келье, весь дрожа и словно наяву ощущая запах дыма и горелого мяса, слыша
предсмертные крики и ликование толпы, издевающейся над провозимыми мимо
нее в дурацких колпаках вчера еще могущественными грандами. И будучи во
Франции монастырским аббатом, проклиная отступников-гугенотов, он думал о
былых очистительных кострах, на которых в священном пламени сгорали не
только живые, но и когда-то жившие еретики, останки которых вырывали из
земли, чтобы предать огню, дабы спасти заблудшие и погибшие души. Отец
Жозеф видел в аутодафе акт величайшего милосердия и заботы о душах
грешников, которые через огонь святого костра обретали бессмертие
праведников.
Но никогда не думал аббат Марли, что ему в условиях современной
Франции, при излишней гуманности ее правителя кардинала Ришелье, чрезмерно
потворствующего гугенотам-еретикам, посчастливится не только
присутствовать, но и руководить настоящим аутодафе.
И теперь на глазах у графа де Пасси и лейтенанта де Морье он
деятельно распоряжался разведением костра под сатанинской башней.
Подобного костра не видывал никто из присутствующих. Когда загорелись
смолистые ели, прислоненные к корпусу башни (рогу сатаны!), могучий поток
огня превратил ее в столб пламени.
Аббат Марли, несмотря на свой преклонный возраст, ликовал. Сердце его
сжималось в сладострастном, фанатическом экстазе, губы запеклись, но
шептали молитвы.
Граф де Пасси заметил лейтенанту:
- Ему бы маршалом Франции быть, а не попом. Видит бог, при его помощи
мы выиграем эту осаду.
- Лишь бы не изжарить господ преступников, ваше сиятельство, раньше,
чем с ними побеседует его высокопреосвященство господин кардинал.
- Они дадут ему отчет, будьте покойны. Хотя бы на небе. Ведь поп
обещал им спасение душ через огонь, а кардинал сам туда торопится.
И тут произошло событие, которое способствовало впоследствии
"спасению" многих душ и потере многих голов.
На глазах у отца Жозефа, офицеров и перепуганных солдат из-под
огненной колонны вдруг повалил черный дым, и огонь сразу удесятерился в
своей мощи, а черная туча стала расползаться по поляне, заставляя людей
чихать, кашлять, задыхаться. Они или падали наземь, или спасались
бегством. Однако многие из них видели, как чертова башня, этот рог сатаны,
с оглушительным грохотом, воспринятым как адский хохот, приподнялась на
огненном столбе и сначала медленно, потом все быстрее стала вздымать
вверх, рыча и изрыгая драконово пламя из хвоста, и скрылась в синем небе,
по которому прокатывался без дождя отдающийся в горах гром.
Очевидцев этого невероятного события оказалось много, но для них
лучше было бы не быть очевидцами...
Глава пятая
"ЧЕРНАЯ ДЫРА"
Как думать могу я,
Что сны только сны!
И з я п о н с к о й п о э з и и
Когда стих ужасающий грохот за стенками башни, взлетевшей из
разведенного под ней костра, Сирано ощутил необычайную легкость, знакомую
лишь по детским снам, когда, проснувшись, Савиньон прибегал к матери в
восторге от того, что только что летал.
Сирано как будто парил над полом башни, понимая рассудком, что такого
не может быть и все это лишь грезится ему во сне. И неправдоподобность
всего вслед за тем произошедшего мешала признать его реальность.
Тристан парил рядом. Но, в отличие от беспомощно висевшего над
креслом Сирано, держался смело и непринужденно. Он умело подплыл к нему.
Потом он предложил ему надеть вместе с ним под камзол и панталоны тугое
одеяние, пронизанное металлическими нитями. После включения "магнитного
действия" такое "белье" потянет вниз, как былой вес, и они станут
чувствовать себя как обычно на Земле, а их мышцы, находясь в постоянном
напряжении, не ослабнут за время долгого путешествия.
Сирано послушно выполнил указания Тристана, а когда после включения
"магнитного действия" снова обрел свой вес, то пожалел об утраченной
сказочной легкости, дарившей ни с чем не сравнимое наслаждение.
Меж тем на зеркале-экране появилась огромная, чуть затемненная сбоку
луна, словно завернутая в причудливый туманный полог.
Сирано удивился столь скорому сближению со спутницей Земли, но
Тристан объяснил, что он видит перед собой не Луну, а покинутую ими Землю,
прикрытую облаками.
Сирано оживился, стараясь угадать, где Франция, а где Новая Франция,
куда они могли бы приземлиться.
- Увы, Сирано! Вери бед! Наш поспешный отлет, напоминавший бегство,
не позволил мне направить корабль в облет Земли, чтобы опуститься, как ты
предлагал, в Канаде. Ай эм сорри! К сожалению, у нас уже нет выбора.
Аппарат настроен так, чтобы вынести нас сначала на орбиту вокруг Солнца,
когда мы не будем ощущать своего веса, а потом в подходящий момент,
нагрузив нас привычным весом, направиться прямо к "черной дыре", первые
две ракетные ступени, отработав, уже упали обратно на Землю.
- О какой "черной дыре" говоришь ты, учитель?
- Когда-нибудь земные астрономы, идя по следам Галилея с его
телескопом, обнаружат в небосводе "черные дыры", скорее всего объяснив их
присутствием там столь огромных небесных тел, что вызванная ими тяжесть
удержит у себя даже световые и другие магнитные лучи, а потому тела эти
покажутся "черными дырами", на самом деле будучи совсем не дырами и вовсе
не черными.
- Ты хочешь, чтобы наш корабль попал в объятия такой тяжести и
никогда уже не вернулся обратно?
- Конечно, нет! Дыра, к которой мы направляемся, подлинно ч е р н а я
и на самом деле "д ы р а", притом в с е о б щ а я. Она черна не из-за
сверхсильной тяжести межзвездного тела, а потому что является той самой
н у л е в о й т о ч к о й, п о л ю с о м В с е л е н н о й, о чем я
говорил тебе.
- Кольцо с внутренним отверстием, превратившимся в точку?
- Ты отличный ученик и, конечно, понял, что все до единого поперечные
сечения Вселенной, представляющие окружности с бесконечным радиусом,
соприкасаются в общей для всех н у л е в о й т о ч к е, как витки
свернутой вокруг иглы спиральной пружины. Правда, тебе нужно сделать еще
одно усилие мысли, чтобы понять, что мы, живя в трехмерном пространстве,
так же ограничены в своих восприятиях, как были бы безнадежны в своих
попытках понять сферичность поверхности некие двухмерные существа,
обитающие на этой поверхности, считая ее плоскостью.
- Трудно представить себя ничтожным трехмерником.
- Тем не менее лучи света, не подчиняясь представлениям трехмерников,
движутся на самом деле по кривым линиям, сходясь у оси изогнутого в
четвертом измерении Вселенского Кольца, минуя всегда нулевую точку. Вот
она и выглядит абсолютно черной, являясь в то же время подлинной и
"всеобщей дырой", через которую с одинаковой легкостью можно проникнуть в
любую область Вселенной. Потому только эта "черная дыра" и нужна нам.
Через нее мы выйдем, если усталое сердце не откажет мне совсем, на
противоположную часть дуги Вселенского Кольца, где нас ждут иное Солнце с
сестрой Земли - планетой Солярией, которые, к счастью, как Солнце с
Землей, расположены, как мы уже говорили, недалеко друг от друга по
кратчайшему пути.
- И потому мы достигнем цели не через две тысячи лет?
- По кратчайшему пути и в кратчайший срок, отнюдь не приближаясь к
световой скорости, чтобы не обогнать своих современников, и не тратя на
это год разгона и год торможения. Не будь Солярия и Земля так близко к
Полюсу Вселенной, нам не удалось бы наше путешествие с обычной космической
скоростью, с которой мы улетим от Солнца. И у нас, подчеркиваю, у нас, мой
дорогой, не было другого выхода. И я обеспокоен лишь тем, что осаждающие
гвардейцы, захватив местность вокруг ракеты, лишили нас возможности дать
весть о своем прилете с помощью силовой связи*.
_______________
* Речь идет о передаче сигналов не с помощью радиоизлучений, а
гравитационными волнами, распространение которых, еще по подсчетам
Лапласа, превосходит скорость света в 50 миллионов раз, а по
современным оценкам много больше. (Примеч. авт.)
- Что значит "силовая связь"?
- Я объясню тебе. Луч света ограничен скоростью своего
распространения. Воспользовавшись им или магнитным лучом, мы получили бы
на Солярии собственный сигнал через две тысячи лет после своего прибытия.
Силовой же сигнал, сходный с силой тяжести, распространяется почти
мгновенно. Если бы мы смогли воспользоваться оставленными на Земле
аппаратами, на Солярии уже ждали бы нас. Ясно?
- Если нас ждут где-нибудь, учитель, то доброносцы на Земле.
- Ол райт! Верно сказано. Но мы летим к Солярии, чтобы вернуться к
ним на Землю.
- А что ждет тебя на Солярии, учитель?
Ничто так не сближает людей, как совместное путешествие. Еще недавно
не знавшие друг друга Сирано и Лоремет, одинокие в непостижимо огромной
межзвездной бездне, оказались теперь самыми близкими друг другу.
Откровенность Тристана представилась Сирано естественной.
- К сожалению, меня никто там не должен был бы ждать. Так думал я и в
прошлый раз, возвращаясь на Солярию, чтобы найти вновь себя и набраться
сил после потери такого ученика, как великий Сократ. Но случилось
невероятное. И только тебе, ставшему как бы частью меня самого, твой
Демоний может рассказать о своем первом возвращении. Уэлл?
- Я слушаю тебя, учитель.
- Я покинул свою родную планету, отказавшись от всего: от родных и
близких, от возможной подруги и детей, решив посвятить себя благу других,
мне неизвестных существ, но, несомненно, нуждающихся в помощи более
разумных братьев с их прародины.
- Я тоже как бы дал обет безбрачия, посвятив себя идеям доброносцев.
- Потому я и хочу насытить тебя на Солярии силой знания, которая
поможет тебе заменить на Земле меня.
- Как заменить?
- Ты уже почувствовал мое усталое сердце. Видишь, я опять глотаю
целительную крупинку, ибо не хочу оставить тебя одного на пути к "черной
дыре". Я должен провести через нее корабль и доставить тебя на Солярию.
- Где тебя никто не ждет?
- Ты затрагиваешь самое мое больное место. Сердце мое не было еще
усталым, хотя и раненным кончиной Сократа, когда я возвращался на Солярию
длинным путем. На Солярии прошли тысячелетия. Память обо мне и других моих
соратниках, оставшихся на Земле, сохранилась лишь в мифах и преданиях, как
у вас об эре Сократа. Кто мог ожидать возврата никому не известного
предка, который даже не оставил прямого потомства? И все же...
Тристан замолчал. Сирано не торопил, видя, чего стоит Тристану это
откровение.
- Надо знать соляриев, чтобы понять, что нашлась среди них
удивительная натура солярессы Ольды, которая, едва был получен на подходе
к Солярии магнитный сигнал о моем возвращении, отыскала мое изображение на
камне и, представь, решила, что любит меня, никогда не видев живым, и
станет моей подругой.
- Женщины всегда были для меня загадкой, а солярессы тем более.
- Разгадка заключалась в том, что, оказавшись в числе встречающих
меня, она сразу поразила меня своим сходством с божествами современников
Сократа. Они высекали их изображения из камня и создавали шедевры красоты.
И я, еще находясь во власти земных представлений, увидел на Солярии живую
богиню моих землян! Если встречавшие меня солярии интересовались мной как
посланцем прошлого, к тому же знатока чужого звездного мира, который может
обогатить науку Солярии, то она, Ольда, видела во мне героя, подругой
которого намеревалась стать.
- И стала?
- Конечно! Разве ты, Сирано, устоял бы?
- Не знаю, Тристан, мне бы пришлось выдержать борьбу с самим собой. Я
помню, когда меня вызвал к себе во дворец кардинал Ришелье, я залюбовался
древней статуей в одном из его залов. Я увлекался античными философами,
преклонялся перед античностью вообще, но эта античная богиня являлась
потом ко мне во сне живой и зовущей.
- Тогда ты поймешь меня! Мы прожили с Ольдой десять солярийских лет,
познав безоблачное счастье, хотя и находились среди облаков...
Сирано понял значение этих слов лишь много позднее, а сейчас слушал
не перебивая.
- К концу моего пребывания на Солярии у нас родилась дочь Эльда. Мы
любовно пестовали ее всего лишь один наш год (два земных), чтобы передать
потом на воспитание "ваятелям сердец", лучшим умам планеты, которые
подготавливали юных соляриев к восприятию знаний, дабы знания эти никогда
не могли бы быть использованы во зло.
- И ты расстался со своей богиней? - осторожно спросил Сирано.
- Выше счастья, выше жизни у нас, соляриев, Долг, мой молодой друг.
Чувство долга знакомо и тебе. Но, к счастью, тебе еще не знакома та
невыразимо острая боль внутренней борьбы, когда я должен был лететь к
Земле как ее знаток и участник "Миссии Ума и Сердца" и оставить на Солярии
подругу свободной, чтобы она могла избрать себе спутника жизни из числа
достойнейших соляриев. Теперь ты поймешь, что значит для меня, после
долгих скитаний по Франции и Англии в годы вашей чудовищной религиозной
войны, найти на Земле тебя, чтобы стать твоим Демонием.
- Я оценил тебя, учитель, и понимаю твое состояние в ожидании
близкого прибытия на Солярию.
- Порой мне хочется, Сирано, чтобы все это было бы только моим сном.
- Тристан! Именно такое состояние я и ощущаю все время. И, к счастью,
не могу проснуться.
...На Солярии действительно никто не ждал прилетевших...
Из непривычного тумана в незнакомом Сирано разноцветье выступало
покрытое чужой травой поле.
Укоротившаяся башня из альпийского ущелья прочно стояла на
инопланетном лугу.
- Нас скоро заметят, - уверял Тристан, видя настороженное отношение
земного спутника ко всему инопланетному.
Каково было Сирано де Бержераку, современнику д'Артаньяна, еще
недавно сторонившемуся в Париже карет с гербами, запряженных лошадьми
попарно цугом, увидеть на лугу карету (без гербов), катящуюся по ровному
полю, как под горку, без всякой упряжки!
Возничий, похожий на Тристана, только много моложе, вышел из кареты,
оживленно заговорив с ним на непонятном языке, деликатно стараясь не
выдавать своего интереса к его спутнику.
Он повез прибывших в своей самодвижущейся карете без лошадей в город,
где дома стояли не рядом, как в земных городах, а один на другом, уходя
несчетными ярусами в розовые полупрозрачные облака.
И вдруг Сирано, казалось бы, совсем недавно проскакавший верхом
половину Франции, увидел, как по улице, образованной местными вавилонскими
башнями, между двух аллей с пахучими в цветенье деревьями, заставляющими
вспомнить Париж и Тюильри, в самокатящейся открытой карете ехала стоя...
лошадь!
Обыкновенная земная лошадь без седла!
Может ли такое присниться!
Или Тристан действительно привез сюда в прошлый прилет жеребят из
Древней Греции, которые родились две тысячи лет назад, но время для них в
продолжение почти всего полета стояло!
Тристан, отгадав мысли Сирано, утвердительно кивнул.
Он был непривычно взволнован, снова проглотив целительную крупинку.
Самокатящаяся карета остановилась около одной из башен.
Прохожие в развевающихся одеяниях, явно недоумевая, разглядывали
Сирано в его, вероятно, кажущемся им нелепым костюме.
У Тристана тряслись руки, когда он оперся на локоть Сирано, сказав
ему, что теперь им придется подняться в его дом под самые облака. Они
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг