ему обвинением. Если мать способна была на такой упрек, то он уйдет в пещеры
и будет отныне жить отдельно.
Мада была слишком убита горем, чтобы опомниться и удержать сына.
Она лежала на пороге дома с распущенными волосами и через пелену слез и
вечернего тумана, напоминавшего утраченную Фаэну, видела, как скрылся за
деревьями ее любимый первенец.
Но ей грозила еще одна утрата.
Мимо нее проскользнула гибкая фигурка старшей дочери Ма. Девушка, не
раздумывая, пошла следом за Змеем.
Вернувшись с охоты ночью, Аве был поражен унынием, с которым встретили
его домашние.
Узнав о двойном несчастье - гибели Авика и уходе из дома старших детей,
Аве помрачнел, запустив руку в густую седеющую бороду.
- Пусть я не права, и, конечно же, я не права, - говорила Мада мужу. -
Как Змей и Ма сумеют прожить одни? Ты должен вернуть их.
- Это необходимо сделать, - ответил Аве. - Им одним не отбить нападения
фаэтообразных, возобновивших войну с нами. И первая добыча, наш бедный Авик,
только усилит их ярость и упорство.
- Я не хочу этому верить! - запротестовала Мада. - Если Гор Зем так
долго жил с ними и кое-чему научил их, они могли похитить нашего Авика,
чтобы он тоже учил их. Но Змея и Ма ты должен вернуть.
- Я найду их, - пообещал Аве и задумчиво добавил: - Хорошо, если ты
права в отношении Авика.
Как истинно мужественный фаэт, он старался не показать жене виду, как
убит всем случившимся.
- Заботит меня этот говорящий зверь.
- У меня на него вся надежда! - подхватила Мада. - По словам Змея, он
говорит так, как говорил наш незабвенный друг Гор Зем.
- Это меня и беспокоит.
- А меня радует. Ведь чувство благодарности было не чуждо даже самке
Дзинь. Говорящий зверь, кто бы он ни был, может спасти Авика.
- Это, наверное, ученик Гора Зема. Ты сама говорила, что Гор Зем, став
вожаком, стремился многому обучить зверей.
- Но почему они вернулись? Может быть, Гора Зема уже нет в живых... Он
или не допустил бы их сюда, или пришел бы к нам.
- Кто знает, что случилось за эти долгие годы с нашим другом... -
вздохнул Аве Мар.
- Может быть, им нужен новый вожак и они пришли за фаэтом? - сказала
Мада.
- Я найду Змея, и с ним вместе мы отыщем новое стойбище фаэтообразных.
Может быть, встретимся с Гором Земом или даже с нашим уцелевшим Авиком. В
крайнем случае поймаем кого-нибудь из говорящих зверей и расспросим.
Однако Аве не удалось осуществить свой план. Змей и Ма ушли куда-то
очень далеко. В ближних пещерах их не оказалось. Хорошо, если они не стали
добычей фаэтообразных.
Может быть, где-то в другом лесу они положили начало новой стоянке
потомков фаэтов на Земе. Оскорбленный охотник не простил матери ее упрека,
хотя в какой-то степени и заслужил его.
Ничего не известно было и об Авике.
Жизнь семьи Аве и Мады продолжалась. Словно на смену погибшему Авику и
ушедшим детям у Мады родились близнецы, мальчик и девочка, и мать ушла по
горло в заботы о них. Да и других забот у нее было более чем достаточно.
Она готовила пищу на всю семью, вместе с младшими дочерьми выделывала
шкуры, чтобы сшить с помощью сухожилий примитивную одежду и обувь для
подрастающих детей и для себя с Аве. Нужно было собрать лекарственные травы,
в которых Мада уже знала толк не только потому, что была когда-то Сестрой
Здоровья. Она выхаживала всех членов своей большой семьи. Не оставалось
времени помогать Аве в охоте.
После трудового дня в спустившейся темноте, поддерживая огонь в очаге и
растирая каменным пестиком в каменной ступке собранные за день зерна, Мада
рассказывала детям сказки.
Она ничего не выдумывала, она просто вспоминала свою жизнь на Фаэне. Но
для маленьких земян, живших в дремучем лесу, рассказы о домах, достающих
облака, или о самодвижущихся комнатах, поднимавшихся даже в воздух как
птицы, и даже об управляемой звезде, на которой родители спустились на Зему,
звучали удивительной, несбыточной и невозможной сказкой.
Эти сказки о невозвратном прошлом слушал сквозь дремоту свалившийся от
усталости на ложе и Аве Мар.
Он слушал и не мог понять, снятся ли ему фантастические сны или он
вспоминает под влиянием слов уже седой, но все еще прекрасной Мады давно
забытые картины.
И под мерный рокот бесконечно любимого голоса первый фаэт на Земе
задумывался о том, что ждет его детей и внуков.
Вернутся ли сюда фаэтообразные? Неужели отпущенный на свободу Змеем
говорящий зверь в благодарность за это не только спасет Авика, но и уведет
отсюда фаэтообразных, как это сделал когда-то Гор Зем? Или нет уже в живых
ни Гора Зема, ни Авика, и война с фаэтообразными возобновится? И кто выживет
в этой схватке? Кто заселит планету разумной расой: потомки фаэтов или
потомки фаэтообразных? В процессе развития они станут походить на теперешних
фаэтов. Или закон развития всего живого надо рассматривать шире, чем думали
на Фаэне. Распространить его с одной планеты на все населенные миры! Всюду
могут появиться разумные существа и могут переселяться на те планеты, где
разумные еще не успели появиться. Они вступят там в борьбу с менее
развитыми. Не в этом ли смысл всеобъемлющего закона борьбы за существование,
в котором Разум должен иметь преимущество?
И Аве решил историю своей семьи выбить письменами на скале в горах,
куда ходил охотиться.
Когда-нибудь его разумные потомки прочтут запись.
Но на кого они будут походить?
* КНИГА ВТОРАЯ. СЫНЫ СОЛНЦА *
Нет ничего выше и прекраснее, чем
давать счастье многим людям!
Людвиг ван Бетховен
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МИССИЯ РАЗУМА *
И ветвью счастья
и цветком любви
украшен
Древа Жизни ствол.
Но корни!..
Без них засохнет ветвь, падут цветы.
Мечтай о счастье, о любви и ты,
но помни:
корень Жизни - ДОЛГ !
Тони Фаэ, первый поэт мариан
(ранний период творчества)
ГЛАВА ПЕРВАЯ. СЕРДЦЕ НЕБА
Звезды были так ярки, что казались совсем близкими. Особенно самая
блистательная из них. Вечерняя Звезда (Тлау-ицколь-пентакаухтли). Она
единственная из всех ночных светил даже ночью отбрасывает тени. Если долго
глядеть на нее, можно рассмотреть не просто сверкающую искру драгоценного
камня в головном уборе бога Ночи, но и крохотный горящий диск, его глаз.
Порой он суживается, становясь изогнутым как лезвие ножа для резки сладких
стеблей. Однако видеть это дано лишь зорким жрецам-звездочетам.
Главный из них Толтекоатль (Змея Людей) в известные только ему ночи
поднимался на вершину ступенчатой пирамиды, возвышавшейся над городом
Толлой. И оставался наедине со звездами, в расположении которых умел читать
будущее, исходы войн, славу или позор вождей.
Великий Жрец носил искусно сделанную прическу, внушавшую ужас: его
волосы, склеенные кровью жертв, были уложены в виде змеи, имя которой он
носил. Его огромный крючковатый нос нависал над выпяченной верхней губой и
непропорционально маленькой челюстью. Глаза с недобрым блеском были
приподняты к вискам, а брови повторяли линию скошенного назад лба - след
заботы о будущей красоте новорожденного, череп которого зажимался
специальными дощечками.
Самый младший сын Гремучего Змея - Верховного Вождя Толлы - не
удостоился подобных забот. Будучи седьмым (да еще от побочной жены, бывшей
рабыни) ребенком, он не мог претендовать на наследование власти, и его череп
оставили без изменений. К тому же его волосы не были черными, как подобает
вождю, а светлыми. И потому, уже став юношей, Топельцин, сын Верховного
Вождя, многим казался безобразным: длинное лицо, высокий лоб, прямой нос и
волосы цвета выгоревшей ткани.
Однако девушка Шочикетсаль (Мотылек) была иного мнения.
Гремучий Змей (Мишкоатль) совсем не казался ей привлекательнее своего
сына, хотя нос его и был горбат, волосы, роскошно украшенные яркими перьями,
благородно черны, лоб великолепно скошен чуть ли не под прямым углом к линии
носа, а нижняя челюсть безукоризненно мала.
Шочикетсаль, тайная дочь Верховного Жреца, с удлиненными темными
огненными глазами, иссиня-черными блестящими волосами и в меру скошенным
лбом, была красой своего племени.
В ту звездную ночь, когда ее отец на безлунном еще тогда небе открывал
будущее, глядя на звезды, Мотылек и Топельцин под этими же звездами нашли
свое счастье.
Для Топельцина не было в Толле девушки желаннее, чем Шочикетсаль.
Молодые люди поклялись друг другу в нежной любви и не знали препятствий,
мешающих их браку и вечному счастью.
Топельцин видел в Мотыльке воплощение женственности, восхищался ее
царственной красотой, но в то же время угадывал под этой мягкостью
свирепость ягуара, в любой момент способного на смертельный для жертвы
прыжок. Но Мотыльку не нужны были жертвы. Они были нужны ее отцу. И в эту
ночь...
Змея Людей считался знатоком звезд и особенно одной - Провозвестницы
людских бед, которую жрецы называли Сердцем Неба.
Эта звезда раз в семь лет из тусклой звездочки превращалась в
ослепительное светило, не уступающее самой Вечерней Звезде -
Тлау-ицколь-пентакаухтли. Ее светящийся диск, зловещий блеск которого
предвещал скорый Удар Сердца Неба, удар, содрогающий Землю и приносящий
неисчислимое горе людям.
Верховный Жрец, глядя на Сердце Неба, уже не раз предсказывал
землетрясения, наводнения и голод. И всякий раз, когда его прорицания
сбывались, еще больше укреплялась его власть над людьми.
И вот Сердце Неба снова грозно разгоралось. Приближались дни Великих
жертв, призванных смягчить яростный гнев бога Небес.
Змея Людей, не ожидая рассвета, стал спускаться по высоким, достававшим
ему до бедра ступеням, направляясь во дворец Верховного Вождя.
Гремучий Змей не обрадовался ночному визиту жреца, но был вынужден во
всем блеске выйти в освещенный факелами зал, устланный коврами из птичьих
перьев. Он сел в желтое кресло, металл которого в отличие от камня не
тускнел, как и слава Гремучего Змея.
Об этом чудесном свойстве металла и сказал Змея Людей, льстиво
приветствуя владыку.
- Однако не для того, чтобы сказать об этом, ты пришел сюда, жрец,
забыв об отдыхе, необходимом твоему хилому телу.
- О владыка смертных, перед которым трепещут все варварские племена,
грозящие Толле с севера, и юга. Настал день Большого Пророчества. Ничтожный
жрец прочитал по звездам будущее. Оно ужасно!
- Великие охотники не боятся шипения змей, - усмехнулся Верховный
Вождь.
- Угроза исходит не от Змеи Людей, а от Сердца Неба. Близится его
страшный удар, от которого содрогнется весь мир. Надо умилостивить богов.
- Чего же хочет ненасытный жрец, волосы которого окаменели от
пропитавшей их крови? - вспылил владыка. - Опять войны?
- Только дальновидный вождь мог сразу угадать истину! Нужна война, и
пусть загрохочут боевые барабаны. Гремучий Змей вернется с вереницей рабов,
связанных одной веревкой.
- Старость и страх лишили жреца рассудка. Гремучий Змей не желает
верить пустым гаданиям. Живя в мире, владыка смертных построил здесь город
дворцов и храмов с улицами прямыми, как лучи солнца. И он не поведет на
смерть своих воинов, чтобы разгневать умиротворенные племена и вызвать их
ответный удар, от которого когда-нибудь падет великолепная Толла.
- Пусть не гневит богов мудрый, но безумный вождь! Скоро он сам будет
молить жалкого жреца о заступничестве, когда несчастья страшнее всех набегов
обрушатся на Толлу и подвластные ему земли. Не так ли было семь лет назад?
Смиренный жрец оказался прав. Но тогда Гремучий Змей еще не был так заносчив
и послушно приводил к священной пирамиде пленных, захваченных в боях.
- Вождь проливал кровь вооруженных людей в бою, а жрец взрезает грудь
беззащитных рабов, которые могли бы трудиться для его же богов, воздвигать
пирамиды или строить дороги для народа Толлы, очищать леса для новых
посевов.
- Пусть опомнится вождь!
- Гремучий Змей не пойдет войной на соседей. И не позволит никому, даже
Великому Жрецу, подрывать основы государства, созданные трудом всей жизни
владыки смертных.
- Гремучий Змей пожалеет об этом, хотя он и равен богам на Земле, -
процедил сквозь редко посаженные зубы Великий Жрец и, пятясь, вышел из зала.
... Следующий день был ясным и солнечным, хотя утром внезапно
разразилась гроза.
Люди собирались на главной площади города Толлы у подножия пирамиды
храма бога Неба. Глашатаи возвестили, что Великий Жрец провозгласит Скорбные
Пророчества.
Топельцина, жившего в одной из задних комнат дворца, разбудили крики на
площади. Он быстро оделся и даже без обычного убора из черных перьев,
прикрывавших его светлую голову, вышел на площадь.
Толпа бурно приветствовала своего любимца. Он был кумиром всех, кто
увлекался священной игрой в мяч. Топельцин не стал прославленным воином,
поскольку его отец давно не вел войн, но в ритуальных игрищах своей
необыкновенной выносливостью, силой и меткостью заслужил славу первого
игрока. Он давно бы стал вождем игрового отряда, если бы не был сыном
Гремучего Змея. Столь знатному юноше не подобало рисковать своим сердцем,
которым расплачивались вожди проигравших.
Топельцин рассеянно смотрел поверх голов, отыскивая единственное лицо,
которое ему больше всего хотелось бы увидеть.
Мотылек тоже проспала в это утро, и ее разбудил шум на площади. Она
подбежала к дворцу, увидела Топельцина и стала протискиваться к нему.
Вскоре она добралась до любимого. Незаметно держась за руки, они стали
пробираться к пирамиде, чтобы яснее услышать слова прорицания. Оно могло
быть только самым счастливым. Так сказали им звезды.
На вершине пирамиды появился Великий Жрец. Снизу казалось, что голос
Змеи Людей вещает прямо с неба:
- Горе людям Толлы, горе! Великие несчастья надвигаются на них. Пусть
бегут былые любимцы богов от огненных рек, которые вырвутся из жерл дымящих
гор, спасаются от бурлящих рек, что выйдут из берегов, пусть плачут
обездоленные над возделанными полями, которые нечем будет напоить. Пусть
готовятся все изнывать от зноя и жажды, умирать от голода. Нет больше
благодатных войн, которые обогащали людей Толлы и приводили к жертвенным
камням пленных, чьи горячие сердца были угодны богам. Ныне все не так! И
боги не прощают их забвения. Горе людям Толлы, горе!
Стон прошел по толпе. Множество горестно воздетых рук заколебались в
воздухе, как тростник на ветру.
Великий Жрец продолжал:
- Ничтожный заступник тех, кто чтит богов, умолял бога Неба
смилостивиться над людьми Толлы, он обещал ему богатую жертву в десять тунов
горячих сердец. Но как слабому жрецу, бескорыстно любящему людей Толлы,
выполнить это обещание? Доблестные воины Толлы ныне сладко отдыхают на
коврах из птичьих перьев и пьют дурманящую пульке, погружаясь в "калан".
Недостойный жрец решил призвать десять раз по двадцать юношей, чтобы они
добровольно отдали свои сердца богу Неба, спасая тем свой народ от великих
несчастий. Пусть прекрасные юноши сейчас же взберутся на первую ступень
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг