- Как так? - удивился Вязов. - Ведь орбита строительной базы в космосе
была свободна. Перепроверено десятки раз.
- Вот именно. Все учтено, кроме того, что может измениться в космосе. А
этих лун Джона Бигбю целый десяток.
- Но их орбиты хорошо известны и давно изучены. (В тысяча девятьсот
шестьдесят девятом году в журнале "Икарус" американский ученый д-р Джон
Бигбю сообщил, что им обнаружено на околоземных орбитах десять космических
тел, которые не были запущенными СССР или США искусственными спутниками.
Он исследовал их траектории, и оказалось, что все они сходятся в одной
точке, из которой "осколки" начали свое движение восемнадцатого декабря
тысяча девятьсот пятьдесят пятого года, видимо, составляя вместе одно
тело, разрушившееся по неизвестной причине. Тогда же в космосе наблюдалась
вспышка. Она не была сразу потухшей сверхновой звездой или метеором, не
оставившим в атмосфере светящегося следа. Причину ее так и не установили.
Советский ученый Сергей Петрович Божич высказал гипотезу, что
восемнадцатого декабря тысяча девятьсот пятьдесят пятого года, за два года
до запуска первого искусственного спутника Земли, на околоземной орбите
взорвался чужепланетный космический корабль. Джон Бигбю не решился
присоединиться к этому мнению, предпочитая более "естественную" причину
образования обнаруженных им лун, но назвать ее не смог. В США нашлись
ученые, принявшие гипотезу Божича, но никаких попыток исследовать в
космосе загадочные луны Бигбю не было сделано. В условиях международной
напряженности космос наполнялся все новыми объектами, в том числе военного
назначения, и говорить об инопланетном посещении всерьез было не принято.
О лунах Бигбю забыли. Но они продолжали существовать (здесь и далее прим.
авт.)).
- Одна из лун Бигбю сошла с орбиты и грозит врезаться в модуль звездолета.
Нам с тобой, космическим спасателям, предстоит показать, чему нас учили.
Дело, казалось бы, пустяковое - изменить орбиту блуждающего спутника, а от
этого зависит чуть ли не вся грядущая история...
- Закрепим, командир, буксир и оттащим глыбу. Работы на несколько часов.
Пока продолжался этот разговор, космоплан вышел уже из верхних слоев
атмосферы, переходя на первую космическую скорость и готовясь лечь на
орбиту строительной базы, где собирался гигантский звездолет "Крылов".
В отличие от космических ракет, ценой перегрузки быстро выносивших
космонавтов на орбиту, в космоплане невесомость пока не ощущалась.
Двигатели работали, вызывая ускорение, равное земному, и Вязов даже мог
встать с кресла и подойти к иллюминатору, не взмывая под потолок.
- Выходим на орбиту. Значит, скоро появятся наши нули на ниточке, -
шутливо заметил он.
- И кто это выдумал модули нулями прозвать? Не ты ли?
- У меня были к тому не только геометрические (дискообразные кабины ведь
на нули похожи!), но и философские основания.
- Тоже скажешь, философские! - фыркнул Бережной.
- А как же! - вполне серьезно возразил Вязов. - Поскольку первый модуль
использует вакуум, кванты которого по всем физическим показателям равны
нулю, то модулю этому предстоит сыграть роль знаменателя, ибо нуль,
разделенный на нуль, не равен нулю.
- Ну "занулил", мудрец доморощенный! Как на базе? Связь держишь?
- Так точно. Энергоблок вошел в резонансный режим высвобождения
внутривакуумной энергии, а выйти из него пока не удается.
- Худо дело. Выходит, на нас с тобой вся тяжесть ложится.
- Да не такая это уж тяжесть - на космическую рыбку сеть накинуть.
- Ну-ну, рыбак космический. Смотри, как бы у разбитого корыта не остаться!
- проворчал Бережной.
Он получил с Земли указание, на какую орбиту при достижении определенной
скорости вывести космолет, чтоб раньше Дикого спутника оказаться вблизи
"Крылова".
Конечно, орбиты их не совпадали и находились даже в разных плоскостях. Но,
как вычислили земные компьютеры, из-за происшедших перемен в движении
Дикого спутника он должен встретиться с "Крыловым" как раз в той точке,
где он и Дикий спутник могли оказаться одновременно. Вероятность
столкновения была, принципиально говоря, чрезвычайно малой, но все же не
равнялась нулю и снова, как и в случае с "московским метеоритом", грозила
стать реальностью.
Звездолет состоял из двух дискообразных модулей по 50 метров диаметром. В
переднем размещалась техническая часть с энергоустановкой. В заднем -
жилая кабина и пост управления всей аппаратурой технического модуля.
Модули, соединенные тросом, передающим тяговое усилие, к моменту старта
должны были разойтись на сотню километров. Эти сто километров избавляли
экипаж от возможных вредных влияний внутривакуумной энергетики, а в
сравнении с преодолеваемыми расстояниями такая длина буксира не имела
никакого значения.
Правда, для посещения в пути технического модуля космонавтам требовалось
воспользоваться скафандрами с реактивными двигателями и испытать двойное
ускорение, чтобы нагонять разгоняемый с земным ускорением технический
модуль. (Еще в глубокой древности говорилось, что "природа не терпит
пустоты", и представления о том, чем пустота заполнена, сменяли друг
друга: небесная твердь оказывалась то жидкой средой с вихрями звезд (по
Декарту), то, наконец, даже мировым эфиром, одновременно и сверхтвердым и
сверхпроницаемым. Последняя гипотеза была поставлена под сомнение после
опыта Майкельсона - Морли, доказавшего, что при движении Земли эфирного
ветра нет; это послужило толчком для создания теории относительности с ее
постулатом о предельной скорости света. И только после появления теории
фундаментального поля ленинградского физика И. Л. Герловина
(Протодьяконов М. М. и Герловин И. Л. "Физические свойства кристаллов".
М., "Наука", 1975) стало ясно, что вакуум материален, а физические
свойства его квантов не проявляются потому, что те состоят из
соединившихся частиц вещества и антивещества (протон - антипротон или
электрон - позитрон), взаимно компенсирующих характеристики друг друга, но
возбуждающихся и передающих это возбуждение в результате электромагнитного
излучения. Эти представления, подтвержденные и другим видным физиком
Судерманом, поставили задачу использования энергии возбужденных квантов
вакуума и даже более - энергию связи самих элементарных частиц, состоящих,
по Герловину, из кольцевых электрических образований. Однако эта энергия
связи, которую мыслилось высвободить с помощью резонанса, оказалась столь
колоссальной, что использовать ее допускалось лишь в космосе для
обеспечения звездолетов, получающих ее в пути из вакуума, отталкиваясь от
него, как от материальной среды, без выбрасывания требуемых при реактивном
движении огромных масс вещества.)
- Вижу "дикаря", - крикнул Вязов.
- Готовь скафандры. Пойдем на абордаж!
Погода, как и предвещали протянувшиеся в небе веером перистые облака,
действительно начала портиться, и Наде пришлось поторопиться, чтобы успеть
на пригородный взлетолет.
Оставив на водной станции скутер и переодевшись, она побежала к взлетной
площадке у Речного вокзала.
Скорее к деду, в Абрамцево. Он-то вооружит ее такими аргументами, что
Никите придется отбросить всякие мысли о "вечной разлуке" из-за "парадокса
времени".
ДИКИЙ СПУТНИК
Бледная до неузнаваемости, Наталья Витальевна стояла на крыльце дачи.
Надя испуганно бросилась к ней.
- Что с дедушкой?
- В забытьи. Вызвали врача. Спасибо Константину Петровичу, он доставил его
прямо с заседания Звездного комитета. Дед ничего не должен знать.
- Что он не должен знать?
- В космосе творится такое... Пусть Константин Петрович объяснит. Твой
Никита вместе с Бережным там... спасают...
- Мама! Что ты говоришь? Никита в опасности?
- И он там, и мы здесь... все в одном положении!
- Какая опасность? О чем речь? Ничего не понимаю. Я должна знать! -
произнесла вышедшая из дома на крыльцо по друга Нади Кассиопея Звездина -
по-южному яркая, смуглая девушка со смоляными волосами и большими серьгами
в ушах. Она крепко держала под руку Бурунова, словно боясь отпустить его.
Вернувшись в дом, они остановились перед видеостереоэкраном. Он походил на
проем в стене. Казалось, что в соседней комнате, не отгороженной даже
стеклом, находятся люди. Один из них - коротко стриженный, в очках с
тяжелой оправой - говорил:
- Как уже сообщалось, спасатели Бережной и Вязов на своем космоплане
приступили к переводу блуждающего спутника на безопасную орбиту. Еще три
космоплана с другими спасателями вышли в космос с той же целью. Энергоблок
звездолета "Крылов", несмотря на неизбежную отсрочку его вылета, выводят
из резонансного режима получения внутривакуумной энергии.
- Резонанс в космосе? Это ведь не концертный зал! - реагировала на
сообщение Кассиопея.
Бурунов только покачал головой:
- Вижу, вам, Кассиопея, неведомы тайны внутривакуумной энергии. А вам,
Надя?
- Мне Вязов обо всем рассказывал. Лучше, чем в университете.
- В таком случае пусть Бурунов мне все объяснит. Ведь он профессор, а не
штурман, - потребовала Кассиопея.
- Я готов, - поклонился молодой профессор. - Судя по сообщению, Земле
действительно грозит серьезная опасность, - начал он. - Освобожденная
энергия вакуума невообразимо велика и превосходит все известные виды
энергии! Если костер сравнить с теплоэнергетикой, а лесной пожар с атомной
энергией, то внутривакуумную энергию надо сравнивать с пылающим Солнцем.
Потому использование ее допускается лишь для звездных рейсов на безопасном
расстоянии от Земли и только при условии надежного регулирования процесса
резонансного разрушения квантов вакуума. Если выделение энергии станет
бесконтрольным, то на месте столкновения модуля звездолета с блуждающим
спутником вспыхнет как бы сверхновая звезда, правда, масса ее не
превзойдет массу земного шара.
- Который превратится в перегретую плазму, - горько добавила Надя, теребя
свою косу.
- Ну, знаете ли! - возмутилась Кассиопея. - Если Сократ к концу жизни
понял, что ничего не знает, то я его уже превзошла в этом!
- Нет, почему же? - вмешалась Наталья Витальевна. - Поняли же люди, что
бездумно пользоваться внутриядерной энергией недопустимо. Надо только
перенести это понимание на вакуумную энергию.
- Опасность велика, хотя маловероятно, чтобы модуль звездолета и
блуждающий спутник одновременно оказались в точке пересечения их орбит.
Однако это возможно. Думаю, Бережному и Вязову не составит труда
перевести космическое тело на безопасную орбиту, исключив его столкновение
с модулем.
- Вижу! Вижу Дикий спутник в иллюминатор, - крикнул Вязов, взлетая при
этом к самому потолку, где он ухватился рукой за поручень. В другой руке
Никита держал электронный бинокль, приближающий далекие предметы почти
вплотную.
- Через иллюминатор видишь или его иллюминаторы заметил? - спросил
Бережной.
- Иллюминаторы пока не видно. Может, не тот бок?
- Не тот бок! Не тот бок! - проворчал Бережной. - А может, вовсе не бок, а
спинка космической рыбки?
- Не знаю, как там с рыбьей спинкой, но звезда эта вроде бы с хвостом.
- Как с хвостом?
- Посмотрите сами, - и Вязов протянул командиру бинокль.
- Э! - воскликнул тот. - И впрямь рыбка в космосе. Что ж, собирайся на
"рыбалку". Надевай скафандр и не забудь взять с собой линь вместо лески.
Может быть, спиннинг понадобится?
- Да я вроде с гарпуном, - Вязов поднял, как перышко, тяжелый в земных
условиях крюк и погрозил им кому-то.
- Добре. Для закрепления крюка захвати с собой электроэрозионный резак,
заодно от Дикого спутника возьмешь пробу на память.
- Да уж помнить будем, - заверил Вязов.
Вязов не раз выходил в открытый космос и радовался, испытывая приятное
ощущение свободного парения над земным шаром. И хотя такие выходы должны
были стать для него будничными, они все равно давали ему сознание
собственного могущества и победы над оковами земного тяготения.
Земной шар, который Вязов только что видел через иллюминатор, теперь можно
было, не поворачивая головы, окинуть взглядом от одного его выпуклого и
освещенного солнцем края до другого, затененного. Он походил бы на
гигантский глобус, правда, без параллелей и меридианов, если бы пятна
материков и морей не были такими "неглобусными", неземными, чужеродными.
Местами эти пятна закручивались "спиральными туманностями" или разрывались
проемами, через которые выглядывали настоящие земные континенты и океаны.
Крестник Джона Бигбю - осколок неведомого взрыва издали и впрямь походил
на диковинное создание морских глубин, за туловищем которого тянулся
прозрачный шлейф, золотистый из-за просвечивающих через него звезд.
Скафандр чуть вздрогнул, но космонавт не ощутил бы движения, если бы Дикий
спутник не стал заметно увеличиваться в размерах, надвигаясь на него.
- Как заарканишь нашу вуалехвостку, - слышался в шлеме Вязова голос
Бережного, - линь понадежней закрепи.
- Не беспокойтесь, командир. Крючки закреплю под самые жабры.
- Не сорвалась бы!
- Так я ее не просто крючком поддену, а морским узлом линь завяжу. Еще
одним взрывом не оторвешь. Только поднырнуть под "луну" придется. С той
стороны, может быть, что и увижу, кроме гладкой стенки, как с этой.
- То, что стенка гладкая, тоже дорогого стоит.
- Есть! Вижу подходящее местечко. Выступ, а возле него выбоина, словно из
нее кусок вышибли.
- Вышибли! Я посмотрю, как ты "пробу" вышибешь. Ангелы небесные здесь с
кувалдами, что ли, летают!
Вязов проплыл под космической громадиной и оказался с другой се стороны.
Она выглядела совершенно темной - в вакууме ведь нет рассеянного света. И
Вязов ничего не мог рассмотреть с внутренней стороны стенки, которая
все-таки была вогнутой, в то время как с освещенной стороны - выпуклой!
Так что никаких деталей искусственного происхождения на темной части
обломка Вязов просто не мог увидеть. Впрочем, их могло здесь и не быть!
Кто знает, какую роль выполняла эта часть гипотетического звездолета, если
верить, что осколок принадлежал ему?
Оставалось только скорее закрепить линь и взять "пробу".
Легкое прикосновение крюка вызвало, к удивлению Вязова, сноп искр. (И это
без доступа воздуха? OCR.) Но едва он включил резак, случилось что-то
невероятное, похожее на электрическое замыкание. Дикий спутник
содрогнулся, тряхнув скафандр Вязова. Затененная часть обломка осветилась
пламенем, вырвавшимся из скрытых в нем дюз.
Вязов с замиранием сердца понял, что случайно включил дремавшие сотню лет
реактивные двигатели (скорее всего рулевые) погибшего чужепланетного
звездолета.
- Эй, Никита! Ты понимаешь, что делаешь? Зачем запустил двигатель своего
скафандра? Прешь прямо на модуль звездолета!
- Это не мой двигатель, - доложил Вязов, - неизвестно отчего заработали
двигатели звездолета.
- Эх, растяпа! Теперь никакой буксир не поможет. С Земли уже тревогу бьют,
им все видно. Тоже "спасатели"! - гремел в шлеме Вязова гневный голос
Бережного.
- Отсюда их не выключить, - имея в виду заработавшие двигатели, сказал
Вязов.
- Сам вижу. Нестерова помнишь?
- Летчика? Еще бы!
- Иду, как он, на таран. Держись, Никита!
Бережной видел в передний иллюминатор, как надвигается на него Дикий
спутник. Он успел развернуть космоплан, поставив его на пути космического
пришельца.
Удар получился страшным. Эластичный пластиковый скафандр вместе с Бережным
вырвало из кресла у пульта. Пробив переборку, он ударился о стенку
кабины, прогнув ее так, что она дала трещины. Бережной потерял сознание...
Вязов, находившийся с противоположной стороны от ожившего обломка
чужепланетного звездолета, тоже ощутил удар во всей его силе, чуть
смягченный только пластиковым скафандром, и тоже потерял сознание.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг