на полу вспыхнула алая нить. Уходила в те коридоры, где вздохи раздавались
да тени мелькали.
Конец нити терялся где-то в темноте бесконечных комнат, мрачных
холодных залов, где Кагэро неизменно замечал призрачные силуэты людей. Кое-
где в коридорах горелы факелы на стенах, но свет от огня был неверный и
только отгонял темноту. Та вставала в двух шагах, упиралась, становилось
плотной и от того еще более страшной. Вокруг летали серые тени, впрочем,
они редко приближались к Кагэро. А вздохи, от которых гудели сами стены,
кажется, неслись откуда-то сверху.
Наконец, нога Кагэро ступила на первую ступень винтовой лестницы,
уходящей высоко вверх. Здесь постоянно что-то выло и только приглядевшись
Кагэро увидел черную, облезлую собаку, прикованную цепью к стене. Собака
была совершенно лысой, морщинистую бурую кожу ее изъели язвы. Под брюхом
болтался гладкий кожистый мешок, и Кагэро едва не вырвало, когда он
представил себе, _что_ в этом мешке. Когда собака выла или лаяла, из пасти
вываливался черный лоскут-язык.
Кагэро подернул плечами и пошел вверх.
Вначале идти было легко, но каждый шаг давался со все большими
усилиями. Кагэро списывал это на усталость, но когда счет дошел примерно до
сотой ступени, он просто не смог поднять ногу. Словно приросла к камню.
Тогда он пополз. Упирался "всеми четырьмя" в ступени и даже не заметил,
как лестница кончилась.
Комната на башне как раз и была залита тем самым мертвяще-лиловым
светом. Который, впрочем, погас, стоило Кагэро ступить на пол комнаты.
Здесь были только стены. И паутина из цепей. Великое множество
цепей, не особо толстых, тянулось от стен, потолка, пола к центру, где
окутанное этими цепями висело тело человека, мужчины. Низко свисали седые,
грязные волосы. Все тело было испещрено многочисленными ранами от постоянного
соприкосновения с железом. Но он был жив!
Кагэро подошел, осторожно взялся за подбородок, поднял голову... и
похолодел. Это был он сам. Лицо, конечно, вытянулось, под слоем грязи
угадывалась сильная бледность, щеки ввалились, а глаза запали, но это был
Кагэро! Тот самый, прежний Кагэро! Он потряс голову, не выпуская подбородка
из пальцев. Заключенный застонал, поднял веки - под ними оказались черные
дыры, в которых клубилась тьма. В этих глазах Кагэро увидел абсолютную
пустоту, черную, всепоглощающую...
...и черный водоворот подхватил его...
...удушье стало невыносимым...
...боль...
...его выбросило на поверхность, но не на мягкий, плывущий песок,
а на твердый пол.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
"Вот оно как. Выходит, это не Госага пленник, а я сам загнал себя
в тюрьму. Хм-м... Правильно говорил Мудзюру, зря я сопротивляюсь. Зря.
Лучше бы принять все как есть... А как иначе разбить цепи?..
И, значит, помочь мне будет некому. Чью же я жизнь тогда чувствую
в себе? Это не моя, точно знаю. Может, Мудзюру? Он ведь говорил, что мы
с ним... Впрочем, уже не очень хочется верить тому, что он говорит".
Так думал Кагэро, глядя на чистое небо. Там, в вышине, парили очень
редкие белые облачка и жизнь могла бы показаться такой беззаботной... если
бы не понимание того, что это далеко не так.
Солдаты стояли кольцом вокруг дворца. Но это только для отвода глаз.
Одни добровольцы - они в любом случае умрут первыми. Большая часть миниа-
тюрной армии сидела сейчас по кустам да зарослям травы с луками. От мечей
в траве пользы мало, они, если повезет, первое время вообще не будут вынимать
их из ножен. Хоть бы повезло...
Кагэро беспокоился о том, чтобы не убили, кого не надо.
Вот и пыль поднялась вдалеке. Все притихли, солдаты вытянулись,
будто окаменели. Луки в руках, мечи на поясе. Вряд ли бунтари вооружены
чем-то порядочным, но их очень много... Они просто навалятся волной, пустят
в ход свои дубинки, инструменты - какой тут меч устоит?
Кагэро впился глазами в первый ряд, показавшийся на дороге. Они не
бежали, они шли пешком, как нормальные люди. Только над головами угрожающе
блестели заточенные наконечники, насаженные на длинные палки, в руках -
старые мечи, от которых потрудились отчистить ржавчину. Кое у кого были и
луки, но все плохие, из такого можно убить только на небольшом расстоянии.
Нет, кажется, нет их там...
- Идите с миром, люди! - закричал во всю силу своей луженой глотки
специально для этого поставленный человек. - Уходите и мы вас не тронем!
Вам будет все прощено!
Толпа отозвалась полузвериным ревом. Кто-то швырнул свою дубинку
в кричащего, но промахнулся. Этот бросок и послужил началом.
Солдаты, стоящие в кольце, все как один спустили тетеву. Сотня
стрел вонзилась в живую стену. Ни одна ни была потрачена даром - сто человек,
кто мертвый, кто умирающий, повалились под ноги своим товарищам. Те, впрочем,
и не заметили этого. Втоптали в дорогу так, что и следа потом не останется.
Еще одна сотня стрел взвизгнула и разорвала воздух. С тем же результатом.
Только позади тех, кто оказывался в первом ряду, колыхалось целое море
голов и рук...
И тогда солдат, стоящий на вершине холма совсем рядом с дворцом,
замахал двумя флагами, которые держал в руках. На бунтовщиков обрушился
целый град стрел. У некоторых были тяжелые луки, из которых можно пускать
такие стрелы, что любую броню пробьет, только силу большую надо иметь. И
такие стрелы тоже летели на головы нападающим. Они проходили сквозь их тела
и вонзались в землю...
Кагэро, постоянно вытирая лоб, шарил взглядом по толпе. В такой
давке попробуй различи...
- Пленных не брать! - закричал кто-то и солдаты, стоявшие в кольце,
кинулись вперед. Уже с мечами. Конечно, в схватке с крестьянами у них было
гораздо больше шансов. Головы летели, как груши. Люди лезли уже по трупам.
Словно гору переходили.
Это была настоящая бойня.
Солдаты защищали своего императора. Если его убьют - им тоже жить
незачем. У них не будет другого хозяина. А эти сумасшедшие...
Сердце Кагэро подпрыгнуло. Вот же они! Почти все, кто жил в том
селении! Слава богам, Сидзимы-лекаря там нет. Может, и в живых его уже нет,
кто знает.
- Вижу! - завопил Кагэро, хотя это противоречило плану. - Вон, вон
они!
Как там солдаты заметили, куда он показывал, только они очень
умело отсекли часть толпы. Какое везение - все те, кого сейчас нужно было
оставить в живых, держались вместе. А там уже и осталось немного... Эти
люди не представляли, на что шли. Половина воинов из кольца полегла, но
полегла и половина крестьянского войска. И нескончаемый град стрел все
сокращал его численность. Отсеченную часть быстро обезоружили, оглушили,
изолировали. Теперь они все валялись на земле, связанные по рукам и ногам.
Бой - вернее, бойня - продолжался еще час. Вместе со стрелами закон-
чились и цели. Дорога и все вокруг было усеяно трупами. Оказалось, погибло
гораздо больше солдат, чем думали. Из тех, что стояли в кольце, не осталось
никого. Из тех, кто прятался в зарослях с луками, выжило чуть больше трети
Выходит, гораздо больше луков и стрел было у бунтовщиков, чем думали.
Правда, и "войско" бунтовщиков оказалось не столь уж велико. Как
обычно, слухи увеличили его размер чуть ли не вдесятеро. Бунтарей и изна-
чально-то было чуть больше сотни, да еще в пути погибло несколько десятков.
Не совсем понятно только, на что надеялись эти люди...
Кагэро сам сошел вниз, чтобы посмотреть на пленных. Глаза тех шест-
надцати человек, из селения, моментально обратились в лед. Даже под личиной
императора они узнали его... Как?! Кагэро указал на них.
- Этих оставить, - велел коротко, - остальных казнить сейчас же. -
и добавил, подумав: - А этих заприте, завтра будем разбираться.
* * *
- Хотите умереть, как скоты или как люди?
На их лицах ничего не изменилось. Они стояли и смотрели на горизонт.
- Что ж, как желаете.
Кагэро не стал думать. Он все обдумал заранее. От Мудзюру ему
передалась жестокость и изощренность в придумывании казней. Для них он
выдумал хорошую месть. Такую, которая успокоит его душу, пусть хотя бы
немного, хотя бы чуть-чуть...
На самом краю пропасти заранее вкопали крепкий столб, а на верхушку
столба прикрепили перекладину, уходящую далеко за край ушелья. К концу
перекладины, который находился над пропастью, была прикована цепь. Достаточ-
но прочная, чтобы удержать человека.
Кагэро выбрал первого. Он помнил, этот человек бил его с улыбкой
на губах.
- Помнишь, как вы чуть не убили меня? - тихо спросил он. - Помнишь,
какое удовольствие тебе доставляло то, что ты бьешь меня ногами по ребрам?
Поулыбайся теперь.
Кисти его рук, сложенные вместе, обмотали цепью и закрепили замком.
Потом подвели к краю и велели прыгать. Это было частью казни.
- Если сумеешь добраться до перекладины, отпущу, - крикнул Кагэро.
Человек, конечно, не мог прыгнуть сам - срабатывал инстинкт самосох-
ранения. Его ткнули в спину копьем. И он повис над пропастью. Подергался
немного и, грозя лишиться кожи на руках, покраснев от натуги, вывернул кисти
так, что цепь еще раз обернулась вокруг них. Только наполовину, он уцепился
за цепь пальцами, чтобы не вернулась на место. Теперь можно подтянуться и
сделать то же самое еще раз. Но очень тяжело, а цепь такая длинная...
Кагэро хотел позабавиться. Все-таки, он возвращает им ту боль и
страдания, которые они принесли ему. Цепь слишком длинная, ни у кого не
хватит сил добраться до перекладины. Время от времени человек беспомощно
повисал, и тогда слуга с длинным шестом, конец которого был вымазан смолой
и подожжен, прижимал горящий конец к его спине. Тогда над ущельем проносился
крик, а столб начинал мелко дрожать.
Закончилось все тем, что казнимый совершенно обессилел. Его вытянули
обратно, сняли цепи с рук. Кагэро увидел, что кожи у него на руках не
осталось вовсе. Как у него, когда Мудзюру заставлял рыть ямы... Нет. Кагэро
мотнул головой. Вытащил из-за пояса кинжал и молча резанул по шее пленника.
А потом еще один удар - вонзил лезвие между ребер.
- Давайте следующего, - велел он, вытирая кинжал. - А этого уберите.
Следующий пленник был заметно сильнее первого. И он явно не собирал-
ся сдаваться.
- Никогда не смотри в глаза жертве, - сказал он, когда его проводили
мимо.
Но и он не смог. Он прополз уже половину расстояния и вокруг кистей
у него вырос приличных размеров моток. И вдруг он дико закричал. Все увидели,
как полетел вниз оторванный палец, как хлынула следом струя крови... Как
быстро размоталась цепь и крик стал очень высоким, сорвался на визг... На
локтях его обозначились красные полосы, кожа порвалась.
Кого-то стошнило. Кажется, это один из солдат. Кагэро подивился ему:
в бою творят такое, от чего в глазах темнеет, а тут... Наверное, потому что
то - бой, то не убийство, а война. А то, что творится здесь...
- Вам повезло, - сказал он, повернувшись к оставшимся пленникам; те
стояли полумертвые, все как один с белыми лицами. - Убейте их. Столб свалите
в пропасть.
Носилки с императором унесли, а сзади еще несколько минут слышались
сдавленные крики.
* * *
- Тот человек был прав, Кагэро, не нужно смотреть в глаза тому,
кого убиваешь.
Мудзюру выглядел довольным. Конечно, с чего бы ему не радоваться,
Кагэро продлил его жизнь чуть ли не на пятьсот лет. Достаточный срок, чтобы
сойти с ума...
- Смотреть в глаза убийце гораздо хуже.
- Не спорю. Ты молодец, правильно поступил. Месть - дело благородное.
- Я так не думаю... уже...
- Но ведь ты свой долг вернул, не так ли? Зачем занимать голову
лишними мыслями: а правильно ли было сделано или нет? Все, что было, то
прошло. Время вспять не повернешь. А ты только истерзаешь себя. Впрочем,
не переживай. Тебе еще не раз придется мстить.
- Например, тебе?
Кагэро показалось или Мудзюру на самом деле вздрогнул.
- Мальчик, - сказал Говорящий фальшиво-сладким голосом. - Ты хотя
бы думаешь иногда, что говоришь? Да ты на коленях передо мной ползать должен!
Ты посмотри, кто ты сейчас и кем ты был. Грязью был. А теперь - люди грязь
на твоих подошвах. Не доволен, что ли?
- Нет, не доволен, - Кагэро помолчал, размышляя о том, нужно ли
рассказывать Говорящему то, что он хотел рассказать. - Не доволен, потому
что... я не свободен. А какая разница птице, из какого металла сделана ее
клетка, из золота или простого железа? Птице ведь эту клетку не продавать,
ей в ней жить.
- Ну да, какая разница Кагэро, из какого металла сделаны цепи, в
которые он закован... Так? Мальчик мой, ты очень молод и глуп, а глупость
твоя заключается в самоуверенности. Так вот запомни: никогда не будь ни в
чем уверен! Всегда просчитывай все возможные варианты. Не надейся на судьбу,
у нее и без тебя забот хватает...
Кагэро вскочил и, широко размахнувшись, ударил Говорящего по лицу.
Так, что брызнула кровь и хрустнули хрящи - наверное, сломал нос.
- Ублюдок... ублюдок... - он бросал слова, задыхаясь; воздух подпирал
к горлу, закрывал его подобно пробке. - Чтоб ты... чтоб тебе... А...
Он махнул рукой и ушел. В спину дохнуло холодом.
Кагэро взяла такая досада, что хоть сейчас иди и вешайся. Ну когда
он разучится делать ошибки? Когда поймет, что все происходящее кому-то на
руку? И когда осознает, что понимать это - слишком мало?
И что-то в нем в очередной раз сломалось.
На следующий день Кагэро велел погасить бунтовщицкие настроения
в народе. Это - новая война. Война людей с людьми, но тем она хуже, что
в этой войне брат может пойти на брата, а сын на отца. Но, похоже, никто
ничего страшного в этом не видел - к убийствам стариков, сказавших неосто-
рожное слово, относились вполне спокойно.
Сам же Кагэро таким образом расчитывал получить небольшую передышку.
Уйти от всех, чтобы и он никого не видел, и его не донимали взглядами и
раболепным шепотом. Хотя, никто не имел права входить в его покои без
позволения, но людям этого и не нужно было. А он прекрасно видел и слышал
чужие мысли даже сквозь стены - что стена для мысли?
Кагэро тайно уехал из дворца, не взял с собой никакой одежды, кроме
своей прежней, пищи побольше и немного воды. Но он взял лошадь и меч. И
уехал в горы, где выбрал себе небольшую, даже маленькую долину, соорудил
там шалаш из веток и травы, перемешанной с мокрой землей. В долине был
родник, так что водой он обеспечен, можно поймать какого-нибудь зверя. Пусть
небольшого, но для одного человека достаточно. Кагэро не хотел ни слышать,
ни видеть того, что происходит в стране. Ему, в сущности, было все равно. Но
Мудзюру теперь очень силен, благодаря Кагэро, и может устроить все, что
угодно.
И потом, Кагэро взяли сомнения, единственный ли Мудзюру Говорящий?
Возможно, где-нибудь по горам и лесам бродит еще несколько десятков таких
же. И что будет, если они надумают объединиться? Естественно, в конечном
итоге останется только один, самый сильный, по законам природы. Но до этого
они успеют наделать достаточно бед.
Кагэро понял, что Мудзюру просто неуравновешенный человек. Ему
доставляет удовольствие причинять людям боль и страдания. Именно людям. Ему
нравится смотреть, как умирают, нравится терзать душу своими разговорами...
Что сделало его таким, Кагэро не знал. Да и не нужно ему этого знать. Зачем?
Мудзюру исправит только смерть, а пока он жив, Кагэро решил старательно
избегать встреч с Говорящим. Только как? Как, если он появляется в любом
месте, где только захочет?!
Значит, нужно разрушить монолитный фундамент силы Говорящего. Пусть
в результате этого он потеряет все данные, вернее, навязанные ему способ-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг