оставили в живых, чтобы некому было продолжить войну, - Говорящий помолчал. -
Ты ведь тоже ненавидел их за то, что они сделали с тобой. Теперь тебе некому
мстить. Что ты чувствуешь?
- Ацуко... - прошептал Кагэро и сжал веки. - Теперь я ненавижу
их вдвойне. За то, что отняли у меня месть, и за... за все остальное.
Окно исчезло.
- План _врагов_ провалился, - сказал Говорящий. - Они не порвали
корень и теперь есть, кому продолжить войну. Хуже всего оставить корень,
тогда вражда будет длиться вечно. На сегодня достаточно, ты свободен.
- На сегодня... А что будет завтра?
- Завтра будет новый день. Завтра и посмотрим.
На следующий день Говорящий пришел рано. Вместе с рассветом. Он
поднял Кагэро и вытолкал, сонного, к выходу из пещеры. Над скалами
разгоралось розовое пламя.
- Красиво... - Кагэро как завороженный следил за сменой красок,
такого рассвета он не видел еще никогда.
Нежно розовая краска разлилась по небу и только после этого стала
постепенно густеть на востоке. Из-за горизонта вырвались оранжевые языки.
Наверное, над самим горизонтом занимается новый пожар, желто-оранжевый, но
его Кагэро видеть не мог из-за скал. Струи пламени пронзили розовый небосвод
и мгновенно потускнели. Вернее, расплылись. И уже после всего этого Кагэро
увидел настоящий солнечный свет. Он в миг затопил все небо, сквозь розово-
желтую пелену прорезалось обычное синее небо. Вскоре оно побелеет и станет
голубым лишь к вечеру, а такой синевы в нем не будет до следующего утра.
- Ты свободен.
Кагэро опустил голову и несколько секунд водил ею туда-сюда, пока
не погасли пятна света в глазах.
- Что?
- Можешь идти на все четыре стороны, - сказал Говорящий.
- Как? - не поверил Кагэро. - Все?
- Что все?
- Ну... А как же то, о чем ты мне говорил?
Говорящий улыбнулся. По идее, он должен был рассмеяться над глупостью
Кагэро, но ничего смешного в этом не было. Он только снисходительно улыбнулся.
- И что же ты надеялся узнать, сидя в безопасной долине? Там, -
он махнул рукой в сторону скал. - Только там течет жизнь, здесь время
остановилось давно и уже навсегда. Здесь никогда не уходит лето и не вянет
трава. Смотри, уже и следа нет от ям, которые ты копал. Земля восстановилась.
Но здесь человеку жить нельзя. Я и сам боюсь этого места.
- Боишься? Что же плохого в вечном лете?
- А что в нем хорошего? Здесь ты как бы постоянно проживаешь один
и тот же день снова и снова. Ты не состаришься, но жизнь твоя будет похожа
на... на болото. Попробуй написать стихи. Солнце взойдет - и бумага, на
которой ты писал, растворится в воздухе. Ты опять возьмешь листок и сочинишь
те же стихи, и запишешь их, а на следующее утро все произойдет заново.
Кагэро почувствовал, как что-то сжалось в груди.
- Значит, если я не уйду прямо сейчас, то на следующее утро ты
заново расскажешь мне все это... а я снова не уйду, и все будет повторяться?
- Да. Вот почему я разбудил тебя так рано. На меня это место пока
не действует - я ЗНАЮ, как противостоять ему, но для тебя все повторится.
- А я буду знать?
- Возможно, - уклончиво ответил Говорящий. - Истина сама выбирает,
кому какую часть себя открыть. А теперь уходи. Помнишь, как попал сюда?
- Нет.
- Это потому что я вел тебя. Провел сквозь завесу застывшего времени.
Но ты можешь и сам уйти.
- Как?
- Просто уходи.
- Как? - не понял Кагэро. - Просто идти?
- Нет, идиот! Ты должен четко уяснить для себя, что ХОЧЕШЬ УЙТИ.
Понял? Именно уйти.
Ну конечно же он хочет уйти! Какие могут быть сомнения. Только вот
как... Кагэро повторял себе: "Уйти... уйти...", но ничего не менялось. А
во взгляде Говорящего все более заметным становилось разочарование. И тут
в Кагэро что-то сломалось. Возможно, надоело постоянно чувствовать на себе
оценивающий взгляд или что еще, но он вскричал:
- Ненавижу, черт тебя подери, ненавижу!
И ударил кулаком в скалу. И сердце чуть не остановилось от испуга.
Не было перед ним никакой скалы, было озеро, возле которого он встретил
наглого каппа, был сырой ветерок и запах травы и воды. Кагэро оглянулся и
не увидел ни скал, ни Говорящего.
- Свободен... - выдохнул Кагэро. Упал на колени и зажившими уже
ладонями смял тугие стебли травы. - Наконец-то свободен. - замолчал на
секунду. - И к черту ваши Истины. Проживу и без них.
Все его естество ликовало, поэтому Кагэро не заметил, как печально
вздохнул ветер в ветвях деревьев.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
У Итиро было круглое, бледное до невозможности лицо. И он почти
всегда улыбался. Улыбка будто прилепилась к его полным серовато-розовым
губам.
Кагэро, когда увидел его впервые, вздрогнул от испуга. Это нормальное
чувство, которое испытываешь, видя чье-либо внешнее уродство. Что странно,
уродливые люди никогда не внушают отвращения, но почти всегда - страх.
Постепенно привыкаешь. И Кагэро уже привык к необычной внешности своего
спутника.
Итиро был почти слеп, но его слух и обоняние ничем не отличались
от звериных. Также у него было развито какое-то непонятное шестое чувство:
он прекрасно ориентировался без помощи зрения, Итиро чувствовал каждый
камень на дороге, никогда не касался плечами стен даже в самых узких улочках.
И сейчас, шагая по самому краю пропасти, Итиро шел уверенно и непринужденно.
Кагэро плелся следом, холодея каждый раз, когда нога становилась неровно.
- Осторожно! - вскрикнул Кагэро - камень размером с два кулака
сорвался из-под ноги Итиро и, кувыркаясь, полетел вниз. Итиро оглянулся.
- Что?
_Боги, он даже не заметил_, - с ужасом понял Кагэро.
- Ничего, ничего, только иди, пожалуйста, осторожнее.
Итиро передернул плечами и поправил сумку на левом плече. Кагэро
почувствовал, что пальцы, сжимающие ремень его сумки, совершенно онемели
и он был близок к тому, чтобы выронить свой полумешок. Плотнее прижавшись
левым плечом к гранитной стене, он сделал несколько глубоких вздохов.
Дальше тропинка шла под углом, придется идти вдвое медленнее, чтобы не
поскользнуться.
- Проблема твоя в страхе, - заявил Итиро через плечо.
- А что же мне делать, если более, чем наполовину, уверен, что не
доживу до вечера?
- А ты будь уверен полностью, что не доживешь, - хохотнул Итиро. -
Тогда нечего и бояться будет. Даже лучше: будешь надеяться, что может быть
останешься жив.
- Спасибо за совет...
- А если серьезно, то как раз страх увеличивает вероятность того,
что ты очутишься вон там.
Он махнул рукой, указывая в пропасть, при этом так качнулся, что
у Кагэро на миг остановилось сердце.
- Ведь признайся, - продолжил Итиро. - Воображение рисует тебе
всякие неприятные картины, правильно? Остановись.
Кагэро встал, повернулся к стене спиной, но сумки из рук не выпустил.
И в очередной раз понял, что выбрал правильную одежду, пусть и необычную.
Просто представить нельзя, как можно ходить по горным тропам в таких
шароварах, как у Итиро. Между прочим, шаровары и кимоно, которое сейчас
лежит свернутое в суме, вышивала не мать, а невеста. Кагэро, когда узнал
об этом, даже присел: какая же девушка согласится жить с таким? Кагэро еще
раз посмотрел на луноподобное лицо Итиро.
- Ну? - Кагэро выжидающе посмотрел на своего спутника.
- Не нукай. Так, скажи, представляешь ты себе, как вот сейчас
выскочит камень у тебя из-под ноги и ты закувыркаешься вниз?
Кагэро уставился в небо. Вообще-то да. Но ведь делает он это не
специально. Само по себе выходит.
- Представляю, - признался он.
- И тебя так и подмывает подойти к самому краю, - продолжил Итиро,
улыбаясь, - подойти, глянуть вниз. Не для того, чтобы увидеть, что там,
внизу. А для того, чтобы почувствовать, как кровь превращается в вишневый
сок.
Кагэро прошиб пот. Он почувствовал, как одеревенели мышцы, а суставы
и вовсе срослись. Он сам превращается в камень... Потому что вот точно
такой голос и такое же выражение глаз было у Говорящего. Он с трудом двинул
глазами, чтобы перевести взгляд с вершин гор на Итиро.
- Нет, - судорожно выдохнул Кагэро. Стало хуже. Сведенная судорогой
грудь выпустила воздух из легких, а впускать не пожелала. Кровь рванулась
к лицу. Жуткая пустота стала образовываться под ребрами.
- Эй-эй! - крикнул Итиро и тут же всякое сходство с Говорящим
исчезло. - Успокойся! Ладно, пошли отсюда. Похоже, тебе действительно плохо.
Тропа вилась еще долго. Идти нужно было не останавливаясь, потому
что на тропе просто нет места для сидения или чего еще. Да и особой свободы
движений она тоже не предоставляла - будто по закону подлости, будто кто-то
специально посыпал ее крупным щебнем. Кагэро, правда, шел вслед за Итиро и
тот рабрасывал в стороны - вернее, в одну сторону - камни.
Когда же тропа свернула в сторону и пропасть ушла вправо, Кагэро
испытал такое облегчение, какого не испытывал еще никогда. Даже тогда, в
долине... Впрочем, тогда он и не успел ничего почувствовать. Только позже,
в мыслях он обыгрывал произошедшее с ним, и только тогда ему становилось
по-настоящему страшно. Одновременно с чувством облегчение Кагэро овладела
сильнейшая усталость. Он упал на землю, прямо рядом с костром, который
развел Итиро, и у него не было сил, чтобы двигаться. Впрочем, спать он не
хотел.
Лунолицый Итиро что-то там колдовал над костром, подвесил котелок,
налил принесенной с собой воды. А вот откуда у него взялось такое множество
всяких корешков да порошочков... Кагэро следил за его движениями - движениями
профессионального повара. Кажется, процесс приготовления пищи доставлял
Итиро немалое удовольствие - круглое лицо его из бледного становилось
светлым, а дурацкая улыбка - вполне естественной.
Кагэро закрыл глаза. Несколько мгновений картина держалась, а потом
смазалась, пошла туманными полосами. Полосы в свою очередь завертелись,
закрутились в одну спираль, которая вытянулась в длину. А потом видение
взорвалось красками...
Очнулся Кагэро от того, что Итиро тряс его за плечи.
- Сейчас... - пробормотал и чуть было снова не уснул. Огромных
усилий стоило открыть глаза и сесть. А потом - остановить мир, который
кружился ничуть не медленнее вихря из туманных полос.
- Давай-давай, есть будем.
Кагэро подумал о еде и почувствовал легкую тошноту.
- Не хочется что-то...
- Хочется-не хочется, а надо.
Кагэро заметил, что Итиро любит повторять слова при разговоре, и
удивился тому, что не замечал этого раньше.
В жидком прозрачном бульоне плавало всего несколько небольших
кусочков мяса. Кагэро не стал спрашивать, что это за мясо. Ясно, что кроме
каких-нибудь крысоподобных созданий Итиро ничего ни убить, ни поймать не
в состоянии. То есть, ничего, кроме того, что можно поймать в маленький
самодельный капкан. Тошнота вскоре погасла, а Кагэро почувствовал лишь
заполненность желудка, но не сытость.
- Долго еще? - ощутив новый прилив слабости спросил он. - Идти.
- Нет, скоро уже. Спуститься в долину, там, - Итиро махнул рукой
куда-то в сторону. Кагэро представил себе лысоватого, с остатками седых
волос на голове старичка, который живет в своей хижине... совсем один среди
гор.
- Почему твой дед ушел от людей?
Итиро пожал плечами. Он вроде бы смотрел куда-то, может быть, на
вершины гор, но как он мог видеть их? Кагэро стало немного жаль его - такие
беспомощные были у Итиро глаза.
- Не знаю. Он сказал, что нам этого не понять, потому что все
молодые.
- А сколько ему лет?
- Не знаю. Лет девяносто, наверное, потому что когда я был маленьким,
мать упоминала цифру семьдесят в связи с его возрастом... Он тогда еще
сказал, что в старости начинаешь понимать, для чего живешь. И становится
страшно от того, что прожил жизнь зря, хотя и старался изо всех сил...
Итиро повернул луноподобное лицо к Кагэро.
- Он сказал, что нет смысла думать о том, как бы прожить жизнь, чтобы
потом сказали: "Он жил не зря". Потому что как ни старайся... Он ушел в горы
искать истину.
"Истина... Снова эта Истина. И почему к ней всех так тянет? Что в
ней хорошего? Что хорошего во всезнании? И зачем мне знать цель собственной
жизни? Мне ли не все равно? Вполне возможно, что в старости я тоже пойму
всю никчемность своего существования, но это будет лишь в старости, а пока
я молодой..."
- Дед тоже так думал, когда был молодым, - вздохнул Итиро и Кагэро,
уже засыпая, понял, что бормотал все это вслух.
* * *
В долину пришли к вечеру.
Кагэро почувствовал, как выпал из сердца гвоздь. Эта долина вовсе
не была похожа на ту, где он рыл ямы для Говорящего. Там никогда не было
теней, только ночью опускалась тьма, а здесь...
Половина долины была затоплена глубокой тьмой - это скала преграждала
путь последним лучам Солнца. Вторая же половиа - лишь заполнена сумерками.
Хижина старика стояла чуть ли не в самом центре долины.
Страх, - понял Кагэро, - страх перед всем большим. Старик как мог
отодвинулся от скал.
Перед хижиной горел костер, рядом виднелась маленькая фигурка, больше
похожая на желтую нэцке, чем на человека.
- Де-ед! - завопил Итиро. Старик встал. Кагэро подумал, что зрение
у деда хоть и в девяносто лет, а все же гораздо лучше, чем у внука.
"Дед" был одет в самодельную накидку из чего-то очень похожего на
старое коричневое одеяло. Над узкими плечами сверкала лысиной голова, лицо
покрылось морщинами, щеки впали, глаза ушли глубоко под брови, но это не
убавило у них яркости. Глаза - вот самое примечательное, что было в старике.
По ним можно было понять, что в дряхлом теле кипит жизнь, кипит и как может
рвется к свободе. И Кагэро понял, как, должно быть, тяжело приходится ему
в этом теле глубокого старца.
- Здравствуйте, Юримару-сан, - Итиро поклонился старику и тот
улыбнулся.
- Здравствуй, внук. Пришел навестить деда, прежде чем тот умрет?
- Ну что вы! - Итиро повернулся к Кагэро всем видом говоря: "Он
говорит так при каждой встрече и умирать собирался уже по меньше мере
раз пятнадцать". Впрочем, Кагэро не очень верилось, что этот Юримару-сан
слишком уж много думает о смерти.
- Я привел друга. Его зовут Кагэро.
- Твой друг нервничает, - сказал Юримару, внимтельно осмотрев
Кагэро. - Почему?
- Я вовсе не нервничаю, - смущенно возразил Кагэро и тоже поклонился.
- Честно говоря, я очень многим обязан Кагэро, - сказал Итиро, когда
уже подошли к хижине и сели на землю рядом с костром. - Меня ограбили и
сильно избили и вовсе убили бы...
Итиро замолчал. Кагэро спрятал глаза. Ему не хотелось становиться
героем.
- И как ты собираешься отдавать долг? - спросил Юримару.
- Вы о чем?
Итиро шикнул на Кагэро.
- Я буду служить ему, Юримару-сан, - с некоторой гордостью сказал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг