женщинами, которых он знал, были призраки и миражи. Люди? Что он для людей?
Нет никого, кто бы вспомнил его добрым словом. И ради этого стоило жить?
- Да... Пустота... Кругом - одна пустота... - пробормотал
обессилевший Фреавар. Но вдруг его гордый дух воспрял в последний раз: он
схватил с полки Книгу и, потрясая ею, гневно закричал:
- Вот он, корень зла! Нет, это и есть само зло! Будь ты трижды
проклята, проклята вовек! Пусть я буду последним, кого ты погубила!
Прокричав эти слова, Фреавар с размаху бросил Книгу в огонь, и в тот же
миг упал рядом бездыханный. Раздались оглушительные раскаты грома, черная
молния сверкнула и поразила купол Башни. С жутким грохотом Башня низверглась
вниз - ибо не было больше у нее хозяина.
Так погиб Фреавар, последний повелитель Стихий. Так вместе с ним
погибла Книга. Так Стражи Стихий обрели, наконец, покой - до тех пор, пока
не найдется дерзкий безумец, который захочет воскресить древнее зло.
История о Дикой Охоте
А вот история из Уэльса.
В полумиле от маленькой деревушки Кьюри стоял старый хутор. Там в
полном одиночестве жила немолодая англичанка, миссис Пампкинс. Никто точно
вам не скажет, почему она там поселилась - говорили, что в молодости она
была прислугой, а хутор получила в наследство от покойного мужа. Миссис
Пампкинс была небогата и держала трех коров чтобы прокормиться. Она сама
ухаживала за ними, сама кормила и доила. Масло и сметана у нее были
отменные, и в деревне их охотно покупали. Если б не строптивый и нелюдимый
нрав миссис Пампкинс, соседи с радостью завели бы с ней дружбу. Но
гордячка-англичанка как будто считала жителей Кьюри людьми второго сорта, а
потому, после нескольких робких попыток с ней поладить, они оставили миссис
Пампкинс в покое.
Миссис Пампкинс не отличалась приятной внешностью. Худая и костлявая,
она держалась так прямо, словно проглотила палку. Лицо у англичанки было из
тех, что принято называть "лошадиными", а холодные бесцветные глаза ничего
не выражали, кроме презрения ко всему миру. Она одевалась в глухое
темно-коричневое платье, висевшее на ней, как на вешалке, а из-под чепчика у
нее не выбивался ни один волосок. Миссис Пампкинс исправно посещала церковь
и была бы во всех отношениях безупречной особой, если б не одна тайная
слабость. Дело в том, что миссис Пампкинс была ужасно скупа.
Торговаться с ней было сущим наказанием. Каждый полупенс она отстаивала
с таким холодным упорством, что хозяйки вскоре сдавались и рады были еще
приплатить, только бы она оставила их в покое. А миссис Пампкинс невозмутимо
удалялась, даже не сказав ни одного доброго слова на прощание. Нищим она ни
разу не подала даже куска хлеба. Чему дивиться - миссис Пампкинс не любили.
"Ах! - вздыхали женщины. - Если б ее масло не было таким душистым, а
сметана - такой белоснежной!" Но масло и сметана были так хороши, что им
оставалось только терпеть. Мужчины же каждый вечер обсуждали в пивной,
сколько миссис Пампкинс скопила денег и где она их прячет. Нельзя сказать,
чтобы кто-то так уж сильно желал англичанке зла, но многие сходились на том,
что ее неплохо бы проучить.
Однако страшное несчастье, которое приключилось с миссис Пампкинс,
заставило всех жителей Кьюри содрогнуться.
Началось все в чудесный сентябрьский вечер, когда поля в свете
заходящего солнца становятся синими, а теплый воздух пахнет вином. Миссис
Пампкинс доила пеструю корову, сосредоточенно наблюдая, как молоко пенится в
подойнике. Корова спокойно жевала жвачку, лишь изредка встряхивая головой,
чтобы избавиться от докучливых мух. Миссис Пампкинс рассеяно бросила взгляд
в дальний угол коровника, и вдруг замерла: она увидела, что там шевелится
что-то темное и мохнатое. "Собака, что ли?" - подивилась миссис Пампкинс,
но тут непонятная тварь встала на задние лапы, и стало ясно, что это никакая
не собака. Существо было похоже на пятилетнего ребенка, но только сплошь
обросшего шерстью и коренастого. У него было морщинистое темное личико,
маленькие веселые глазки, похожие на поросячйи, и огромные остроконечные
уши. Одето оно было в мешковатые коричневые штаны.
- Не бойся, хозяйка, - сказала тварь грубоватым голосом, явно
обращаясь к миссис Пампкинс.
- Что? - пораженно переспросила англичанка, не ждавшая, что подобное
существо вдруг заговорит с ней.
- Я говорю: не бойся меня! - повторило оно, подходя поближе. - Я не
причиню тебе вреда! Я - только бедный странник, ищущий приюта.
- Бедный странник, ищущий приюта... Но кто же ты такой?
- Здешние кличут меня Бубах. Зови и ты меня так.
Миссис Пампкинс как завороженная смотрела на него, не зная, что ей
делать. Не сказать, чтобы она так уж испугалась - скорее растерялась. Тут
она заметила, что корова все так же безмятежно жует жвачку, не обращая на
странного гостя никакого внимания. Это почему-то успокоило миссис Пампкинс,
и она нашла в себе силы спросить:
- А что ты такое?
- Ты ведь из Англии, да, хозяюшка? Там живут мои родичи, вы зовете их
брауни. Ты о них слыхала?
Миссис Пампкинс понимающе кивнула. Конечно, она слыхала о брауни.
- Ты домашний дух, - заключила она.
- Не совсем домашний, - поправил ее Бубах. - И не совсем дух. Но в
общем ты права. Я живу рядом с людьми и помогаю им, чем могу. В награду я
прошу лишь немного сливок.
- А что ты делаешь здесь, в моем коровнике?
- Об этом я и хотел потолковать с тобой. Я рад, что ты не боишься
меня. Иногда люди непонятно почему боятся меня.
Сказав так, Бубах робко улыбнулся миссис Пампкинс и продолжил:
- Мои хозяева - славные люди! - переехали в большой город. Я не смог
последовать туда за ними. В городах не место таким, как я. Теперь у меня нет
хозяев, и вот я брожу в поисках пристанища. Быть может, ты разрешишь мне
поселиться здесь?
И Бубах снова робко улыбнулся и умоляюще посмотрел на миссис Пампкинс.
Та оценивающе поглядывала на него, размышляя, будет ли ей от Бубаха польза,
и не будет ли смертным грехом пустить его в дом. Наконец, она спросила:
- Говоришь, умеешь работать?
- Да, хозяйка, - поспешно заверил ее Бубах. - Ты будешь довольна. Я
все умею делать, и к тому же знаю рецепт самого вкусного масла на свете!
- Подожди меня здесь! - приказала миссис Пампкинс и пошла в дом за
Библией. Вернувшись, она ткнула ее под нос Бубаху и строго спросила:
- А это ты чтишь?
Бубах спокойно взглянул на Библию и ответил:
- Нам запрещено касаться этой Книги. Она написана не для нас. Но я не
боюсь ее - я не из бесов. Я помню времена, когда Книга еще не была
написана, а Закон не был дан. Если не знаешь, можно ли оставить меня здесь
- спроси у священника.
- Так я и сделаю, - кивнула миссис Пампкинс. Тут ей в голову пришло
еще одно соображение, и она поинтересовалась:
- А сколько сливок ты хочешь за работу?
- О, немного! - улыбнулся Бубах. - Одну такую миску утром и одну
вечером.
Миссис Пампкинс, сдвинув брови, взглянула на миску, вмещавшую полпинты.
- Но это слишком много! - возмутилась она. - Хватит с тебя и одной
миски утром, а на ночь есть вредно!
- Но, хозяйка... - начал было возражать Бубах, однако англичанка не
дала ему договорить.
- Больше одной миски в день я тебе все равно не дам! - заявила она
тоном, не терпящим возражений.
Бубах осекся, внимательно посмотрел на нее и угрюмо сказал:
- Ну, тогда я пошел. Мне всегда давали две миски сливок в день за мою
работу, и я не согласен на меньшее. Прощай, хозяйка!
Он собрался было уходить, но миссис Пампкинс остановила его.
- Погоди... - крикнула она, кусая губы, - ...ладно, я согласна на
две миски сливок в день... пока. Я посмотрю, как ты будешь работать, и если
замечу, что ты ленишься...
- Что ты, что ты, хозяйка! - перебил ее радостный Бубах. - Я не буду
лениться, клянусь тебе! Ты не пожалеешь, что согласилась оставить меня!
Так миссис Пампкинс стала хозяйкой Бубаха. К ее несказанной радости он
отказался поселиться в доме, а выбрал себе под жилье уютную заросшую
орешником лощину рядом с хутором. С первого же дня англичанка убедилась, что
не зря разрешила ему остаться. Бубах работал за троих, ловко и споро. В
мгновение ока он подоил коров, задал им корм, до блеска вычистил коровник и
бережно процедил молоко. Управившись со всем этим, Бубах принялся сбивать
масло по своему чудесному рецепту. Когда миссис Пампкинс попробовала масло,
последние сомнения покинули ее. Она и не знала, что масло может быть таким
вкусным. Единственное, что немного удручало ее - это две миски сливок.
В ближайшее воскресенье миссис Пампкинс, как и обещала, посоветовалась
насчет Бубаха со священником. Священник из Кьюри был кроткий человек,
веривший в глубине души, что зла просто не существует. Он заверил миссис
Пампкинс, что такие твари, как Бубах, добры и безобидны, и нет никакого
греха в том, чтобы пользоваться их услугами. Когда же англичанка
поинтересовалась, нельзя ли обратить Бубаха в христианскую веру, священник
рассмеялся:
- О, миссис Пампкинс!.. Бубах стар, как эти холмы. Он прекрасно помнит
времена, когда о Спасителе никто и не слыхивал. Потребуется не одна тысяча
лет, чтобы он обратился!
Миссис Пампкинс сокрушенно покачала головой, сухо поблагодарила доброго
священника и удалилась.
С появлением Бубаха миссис Пампкинс начала очень быстро богатеть.
Вскоре в ее стаде было уже не три коровы, а целая дюжина. Вместо того, чтобы
продавать масло в Кьюри, миссис Пампкинс стала возить его в город, и
городские хозяйки были готовы платить за ее масло любую цену, так оно
пришлось им по вкусу. Англичанка накупила себе шелковых платьев и по
воскресеньям ездила в церковь в двуколке, а высокомерия в ней стало столько,
что она перестала замечать тех, кто с ней здоровался. В Кьюри не знали, что
и подумать о ее богатстве, но многие говорили, что дело тут нечисто.
Нежданная удача не излечила миссис Пампкинс от скупости. Она по
прежнему считала каждый пенни, и когда прикидывала, сколько сливок выпил за
все время Бубах, ее черствое сердце обливалось кровью. Бубах же души не чаял
в своей хозяйке и работал изо всех сил. Ему и в голову не приходило, что
миссис Пампкинс может быть чем-то недовольна. Так прошло несколько лет.
Однажды вечером, в канун Дня Всех Святых, миссис Пампкинс собиралась
уже отправиться на покой, как вдруг услышала громкий стук в дверь.
- Кто там? - спросила она раздраженно.
Из-за двери раздался взволнованный голос Бубаха:
- Отвори, хозяйка! Отвори скорей!
Поморщившись, миссис Пампкинс открыла дверь и встала на пороге.
- Чего ты хочешь? - ледяным голосом спросила она. - Уже поздно, и
мне некогда с тобой разговаривать!
Но Бубах не заметил ее тона - он трясся от страха.
- Хозяйка! Пришла беда! - испуганно запричитал он. - В наших краях
объявилась Дикая Охота! Они гонятся за мной! Умоляю, пусти меня в дом -
сюда Охотники не посмеют войти!
- Но мы же договорились, - сухо сказала миссис Пампкинс, - что ты не
будешь ночевать в доме. Что это еще за Дикая Охота, которой ты так боишься?
- О, это ужас! Ужас! Черные всадники на черных, дышащих огнем, конях,
и с ними огромные черные псы с горящими глазами! Я уже слышу стук копыт!
Прошу тебя, хозяйка, спаси меня, пусти в дом!
Но миссис Пампкинс была не расположена прислушаться к мольбам Бубаха.
- Что за бред ты несешь?! - заявила она. - Черные всадники, черные
псы! С чего ты взял, что им нужен ты? Иди-ка, любезный, проспись, а утром
поговорим.
И миссис Пампкинс собралась было захлопнуть дверь, но Бубах удержал ее.
- Хозяйка, подожди! Поверь мне! Они уже совсем близко! Разве ты не
чувствуешь их ледяного дыхания? Не слышишь лай жутких псов и звуки рога?
Тут миссис Пампкинс заметила, что небо заволокло черными, как сажа,
тучами. Порывы ледяного ветра стали гнуть деревья, срывая с них последнюю
листву. Издалека до нее донеслись низкие, заунывные звуки рога и
возбужденный лай собак. Миссис Пампкинс поежилась. Не слушая Бубаха, она
стояла на пороге и смотрела вдаль. Внезапно на вершине ближнего холма
появилось несколько черных точек, они начали стремительно приближаться, и
вскоре уже можно было различить двух всадников и свору огромных собак вокруг
них.
- Видишь теперь? Видишь? - закричал Бубах. - Скорее, пусти меня в
дом и закрой дверь! Мы еще успеем спрятаться от них!
- Ерунда! - отрезала миссис Пампкинс. - Это, верно, лорд Дарси и его
ловчий. Возвращаются с охоты и заплутали в лесу. Я подожду их здесь - быть
может, им нужно указать дорогу.
И она вышла во двор и захлопнула за собой дверь. Увидев это, Бубах
рухнул на землю и залился слезами, но миссис Пампкинс не обратила на него
никакого внимания.
Тем временем земля задрожала от топота коней, и во двор хутора, подобно
вихрю, ворвались всадники и их свора. Миссис Пампкинс, вскрикнув, отступила
- одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это не лорд Дарси.
Бубах скорчился на земле, дрожа и причитая. Всадники, одетые сплошь в
черное, в одинаковых рогатых шлемах, круто осадили коней. К ужасу миссис
Пампкинс, из ноздрей коней при этом вырвались языки пламени. Охотники
пристально посмотрели на англичанку, и та похолодела - таким могильным
ужасом веяло от них. Их лица, полускрытые шлемами, ничего не выражали.
Удостоив миссис Пампкинс одним взглядом, Охотники отвернулись от нее и,
казалось, перестали замечать ее присутствие. Миссис Пампкинс каким-то шестым
чувством поняла, что они не причинят ей вреда, и перевела дух. Сегодня Дикая
Охота искала другую добычу.
По молчаливому знаку одного из Охотников черные собаки, каждая ростом с
теленка, окружили Бубаха тесным кольцом и свирепо уставились на него
горящими глазами. Бубах, увидев это, пронзительно закричал, задыхаясь от
страха:
- Хозяйка! Скорей! Сотвори молитву! Только это может спасти меня! ОНИ
не выносят святых слов молитвы! Я не могу помолиться сам, так помолись за
меня! Во имя всего добра, что я тебе сделал, заклинаю, помолись и спаси меня
от НИХ!
Он стонал и плакал, но миссис Пампкинс, поджав губы, молчала,
бесчувственная к его мольбам. Наконец она небрежно бросила:
- Как же, стану я молиться за тварь, не признающую Христа и лишенную
бессмертной души! Мне нет дела до тебя! Спасайся как знаешь!
И, едва она проговорила эти жестокие слова, Охотник взмахнул рукой, и
псы, кровожадно рыча, набросились на Бубаха. Несчастный Бубах издал
душераздирающий вопль и начал было отбиваться от собак, - но где ему было
справиться с такой свирепой сворой! В одно мгновение собаки разорвали его на
клочки и сожрали. Охотники бесстрастно наблюдали за кровавым пиром, а миссис
Пампкинс, которой вдруг стало очень худо, не выдержала и отвернулась. Когда
с Бубахом было покончено, один из Охотников вскинул рог и протрубил сигнал,
собирая свору. В зловещем молчании Охотники развернули коней и поскакали
прочь, за ними по пятам бежали собаки.
Едва топот копыт Дикой Охоты стих вдали, миссис Пампкинс в изнеможении
присела на крыльцо. Нечего говорить, зрелище кровавой расправы потрясло ее,
хоть ей и не было жаль Бубаха. Напротив, жестокая скупердяйка радовалась,
что больше не нужно будет транжирить на него сливки. Ей и в голову не
приходило, что Бубах вдесятеро отрабатывал свое пропитание. Немного придя в
себя, миссис Пампкинс взглянула на то место, где псы растерзали Бубаха -
лишь несколько пятен крови выдавали, что здесь случилось. Подумав, она смыла
кровь водой и отправилась спать. Всю ночь ей снились черные всадники и
собаки с горящими глазами и вздыбленной шерстью.
Не прошло и нескольких дней, как миссис Пампкинс пришлось скрепя сердце
признать, что Бубах немало делал для нее. Как она ни старалась, как ни
металась, у нее не было сил все успеть. Разросшееся хозяйство и дюжина коров
были не по плечу одной женщине, даже такой упрямой. Можно было, конечно,
нанять пару работников, тем более, что деньги на это были. Но миссис
Пампкинс, привыкшая к одиночеству и ценившая его превыше всего, не желала и
думать об этом. К тому же вместе с Бубахом пропал и чудесный рецепт масла, и
вскоре англичанка растеряла почти всех покупателей. Деньги стремительно
таяли, несколько коров пали от какой-то непонятной болезни. Вскоре миссис
Пампкинс пришлось продать и лошадь, и двуколку, и шелковые платья, а в стаде
ее осталось, как до Бубаха, всего три коровы. Теперь она снова ходила в
церковь пешком, а лицо ее стало еще надменнее и суровее. Даже те, кто жалел
миссис Пампкинс, не смели сказать ей ни слова в утешение, так неприступна
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг