откашлялся и, усевшись против Матапаля в кресло, положил на стол объёмистый
портфель.
Елена поправила волосы.
Матапаль сидел прямо и неподвижно, как языческий бог. Его лицо было
деревянным.
Профессор Грант опустил очки ниже глаз и, глядя поверх них на
повелителя мира, заговорил.
Он раскладывал перед Матапалем листы бумаги, сплошь исписанные косыми
колонками цифр, он извлекал корни, бегло производил интегральные
вычисления, закрывал и открывал фигурные скобки и перечёркивал карандашом
материки на карманной карте, которая лежала у него на коленях.
Изредка Матапаль задавал короткие вопросы, судя по которым можно было
заключить, что Матапаль прекрасный математик.
Три минуты, ассигнованные Матапалем на разговор с настойчивым учёным,
уже давно прошли. Несколько раз третий секретарь Матапаля, сидевший у двери
кабинета с хронометром в руках, порывался вскочить с места. Он ужасался
столь грубому нарушению регламента рабочего времени своего великого
патрона.
Однако Матапаль внимательно слушал горячую речь учёного, потрясавшего
над головой карандашом.
Лицо Матапаля изменилось. О нет, теперь оно уже не было деревянным
лицом языческого идола. Теперь оно, это лицо, было живым, острым и
подвижным. Чем дальше говорил профессор, тем ярче загорались зеленоватые,
припухшие глаза Матапаля. Легкий румянец багровым кружевом пошёл по его
голубоватым бритым щекам.
Наконец, перечеркнув все материки и обведя остров в Атлантическом
океане кружком, профессор Грант умолк. Он быстро поднял консервы на лоб и
стал ходить по комнате, время от времени останавливаясь то перед Еленой, то
перед Матапалем.
Елена тревожно следила за королем королей. Лицо Матапаля стало
сосредоточенным. Он вцепился пальцами и поручни кресла. Елена затаила
дыхание. Она ждала, что скажет, узнав о предстоящей гибели человечества,
этот маленький, толстенький человек, в руках которого находится три пятых
земного шара.
И Матапаль не заставил себя ждать. Он энергично потёр руки, встал с
места, потом опять сел и залился тоненьким, захлёбывающимся смехом.
- Отлично! - сказал он.- Великолепно! Это очень кстати!
Он ударил пухлой ладонью по столу.
- Чёрт возьми! Это гениально! Профессор, благодарю вас! Сама судьба
дает мне возможность организовать человечество заново. Сударыня, прошу меня
простить, но я слишком восхищён открытием вашего отца, чтобы скрывать свои
чувства. Отлично, отлично! Сейчас мы это всё устроим.
Третий секретарь, услышавший смех Матапаля, побледнел и уронил
хронометр. Матапаль смеётся! Это было выше его понимания.
Матапаль забегал по ковру.
Он бормотал:
- Пятнадцать километров в длину и десять - в ширину... Это вполне
достаточная площадь для того, чтобы сконцентрировать на ней в сжатом виде
все элементы моего будущего идеального человеческого общества. Центральная
библиотека... Сто учёных... Депо изобретений и чертежей... Тридцать
избранных миллиардеров... Пара рафинированных монархов... По два экземпляра
полезных животных... Небольшой питомник лакеев... Питомник
кинорежиссёров... Модели всех машин... Казино... Да, да... Мы это всё
устроим... Завод чернорабочих лучших пород...
- Я вас не совсем понимаю,- робко перебил его профессор Грант.
Матапаль остановился перед Грантом.
- Что? Ну да! Ваш остров, дорогой профессор, станет рассадником
идеальной капиталистической культуры на новых материках обновлённого
земного шара, которые возникнут вследствие предсказанной вами катастрофы.
Это так ясно. Сама судьба пошла мне навстречу. Человечество заражено
гангреной. Капитализму грозит гибель. Весь мир охвачен мятежом. Социализм
надвигается на нас со всех сторон, и удержать его напор невозможно. И вот -
всемирная катастрофа. Всё человечество гибнет. И только на маленьком клочке
земли, в Атлантическом океане, сохраняется город, в котором собраны все
элементы общественных и моральных форм будущего человечества. И я буду
создателем этих форм!
Профессор Грант побледнел. Он понял всё. Он выпрямился во весь рост и
сказал:
- Мистер Матапаль! Никогда! Я полагал, что вы позаботитесь по
возможности о спасении всех, выстроите гигантские плоты, корабли, устроите
плавучие элеваторы, предупредите население земного шара... Спасёте массы...
- Спасать массы? Для того, чтобы они продолжали создавать свои
интернациональные революционные армии и перегрызли мне горло в тот день,
когда почувствуют под своими ногами твёрдую почву новых материков? Э, нет,
любезный профессор!
- Тогда нам с вами не о чём больше говорить. Я желал предотвратить
стихийную панику... Избежать напрасных жертв... По возможности организовать
человечество... Подготовить его... Я рассчитывал на ваше благородство, на
вашу силу, на ваше баснословное богатство... А вы... Извините! Я сожалею,
что пришёл к вам. Пойдём, Елена. Я сам оповещу мир о грозящей катастрофе.
До свидания, мистер Матапаль!
Елена вскочила с кресла.
- Подождите!
Голос Матапаля оборвался.
- Профессор, подождите!..- Его глаза забегали. Он побледнел.- Не
уходите!
Грант остановился.
Матапаль опустился в кресло.
- Профессор, вы меня не так поняли. Сядьте.
Грант нерешительно положил свёрток на подоконник и сел.
- Вы меня не так поняли,- быстро заговорил Матапаль.- Я имел в виду
провести целый ряд целесообразных мер для спасения возможно большего
количества людей. Ха-ха-ха! Я излишне нервен. Сейчас мы всё обсудим.
Только, ради бога, умоляю вас, не делайте этого безумного шага, который
может принести непоправимые последствия.
- Вы даёте честное слово, что примете все меры, имеющиеся в вашем
распоряжении, для спасения населения всего земного шара, без различия
классов?
Глаза Матапаля сузились.
- Честное слово Матапаля! - сказал он и быстро взялся за перо. Он
написал записку, сунул её в автомат и нажал кнопку.- Сейчас мы обсудим этот
вопрос во всех подробностях.- Его глаза сверкнули, но он усилием воли
погасил этот зеленоватый, недобрый блеск.
Сигнал радиотелефона тонко запел.
Матапаль включил усилитель. Раздался взволнованный голос второго
секретаря:
- Группа девять перешла на сторону Пейча. Демонстрации продолжаются.
Газовая сеть примкнула к бастующим. Положение серьёзное. Жду ваших
распоряжений.
- Вздор,- сказал Матапаль.- Ваши глупости мне надоели. Поступайте, как
знаете.
Он выключил аппарат.
- Ну-с, профессор, давайте же потолкуем поподробнее. Итак, прежде
всего прошу вас повторить ваши математические выкладки. Пододвигайтесь к
столу. И вы, мисс, тоже. Я боюсь, что от окна дует. Вот так. Благодарю вас.
Итак, я вас слушаю.
Грант снова разложил свои вычисления и начал говорить.
Елена смотрела через его плечо в бумаги.
Тонкий, еле слышный звук заглушённого радиотелефонного сигнала
послышался в воздухе. Он был слабее комариного пенья. Его услышал один
только Матапаль. Он небрежно придавил кнопку на письменном столе. Вслед за
тем алюминиевый экран за спиной профессора Гранта озарился лиловатым
светом, и пара пронзительных, неподвижных, гипнотизирующих глаз возникла на
его фосфорической поверхности.
Глаза смотрели прямо в спину профессора Гранта.
Матапаль незаметно улыбнулся уголком губ.
9. Глаза доктора Шварца
Неподвижные, гипнотизирующие глаза продолжали смотреть с алюминиевого
экрана в затылок профессора Гранта.
Лицо Матапаля выражало плохо скрытое нетерпение.
Профессор Грант продолжал выкладки. Третий секретарь судорожно зевал.
Он на всё махнул рукой. Три минуты превратились в тридцать. Рабочий день
Матапаля был сломан. Третий секретарь опустил голову на крахмальную грудь.
Профессор Грант провёл платком по лбу и вдруг, прерывая вычисления,
сказал:
- Я, кажется, очень устал. Цифры путаются у меня в голове... Как
странно... Елена, ты не находишь, что в кабинете мистера Матапаля слишком
жарко?
Профессор Грант с трудом перевёл осоловевшие глаза на Елену. Она
глубоко спала, положив руки на угол бюро Матапаля и опустив золотистую
голову на спинку кресла.
Матапаль сидел с полузакрытыми глазами, не шевелясь.
Страшная тревога охватила профессора.
- Что... это... значит?..- пролепетал он немеющим языком.
Матапаль молчал, как деревянный бог.
Профессор Грант с трудом повернул голову, и его глаза в упор
встретились с неподвижными глазами на экране.
- Ах! - слабо воскликнул профессор, не в силах более пошевелиться.-
Чело... вече... ство... по... гиб...
Его голова тяжело упала на стол, и он глубоко заснул.
Лицо Матапаля передёрнулось, как молния.
- Браво! - закричал он.- Алло! Доктор Шварц!
Глаза на экране ушли в голубоватую глубину и уменьшились. Зато между
ними обозначился нос, потом появились чёрные подстриженные усики, уши,
твёрдый рот, тугой крахмальный воротник и лацканы сюртука.
Доктор Шварц закрыл глаза, и его голос громко зазвучал из усилителя:
- Готово, мистер Матапаль. Я их загипнотизировал. Теперь профессор
Грант уже больше не знаменитый геолог, а простой фермер из предместья
Лос-Анжелоса, а мисс Елена не дочь учёного, а дочь простого фермера. Можете
быть на этот счёт спокойны. Я отвечаю за три дня транса.
- Хорошо. Вы мне будете нужны. Профессор Грант должен оставаться
фермером в течение месяца. Приготовьтесь к небольшому путешествию. Через
двадцать минут вы должны быть здесь.
Отражение доктора Шварца поклонилось.
Матапаль выключил Шварца и быстро написал штук десять коротких
записок. Он опустил их в автомат и затем сказал в телефон:
- Я хочу разговаривать с мистером Эрендорфом.
Экран озарился. Послышался сигнал усилителя. На экране появились две
пальмы, кусок невыразимо синего моря и джентльмен в полосатой пижаме,
качающийся в гамаке. Лицо джентльмена приблизилось к экрану. Оно было
гладким, молочно-розовым и весёлым. Чёрные усики, кокетливо завинченные
вверх, очаровательно оттеняли два ряда ослепительных, по-итальянски белых
зубов.
- Алло, мистер Эрендорф! - сказал Матапаль.- Вы мне экстренно
необходимы по вопросу, имеющему общечеловеческое значение.
Лицо мистера Эрендорфа сделалось кислым. Мистер Эрендорф поковырял в
зубе иглой дикобраза (это была одна из наиболее популярных причуд всемирно
известного мистера Эрендорфа) и, сплюнув в мимозу, ответил:
- Если я вам нужен - приезжайте. Поболтаем. Я вас угощу отличными
лангустами. Здесь, между прочим, есть одна бабёнка... А что касается
человечества - плюньте. Честное слово.
С этими словами человек на экране поднялся с гамака и пошёл купаться.
- Ничего не поделаешь,- вздохнул Матапаль.- Придётся поехать. Хорошо,
что хоть по дороге. Конечно, мистер Эрендорф поступил со мной невежливо, но
не могу же я отказаться из-за этого от столь блестящего организатора и
специалиста по мировым катастрофам.
Через двадцать минут часть стены кабинета Матапаля раздвинулась, и в
комнату вошёл доктор Шварц. Он был в высоком траурном цилиндре, старомодной
крылатке и в руках держал чёрный саквояж.
- Ну, не будем терять времени. По дороге я вам расскажу всё, дорогой
доктор,- сказал Матапаль.- Сколько времени продолжится сон профессора
Гранта и его дочери?
- Три часа.
- В таком случае не станем их будить. Пусть они придут в себя в
дороге.
Матапаль нажал кнопку.
Третий секретарь вздрогнул и проснулся. Голос Матапаля сказал из
рупора:
- Выключите мой кабинет на двое суток. Мне нужно обдумать одно важное
мероприятие. Все без исключения приёмы отменяются. Доступ ко мне прекращен.
До свидания.
Третий секретарь почтительно прикрыл глаза, а первый секретарь тем
временем уже нажимал кнопку радиотелефона. Аппарат Матапаля не отвечал.
Первый секретарь волновался. Только что он получил донесения, что на
сторону Пейча перешло ещё четыре группы: две пулемётных и две газовых.
Положение становилось угрожающим. Конечно, можно было бы пустить в действие
"машину обратного тока", но на это требовалось согласие Матапаля.
- Аппарат патрона выключен. Что это значит?
Первый секретарь нажал кнопку третьего секретаря.
- Что случилось?
- Патрон приказал выключить свой кабинет на двое суток. Он думает.
- Черт возьми! - воскликнул первый секретарь.- Положение критическое.
Я буду сейчас в Центре. Матапаль чудит...
Толпа демонстрантов грозно подвигалась по Бродвею к Таймс-скверу.
* * *
Ван сидел на обломках своего велосипеда и потирал ушибленную коленку.
* * *
С крыши Дворца Центра вылетел десятиместный быстроходный
самолёт-торпедо-геликоптер и взял курс на запад. Никто не обратил на него
внимания.
10. Джимми поступил без колебаний
В ночь с 11 на 12 сыну государственного архитектора в предместье
Нью-Линкольна Джимми Стерлингу приснился нежный сон.
Ему приснилось, что мисс Елена Грант удачно отбила его драйф,
поправила голой до локтя рукой рыжеватые волосы, выбившиеся из-под пикейной
шапочки, постукала ракеткой по туго натянутой сетке и, поймав с лёту два
мяча, сказала:
- До свидания, Джимми. На сегодня хватит.
Он сошёл с площадки и сунул голову под садовый кран. Когда его голова
из белой сделалась чёрной, он туго выкрутил налипший на лоб чуб, покачался
на одной ноге, подхватил мизинцем за вешалку фланелевый пиджак, брошенный в
траву возле садовой бочки, перекинул его через плечо, сказал "ол райт" и,
насвистывая канадскую песенку, стал уходить в зелень.
Мисс Елена не более минуты смотрела ему вслед, жмуря от солнца золотые
глаза, потом подняла маленький, короткий подбородок, повернулась на
каблуках и побежала навстречу мистеру Гранту, который шёл, потирая руки, к
столу, накрытому под красным полосатым зонтиком ко второму завтраку.
Сад был полон зноя и пчёл. Сад благоухал ароматом горячих цветов. И
нежный голос Елены говорил: "Джимми, Джимми"...
Джимми открыл глаза. Яркое утро наполняло его комнату солнцем и
воздухом.
- Елена! Как я люблю вас! - воскликнул Джимми, сладко потягиваясь.
В это время в дверь постучали, и горничная подала Джимми письмо.
- Его только что принес мальчишка трактирщика,- сказала она.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг