на висячий замок. Рядом с дверью висела новенькая медная табличка:
"Памятник искусства. Охраняется государством. Построен в 1915 году.
Архитектор неизвестен".
- Красиво здесь, - сказал следователь, окидывая восхищенным взглядом
зеленые просторы. - Спасибо, что привезли меня сюда, а то я уже и забыл,
что на земле такие места бывают - Это вы нас привезли, - напомнила Ольга,
рассматривая табличку. - Надо же, часовню построили столько лет назад, а
она как новенькая.
- Конечно, ее недавно отреставрировали, - сказал Игорь - Ну, что
будем делать? Здесь никого нет.
- Так, давайте для начала осмотрим это культовое сооружение со всех
сторон, - деловито проговорил следователь.
- Это не культовое сооружение, а молитвенный дом, - поправила его
Ольга.
- Один черт - Бывший молитвенный дом, - добавил Игорь. - Теперь это
памятник. Интересно, зачем его здесь построили вдали от людей? Тут же
никто не живет - Как это никто не живет? - послышался за их спинами
скрипучий голос, и они обернулись.
По тропинке, опираясь на суковатую палку, тяжело поднимался старик.
Глубокие морщины покрывали все его сморщенное от времени лицо, сухая кожа
на руках была желтого, как у мертвеца, цвета, подслеповатые глаза часто
моргали, остатки седых волос на голове развевал ветерок, зубов во рту
почти не имелось. Застегнутая наглухо теплая байковая рубаха в выцветшую
когда-то синюю с белым клетку, просторные темные штаны, потертые кожаные
сандалии составляли одежду старика. Взойдя на площадку перед входом в
часовню, на которой стояли, с удивлением взирая на невесть откуда
взявшегося деда, трое приезжих, он остановился, опершись двумя руками на
свою палку, и продолжил начатую еще внизу фразу:
- Раньше здесь много народу жило, понимаешь. А вы откуда будете?
- Из Москвы мы, дедушка, - ответила Ольга - Помолиться хотели или
просто посмотреть? - он с детским интересом разглядывал незнакомцев, щуря
глаза.
- А вы, собственно, кто будете? - строго спросил следователь.
- Григорием меня зовут. Я жил здеся когда-то, - прошамкал старик. -
Хожу вот сюда иногда, присматриваю, как бы чего не утянули. Народ нынче
шальной пошел.
- Против такого народа, дед, с пулеметом ходить нужно, а не с палкой,
- усмехнулся Игорь. - А то они и вас вместе с этой часовней утащат.
- Кому я нужен такой старый, - он заулыбался, обнажив пустые десны -
Мне уж девяносто семь годков, почитай, стукнуло.
- Хорошо сохранились, - с улыбкой заметила Ольга и перешла к делу. -
Скажите, дедушка, вы где сейчас живете?
- Там, в Лыткарино, - дед махнул рукой за спину. - Как родился, так и
живу. А раньше здесь усадьба была. Вон видите, - он кивнул на развалины
внизу около леса, - это все, что от нее осталось. После революции люди
сожгли, - он вздохнул, горестно покачав головой - Да и я сам тоже жег со
всеми. Молодой ишшо был, глупый, не понимал, что добро народное уничтожаю.
- А часовню почему не сожгли? - спросил Игорь.
- Побоялись, что бог накажет, - пояснил дед, глядя на часовню. -
Сломать не сломали, а молиться все равно в ней не молились - такая тогда
политика партии была. Так она и стояла здеся, брошенная, покуда новая
власть не пришла и все церкви заново не отстроила. Эту вот молельню тоже
покрасили, внутри все прибрали, иконки повесили, крест новый справили,
табличку присобачили - лучше прежней стала. Только люди все равно сюда не
ходят.
- Что ж так? - спросил следователь.
- Далеко, сынок, ходить-то, да и в Лыткарино своя церковь есть. Но я
думаю, не поэтому сюда люди не ходят.
- А почему?
- Гиблое это место, - вздохнул дед. - Нечистая здесь, говорят, вовсю
гуляет. Все трое переглянулись.
- Расскажите, пожалуйста, - попросила Ольга. - Нам очень интересно.
- Ага, - поддакнул Игорь, - а мы вам за это денег дадим, костыль
новый купите, - он сунул руку в карман, вытащил смятые сто рублей и
протянул старику. - Вот, держите.
- Неужто это все мне? - удивился дед, беря бумажку крючковатыми
пальцами. - Ну, спасибо, дай бог вам здоровья на долгие лета. Никогда мне
еще за разговоры денег не давали.
Черная фата - То ли еще будет, дедуля, - хмыкнул Игорь. - Давайте,
травите свою историю.
- Только она длинная, милок, нужно присесть где-нибудь, а то ноги у
меня уже не те стали.
- Можно здесь, на травке, и присесть, - предложила Ольга, сгорая от
любопытства. - У нас время есть, мы не торопимся.
Они расселись кружком на травянистом склоне, и дед начал
рассказывать, положив палку себе на колени:
- Никому я об этом не рассказывал еще, но чую, что недолго мне уже
осталось жить, да и люди вы, видать, хорошие, поэтому слушайте, не уносить
же с собой в могилу. Об этом уже никто, кроме меня, почитай, и не знает. Я
тут один такой старый остался, что помню. Документы все еще в революцию
уничтожили, и сейчас никому неизвестно, что когда-то в этой усадьбе жила
одна барыня по фамилии Коробейникова. Звали ее Наталья. Мне тогда
двенадцатый год шел, когда она решила свадьбу себе сыграть. Об этом вся
округа судачила, потому как этой барыне на то лето аккурат стукнуло
восемьдесят годков. Страшная она была, как смерть, и злая, как сто
голодных волчиц.
- Постойте-ка, дедуля. - Миронин залез в карман, вытащил конверт,
достал из него один снимок и протянул старику. - Взгляните, это не она,
случайно?
Взяв фотографию, дед подслеповато прищурился, затем вынул из бокового
кармана рубашки очки, нацепил на нос и снова посмотрел. И тут же дряблые
губы его затряслись, рука со снимком стала дрожать, он поднял на
следователя обезумевший взгляд и испуганно прохрипел:
- Она самая, Наталья Коробейникова. Где вы это взяли?
- Неважно, дед. Вы уверены, что это она?
- Конечно. Я сам на ее свадьбе был, еду подносил. Мать честная, как
же это так. - Он потрясенно качал головой, ощупывая снимок костлявыми
пальцами. - А кто это рядом с ней стоит?
- Это наши друзья, - взволнованно пояснил Игорь, еще не веря в такую
удачу. - Дело в том, что недавно мы гуляли свадьбу в этой самой часовне, а
когда проявили фотографии, то вместо невесты увидели эту незнакомую
женщину. Как она там оказалась - загадка, но теперь нам стало все...
- Минутку, - сердито перебил его следователь, - пусть сначала он все
расскажет.
- Вот этот парень, - дед ткнул пальцем в жениха на снимке, - он кто?
- Мой друг, Володя Крапивин, - сказал Игорь. - А что?
- Он очень похож на того человека, которого Наталья женить на себе
хотела. Почти вылитая копия. Федором Ореховым его звали, как сейчас помню,
- он задумчиво покачал головой. - Надо же, какие совпадения случаются.
- Рассказывайте дальше, - попросил следователь.
- Ну и вот, - продолжил дед, не выпуская снимка из рук, - как я уже
говорил, Наталья была очень злая и страшная - сами видите, что не вру.
Дожила она старой девой до восьмидесяти лет, а потом вдруг замуж удумала
выходить. За ее спиной все господа в округе смеялись, но она уперлась
рогом, плюнула на всех. А секрет был в том, что жил у нас в деревне
молодой и красивый парень, тот самый Федька Орехов, который на вашего
друга похож. Здоровый был мужик, драчун отчаянный, кузнецом работал, и все
бабы в деревне за ним убивались. А он ни на кого не смотрел, потому как
сильно свою Василису любил. Василиса тоже из бедных была, у Коробейниковой
в усадьбе прислуживала, маленькая такая, хрупкая и красивая, ну снегурочка
прямо, коса до пят и пела очень душевно. Все уже знали, что весной Федор с
Василисой свадьбу сыграют, радовались за них, ее родители приданое
готовили, как вдруг зимой случилась беда. Однажды утром Василису нашли
мертвой около проруби. - Он посмотрел на озеро за лесом. - Вон на том
самом озере все и случилось. Сказывали, будто голодные волки на нее
напали, когда она за водой пошла, и разорвали в клочья. Все тело ее было
изранено, особенно лицо, на котором вообще живого места не осталось. Ну,
похоронили ее всем миром, поплакали, а Федор начал горькую пить. Потом его
стали часто вместе с барыней видеть: то он ее в повозке в город
сопровождает, то она его в свои покои вызовет, и они там часами о чем-то
беседуют - в общем, никто не знает как, но охмурила она парня. Говорили,
будто пообещала ему все свое состояние отписать, если он на ней женится. А
Федька хоть и тосковал по своей Василисе, но далеко не дурак был, смекнул,
видать, что барыня долго не протянет, да и решил моментом воспользоваться.
Согласился, короче, под венец с ней пойти, и Наталья во всеуслышанье об
этом объявила. Ходила такая довольная, счастливая, подобрела, даже
работников своих пороть перестала, а то раньше все самолично норовила
человека кнутом по лицу или спине перетянуть. - Старик почесал плечо - У
меня до сих пор шрам остался, как она меня однажды стеганула - За что? -
участливо спросила Ольга.
- А ни за что, просто так, - ухмыльнулся дед. - Под руку подвернулся
- Да уж, - покачал головой Игорь, - профсоюза на нее не хватало.
- Не мешайте, Корешков, - строго посмотрел на него следователь, и
старик продолжил - Свадьбу играли летом тут же, в усадьбе. Гости понаехали
со всего уезда, родственники из Москвы прибыли. Пригласили попа, который
должен был их обвенчать прямо тут, но тот заболел и послали за другим. А
пока ждали, сели за стол в светлой горнице и начали свадьбу гулять -
дело-то ведь, считай, решенное было. Невеста в белом платье хорохорилась
перед гостями, как молодуха какая, а жених ни на кого внимания не обращал,
хотя на него многие косо поглядывали - мол, позарился бедняк на наследство
их богатой сродственницы, - но вслух ничего не говорили, чтобы Наталья не
разгневалась. Ну, посидели где-то с час, а попа все нет, как на грех.
Тогда все во двор высыпали и танцевать под музыку стали - подвыпили ведь
уже порядком, как водится. А потом Наталья с женихом куда-то ушли, никто и
не заметил как. И только когда Федор появился, весь кровью забрызганный,
музыка сразу смолкла, все к нему повернулись и от страха ничего понять не
могут. А он возьми да и скажи, повалившись на колени, мол, простите, люди
добрые, зарубил я Наталью. И все, больше ни слова ни сказал, даже когда
судили его и на каторгу отправляли. Так и не успела Наталья Коробейникова
свою свадьбу до конца доиграть и обвенчаться. Все тогда решили, что Федор
от того на смертный грех пошел, что расхотел на этой зловредной старухе
жениться Люди его понимали и не осуждали, да и не за что было, честно
говоря. В то же лето на этом вот месте родственники Коробейниковой,
которым ее наследство досталось, часовню поставили в память о безвременно
ушедшей рабе божьей Наталье Коробейниковой. Вот такая была история,
ребятки.
- И это все? - удивилась Ольга.
- Нет, это только начало другой, самой главной истории, - пояснил
дед. - Потом случилась Великая Октябрьская революция, Федор Орехов сбежал
с каторги, стал революционером, вернулся в родную деревню и рассказал
людям всю правду, чтобы они его простили за смертоубийство. Он сказал, что
Наталья тогда зачем-то призналась ему в пьяном порыве, что самолично убила
Василису около проруби, чтобы его, Федора, на которого давно
засматривалась, заполучить. Улучила момент, когда та за водой пойдет и
людей вокруг не будет, и прикончила девку. Старуха, несмотря на свой
возраст и худобу, очень сильной была, не каждый мужик с ней мог
справиться. Убила она Василису и на волков все свалила - только звери
могли так человека изуродовать. Федор как услышал это, сам не свой стал,
рассудок у него помутился, он схватил топор и на Наталью. Та убегать
кинулась, кричать начала, да только за музыкой никто ее не услышал. Догнал
он ее и зарубил насмерть. Тут уж люди не выдержали, поднялись всей
деревней и пошли усадьбу громить, чтобы за Василису, которую все любили,
отомстить. Сожгли все дотла, один фундамент остался. Хотели и часовню
заодно спалить, но в бога тогда еще верили и убоялись супротив него
выступить. Забили двери и окна досками и имя Коробейниковой на веки вечные
прокляли. Потом в деревне странные вещи стали происходить: у каждого, кто
имя Натальи вслух произносил, дома ни с того ни с сего загорались.
Говорили, что это Наталья так наказывала всех за сожженную усадьбу, и люди
вообще зареклись ее имя произносить. А после Великой Отечественной здесь
уже никто и не помнил, что жила такая помещица. Ее имя было предано
забвению и навсегда похоронено в памяти людской. Только еще до войны над
этими развалинами иногда по ночам старушечий плач слышали и думали, что
это душа Натальи все никак не успокоится из-за своей несостоявшейся
свадьбы. Потом, перед самой уже войной, Федор опять в деревне объявился и
зачем-то целую ночь здесь провел. Что делал - никто не знает. После этого
плач прекратился, Федор на войну ушел и там погиб - сгорел заживо.
- Какой ужас, - пробормотала Ольга, со страхом посмотрев на
развалины. - Так вы считаете, что ее неприкаянная душа все еще витает
где-то здесь?
- Не туда смотришь, дочка, - усмехнулся старик и кивнул на часовню. -
Вот здесь она поселилась. С тех пор как Федор с ней поговорил тогда ночью,
она в часовню свою перебралась, чтобы людей, наверное, не пугать.
- Откуда вам это известно? - спросил Миронин.
- А вы лучше спросите у тех, кто часовню реставрировал, - хитро
прищурился дед. - Они тут, почитай, каждую неделю сменялись: одни сбегут -
другие появятся, потом снова круговерть. Наталья им тут такого жару
давала, не приведи господь Раз десять леса строительные им поджигала, один
маляр чуть насмерть не расшибся, другой едва живьем не сгорел, когда
ацетон на себя опрокинул, - много чего тут происходило, словом они,
бедняги, не ведали, что это за часовня, и сунулись сюда реставрировать,
потревожив покой старухи Коробейниковой. Но довели дело до конца, честь им
и хвала, даже иконки повесили, но все священники наотрез отказываются
здесь службы проводить - говорят, нечистый дух в часовне поселился.
- И что же, никто его отсюда изгнать не может? - удивился Игорь. -
Жалко, такая красивая часовня зря пропадает.
- Да кому это нужно? - дед махнул рукой. - Церквей сейчас много
развелось, а эта к тому же в таком отдалении стоит. Больше мороки, чем
пользы Правда, недавно ради интереса приезжал тут один святой отец из
Москвы, ходил вокруг да около, внутри что-то делал, закрывшись, потом
вышел и заявил, что дух, живущий в часовне, покидать ее не желает,
поскольку у него за все прегрешения только одна дорога - в ад, а он туда
не хочет и просит, чтобы его в покое оставили. С тем и уехал.
- А местное начальство в курсе? - полюбопытствовал Игорь.
- Наверное, - пожал плечами дед. - Об этом давно слухи ходят. Но
никто, кроме меня, не знает, чей это дух и как он здесь появился. А я
никому, кроме вас, не рассказывал.
- Тогда почему они нас не предупредили, что здесь привидение живет? -
возмутилась Ольга.
- А зачем? Вы же, наверное, за деньги сюда напросились? Кто ж нынче
от денег-то откажется. А то, что привидение - так это не докажешь, в суд
на него не подашь, а так хоть какая-то прибыль будет от часовни, на
которую столько денег зря угрохали.
- Между прочим, - сухо проговорил следователь, - из-за этого вашего
привидения сегодня ночью погибли два человека - Шутишь, поди? -
недоверчиво склонил голову дед.
- Какие там шутки. Я капитан милиции, расследую это дело, потому сюда
и приехал.
- Значит, никак не угомонится старуха, продолжает свои черные дела
творить. - Он удрученно покачал головой. - Нужно ее как-то остановить,
проклятую.
- Вот вы говорили, что дома в деревне загорались, - перебил его
капитан. - Скажите, а выглядело это естественно?
- Кабы естественно, - наставительно проговорил дед, - то люди бы
пожары с именем Коробейниковой не связывали. Все выглядело так, словно
дома были порохом начинены - вспыхивали в один момент и сгорали дотла,
часто вместе с хозяевами.
- А вы не боитесь ее имя произносить? - спросила Ольга, испуганно
косясь на часовню. - Она ведь, наверное, сейчас внутри находится и все
слышит.
- Мне уже все равно. - На глазах деда вдруг выступили слезы. - Я
скоро и сам помру, без всякой помощи А вот вам поостеречься нужно.
- Как вы думаете, зачем она на фотографии появилась? - спросил Игорь,
думая о своем.
- Кто ж ее знает. Увидела вашего друга, вспомнила про Федора и
решила, видать, свадьбу свою до конца доиграть, платье невесты еще раз
примерить.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг