- Ах, вот как? - улыбнулся Андрей. - Хорошо, поступлю по твоему
совету. Разрешение Милевского отменяю. Принять американцев разрешаю.
- Вот то добре теперь. Пойду встречу гостей, а то там перед ними
Милевский расшаркивается.
- Вот видишь, Андрей, - назидательно сказал Степан Григорьевич, -
как бы не пришлось тебе в другом уступать.
- Не рассчитывай, - сказал Андрей.
- Рассчитывать как раз и нужно, по инженерному. Ты решил гнать
док вокруг Европы, забыв, что его винтомоторные группы должны питаться
электроэнергией с суши, по кабелям, которые лягут в уже построенной
части туннеля.
Сурен настороженно смотрел на Андрея. Степан снисходительно
усмехнулся.
- Будет все по-иному, - нисколько не смущаясь, ответил Андрей. -
Сурен когда-то предлагал построить атомные станции на Кольском
полуострове и на Аляске. Передача электроэнергии на тысячи километров
в готовом туннеле очень сложна, передвижную атомостанцию нужно
построить непосредственно на доке.
- На доке? - обрадовался Сурен.
- Есть же атомная станция на гидромониторе! Но мы пойдем дальше.
Горючим для нужд Арктического моста будет вода.
- Термоядерные реакции! - воскликнул Сурен.
- Температура звезд... миллионы градусов... Надо же быть
серьезнее, Андрей. Ты же знаешь, какое подводное солнце работает близ
Мола Северного в Проливах... Разве мы можем построить что-либо
подобное в доке? - усомнился Степан Григорьевич.
- Сурен! Что ты знаешь об управляемой термоядерной реакции при
обычной температуре?
- Очень много знаю. Такая реакция превращения водорода в гелий,
управляемая реакция, осуществлена. Использовать для нее элементарные
частицы - мю-мезоны, предложил в 1954 году, еще будучи
членом-корреспондентом Академии наук СССР, Зельдович. После создания
знаменитого подводного солнца академик Овесян как раз и использовал
эту реакцию.
- Сможет он создать для нас установку на доке?
- Конечно, сможет! Замечательно будет! Подводный гигант берет
энергию из воды, прямо как у капитана Немо.
- Хорошо! Пусть новый подводный док будет называться
"Наутилусом"!
- Романтика еще никогда не была серьезным техническим доводом, -
поморщился Степан Григорьевич.
- Без романтики, без фантазии не было бы ни дифференциального
исчисления, ни атомной энергии, ни идеи Арктического моста.
Степан Григорьевич развел руками. Он сдавался.
В кабинет, пятясь, вошел Милевский, за ним два американца и
Денис.
- Позвольте представить вам, мистер Игнэс, - говорил по-английски
Милевский. - Братья Корневы, строители плавающего туннеля.
- О, господа! Я так рад говорить на языке своего детства!
Последние годы я прилежно вспоминаю его. Очень приятно познакомиться,
господа! - говорил по-русски американский миллионер. - Русский язык
распространен в Америке. Сейчас едва ли не треть Нью-Йорка понимает
по-русски.
- А я всегда очень старательно изучал английский язык, - холодно
сказал Андрей.
- О, я вижу, мы сговоримся на любом языке! Хочется посмотреть
ваши грандиозные работы. Вы заразили американцев, у них начинается
"мостовая горячка". Они хотят мост в Европу. Вы испускаете опасные
бациллы, господин Корнев!
- Они не опасны для жизни.
- О'кэй! Они очень опасны для кармана. А для американца карман
несколько дороже, чем жизнь. Я имею в виду, господа, "пароходные
карманы"! - И мистер Игнэс захохотал.
- Мистер Игнэс, прошу вас, отдохните с дороги, - суетился
Милеаскин.
- О, благодарен вам, Лев Янович! Я с удовольствием посижу с
инженерами Корневыми... Однако познакомьтесь с сенатором от штата
автомобилестроителей мистером Майклом Никсоном... О, я вижу, он уже
нашел здесь кое-какого знакомого! Хэлло, мистер сенатор!
Майкл Никсон, простой, ничем не отличавшийся от остальных
находящихся в кабинете людей, улыбаясь своими веснушками, подошел к
Корневу и потряс ему руку.
- Мы есть, пожалуй, немного знаком, - сказал он тоже по-русски.
- Ах, это он! - воскликнул Андрей, вспомнив последний день
нью-йоркской выставки и человека, подтвердившего, что именно
американцы спасли модель Арктического моста.
- То ж и есть мой корабельный дружок, - сказал Денис, похлопав
американского сенатора по плечу. - Мы с ним с того времени и не
виделись.
- Теперь видеть есть часто-часто... Два часа арктический поезд...
туннель... Денис к Майку кофе пить.
- Майк к Денису галушки есть! - расхохотался Денис.
- В этом есть глубокая правда, господа, - вмешался мистер Игнэс.
- Мир нуждается в единой экономической системе. Нужно вместе пить
кофе, есть галушки... и торговать, джентльмены, торговать! Это главная
выгода нашей жизни.
- Мистер Игнэс - философ выгоды, - сказал сенатор по-английски,
не сумев подобрать русские слова.
Но его все поняли.
Руководители стройки и иностранные гости пошли осматривать
строящийся док.
- Господин Игнэс сказал мудрейшие слова о выгоде, - заюлил
Милевский.
- О, Лев Янович, по-русски, кажется, надо сказать "лесть"...
Выгода не есть мудрость, выгода есть движущая сила.
- Но благодаря ей вы стали сторонником моста.
- О, у нас в Америке не все есть его сторонники!
- У нас тоже, - мрачно сказал Андрей. - Вот хотя бы Лев Янович.
Когда-то он называл проект Арктического моста гримасой мозга.
- Андрей Григорьевич! Умоляю!.. Старые счеты... Ну к чему это?
Ведь теперь я же принимаю ваш проект, принимаю...
Мистер Игнэс и Майкл Никсон громко расхохотались.
- О, я замечаю, "закон выгоды" управляет и Лев Янычем! - сострил
мистер Игнэс.
Милевский побагровел, не зная, куда деваться. Миллионер
покровительственно похлопал Льва Яновича по плечу:
- Вы не должны очень обижаться на меня, на вашего давнего друга.
Мы давно знакомы. В Москве я частый гость. Это есть мой бизнес.
Группа остановилась на краю выемки. Пораженные американцы
любовались грандиозным сооружением.
- У вас прежде говорили: "Догнать и перегнать Америку". Начиная с
первого спутника Земли, догонять приходится американцам. Такого дока
нет в Америке, - натянуто улыбаясь, сказал миллионер.
- Трудно вам придется, - пообещал Андрей. - Мы забраковали этот
док.
- Забраковали?.. Хэлло, Майк! Вы слышите, это им не нравится!
- Мне уже сказал мистер Денисюк. Они собираются сделать его в
шесть раз длиннее.
- Мой бог! До сих пор самый высокий дом, самый длинный мост,
самый лучший образ жизни были в Америке.
- Как видите, советские люди во многом оставляют вас позади, -
сказал Андрей.
Майк отошел с Денисом.
- Мы, коммунисты в Америке, так угадываем: мост сделает нас
ближе, - сказал Майк.
- К социалистической стране.
- Не только есть. К социализму.
- А господа капиталисты?
- У них нет другой выход. Или война, или мост. Им нужна прибыль,
а для этого надо продавать. А куда? Кому? И мистер Игнэс придумал
"закон выгоды". Только я думал есть: марксизм давно установил закон
капитализма.
- Выходит дело, мост всем нужен.
- Враги найдутся.
- Беречь будем.
- Вместе беречь! - И два коммуниста, советский и американский,
крепко пожали друг другу руки.
Это послужило как бы сигналом. Мистер Игнэс тоже стал трясти руки
Андрею, Степану Григорьевичу, Милевскому, Сурену, Денису.
- Мне очень приятно уезжать, повидавшись с вами, господа. Я буду
частым гостем, как сказал мистер сенатор... буду ездить есть галушки к
господину...
- Денисюку, - услужливо подсказал Милевский.
Молоденькая девушка-секретарь принесла Андрею и Милевскому
телеграммы.
- Из Совета Министров, от Волкова, - сказал Андрей.
Степан Григорьевич заглянул брату через плечо. Прочтя бланк, оба
переглянулись.
- Видишь, Степан, не все, чему ты меня учил, теперь годится.
Волков пишет о принципе доверия сверху донизу. Мне и тебе доверяют
строить мост, а не Милевскому, мы доверяем Сурену, мастеру,
рабочему... Важно построить мост, не истратив лишних денег, а не
выполнять инструкции...
Степан Григорьевич закусил губу.
Милевский, прочтя телеграмму, сразу почувствовал себя плохо.
Схватившись рукой за сердце, он потребовал медсестру и валидол.
- "Принцип доверия"! - взволнованно ходил по кабинету Андрей. -
Понимаете ли вы, друзья, какую это накладывает ответственность, какая
бездна инициативы от каждого из нас требуется?
- Слушай, Андрей! Очень понимаю. На тебя гляжу и понимаю! Плечом
повернул - и все через голову пошло! Вот что значит в Горном Карабахе
побывал!
Автомобиль мчал американцев по шоссе. Море отступило. Кругом,
напоминая его простор, тянулась степь; вдали, будто берег, виднелись
холмы.
- Они привыкли к размаху, - говорил Игнэс, озираясь вокруг. -
Меня тревожит эта энергия русских. Вы, сенатор, хоть и коммунист, но
все же американец. Боюсь, что усилия этих парней окончательно подорвут
технический престиж Америки. Они строят док, мы опаздываем. Пусть
инженер Кандербль покрутит мозгами... Надо зарядить этого Меджа...
Надо чем-то удивить мир. Надо бороться, сэр!
- Мистер Игнэс, на такую борьбу я согласен. Уверен, что
американские парни неплохие и поспорят с советскими ребятами.
- Надо бороться, Майк. И так, чтобы это действовало на
воображение. Люди это любят. Тогда это выгодно. И надо работать, как
говорится, не за страх, а за совесть.
- По этому поводу они еще так говорят:
Страшит хозяев близкий крах.
Страх в каждом шаге, в каждом слове,
Труд на чужих всегда - "за страх",
Но для себя трудись "за совесть".
В этом их сила, - закончил коммунист. - Для себя строят.
- О да! - согласился капиталист.
Глава вторая
ЛОНГ-БИЧ
- Ах, какая прелесть! Джонни, вы только посмотрите, какая
прелесть!
- Замечательно! Мне даже кажется, что этот пляж построен той же
самой фирмой, что и бетонированная дорога, по которой мы ехали.
- Джонни, вы просто ничего не понимаете! Это же просто пляж, он
никем не создан.
- В самом деле? Никогда не думал, что вы безбожница.
- Замолчите и подъезжайте скорей к самой воде. Я хочу видеть
океанский прибой.
Молодые люди ехали в небольшой открытой машине. Глория встала во
весь рост. Ее розовый шарф развевался, выбивающиеся из-под маленькой
шапочки волосы рвались назад. Радостными глазами она смотрела на
поразительно ровную белую линию океанского прибоя, тянувшуюся
насколько хватал глаз.
- Уверяю вас, Глория, это не линия прибоя, а нарисованная
реклама; все специально подготовлено к сегодняшнему знаменательному
дню.
- Поезжайте вдоль линии, чем бы она ни была.
Волны с шуршанием подкатывались почти к самым колесам машины,
едущей по гладкому, словно укатанному песку.
- Великолепное шоссе! - восхищался Джонни. - Мы с вами
путешествуем уже целый месяц и нигде не видели ничего подобного.
Понятно, почему все мировые автомобильные рекорды поставлены именно на
этом пляже.
- Джонни! - радостно закричала Глория. - На побитие рекорда!
Давайте!
- Не вижу стартера и хронометристов. Кроме того, я сегодня не
давал интервью.
- Ну, Джонни, милый, на побитие рекорда! Вы не драйвер, а
холодный студень. Смотрите, вас обгоняет "крайслер".
- Ах, в самом деле? Ну, это мы еще посмотрим!
"Крайслер" поравнялся с машиной молодых людей. В нем ехала целая
семья.
- Мери, Мери, прибавь ходу! Покажи этим туристам, что мы тоже
понимаем кое-что в хорошей дороге, - наклонился с заднего сиденья
толстый дядя Бен.
- Держитесь! - весело воскликнула Мери.
Две машины помчались рядом. Легонькая машина молодых людей
сначала стала уходить, но Мери постепенно набирала скорость. Два ее
брата, сидевшие сзади вместе с отцом, подбадривали ее.
- Джонни! Они нас нагоняют! - кричала Глория, почти задыхаясь от
ветра.
Машины снова пошли почти рядом. Джонни выжал из своей все, что
мог, но "крайслер" нагонял. Глория слышала, как возбужденно кричали
пассажиры в закрытом лимузине.
Впереди видно было много машин. Они стояли вдоль берега цепочкой.
- Остановитесь, Джонни, я не хочу стоять в толпе автомобилей!
- Мы проедем еще немного, вон там станция прибытия.
- Хорошо, - согласилась Глория обиженным тоном.
"Крайслер" легко уходил вперед. Он казался врезанным в песок
пляжа, лишь постепенно уменьшаясь в размерах. Колеса его не
подскакивали ни на одной выбоине.
Джонни затормозил.
Глория недаром сказала про "толпу" автомобилей. Машины
расположились на пляже, как купающиеся в воскресный день. Их владельцы
сидели подле них прямо на песке, раскрыв зонтики или устроив подобие
палаток. Скопление людей и машин простиралось, насколько хватал глаз,
вдоль ровной линии прибоя. Это напоминало остановившуюся на отдых
механизированную армию.
Среди бесчисленных легковых машин виднелись закрытые грузовики с
рекламами "кока-кола" или "хат-догс" - сосисок.
- Остановимся здесь, - вздохнула Глория и капризно добавила: - Я
хочу есть!
Джонни побежал за сосисками. Когда он вернулся, настроение у
Глории уже улучшилось. Она смотрела на диковинный табор во все глаза и
радовалась всему, что замечала...
"Крайслер" семьи старого дяди Бена продолжал нестись по песку.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг