малышки весело щебетали, обсуждая вчерашние вечеринки и завтрашние встречи,
листали модные журналы и примеряли на себя разную чепуху, нисколько не
стесняясь Курносика. Строго говоря, платили им ещЕ и больше, чем они того
заслуживали.
Малышки любили подшутить над Курносиком. Или он садился на какую-нибудь
липкую гадость, или бежал к начальству по вызову, которого не было. А
однажды ему подсыпали в чай снотворное, и Мензура застал его спящим на
рабочем месте.
Но более всего Курносика раздражало то, что никто не замечает его
выдающихся способностей. Конечно, Мензуре замечать его способности было ни к
чему. Ведь в своих отчетах заслуги и достижения отдела он приписывал на свой
счет. Мензура умел поддерживать хорошие отношения с начальством. Это было,
наверное, его единственное достоинство, отлично заменявшее все остальные. Он
вообще редко бывал в своем кабинете, а когда ему звонили по телефону или
заглядывал кто-нибудь, велено было отвечать, что он "только что выехал на
завод". Разумеется, что на заводе его отродясь никто не видел.
Постепенно Курносик осознал, что добиться настоящего успеха он сможет
только благодаря какому-нибудь выдающемуся, сногсшибательному научному
открытию. Открытию такого масштаба, что его не сможет присвоить себе ни
Мензура, ни даже директор конструкторского бюро, при котором состояла
лаборатория. Он начал просиживать на работе вечера и ночи напролет, изучая
возможности кристалла, которые считал абсолютно безграничными.
Шло время, однако ничего выдающегося, при всем его старании, не
изобреталось. Вскоре он с отличием закончил институт робототехники, и в КБ
стали поговаривать о его переводе на более престижную работу. Но и на более
престижной работе без выдающегося открытия Курносик затерялся бы среди
других серых пиджаков.
Однажды, засидевшись по своему обыкновению до ночи в лаборатории, он по
неосторожности с перекосом обработал хрустальный глаз, придав ему несколько
выпуклую, яйцеобразную форму. Он бросил отбракованный шарик в мусорное ведро
и забыл о нЕм.
Утром, когда лаборантки пили чай и болтали, как всегда, о разной
чепухе, Курносик включил на столе приборы и принялся за работу. Вдруг одна
из малышек вскрикнула, схватилась за сердце и повалилась со стула на пол. ЕЕ
подхватили, похлопали по щекам, побрызгали водой и кое-как привели в
сознание. Подоспевший врач не обнаружил у больной никаких явных отклонений,
за исключением сильного психологического стресса, и прописал ей принимать
валерьяновые капли. Бедняжка смогла рассказать только то, что ей вдруг ни с
того ни с сего стало очень страшно - так страшно, что она буквально
лишилась чувств.
В конце дня все разошлись, и Курносик остался в лаборатории один. Он
заварил чай, смахнул со стола мусор и... повалился на пол, переворачивая
стол и стулья.
Очнувшись через несколько минут, Курносик стал думать. То, что
произошло два раза на одном и том же месте, не могло быть случайностью. Он
начал вспоминать шаг за шагом все свои действия до того, как случился удар.
Итак: он выключил электрочайник из розетки; насыпал чай и сахар в
стакан, налил кипяток; развернул газету с бутербродами; смахнул со стола
мусор в эту газету, скомкал, бросил в мусорное ведро... ВсЕ. На этом
воспоминания обрывались. Единственное, что осталось в памяти, был внезапный,
беспричинный страх, от которого перехватило дыхание. Кроме того, в голове
почему-то назойливо вертелся один популярный мотивчик, а также последующие
слова диктора: "Вы прослушали маленький концерт. На часах двадцать три сорок
шесть". И сейчас Курносик мог поклясться и поспорить с кем угодно, что в это
мгновение часы показывают именно <i>двадцать три сорок шесть</i>, хотя радио
пропиликало полночь.
ВсЕ это было довольно странно. Курносик снова попытался
сосредоточиться.
Итак, он смял газету, бросил в ведро... Стоп, стоп, стоп. А что было
утром? Он включил в сеть аппаратуру на рабочем месте, смахнул со стола мусор
в ладошку, подошел к мусорному ведру и...
Курносик бросился к ведру и стал вынимать из него мусор, осторожно
раскладывая его по полу. По счастью, туда ещЕ не успели много набросать, и
он быстро отделил свой мусор от другого, не представлявшего для него ни
малейшего интереса.
На дне ведра остался лишь отбракованный им накануне электронный глаз.
Он был неправильной, вытянутой яйцевидной формы, и что-то в нем заставило
Курносика задержать взгляд. Тут же он понял, что именно: внутренняя
воображаемая ось хрустального "яйца" - от острого до тупого конца - была
направлена точно к тому месту, где утром сидела упавшая в обморок лаборантка
и где только что хлопнулся в обморок он сам.
Курносик взял глаз и внимательно рассмотрел его на свет.
Обычный горный хрусталь и микросхема внутри. Отчего же он произвел
такой внезапный эффект?
Курносик начал медленно и осторожно поворачивать глаз, постепенно
направляя тупой конец в сторону собственной головы. Это было чрезвычайно
опасно, однако азарт исследователя был сильнее осторожности.
Вот воображаемая ось медленно, медленно приблизилась и упЕрлась ему
прямо в переносицу...
Ничего.
Курносик передохнул и утЕр взмокший лоб рукавом халата.
Усевшись на рабочее место, он включил приборы, направил на кристалл
свет лампы, поднес шарик к глазам и... Его потряс удар в несколько раз ещЕ
более сильный, чем в первый раз.
Провалявшись на полу около часа, Курносик с кряхтеньем поднялся на
четвереньки и целеустремленно побежал к мусорному ведру. Разложив на столе
все крошки стекла, обрезки проволоки, припой и прочий мусор из ведра, он
проверил каждый из них на наличие статического электричества. Ничего,
стрелка прибора даже не шелохнулась.
Курносик снял с руки часы, вынул из них крошечную батарейку, измерил еЕ
напряжение и, предусмотрительно направив кристалл тупым концом в сторону от
себя, поднес к острому концу батарейку.
Какого именно результата он ожидал, сейчас он и сам не знал. В тишине
напряженно гудели приборы, да за стеной в коридоре слышалась возня уборщицы.
Неожиданно возня стихла, кто-то охнул и, судя по звуку, повалился на пол.
Курносик выскочил за дверь и увидел распростершуюся на мокром полу
малышку-уборщицу. В руках она продолжала сжимать швабру с намотанной
тряпкой.
Схватив уборщицу под мышки, Курносик втащил еЕ в лабораторию и усадил в
кресло. Пульс и дыхание были слабые, расширенные зрачки на свет не
реагировали.
"Поскользнулась. Сама. На мокром месте", - отчетливо произнес
Курносик, наклонившись к ее уху.
Затем он бросился к столу и проверил батарейку. Так и есть! Напряжение
батарейки упало до нуля. Стало быть, кристалл яйцевидной формы аккумулирует
в себе неизвестного пока еще вида энергию, а затем под воздействием
крошечного разряда электричества посылает еЕ мощным импульсом по направлению
внутренней воображаемой оси. Реагирует только на живых коротышек.
(Впоследствии Курносик убедился, что кристалл реагирует не только на
коротышек, но и на любых животных - зверей, насекомых, птиц, рыб...)
Следовательно, продолжал рассуждать Курносик, совершенно позабыв о
несчастной уборщице, следовательно, он накапливает в себе живую энергию
коротышек и выплескивает еЕ одним направленным импульсом. Только одним
или?.. необходимо экспериментировать, необходимо...
Малышка зашевелилась, Курносик подскочил и поплескал ей в лицо воды.
"Ах, да что же это, - стала она причитать, ощупывая бока, охая и ахая.
- Поскользнулась, недотепа, на ровном месте! Чтоб его... Спасибо тебе,
милок, что позаботился. До чего я не люблю этот линолеум, чтоб его... Вот на
втором этаже плитка, так там работать одно удовольствие..."
И уборщица, громыхая вЕдрами, заковыляла по коридору, ворча ещЕ что-то
себе под нос.
Курносик в задумчивости смотрел ей вслед. Выходило, что под действием
биоимпульса коротышка не только испытывал сильнейший эмоциональный шок, но и
во время беспамятства легко поддавался внушению. Ведь это он внушил
уборщице, что она сама поскользнулась...
Готовый ещЕ минуту назад скакать от радости (ведь это было то самое
настоящее открытие, о котором он мечтал), Курносик сел и крепко задумался.
Конечно, открытие могло принести ему славу, профессорское звание и кафедру в
институте робототехники. В этом случае он разживЕтся хозяйством, будет иметь
не только механическую, но и живую прислугу, будет публиковаться в научных
журналах, ездить на престижные конференции и... понемногу зарастать мхом.
Нет, пожалуй, это не для него. В его груди клокотали гейзеры,
извергались вулканы! В его мозгу громоздились, плавились и кипели айсберги!
И теперь, когда в его руках оказалось ни с чем не сравнимое, способное
подчинить его единоличной воле всех коротышек на планете оружие, - разве
мог он теперь просиживать штаны в каком-то институте робототехники?! Ну нет,
теперь на меньшее, чем мировое господство, он не согласится. Что вообще
может быть прекраснее власти? И особенно власти над теми, кто ещЕ вчера его
презрительно не замечал, кто ещЕ вчера пренебрегал им!..
Больше всего ему хотелось досадить Мензуре и соседям, которые с ним не
дружили, а с некоторых пор его даже сторонились. (Курносик, как и многие
другие коротышки, жил за городом, а на работу ездил на своем стареньком
автомобиле.) Жители небольших коттеджей его квартала по вечерам собирались
на площадке для игр. Там они гоняли мяч, купались в бассейне, играли в
настольные игры.
Одно время Курносик появлялся там каждый вечер, и никто не обращал на
него особенного внимания. Но постепенно в нЕм обнаружилась одна крайне
неприятная черта: он не переносил собственных проигрышей. Начиная
проигрывать, допустим, в шашки, он начинал нервничать, мухлевать, а то и
вовсе лез в драку.
Такое, конечно, не сошло ему даром. С течением времени он стал
замечать, что желающих сразиться с ним на бильярде или в шахматы становится
всЕ меньше.
От этого Курносик повЕл себя ещЕ хуже. Он стал ко всем задираться и
требовать, чтобы коротышки играли с ним, хотят они того или нет...
Дело кончилось тем, что, как только он появлялся на площадке, все
начинали попросту от него прятаться.
Это окончательно вывело Курносика из себя. Однажды он раскидал по земле
все шахматы и шашки, продырявил гвоздем волейбольный мяч и, выкрикивая
бессмысленные угрозы, удалился к себе в дом.
С тех пор он начал вести затворническую жизнь.
В будни он подолгу засиживался на работе, а в выходные только искал
случая, чтобы подстроить соседям какую-нибудь пакость.
ВсЕ чаще он задумывался над тем, что не создан для такой жизни, что его
предназначение куда выше, что когда-нибудь наступит такой день, что весь мир
содрогнется, когда узнает, кто он такой есть на самом деле.
И тогда хлипкий Курносик приосанивался, а его слегка затуманенный взор
устремлялся к небу...
Глава шестьдесят восьмая. ПОДВОРАЧИВАЕТСЯ УДОБНЫЙ СЛУЧАЙ
Курносик не стал объявлять о своем научном открытии.
Закончив с отличием институт робототехники, он устроился работать
старшим программистом в засекреченном бюро Хронокосмической навигации. Там
он создавал сложнейшие программы для роботов, предназначенных для
межгалактических трансмобильных перемещений.
Курносику предлагали и другие, куда более важные должности. Например,
он имел возможность сесть на место своего собственного начальника Мензуры...
Но теперь у него были другие планы, и эти планы предполагали его присутствие
именно в бюро Хронокосмической навигации.
Название этой организации было связано с тем, что в нЕм занимались не
столько подготовкой полЕтов в космос, сколько мгновенными
телетранспортациями из одной точки Вселенной в другую. Это были столь
умопомрачительные расстояния, что они не имели единиц измерения. Говорили
просто - "в точке такого-то режима вращения". На керосине в космос далеко
не улетишь, а другого топлива на Колобке не знали.
Когда именно свершилось открытие необычных свойств сверхскоростного
вращения, никто уже не помнил. Родоначальником хронокосмической теории
считался профессор Центрифуга, который занимался подобными разработками с
незапамятных времен. Он поставил тысячи экспериментов на механических
роботах, которые перемещались из одной галактики в другую во вращающихся
дискообразных аппаратах. Он сумел убедить правительство в безопасности этих
перемещений и сам первый побывал в другой точке Вселенной.
После него в полет отправлялись ещЕ десятки смельчаков, а затем
хронокосмическая навигация стала одной из важнейших отраслей промышленности.
Поскольку Колобок был планетой очень маленькой (всего восемь городов на
территории единого государства), собственных природных ресурсов жителям его
начинало не хватать. Вот тут-то они додумались посылать грузовые космические
корабли на другие планеты.
Оказавшись в далЕкой звездной системе, корабль на керосине садился на
какую-либо планету, нагружался полезными ископаемыми и быстренько
телетранспортировался обратно, на орбиту Колобка. Тогда ему подвозили запас
керосина, и корабль совершал посадку.
Особую ценность для колобковской промышленности имели алмазы.
Достаточно сказать, что на алмазах работали все компьютеры, роботы,
телевидение, транспорт и даже лампочки. Одна из богатейших алмазных
разработок находилась на планете Земля галактики Млечный Путь. Летать туда
начали ещЕ во время первых опытов по мгновенному перемещению.
Островок с подземной фабрикой для добычи и переработки природных
алмазов обозначался в разделе "Солнечная система" Звездного каталога цифрой
23111908. Земные коротышки-мореплаватели, побывав на острове и пообщавшись с
колобковскими навигаторами, недолго думая, отмечали остров на своих картах
как "остров Голубой Звезды".
Со временем на Колобке изобрели защитно-маскировочную хронооболочку, и
космические навигаторы научились избегать контактов с местными коротышками.
Сведения о таинственном острове затерялись в пыльных музейных архивах.
А потом и в других звездных системах нашлись богатейшие россыпи
алмазов, и к Солнцу летать перестали.
О затерявшемся в океане островке с законсервированной фабрикой никто бы
не вспомнил, если бы не разразившийся на Колобке невиданный судебный
процесс.
Дело было столь крупное, что в качестве обвинителя на нЕм выступало
само правительство. А началось всЕ с того, что на Колобке возникли две
политические партии. Первая называлась Союз трудоголиков, вторая - Союз
голодранцев. Каждую из них возглавляла верхушка, состоявшая из пятнадцати
коротышек.
Первые, хотя и называли себя трудоголиками, на самом деле не работали,
а только собирали членские взносы. На эти взносы они имели солидные счета в
банках и жили припеваючи. Вторые, хотя и называли себя голодранцами,
одевались с иголочки, а счета в банках имели не меньшие, чем их политические
конкуренты. И морочить головы коротышкам они умели ещЕ искуснее.
Первые утверждали, что все заработанные деньги надо делить поровну на
всех коротышек. Такая программа привлекала к Союзу трудоголиков всевозможных
лентяев и бездельников.
Вторые и вовсе заявили, что деньги надо отменить, а все заработанное
добро отнять и сделать ничейным. На стороне Союза голодранцев выступали
бродяги, лентяи, а также отъявленные разбойники и наивные мечтатели.
Эти две партии боролись между собой за влияние в массах - так они
называли жителей Колобка. Они выпускали свои газеты, выступали по радио и
телевидению, подбивали коротышек на забастовки, демонстрации и прочие
беспорядки.
Но вот однажды терпение у правительства лопнуло, и в один прекрасный
день Верховный Совет трудоголиков, состоявший из пятнадцати коротышек, а
также Политбюро голодранцев, также состоявшее из пятнадцати коротышек, были
взяты под арест.
Теперь встал вопрос, что с ними делать. Целую ночь правительство
заседало, а потом пришло к выводу, что оставлять на Колобке столь изощренных
демагогов опасно. Всех их решили расселить на двух необитаемых островах в
каких-нибудь отдалЕнных галактиках. Чтобы они там своим собственным трудом,
своими руками строили то самое "светлое будущее", которое обещали другим
коротышкам. "Пусть они построят это будущее хотя бы для самих себя, -
сказали члены правительства. - А там посмотрим..."
Сказано - сделано. Для голодранцев выбрали необитаемый островок на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг