краями, освещенными уже зашедшим солнцем. Вода в реке выглядела тихой,
озерной, с отраженными в ней, перевернутыми деревьями другого берега.
Причаленная возле костра лодка словно приглашала сесть в нее, чтобы
перебраться туда.
Седой человек, невысокий, плотный, одетый в жесткую рыбачью робу,
привстав на коленки, перемешивал деревянной ложкой похлебку в котелке над
светлыми углями.
- Не беда, коль рыбы не наловивши, уху не сварим, - посмеиваясь,
говорил он. - Нам к консервам за год пора привыкнуть. А от похлебки
настоящим земным духом пахнет, под стать окружающей красоте.
- Да уж красиво, чего говорить! - низким басом заметил высокий худой
мужчина в ватной, припасенной для рыбалки телогрейке. Лицо у него было
длинное, скуластое и суровое. - Но вот звезд, главное, не видно, - вздохнул
он.
- И от них отдохнуть не мешает, - отозвался первый.
- Дядя Крылов, - вступил третий, тоже в робе, самый молодой, но рано
лысеющий, а потому без юношеских кудрей, но с юным задумчивым лицом. - Вы
ведь так позволили себя называть у костра.
- А как же! На рыбалке - как на рыбалке! Без звезд и чинов.
- Правда, что дед ваш или прадед Крылов, кажется, Иван Кузьмич, в
тайгу за Тунгусским метеоритом вместе с самим Куликом ходил?
Примечательный, должно быть, человек был?
- Кое-что о прадеде своем знаю. Простой, но "себе на уме" был
старичок. Желудем себя называл, дескать, от желудей дубы растут.
- Вот вы и выросли.
- Эй, Галлей, меду командиру не лей! - вставил высокий.
- Нет здесь командиров, рыбаки одни, - строго произнес Крылов. - А с
Тунгусского метеорита все наше дело и началось. Особенно после одной
находки во время такой же вот рыбалки, даже вроде бы на этом самом месте,
если хотите знать.
- Редкоземельный кусок инопланетной инженерной конструкции! -
обрадованно воскликнул Галлей. - Найден обломок цилиндра в 1976 году на
реке Вашке, - и он показал рукой на лодку с уключинами и веслами, лежащими
на ее дне. - За тысячу километров от тунгусской тайги, но точно на
продолжении траектории взорвавшегося над нею тела.
- И все-то он знает, наш Галлей! - пробасил высокий.
- На то он и физик. Однако похлебка, друзья, поспела. Помянем добрым
словом погибший над Землей сто семьдесят лет назад инопланетный звездолет
неведомых героев!
- Звездолет едва ли, - возразил Галлей. - Скорее всего они его
оставили на околоземной орбите, а спускались на вспомогательном модуле. Он
и взорвался.
- До чего же сказки живучи! - заметил высокий. - Сотни лет им нипочем.
- Я эти сказки, Федор Нилыч, еще дома по первоисточникам прове... -
горячо начал Галлей, но замолк на полуслове.
Внезапно "на берегу" произошло нечто невероятное. Все трое сидевших у
костра вместе с котелком взлетели в воздух, беспомощно пытаясь обрести
равновесие и вернуться назад.
Одновременно река, берег с лодкой, тускнеющая заря и речной туман
исчезли, обнажив экраны, на которых только что с поразительной реальностью
в объеме и цвете виднелось голографическое изображение далекого земного
пейзажа...
У звездолетчиков стало традицией уединяться в свободные часы в
какое-нибудь земное местечко, с завораживающей достоверностью возникавшее с
помощью голографии вокруг них в отсеке отдыха. И легко было воображать себя
то на рыбалке, то на прогулке с осмотром былых любимых мест, дорогих им
памятников, родных улиц города или невиданных дома земных чудес: водопадов,
диких животных, словно бродивших в зарослях совсем рядом, или, наоборот,
тихих уголков, ставших во время полета желанными пристанищами звездонавтов.
Теперь все исчезло вместе с тяготением. Оно создавалось тягой
технического модуля через стокилометровый буксир. Летя впереди, технический
модуль разгонялся с ускорением, равным ускорению земной тяжести, привычным
для людей. Поэтому они и ощущали себя как бы в земных условиях. Это
ускорение и исчезло вместе с нарушенным энергоснабжением. С округлого
потолка отсека вместо вечернего северного неба тускло светила лампочка
аварийного освещения.
Котелок плавал в воздухе между потерявшими вес людьми, а разливающаяся
из него похлебка превращалась у них на глазах в горячие большие и маленькие
шары, обретавшие собственное движение внутри отсека отдыха между его
матовыми экранами.
- Что случилось, командир? - тревожно спросил Галлей.
- Ты физик корабля. Тебе первое слово, - отозвался Крылов.
- Видно, что-то с техническим модулем приключилось? - предположил
штурман корабля Федоров.
- Едва ли, - возразил Галлей, отталкивая от себя все еще обжигающий
котелок. - Скорее всего оборвался буксир.
Только сейчас физик со штурманом заметили, что командира звездолета не
было с ними. Ловко перебирая руками по потолку, он направлялся к пульту
управления, и уже оттуда послышался его голос:
- Обрыв, полный обрыв и буксира, и кабеля управления.
- Но как это может быть? - поразился штурман. - Обрыв кабеля в
пустоте? Что он, о звезды перетерся, что ли?
- Не о звезды, а о кванты вакуума, - заметил молодой физик, не столько
напуганный, сколько увлеченный необычностью произошедшего.
- Хватит удивляться! - прервал командир. - Надо перейти на дублирующее
радиоуправление.
- Есть перейти на радиоуправление. Я уже у аппаратов, командир. Но
радиосвязи с техническим модулем тоже нет!
- Меняй частоту! Ищи! Надо во что бы то ни стало дать команду "стоп"
разгонным двигателям, не то улетит наш "передок" невесть куда. Смотри на
обратную связь.
- Один шум и треск в ушах. Оглохнуть можно! У всех приборов обратной
связи стрелки на нулях. И компьютер на аварийную ситуацию зря сработал. Его
команда так и не принята ведущим модулем.
- Очевидно, виной всему электромагнитная буря в вакууме небывалой
мощи, - заметил физик Галлей.
- Думаешь, потому и радиосвязи у нас с Землей нет? - обернулся к нему
командир.
- Не только, Алексей Иванович. Обрыв буксира также из-за бури.
- Ну, Вася Галлей, это ты уже загнул, - заметил Федоров. - Пустота -
она и есть пустота.
- Однако внутривакуумную энергию из этой "пустоты" наш беглый
технический модуль извлекал и отталкивался от нее, от "пустоты", без помощи
реактивного движения.
- Вот-вот! - подхватил Федоров. - В том-то и дело, что "беглый"!
Удирает он от нас! Командир, терять времени нельзя! Пусть физик
теоретически все обмозгует, а мне позволь в скафандр влезть - и в открытый
космос вдогонку за беглецом. Дам двойное ускорение. Как-нибудь переживу, а
сто километров при наших пройденных парсеках - ерунда! Рукой подать!
- Нельзя! Нельзя догонять модуль в скафандре! Не позволяйте, командир!
- запротестовал Галлей.
- Почему? - возмутился штурман.
- Да потому, что скорость любого тела, в том числе и модуля, и
скафандра, не может превзойти световую!
- Эк, куда хватил! Старина-то какая! Ты бы еще древнегреческие мифы
вспомнил.
- Это не миф! Командир, это... это моя тайна. Я потом открою ее вам.
Только не отпускайте его. Он будет приближаться к улетевшему модулю и
никогда, понимаете, никогда не приблизится к нему, как бы ни старался. Это
закон Природы.
- Стоп, - прервал Крылов. - Так не из-за твоей ли тайны мы нашу связь
с Землей потеряли? Без магнитной бури!..
- Двустороннюю потеряли, но нас они услышат, правда, с запозданием.
- Эйнштейна вспомнил! Ладно, потом разберемся с твоей тайной. Пусть с
запозданием нас услышат на Земле, но дать им знать о случившемся наш долг.
Штурман, передавай сообщение об аварии. Проси помощи, но поделикатнее!
Спасательный звездолет еще при нас строили.
- Есть передать сообщение! - отозвался штурман. - Я уже подготовил.
Подпишите, командир.
- Давай, - потребовал протянутую ему планшетку Крылов и, передавая ее
обратно, сказал: - Передавать ежечасно...
- Эх, сколько же энергии израсходуется! - произнес Галлей, смотря на
тусклую аварийную лампочку. - В темноте останемся. Аккумуляторов надолго не
хватит.
- Важно, чтобы нас хватило. А темнота? Что темнота! Слепые в кромешной
тьме, но живут, а у нас звезды будут. Неиссякаемые источники света.
Позволят нам дождаться ребят с Земли.
- Пока они там соберутся... - начал было Галлей, но командир прервал
его:
- Пусть нам годы лететь надо, выстоим! А ребята прилетят! Обязательно
прилетят! Однако при раскрытии твоей тайны кое-что выяснится. На Земле
вроде бы все ускоренно для нас произойдет?
- Это как же? - заинтересовался штурман.
- Я еще не раскрыл вам тайну, Алексей Иванович, а вы уже выводы
делаете.
- Это не ты открыл, а я могу тебе ее сам открыть. Штурман! Передавать
сигналы на Землю двенадцать раз, ежечасно, а потом - спать! Жизнь на
звездолете "Скорость" продолжается даже при световой скорости. Расписание
прежнее.
Двенадцать раз выходил Федоров в эфир, передавая сигнал бедствия на
Землю.
- Не может быть, чтобы нас не услышали, - заключил он, покидая свой
пост у радиоаппаратуры.
Ложились спать в спальном отсеке на своих койках. Чтобы удержаться на
них в условиях невесомости, решили обвязаться ремнями.
- Ну, командир, - обратился к Крылову Федоров. - Какую же вы тайну
нашего Васи Галлея открыли?
Звездолетчики не говорили о том, что обречены на вечное скитание меж
звезд в темноте и холоде отсеков, не обсуждали, как будут один за другим
умирать от голода и низкой температуры, когда кончатся запасы еды и
энергии, они беседовали, казалось бы, о совершенно постороннем, о какой-то
личной тайне одного из них. Но в этом, пожалуй, выражалась общая для всех
троих черта характера, приведшая их в звездный рейс.
Однако тайна оказалась не такой уж посторонней для каждого из них.
- Твою тайну, Вася, не так трудно было разгадать, - говорил, обращаясь
в темноте к молодому человеку, Крылов. - Наблюдал я за тобой, когда ты
бывал у меня дома. Зачастил ты по довольно понятной причине, юношам
свойственной.
- Нет-нет, конвенсия моя не из-за вашей Нади!
- И это знаю, что не из-за дочурки моей рыженькой, а скорее всего
из-за подружки ее, недоступной красавицы чернокудрой, Звездочки.
- Да, Кассиопея, - со вздохом признался Галлей.
- Постой, постой! - вмешался еще не спавший штурман. - Выходит дело,
несчастная любовь нашего доброго молодца Васю Галлея нам подкинула?
Звездочка какая-то его к звездам привела?
- Выходит, так, - согласился Крылов. - Но я заметил в тебе, Васенька,
еще и теоретические колебания между профессором Дьяковым и академиком
Зерновым.
- И что же! Почему, в таком случае, вы взяли меня с собой?
- То, что ты решил вернуться на Землю в другом столетии уже без гордой
и недоступной теперешней красавицы, догадаться нетрудно было. Ну а я-то
считал, что мы вернемся в рассчитанный академиком Зерновым срок, а что
касается Галлея, то такая голова...
- Эх, Галлей, Галлей, - с укором пробасил штурман. - Непутевая твоя
голова!
- Вот эта "непутевая" голова нам в рейсе нужна будет, рассудил я. Но
виду не подал, что тебя разгадал.
Аварийная лампочка из экономии была давно погашена, и трудно было
разобрать, как "непутевая, но нужная" голова Васи Галлея поникла у него на
грудь, а сам он старательно цеплялся за койку, на которой сидел, чтобы не
взмыть в воздух.
- Вот и вся твоя тайна, - закончил Крылов.
- Моя, может быть, и вся, но наша общая, Алексей Иванович, еще
впереди, - сказал наконец Галлей.
- Что ты имеешь в виду? - поинтересовался Крылов.
- Что Закон Природы описывается не теорией абсолютности, это я еще на
Земле понял, как вы догадались, а теорией относительности. И только ее мы
должны учитывать теперь при всех наших расчетах.
- И это я уже усвоил, Галлей. Жаль, что мы с тобой раньше не
догадались.
- Жаль, - согласился Галлей.
- Тогда давай сообразим, а то Федору это так и не понятно, почему
обрыв буксира произошел?
- Можно выдвинуть гипотезу, Алексей Иванович, вполне достоверную. Я
как-то сразу подумал... Вот штурман говорил о пустоте. Но почему из этой
пустоты мы энергию извлекаем, от нее отталкиваемся? Почему? Да потому, что
она материальна и в известных условиях может становиться вещественной.
- Ясно, материальна, - вставил басом очевидно все слышавший Федоров. -
Но почему вещественна?
- В вакууме проносятся электромагнитные бури, даже тайфуны! При малых
скоростях возбужденные ими кванты вакуума незаметны, но при субсветовой
скорости они ощутятся как возникающее в пустоте вещество с его физическими
свойствами.
- Стоп, стоп, Вася! Не забегай! Тут и без банальной бури все объяснить
можно. Похитрее! - вмешался штурман. - Мы, радисты, флюктуации скорости
света в различных частях вакуума уже сто лет учитываем. Не в ней ли дело?
Если скорость света становится то больше, то меньше, это приводит к рывкам.
Вот и причина обрыва буксира. Рванулся технический модуль. И все!
- Нет, Федор Нилыч! Не выйдет! - возразил Галлей. - Мы с вами не
радиоизлучение, а физические тела, разгоняемые до скорости света. Мы
достигаем этого предела, а не скорость света разгоняет или притормаживает
нас. Это флюктуация предела, а не физическое его воздействие на наш полет.
Так что никаких рывков от этого быть не может.
- Так уж и не может, - упрямо возражал Федоров.
- А вы поймите, что кванты вакуума - это как бы на пружинках
вибрирующие под влиянием электромагнитного излучения протоны и антипротоны.
При банальной электромагнитной буре этот процесс для нас отнюдь не банален,
ибо в своих крайних положениях частички вещества и антивещества уже не
полностью компенсируют физические свойства друг друга... Тогда и начинают
проявляться эти скрытые в "состоянии пустоты" физические свойства
материального вакуума, появляется некая его плотность, молниеносно
возникающая и исчезающая. И эти песчинки как бы "жалят" летящий в вакууме
предмет (при магнитной буре, разумеется, и при субсветовой скорости
движения).
- Это как же выходит, - начал сдаваться штурман, принимая объяснения
физика. - Вроде комары появляются на нашем пути. И жалят проклятые.
- Не столько комары, сколько "космический наждак". При малых скоростях
он незаметен, но при субсветовой скорости за единицу времени приходится
столько столкновений с "ожившими" квантами вакуума, что они в состоянии
перетереть буксир.
- Может быть, и так, коли не врешь, - окончательно сдался штурман,
поворачиваясь на другой бок, хотя в условиях новой для них невесомости в
этом, казалось бы, не было смысла.
- Любопытно, - вставил теперь Крылов. - Я вот развиваю твою гипотезу и
прихожу к выводу о чисто физическом пределе, что возникает в вакууме при
световых скоростях.
- Правильно! - обрадовался Галлей. - И я так же думаю. При световой
скорости проницаемость вакуума, его "свойство пустоты" исчезает! Тело не то
что упрется в преграду, но, достигнув скорости света, будет ощущать уже
иные свойства вакуума, который становится непроницаемым, и тело сможет
двигаться лишь с субсветовой скоростью. Потому-то и невозможно превышение
движущимся телом скорости света.
- Ты считаешь, что при достижении скорости света мы упремся в твердую
стену?
- Не то что упремся, а вынуждены будем как бы скользить вдоль нее.
- Лихо, ничего но скажешь! - похвалил Крылов. - Ради одного этого
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг