дыхание - вха, вха. Из информационного блока, извиваясь, выползали струйки
серого дыма, тут же превращавшиеся в стеклянное крошево.
- Ну что, приятель, доигрался?
- По-похоже, - задыхаясь, выдавил Ттерр. Его переполняли мрачные
предчувствия.
- Ты проиграл свою партию. - Ттерр промолчал, и тогда я посоветовал: -
Тебе следовало уничтожить меня вместе с кораблем.
Ттерр возмутился:
- Позволь, а что было б в таком случае со мной?
- Ты все равно мертв.
С этими словами я поразил личностный модуль Ттерра тонким
дезинтегрирующим лучом, выжигая память о былом. Ттерр перенес эту
лоботомию молча. Когда я закончил, передо мной был обычный информационный
центр. Ттерра не стало.
- Мат! - объявил я.
Теперь я мог получить информацию о том, что творилось на корабле.
Заговорщики все же успели сделать один выстрел из дезинтегратора,
повредив обшивку и три уровня. Связавшись с техническим отделом, я велел
немедленно приступить к ремонтным работам. Специальная группа, - точнее,
часть ее из числа воинов, сохранивших верность капитану, - получила приказ
найти и доставить в рубку старшего офицера и кислородного литиня.
- Живыми! - прибавил я достаточно веско, чтобы не сомневаться, что мой
приказ будет исполнен в точности.
Однако все оказалось не столь просто. Хоть мятеж и провалился, волнения
продолжались. Уртусу удалось увлечь за собой часть экипажа, и теперь
практически на всех уровнях происходили жаркие схватки. Я манипулировал
верными мне воинами, выжигая очаги сопротивления.
Корабль трещал и стонал, получая раны куда более болезненные, чем от
столкновения с вражеским флотом. Была уничтожена большая часть третьего
уровня, где мятежники сопротивлялись наиболее отчаянно. Все живое на
девятом и десятом было умерщвлено ворвавшимся сквозь пробоины холодом. В
пятом воевали с применением ядерных микрогранат. Чтобы навести там
порядок, я велел провести газовую атаку. Штурмовой отряд, облаченный в
скафандры, выпустил из баллонов кислород, изготовленный для доктора Олема.
Оборонявшиеся погибли в страшных мучениях.
Наконец поступило донесение, что кислородный литинь и бывший старший
офицер Уртус замечены вблизи грузового ангара. Оставив рубку, я немедленно
устремился туда. Уртуса схватили живым. Старший офицер отчаянно
сопротивлялся и убил пятерых, прежде чем был обезоружен. Его подвели ко
мне с заломленными за спину руками. Я хотел ударить предателя по
физиономии, но это было лишним - над ней уже неплохо поработали. Я лишь
спросил:
- Где литинь?
Уртус попытался улыбнуться разбитыми губами.
- Ты опоздал. Он уже улетает.
- Улетает - не значит улетел! - процедил я и рявкнул: - Все вон отсюда!
Испуганные воины бросились вон из ангара, а я прыгнул к дверям. Они
отказывались открываться, справедливо полагая, что космическое безвоздушье
вредно тем, кто привык вдыхать кисловатые пары хлора. Тогда я разбил двери
страшным ударом кулака.
Доктор Олем еще не улетел. Он лишь успел раскрыть створки внешнего
шлюза и теперь садился в катер. По моему приказу старую посудину
отремонтировали и обеспечили энергией, сделав ее тем самым вполне
пригодной к новым путешествиям.
Доктор намеревался продолжить свою космическую одиссею. Без особой
надежды, как и прежде, на то, что сумеет достичь цели, и даже просто
выжить. Когда разлетелись металлические створки дверей, он обернулся. При
виде меня по лицу Олема разлилась восковая бледность. Он не сомневался,
что видит собственную смерть. Однако на этот раз доктор оказался
никудышным психологом. Я не стал убивать его, быть может, потому, что был
не совсем человеком. Человек не знает того, что подарить прощение порой
куда более сладко, чем отомстить. Я отпустил доктора.
- Пока, док, - сказал я, кладя руку на его плечо. - Надеюсь, еще
встретимся.
Доктор Олем не желал еще раз встречаться со мной, но от моих слов в его
зрачках что-то дрогнуло.
- Бежим со мной, Русий! - крикнул он. - Иначе погибнешь!
- Почему?
Доктор на мгновение заколебался, но все же решил ответить.
- Этот сумасшедший тумаит собирается уничтожить корабль. Он сказал, что
скоро корабль испарится!
Я подозревал, что Уртус способен на нечто подобное. Но даже угроза
смерти не могла заставить меня бежать с доктором. Бегство в никуда
означало смерть или бесчестье. Последнее было хуже смерти.
- Спасибо за приглашение, док, но я остаюсь, - сказал я и зачем-то
прибавил: - Я обязательно выпутаюсь!
Олему моя судьба была безразлична. Он уже успел забыть о своем приступе
благородства. Игнорируя протянутую для прощального пожатия руку, доктор
залез в кабину катера. Взревели двигатели. Огненные инверсионные струи
облизали мое тело, и катер прыгнул в сплетение звезд. Я смотрел ему вслед
до тех пор, пока крохотный оранжевый огонек не растворился в черном
бесконечье.
Уртус был бледен, но спокоен. Обозленные отчаянным сопротивлением воины
разбили бывшему сержанту прикладами ружей лицо. Из многочисленных ссадин
сочилась голубоватая вязкая жидкость, тут же застывавшая, отчего на щеках
и подбородке Уртуса образовалась причудливая бахрома из небольших сосулек.
Она раздражала Уртуса, и он пытался избавиться от нее, что со связанными
руками было не так-то легко сделать. Уртус старательно терся щекою о
плечо, но сосульки держались, накрепко пристав к коже.
Какое-то время я наблюдал за тщетными потугами пленника, потом приказал:
- Развяжите его.
Охранники неохотно подчинились. Они ненавидели своего собрата, даже
куда сильнее, чем меня.
Едва руки оказались свободными, Уртус принялся избавляться от
смерзшейся крови.
Он с остервенением отдирал голубые наросты и бросал их на пол. Операция
была весьма болезненной, раз или два Уртус поморщился, но не прекращал
своего занятия до тех пор, пока не очистил лицо полностью.
Я терпеливо ждал. Я знал, что Уртус заговорит первым.
Так и случилось. Покончив с сосульками, Уртус удовлетворенно провел
пальцами по щекам и взглянул на меня. В его глазах плескалось торжество.
- Тебе конец! - воскликнул он.
- Когда?
Уртус, не тая, назвал срок и прибавил:
- Если думаешь, что можешь предотвратить взрыв, поверь, это пустое.
Дезинтеграторы заряжены на самоуничтожение. Процесс не остановить.
Скоро начнется выброс дезинтегрирующей энергии, и ты исчезнешь вместе с
кораблем.
- И ничего нельзя изменить?
- Ничего! - отчеканил Уртус.
- Что ж, желаю тебе быстрой смерти.
- И тебе.
- За меня не беспокойся, я уйду.
- Как? - презрительно оскалившись, протянул Уртус.
Не отвечая, я повернулся и пошел прочь. Я знал, что уйду, но не знал,
как.
Вопросы, мучившие, меня долгие годы, исчезли. Остался лишь один -
огромный, жирный, короткий, жестко-смертельный.
КАК?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Как?
Мгновения стремительно уносились прочь, подталкивая меня навстречу
гибели.
Уртус не солгал - я смог лично удостовериться, что дезинтеграторы и
впрямь настроены на самоуничтожение. И ничего уже нельзя было изменить,
любая попытка разрядить их влекла немедленный взрыв. Корабль был обречен
умереть, растаять, не оставив следа. Мне была назначена такая же судьба.
А пока "Утренний свет" агонизировал. Экипаж знал об уготованной ему
участи.
Переполнявшая тумаитов вечная ненависть разразилась бурей неистовой
ярости.
Гремели взрывы, сумрак раздирали плазменные вспышки. Астронавты начали
свое последнее состязание, призом в котором должно было стать право
умереть последним.
Я не обращал на пальбу внимания. Запершись в капитанских покоях, я
мучительно размышлял, пытаясь найти выход из почти безвыходной ситуации.
Почти, ибо понятие ситуация не подчинено абсолюту. Я не спешил
отчаиваться. Мне не раз удавалось избегать смерти, когда она приближалась
куда ближе. Я должен был покинуть корабль, но сделать это иначе, чем
доктор или несколько десятков тумаитов, которые захватили истребители,
купив себе таким образом еще несколько мгновений жизни. Подобное бегство
не было выходом, оно лишь продляло агонию. Я мог попросить помощи. Едва
стоило подумать об этом, как передо мной возник призрак Леды.
- Попроси, - сказала она, ласково улыбаясь. - Я с радостью приму тебя.
Голубые глаза шептали: ну попроси, что тебе стоит! Ведь это же не
обяжет тебя ровным счетом ни к чему. Я даже помогу тебе попасть на Землю.
Только попроси!
Я отрицательно покачал головой. Легче было умереть. Я не мог даже
вообразить, что значит признать себя побежденным. Все мои сути были
единодушны в этом.
Даже не желавший умирать паучок Тиэли храбрился, бодро пошлепывая себя
лапками по волосатому брюшку.
- Нет, - сказал я.
Призрак Леды исчез. Его место заняло огненное облако, ворвавшееся из
перехода.
Кровавые столкновения продолжались, кое-кто уже пытался добраться до
капитана. Я швырнул в дверь несколько огненных шаров, раскрутив их таким
образом, чтоб они волчком пробежали по переходу. Сквозь рев пламени
донеслись крики умирающих.
Дождавшись, когда они стихнут, я удовлетворенно откинулся на
трансформированную спинку кресла и смежил веки.
К этому моменту я изменил облик и облачился в шкуру человека. Я хотел
умереть с тем лицом, какое было даровано мне при рождении. Человеческая
кожа отчаянно мерзла, и потому я непрерывно испускал тепло, окружая себя
слоем горячего воздуха.
Надо было выбираться. Но я не знал, как.
Корабль вздрогнул. Это означало, что он получил еще одну пробоину. А
может быть, и не одну. Еще немного - и "Утренний свет" пойдет ко дну,
разваливаясь на сотни обломков. Я пожалел, что отпустил Олема. Через его
сознание, возможно, я смог бы связаться с Арием. По крайней мере, я мог
попытаться. И чем черт не шутит, возможно, мне удалось бы выбраться на
Землю.
Стоп! Вдруг я поймал себя на мысли, что коснулся чего-то важного. Кем
был Олем для Ария? Обычным передатчиком воли, биологическим аналогом
искусственного артефакта. Я мог создать подобное существо, естественно, на
энергетической основе.
- Допустим, я создам его, - пробормотал зрентшианец.
- Но что это даст? - с насмешкой воскликнул человек. - Ведь Арий
использовал Олема в качестве принимающего. Связаться с Землей возможно
лишь при условии, что демон очутится на ней!
Я горько пожалел, что рядом нет верного Хатфура.
- Но ведь демон сумел преодолеть ничто, - вновь подумал зрентшианец.
- Он шел, ориентируясь на сигнал, испускаемый твоим сознанием, и смог
материализоваться лишь благодаря твоей воле, - возразил пессимистично
настроенный человек.
- Но я могу настроить его на сигналы Земли. Я помню, как они звучат!
В мозгу зрентшианца возникла неистовая токката Баха. Орган рыдал,
словно перетянутая, наполненная невидимым светом струна.
- Я могу отправить демона на Землю! Я найду путь!
- Хей-гей! Отлично! - обрадовался жизнелюб паук Тиэли. - Давай-ка
поспеши, приятель! Побыстрее вытаскивай нашу задницу из этого пекла. Здесь
становится жарковато!
Словно в подтверждение слов паука в покои ворвалось глухое эхо разрыва.
Корабль задрожал от боли.
Прельщенный шансом выжить, человек занервничал. Он грыз ногти и
бормотал:
- Ну и что? Ну, допустим, демон достигнет Земли. Что дальше? Ведь он не
обладает собственной волей и не сможет принять нас.
- Да... - задумчиво выдавил зрентшианец, признавая, что человек
полностью прав.
Идея была хороша, но, похоже, обстоятельства обрекали ее на провал.
- Эй! Эй! Постойте! - очнулся дремавший до сих пор тумаит. - Неужели на
твоей планете не найдется никого, кто согласился б принять тебя?
- Неужели?! - завопил Тиэли.
- Не знаю, - неуверенно пробормотал зрентшианец. Но человек был в
восторге.
- Надо попробовать! Непременно надо попробовать! Там остались Командор,
Гиптий, а быть может, жив и Гумий. За дело!
- Хорошо, - согласился зрентшианец и тут же приступил к делу.
Напрягши суть, зрентшианец принялся изливать энергию, одновременно
придавая ей форму. Демон выходил неуклюжий и даже уродливый, но, право, в
этот миг мне было не до эстетики. Оставалось надеяться, что на Земле меня
поймут и узнают, пусть даже я предстану в облике кургузой пирамиды с
одним-единственным глазом на самой верхушке. Глаз этот, к слову,
непрерывно хлопал, пока я стабилизировал формы.
И вот демон готов. Я дал ему имя, короткое и неестественное - Ккув - и
приказал:
- Немедленно отправляйся на Землю!
- Но, хозяин, я не знаю пути.
- Я укажу тебе его.
Я поднялся с кресла и, ударив дезинтегрирующей волной в переборку,
пробил ее насквозь, открывая доступ пустоте и холоду. Завизжали сирены,
издалека донесся грохот падающих переборок. Это корабль пытался бороться
за свою жизнь, отрезая омертвевший восьмой уровень. В образовавшееся
отверстие заглянули яркие звезды.
Выбросив к ним силовую линию, я велел демону:
- Следуй за ней.
Ккув обратился в крохотное раскаленное облако и стремительно вырвался
из оболочки корабля. Я ощущал переполнявшую его радость несмышленыша,
познающего мир.
- Поспеши! - сказал я. - У меня мало времени. Демон повиновался и
устремился вперед. Я указывал ему путь. Обратившись в стремительный
сгусток сверхъестества, я пронзал черное пространство, закладывая виражи
вокруг звезд, планет и комет, которые могли поглотить моего посланца. Я
расшвыривал мячики метеоритов, а однажды пронизал насквозь корабль, пробив
его борта с такой легкостью, словно это была не трехслойная броня, а
яичная скорлупа, Ккув несся следом, оглушительно вопя от восторга. Он был
неопытен, и я опасался, что это может повредить мне. По дороге я учил его
жизни, насколько знал ее сам.
Стремительно мчалась небесная карета, освещаемая вспышками через
мгновение исчезавших вдали звезд. Блестели туманности, неизведанные и
потому загадочные.
Пугали провалами черные дыры, а квазары, неистово пульсируя, пытались
завлечь меня на нескончаемую чашку чая. Я мчался мимо натягивающего лук
Стрельца, игриво шлепнул ладонью по голому заду Девы, внес раздор меж
Близнецами. Грозно рычал Лев, блеял Овец, свистел Рак, а Рыба издавала
звуки, которые воспринимались окружающими как молчание. Я видел звездный
дождь. Он падал медленно и величественно, а звезды отдавали алым. Со
стороны казалось, будто черноту орошает разбрызгиваемая из пульверизатора
кровь. Кровавый дождь - дурная примета, я пронесся сквозь него столь
стремительно, что даже не замочил полы плаща.
Неподалеку от Весов я повстречал стоящего на одной ноге Странника. Он
предложил мне передохнуть. Я отказался, сославшись на то, что спешу.
Странник рассмеялся.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг