- От жителей! - сказал Петька. - Они теперь все за меня.
Я легонько пихнул его в лоб, и Петька сел на траву с глупым видом.
- Понял? - сказал я. - Так всегда будет, пока не исправишься. И ника-
кие жители не помогут... Лидка, дай ему поесть. Одной водой сыт не бу-
дешь.
А ранним утром к нашей двери подбежал ученый Ежуня и забарабанил лап-
ками.
- Это за мной! - сказал Петька, вскакивая с постели.
- Скорее, Петя! - крикнул со двора Митька-папуас.
Петька поддернул драные штаны и выскочил за дверь. Мы поднялись, умы-
лись и хотели пить чай с вареньем. Лидка заглянула в котелок и перевер-
нула его вверх донышком. Я посмотрел - пусто. Дно блестит, как начищен-
ное. Мы ничего не сказали и стали пить пустой кипяток. Даже лепешки в
тот день у нас не нашлось.
Вдруг глядим - едет в нашу сторону конный король Мур Семнадцатый.
Мантия развевается, золотая корона сверкает и в правой руке скипетр. Мур
осадил коня у самого костра и ловко спрыгнул.
- Добро пожаловать, ваше величество, - сказал я. - Что это вы при та-
ком параде? Может, праздник в Мурлындии, а мы не знаем?
- Я приехал по важному государственному делу, - заявил король тор-
жественным тоном. - А государственные дела полагается вершить при полном
параде, в короне и со скипетром.
- Какое же у вас к нам дело, ваше величество?
Король Мур поправил корону, чтобы не набекрень, и произнес внуши-
тельно:
- Станьте по стойке "смирно", затаите дыхание и слушайте мои слова
обнажив голову!
Я невольно подтянулся. Любопытная Лидка спросила:
- Мы и так без шапок, чего нам обнажать?
- Значит, ничего не надо обнажать, - разрешил король.
Он воздел скипетр и проговорил такие слова:
- Своим королевским указом от вчерашнего числа сего года я назначаю
тебя, мудрый житель Миша, Главным комендантом Мурлындии, страны мудре-
цов. Кланяйся и говори "спасибо".
Я машинально произнес спасибо" и присел на травку. Перед глазами пла-
вали разноцветные пятна, голова кружилась. Вдруг показалось, что я по
горло в воде. Я начал грести руками, будто плыву. Весь мир шатался и
дрыгался передо мной. Вероятно, такое случается с мальчиками, которых на
четырнадцатом году жизни внезапно производят в премьер-министры... Очу-
хавшись, я взмолился:
- Ваше величество! Отмените свой указ от вчерашнего числа сего года!
Не гожусь я на такую работу, мал еще, опыта нет! Какое же мне будет ува-
жение от жителей? Засмеют, да и только!
- Не прибедняйся, не прибедняйся, - сказал король Мур. - Ума у тебя
хватит на сто жителей. Да и какое жителям дело? Будем жить в свое удо-
вольствие, ходить на охоту, играть в шахматы, кататься на "Диогене".
Глупого Федьку я прогоню, а Лиду зампотехом назначу.
Лидка сразу и решительно отказалась:
- Не желаю исполнять обязанности!
- Обидно, - сказал король Мур. - Ну ладно, не в этом счастье. Иди,
Миша, к Степану Кузьмичу и прими у него государственные дела.
- Увольте, ваше величество! - попросил я еще раз.
- За что ты меня обижаешь? - сказал король Мур. - Ну, прими дела, что
тебе стоит? Потом зайдешь ко мне, в шахматы поиграем. Королева компоту
наварит...
- Эх... - сказал я убитым голосом. - Зайду уж...
Обрадованный король вскочил на коня и помчался, колотя его скипетром
по каурым бокам. Я сидел на травке и думал грустные думы. Лидка сказала:
- Мишенька, не надо расстраиваться. Все хорошо. Ты ведь не глупее
других. Может, даже умнее.
- Нет, Лидуша... Все плохо. Нет у меня опыта в управлении госу-
дарством. Опозорюсь перед жителями...
- Ну и что же, что нет опыта? Кто первый раз идет на такую работу, ни
у кого нет опыта. А потом появляется. Через месяц ты станешь таким прек-
расным Главным комендантом, что вся Мурлындия будет удивляться, как она
раньше без тебя существовала.
Я тяжело вздохнул и сказал Лидке:
- Через месяц вся Мурлындия от моего управления разленится и распус-
тится до крайней степени. Я с одним Петькой не могу справиться. Жители
бросят даже муравьев собирать, забудут дорогу в волшебную пещеру и ста-
нут щеголять нагишом, доедая последнюю дохлую сороку. Они изругают меня,
надают по шеям и прогонят. Бедный я человек, Лидочка...
Мы вместе всхлипнули. Она обняла мою опущенную голову и прижала к
груди.
- Не горюй, Миша, - прошептала она. - Имей присутствие духа. Я поста-
раюсь тебе помочь, как смогу... А если у тебя случится что-нибудь страш-
ное, тоща я останусь с тобой, даже если все от тебя отвернутся... Я ни-
когда не брошу тебя на произвол судьбы!
- Никогда не бросишь? - переспросил я. - Это точно?
- Никогда в жизни! - поклялась Лидка.
Она прижала руку к сердцу, синие глаза ее сверкали.
- Выше голову, Миша! - сказала Лидка. - Вырви с корнем все страхи и
сомнения, расправь плечи и ступай принимать государственные дела Мурлын-
дии!
Великие перемены будят в душе человеческой великую энергию и рождают
великие чувства. В дни великих перемен очищаются сердца, проявляются ха-
рактеры и сплетаются судьбы.
Я стиснул зубы, поднялся с земли и расправил плечи. Лидка стала на
одно колено и крепко завязала шнурки моих тапочек. Я затянул ремень по-
туже, пригладил волосы и пошел принимать государственные дела Мурлындии,
страны мудрецов.
ТЕТРАДЬ ОДИННАДЦАТАЯ
Степан Кузьмич лежал в постели и нехотя жевал крендель. Лицо у него
было желтое, изнуренное болезнью.
- Пить хочется... Нацеди мне чайку из самовара, - попросил он. Отх-
лебнув горячего, Степан Кузьмич сообщил: - Только что Мур здесь был. Вы-
ходит, тебе дела сдавать?.. Что молчишь? Аль недоволен?
- Чему радоваться? - сказал я. - Это самая глупая мысль, которая ког-
да-нибудь забредала под его золотую корону.
Степан Кузьмич усмехнулся, с трудом приподнялся на локте.
- Коли уж ты попал в состав, так сказать, правящей верхушки, - произ-
нес он приглушенным голосом, - необходимо открыть тебе некоторые секре-
ты... Знай, что королю никакая мысль самопроизвольно под корону не заб-
редает, а забредают только те мысли, которые заранее продумали волшебник
Лабаз и Главный мудрец.
Я удивился:
- А как же это получается?
- Есть способ, - сказал Степан Кузьмич. - Своевременно и ты про него
узнаешь... Ну, чай в сторону. Принимай государственные дела.
- Много дел-то? - спросил я.
- Дел у нас будет десять пунктов, - ответил Степан Кузьмич. - Пункт
первый: не дозволять Кирюхе спать на посту у двора.
- Как "не дозволять"? - не понял я. - Нельзя же приказывать!
- Приказывать нельзя, - согласился Степан Кузьмич. - Свобода личности
должна соблюдаться неукоснительно. Однако сообрази, какой наступит в
стране ералаш, если мудрая сила не будет направлять эту свободу в пра-
вильное русло. Раскинь умом, найди Кирюхе занятие, отбивающее склонность
ко сну. Я придумал за ногтями следить, но это ему уже приедается.
Вот-вот заснет житель. Придумай ему другое, столь же увлекательное заня-
тие.
- Попробую, - сказал я.
- Второй пункт: ты в ответе за то, чтобы корабль "Диоген" и его ко-
манда были всегда на месте и готовы к плаванию. Опять ты спросишь меня,
как обеспечить? Шевели мозгами. Я придумал морякам карты. Они сутками в
дурачка дуются, даже мысли не возникает от корабля отойти. Чтобы сбегать
в Лабаз за продуктами, они жребий кидают. Но карты могут надоесть. Имей
выдумку про запас.
- Постараюсь придумать, - сказал я.
- По третьему пункту государственных дел тебе вменяется в обязанность
следить, чтобы Евтихий всегда имел запас стрел для королевской охоты на
сороку. Это не хлопотно. Евтихий дело обожает, водится только с докто-
ром, по причине мозолей, и должность охотника исполняет с великим приле-
жанием... Четвертый пункт говорит о знаке отличия. Вот эта медаль, -
Степан Кузьмич потрогал золотую медаль, свисавшую с его шеи на толстой
цепи, - является знаком твоего высокого достоинства, свидетельствуя о
том, что ты самый мудрый житель в Мурлындии.
- Так я же не самый мудрый! - воскликнул я в отчаянности.
- Это невозможно установить, кто самый, а кто не самый, - с улыбкой
произнес Степан Кузьмич. - Однако есть такое правило: на ком нашивки,
тот и капитан. Подумай, легко ли жителю разобраться, кто мудрее всех?
Для облегчения усилий ему сказано: самый мудрый у нас Главный комендант.
Житель к нему и прислушивается. Помни это и слов на ветер не бросай...
Медаль дает тебе льготу: при ее ношении ни один житель побить тебя не
имеет права.
Я грустно улыбнулся:
- Хорошо, хоть такая льгота предусмотрена.
- По пятому пункту ты обязан устроить так, чтобы лошади, которые ухо-
дят в поле пастись, возвращались обратно в Мудросельск.
- Значит, мне и конюхом надо быть?
- Может, кто другой пожелает. Все в твоих руках, - сказал Степан
Кузьмич. - Умей заинтересовать, прояви мудрость. По пункту шестому ты
обязан поощрять зампотеха в выдумывании забавных удовольствий для жите-
лей... Пункт седьмой говорит о том, что у входа в волшебную пещеру денно
и нощно должен гореть костер. Об этом заботится доктор. Старик обожает
посидеть у огонька, вспомнить былое под треск горящих сучьев... Может,
другое причины есть...
- Какие, например?
- Это дело докторово... Пункт восьмой касается твоей наиважнейшей
обязанности. Ты должен постоянно напоминать жителям, что они живут в
стране, где полная свобода и можно делать все что хочешь, что работать
им не надо, а для того чтобы удовлетворить насущные потребности, доста-
точно набрать банку желтых муравьев, принести в пещеру и сказать "спаси-
бо".
- Зачем об этом надо так часто напоминать?
- Для прочного сохранения заведенного порядка.
Подробнее узнаешь, когда поработаешь, - сказал Степан Кузьмич. - Тебе
муравьев собирать не надо. Если что понадобится, подойди к своей камере
и скажи: "Добрый Лабаз, мне нужна, например, пачка цейлонского чаю. Се-
годня я напомнил такому-то жителю, занятому собиранием орехов, что вы-
годнее набрать муравьев и попросить орехов у доброго волшебника!"
- ПОНЯТНО... А зачем волшебнику столько муравьев?
- Это известно только волшебнику, - сказал Степан Кузьмич. - Теперь
пункт девятый: заметив в Мурлындии что-нибудь написанное - на заборе ли,
на стене ли, на песке ли, - немедленно сотри, выясни, кто написал, и со-
общи доктору, чтобы лечил жителя.
- Мракобесие! - сказал я.
- Порядок, - поправил меня Степан Кузьмич.
Да, забот порядочно... Лучше всех у нас устроился Петька. Дел не де-
лает, развлекается как хочет, добился громкой славы и ходит задрав нос.
Что завтра будет есть, под чьей крышей спать, - это его нисколько не
волнует.
Получил то, чего хотел. Лидка тоже живет неплохо.
Смотрится в зеркало сколько хочет, воспитывает королеву Дылду в своем
духе, варит варенье, командует нами в нашем доме и недовольна лишь тем,
что в Мудросельске грязные улицы... Мне пришлось хуже всех. Хотел пожить
в свое удовольствие, а приходится каждый день выполнять разные обязан-
ности, чего-то устраивать и что-то придумывать. Где же она, свобода?
Прав, наверное. Главный мудрец, что от всех потребностей надо отказаться
решительно и навсегда. Иначе свобода будет только видимостью, а в
действительности ты будешь самым жалким рабом своих желаний. Правда и
то, что ничего не надо делать. Я уже заметил: чем больше сделаешь сегод-
ня, тем больше дел встанет перед тобой завтра. Что это за такая странная
зависимость?..
Я налил себе еще чаю, пил его и кусал крендель.
- А где же десятый пункт государственных дел? - спросил я.
- Сидит перед тобой, - сказал Степан Кузьмич.
Я поднял глаза от кружки - и в изумлении закашлялся. Передо мной си-
дел житель в целой рубашке и с чистой шеей. Он улыбался. Лицо жителя бы-
ло мне знакомо. Где же я его видел?..
- Зовут его Шнырь, - продолжил Степан Кузьмич, поправив подушку. -
Увлекается подноготной жизнью. Так сказать, частный сыск.
Страна Мурлындия открылась мне с новой, неожиданной стороны.
- Какой, какой жизнью? - спросил я.
- Подноготной, - сказал Шнырь веселым голосом. И вообще он показался
мне очень жизнерадостным. - Такой жизнью, которую стараются от чужих
глаз упрятать подальше. На улице ее не увидишь, надо каждому чуть не под
ноготь забираться.
- Зачем это надо? - спросил я.
- В Мурлындии все можно, - объяснял мне Шнырь. - Не исключено, что
иной шкодливый житель задумает, например, королю Муру булавку в кресло
засунуть. Для того чтобы разузнавать такие нехорошие намерения, я и су-
ществую в Мурлындии.
- Его еще никто не видел, даже король, - сказал Степан Кузьмич.
- Вспомнил! - закричал я. - Видел его король! Когда ехали вдоль кана-
вы, король на вас упал с лошади. Точно?
- Точно, - признался Шнырь. - Кто же мог предположить, что Митька его
кобыле под нос ежа сунет? В каждом деле бывают промашки, в моем тоже...
Должен вам сообщить: Петька до того напился воды через нос, что лежит
животом кверху, единого слова сказать не может. Жители потешаются и
очень довольны. Можете поставить на Петьке крест - он уже не вашего поля
ягода. И остерегайтесь Петьки. С точки зрения своей дремучей глупости
жители считают его исключительно мудрым. Он рассказал жителям, что вы
его вчера дураком назвали, и те ропщут.
- А больше ничего предосудительного не случилось в Мурлындии? - спро-
сил Степан Кузьмич.
- Все спокойно, как в глубинах моря, - заверил Шнырь. - Жители разв-
лекаются и никаких планов не вынашивают. Доктор Клизман новый стишок со-
чинил.
- Он стихи сочиняет? - удивился я.
- Еще как! По этой причине и в Мурлындии оказался. На втором курсе
фельдшерского училища сочинил стишок, товарищи похвалили из вежливости,
а доктор возомнил о себе, училище бросил и стал еще сочинять. Стихи по-
лучались такие, что лошади шарахались. Его даже в Союз писателей не при-
няли... Уговаривали, чтобы бросил сочинять, потом стали гнать из горо-
дов. Как услышат первый стишок, так и выводят с дворником за пределы го-
родской черты, чтобы не портил эстетические вкусы граждан. Бродил доктор
из города в город и попал, наконец, в Мурлындию. Здесь все можно.
- А вы не помните, какое он стихотворение сочинил? - спросил я тайно-
го человека.
- Попробую вспомнить... - задумался Шнырь. - Ага, вот такое:
Шиворот-навыворот,
выворот-нашиворот,
поворот на заворот,
заворот кишок.
У меня красивый рот,
у тебя - шире ворот.
Сделай рот наоборот,
скушай артишок!
- Совсем спятил доктор! - отплюнулся Степан Кузьмин.
- Непонятное стихотворение, - сказал я по возможности вежливо. - Это,
наверное, абстракционизм называется?
- Это бездарность называется, - сказал Щнырь. - "Измы" здесь ни при
чем... Ну, прощайте!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг