несколько еловых шишек, задумчиво добавил:
- Не знаю, что ей может понадобиться, но радость эта встреча нам вряд
ли принесет.
- Нам? - удивился Клэр. - Но я вовсе не хочу ее видеть.
- Нам, - подтвердил правитель, - я понимаю, что она мать Эанке. Но
именно поэтому нужно ее выслушать.
Клэр больше не возражал. Вдвоем они поднялись по обвивающей
белоснежную колонну пологой лестнице в башенку, где и был расположен Малый
кабинет, в котором Правитель предпочитал вести доверительные беседы и
который, как и Зал Первых фиалок, был теперь окружен особой защитой.
Нанниэль уже ждала их и порывисто поднялась им навстречу. Знавший
невозмутимость своей красавицы-невестки, Эмзар понял, что произошло что-то
необычное и скорее всего неприятное.
- Садитесь, - он поцеловал тонкую, унизанную перстнями руку, - как я
понимаю, что-то произошло.
Нанниэль выразительно посмотрела в сторону Клэра, но Эмзар не
позволил ей и рта раскрыть:
- Дорогая, Клэр со вчерашнего дня любезно согласился стать моим Одро
"Одро (Сотро, Зотро) от эльф. "другой". Звание, которое носит наперсник,
доверенное лицо владыки. Звание это не является придворной должностью или
титулом и принимается только с согласия будущего одро, который заявляет о
том, что готов разделить судьбу своего господина и друга, какой бы она ни
была", у меня от него не может быть тайн.
Водяная Лилия присела в классическом реверансе, но выражение ее лица
не отвечало требованию даже самого незатейливого этикета - губы женщины
дрожали, под глазами чернели круги, из всегда безукоризненной прически
выбилась вороная прядь, падающая на белоснежную шею, но это Нанниэль,
похоже, не тревожило. Взглянув в глаза деверю, она произнесла отрывисто и
четко:
- Она ушла.
- Кто? - спокойно уточнил Эмзар, хотя в ответе не сомневался.
- Моя дочь и ваша племянница. Я обнаружила это лишь сейчас, когда
зашла к ней. Она взяла свои артефакты, оружие и... - тут голос Нанниэли
дрогнул, - драгоценности Дома.
- Она оставила письмо? Когда она ушла? Одна или с кем-то? - Эмзар
говорил спокойно, но на душе у него было гадко и становилось все гаже.
- Она не оставила ничего, что могло бы объяснить ее намерения, -
почти прошептала жена Астена, - ушла же она прошлой ночью. Вместе с
Фэриэном и четырьмя воинами из его Дома.
- Что ж, Ниэ, - правитель коснулся ее руки. - Вы рассказали все, что
знали, а теперь идите и отдохните.
- Но, - она вскинула на него измученные, но от этого еще более
прекрасные глаза, - но я не знаю, что она может совершить. Она... Боюсь,
она безумна...
- Идите домой, - повторил Эмзар, - а я буду думать. И действовать.
Это мое дело. Идите, Ариэн вас проводит.
Нанниэль торопливо подобрала тяжелые юбки и, не оглядываясь, вышла,
почти выбежала, а Эмзар повернулся к Клэру.
- Вот и началось.
- Что ты намерен делать?
- Для начала прочесать остров. Если у них хватило глупости его
покинуть, надо сделать так, чтоб они не смогли вернуться.
- Выходит, ты рад, что она ушла? - не поверил своим ушам Клэр.
- Я рад. И одновременно я в ужасе, - Эмзар задумчиво повертел в руках
изящную подставку для перьев, а потом бросил ее на стол, да так неудачно,
что ни в чем не повинная вещица свалилась на изысканный золотистый ковер,
- как правитель я до безумия рад, что эта змея избавила нас от своего
присутствия и утащила с собой своего сподвижничка. Останься они тут и
начни разговоры о том, что эльфам нет дела до остальных, что мы должны
спасать себя и так далее, у нас могли бы быть крупные неприятности. Но я
боюсь, Клэр... Они ведь не просто так ушли. Они замышляют убийство.
- Но... Я не понимаю...
- Неужели ты не понимаешь, что Тина, - Клэр при звуках этого имени
вздрогнул, как от удара, - Тина была убита по ошибке. Ей нужна Эстель
Оскора, уж не знаю, сама она дошла до этой мысли или кто присоветовал, но
они бросились в погоню. А я отпустил их с Астеном вдвоем!!!
- Великий Лебедь! Я так хотел пойти с ними, - простонал Клэр, - но,
может быть, еще не поздно!
- Поздно, Клэр. Эанке опередила нас больше чем на сутки. Гнаться за
ней почти бессмысленно. И потом, ни ты, ни я не можем покинуть Убежище, а
открыть тайну кому-то еще... Я не уверен, что моя племянница увела с собой
всех своих сообщников.
- Но Астен ваш брат.
- Да. А Герика его Эфло д'огэр, - Эмзар сжал кулаки, - и все равно я
вынужден предоставить их самим себе. От нас тут ничего не зависит. Может
быть, их не найдут. А если найдут, то справиться с Астеном непросто. Да и
судьбу Эстель Оскора вряд ли кто может угадать. Они вступили на свою
дорогу, и они пройдут ее до конца, а как и когда он наступит, нам знать не
дано.
- Хорошо, - вздохнул Клэр, - пусть будет так. А что будем делать мы?
- Готовиться к походу.
- Ты хочешь сказать?..
- Я хочу сказать, что весной вспыхнет война и клан Лебедя примет в
ней участие на стороне Эланда и Кантиски.
Эстель Оскора
Мы шли уже почти кварту. Я, Астен и нашедший нас Преданный. Впереди
меня ждало туманное гостеприимство Его Святейшества, позади остался
кто-то, желавший моей смерти, а я была почти счастлива, живя лишь
сегодняшним днем. Мои спутники, похоже, разделяли мое настроение. Иногда
мы начинали резвиться в снегу, как щенки или, учитывая природу нашего
третьего товарища, как котята. Дорога не была трудной, так как Астен
прихватил с собой множество волшебных мелочей, сводивших неудобства нашего
похода на нет. Хватало и взятой в Убежище питьевой воды, тем более
Преданный взял на себя обязанность снабжать нас зайцами и рябчиками,
каковых и добывал по ночам с удивительной ловкостью. Занятно, но он явно
предпочитал испеченное на углях мясо сырому.
Шли мы быстро, но эльфы, похоже, забрались в один из самых диких
уголков Пантаны. Кроме нескольких лесных деревушек, которые мы обошли
десятой дорогой, следов человека не наблюдалось. Зато зверья было в
изобилии. Однажды мы нарвались на танцующих под луной волков, которые нас
то ли не заметили, то ли не обратили внимания, а вот я навсегда запомнила
их грациозные прыжки в лунном сиянии. Мне внезапно захотелось стать
волчицей и всю жизнь бегать плечом к плечу со своим волком по заснеженному
лесу, загонять для него дичь, ощущая на губах солоноватый привкус крови, и
не думать ни о чем...
- Что с тобой? - Астен тряс меня за плечо с озадаченным видом, я в
ответ только рассмеялась. Он подумал и присоединился ко мне. Мы смеялись,
как два дурачка, вдали пели волки и светила полная луна. Я хорошо помню
эту ночь, потому что она оказалась последней спокойной. Мы долго сидели у
костра, разговаривали ни о чем и обо всем. Я узнала о том, что Астен
однажды уже покидал Убежище, что он никогда не был счастлив с Нанниэлью,
которая его, видимо, также никогда не любила. Лебедь говорил много,
лихорадочно быстро, словно боялся чего-то недосказать. Преданный ушел на
охоту, мы были совершенно одни. И внезапно я поняла, что небезразлична
этому бессмертному красавцу. Нет, он не сказал мне ничего и вместе с тем
сказал все. Если мужчина начинает исповедоваться перед женщиной, это
значит, что он или выпил, или эта женщина ему нужна. А чаще всего и то и
другое...
Вернулся Преданный, волоча за собой молоденькую косулю. Жизнь жестока
по определению, но в дикой жестокости нет грязи, подлости, предательства.
Преданный от рождения был наделен правом убийства, так же как его жертвы
изначально получали право на трусость, ибо для них трусость была
единственным щитом против когтей и клыков.
Но те, кто по уверениям Церкви получили от Творца бессмертную душу,
все запутали. Эльфы тут оказались ничуть не лучше людей. Может быть,
красивее, умнее, изначально одареннее, но проклятие выбора, цели, средств,
совести они несли так же, как и мы. Поэтому мы могли понимать друг друга,
а значит, ненавидеть. Или любить...
Любил ли меня Астен? Любила ли я его? Пока еще нет, но, если наше
путешествие продлится, может случиться все, что угодно. Впрочем, до
Кантиски было не так уж и далеко. Скоро мы должны будем выбраться на
тракт, где можно найти лошадей. И придется решать, как быть с Преданным,
который в Святом Граде был бы весьма неуместен. Но пойдет ли он в Убежище
с Астеном?
- Вряд ли, он должен быть с тобой, - то ли я думала вслух, то ли мы
думали об одном и том же...
- Должен?
- Ты носишь браслет Стефана. Его единственный долг защищать тебя.
- А я не могу его уговорить пойти с тобой?
- Нет. Он умнее любого зверя, но он еще не человек. Он знает только
свой долг и будет ему следовать.
Мы помолчали. Разговор не клеился. Так всегда бывает, когда
неотложных дел нет, а говорить ни о чем, думая о слишком многом, - значит
лгать. То же, что было у меня на душе и, возможно, у Астена, казалось
столь неуместным, что мы не могли себе позволить заговорить об этом.
Костер горел, звезды медленно ползли по небу, зима правила свой бал.
Засыпали подо льдом реки, увязали в снегу деревья, становились
непроходимыми горные перевалы. Зима давала передышку всем...
- Астен, - окликнула я своего спутника, и тот немедленно вскинулся,
словно ждал моего вопроса, - как ты думаешь, что я в сущности такое? И что
я должна сделать?
- Я не знаю...
- Я не спрашиваю тебя, что ты знаешь, - внутри меня неожиданно
поднялась какая-то веселая злость, - я хочу знать, что ты думаешь.
- Что я думаю, - эльф повторил мой вопрос, видимо собираясь с
мыслями. - Я думаю, это твой жребий, и ты должна его нести, пока можешь. И
даже дальше. Я пытался отыскать в тебе какую-то необычную Силу, Герика, и
не смог. Но это вовсе не значит, что ее нет. Она может пробудиться, когда
ты столкнешься с магией сущностей, которые хотели подчинить тебя свой
воле. Или когда тебе будет грозить опасность, или когда ты, сама того не
зная, вдруг выполнишь какое-то условие.
- Но когда на нас с Тиной напала Эанке и там, у Пантаны, я ничего не
смогла...
- Меня это удивляет, но магия Прежних "Прежние - сначала эльфы так
называли Первых богов Тарры, а затем это слово стало обозначать все и
всех, имеющих отношение к Первым богам " нам известна очень плохо. Может
быть, чары, которыми пронизано Убежище, ее гасят. Ведь когда-то приведшие
нас в этот мир Светозарные уничтожили прежних его хозяев, а значит,
дарованная ими магия может свести на нет "подарок" Оленя.
- Тогда почему вы его боитесь?
- Потому что он плоть от плоти этой земли, а мы лишь пришельцы,
причем неразумные пришельцы, - с нарочитым смешком откликнулся Астен. - Но
давай лучше поговорим о тебе. Ты спокойно обращаешься с нашими поделками,
в каждую из которых вложена магическая сила, ты уже освоила парочку
заклятий. Это значит, что у тебя есть способности к волшбе и то, что ты
нам не враждебна.
- Но откуда?.. - я не договорила, но Лебедь все понял.
- Эльфийская магия, смешанная с магией талисмана Проклятого,
оказалась смертоносной не для тебя, а лишь для того существа, которое ты
носила в себе. Это оно было воплощенным Злом. Ты же скорее всего можешь
стать и Злом, и Добром, и зависит это лишь от тебя. Большего не знаю и,
наверное, не хочу знать.
2228 год от В. И. Раннее утро 4-го дня месяца Звездного Вихря.
Большой Корбут
Солнце еще не показалось над зубчатым горным гребнем, но света, чтобы
провести коней по узкой горной тропе, Рамиэрлю хватало. Хвала Великому
Лебедю, дорога для лошадей еще годилась. Топаз шел спокойно, но Перла
упрямилась, и Роману все чаще приходилось останавливаться и уговаривать
кобылицу сделать еще шаг.
- Честное слово, дорогая, - не выдержал наконец эльф, - я начинаю
подозревать, что в твоем роду был осел. - Перла обиженно повела ушами, но
с места все же сдвинулась.
Зимнее утро в Корбутских горах выдалось красивым, но неуютным. Было
очень ясно и очень холодно, и Роман знал, что чем выше они поднимутся, тем
будет холоднее. Собственно говоря, настоящий подъем он начал вчера, а до
этого петлял по долинам рек и ручьев, стараясь отыскать для перехода место
поудобнее. Прав ли он оказался в своем выборе, покажет самое ближайшее
будущее. Пока тропа, по которой они шли, была вполне проходимой и вела в
нужном направлении, но вот от Уанна по-прежнему не было ни слуху ни духу,
хотя Рамиэрль не сомневался - когда маг-одиночка сочтет нужным, он его
отыщет. Пока же нужно подчиниться зову кольца и идти вперед.
Если не начнутся зимние вьюги и не придется бросить лошадей, то путь
через Большой Корбут отнимет дней двадцать пять, после чего они окажутся в
тех самых Ларгах, про которые много наговорено и написано, но толком
ничего не известно. Кроме того, что туда ушел и там сгинул Эрасти Церна, а
Циала смогла вернуться. Ну а если за первой горной цепью встанут вторая и
третья, а некоторые источники утверждали именно это, то ему придется в
горах зазимовать, снегопады отрежут дорогу не только вперед, но и назад...
Громкий лай оторвал эльфа от ставших привычными мыслей и расчетов.
Оскорбленная собачьей неучтивостью Перла пронзительно заржала. Уже почти
рассвело, и эльф видел не красноватую ауру живого смертного существа, а
самого пса. Это было очень крупное животное, размерами сравнимое с
эландским волком. Светлая, с бежеватым отливом шерсть, пушистая и густая.
Темно-коричневые "чулки" и маска на морде. Уши обрублены. Эльф знал, что у
некоторых пастушеских племен существует обычай рубить собакам уши, чтоб в
них не мог вцепиться волк. Значит, собака пастушья... Это могло быть и
хорошо - у горцев можно спросить дорогу, и плохо - если хозяева пса
окажутся недружелюбными.
Эльф ожидал, что за первой собакой последуют другие. Если поблизости
деревня или стадо, их должна охранять целая свора, но пес был один. Собака
подлетела пушистым вихрем. Было видно, что она устала - светлые бока
ходили ходуном, язык свешивался из открытой пасти чуть ли не до земли, не
скрывая тем не менее отменных клыков.
Эльф стоял спокойно, на всякий случай положив руку на рукоятку
кинжала, но пес нападать не собирался. Он даже не стал обнюхивать
незнакомца, а лошадей и вовсе проигнорировал. Яростно виляя хвостом и то
лая, то тоненько поскуливая, волкодав совершил несколько кругов вокруг
Романа, а затем немного отбежал в ту сторону, откуда пришел, и оглянулся,
уставившись на барда. Тот продолжал стоять, с удивлением наблюдая за
собачьими выходками.
Убедившись в том, что двуногий остается на месте, пес бросился назад,
но на этот раз не кружил вокруг, а встал напротив Романа и несколько раз
громко пролаял, отступил два шага и вновь подал голос. Роман начал
понимать, в чем дело, когда овчарка вновь прыгнула вперед и, вцепившись
зубами в край плаща Романа, пятясь, потащила его за собой.
- Так ты меня куда-то зовешь? - осведомился бард. - Там твой хозяин?
Ему нужна помощь? Ну, пошли...
Как только эльф сделал первый шаг, пес опрометью помчался назад,
затем остановился, коротко взлаял, словно бы умоляя поспешить, и вновь
кинулся вверх по склону. Дорога была нетрудной, и Роман вскочил в седло -
кто знает, вдруг тут и впрямь промедление смерти подобно. Если же там
окажутся враги, то четыре ноги лучше двух. Но никаких врагов не
обнаружилось.
Не прошло и полуоры, как собака привела всадника к обрыву и, жалобно
скуля, застыла на краю. Спрыгнув на землю и зацепив поводья коней за
кстати подвернувшийся еловый выворотень "Выворотень - ветром вывернутое с
корнем дерево", Роман заглянул вниз. Дно пропасти терялось в тумане, снизу
отчетливо доносился грохот потока, но на глубине в три или четыре
человеческих роста виднелся небольшой выступ, на котором он заметил
мертвую косулю, в горле которой торчала черная стрела. Но главным было не
это - на туше зверя неподвижно лежала человеческая фигура.
- Так вот в чем дело, - обратился Роман, к собаке, так как больше
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг