Старик каждый раз повторял одно и то же, но это успокаивало Дождилику.
Она сидела на полу клетки, отвернувшись от людовищ и уткнувшись лбом в
стену, а Навк гладил ее по кудрям, не находя слов.
Клетка, в которой они сидели, была даже не клеткой, а загоном в углу
корабля-ящика, огороженным решеткой. Внутри корабля было сумрачно, но Навк
разглядел все, что здесь находилось. Один конец большого помещения занимал
примитивный двигатель, ничем не отделенный от жилой части. По стенам
тянулись открытые стеллажи, где хранился весь инвентарь. Несколько стоек
занимали ряды прозрачных сосудов, в которых в особом растворе дозревали
органы для своих будущих хозяев. Навк и Дождилика не глядели туда. Посреди
корабля высились два операционных стола. Один - маленький, нормальный, для
людей. Другой - большой, напоминающий причудливый станок, для людовищ.
Остальное пространство загромождали лежанки хозяев, баки с водой и
горючим, какие-то аппараты со шлангами. По потолку змеились толстые и
тонкие трубы, свисали какие-то лохмотья, вполнакала горели редкие фонари.
Все было покрыто грязью, налипшей толстым слоем, отвратительно воняло,
местами на полу блестели лужи.
Корабельщик объяснил, к кому в плен попали Навк и Дождилика. Много
тысяч лет назад хирург Сваре с планеты Убилисс задумал создать новую
разумную расу, которая станет великой цивилизацией Галактики. Из людей он
начал производить людовищ - гигантов, наделенных разумом и силой. В глухих
уголках Галактики были выстроены Вивисекторные Фабрики, которые поставили
на поток производство кошмарных монстров Сваре. И вот спустя несколько
веков людовища объявили войну человечеству. Война долго металась из края в
край Млечного Пути, но людовища потерпели поражение. Остатки их укрылись в
непроходимых дебрях пространства, искаженного режимом Энергетического
Неблагополучия. Потомкам одной из последних таких колоний и попался
"Ультар".
Людовища походили на толпу сросшихся гигантов. Они имели одно тело,
составленное из нескольких позвоночников и грудных клеток, имели много
голов, рук и ног, которые торчали повсюду, имели общую кровеносную систему
и несколько сердец, легких, желудков. Кое-где их плоть перекрывалась
вживленными металлическими латами, кое-где конечности имели естественные
продолжения в виде мечей, пил или молотов. В корабле обитали пять людовищ
- три мужских и два женских. Мужские обросли шерстью и бородами, а женские
имели длинные волосы разных цветов - и светлые, и темные. Людовища вдвое
превосходили людей в размерах отдельных своих членов, а если брать все
многорукое, многоногое, многоглавое существо целиком - то казались просто
живыми скалами. Они сами еще достраивали свои тела - для этого и ловили
людей. Расчленяя пленников, они помещали нужные им части в питательные
растворы, чтобы те доросли до заданных размеров, а затем вживляли в себя,
как к дереву прививают новые ветви. Так, например, была собрана длинная
суставчатая рука, которая змеей заползла в "Ультар".
- Навк: - однажды тихонько позвала Дождилика. Навк склонился над ней. -
Навк: - повторила она. - Если людовища придут за мной: Убей меня: Я не
хочу: - И она заплакала. - Помнишь, помнишь, там, на Ракае, мне была
предсказана смерть на Сингуле: а ведь Сингуль - это вторая звезда Идаруи,
к которой мы летим: Я боюсь, боюсь, спаси, спаси, спаси меня, Навк!..
Навк гладил ее по волосам и целовал. Тягостное чувство не проходило.
Корабль-гроб падал куда-то в пустоту. Его полутемные недра освещали
зловещие огни в топках двигателя. Огромные, многоглавые, многорукие
людовища медленно, как айсберги, ходили вдоль стен, скучая. Их глухие
голоса жутковато разносились по помещению, грузные шаги отзывались дрожью
палубы.
- Навк, ты меня слышишь? - однажды среди ночи раздался голос
Корабельщика. Навк открыл глаза. Дождилика спала, положив голову на его
плечо. Кудри щекотали скулу Навка. Корабельщик, казалось, не знал, о чем
сказать. - Навк: - повторил он. - Как там она?.. Как: - Он сделал паузу. -
Как ты?..
- Летим: - тихо ответил Навк.
И безграничная вселенская печаль охватила его. Он осторожно переложил
голову Дождилики на тряпье, подгребя его побольше, сел и заплакал. Он не
мог сказать, отчего плачет. Ему было жаль старика, который вел два корабля
в космический пустоте и не мог найти утоления своим горестям. Жалко было
девушку, на которую легла тень ужасной гибели. А впрочем, печаль Навка
выходила за предел человеческих судеб. Ему было жаль Корабли, которые
давно утонули в вечности, но мысль о которых все не обретала покоя, все
томилась по забвению и, как душа без причащения, носилась в космосе. Навку
было жалко погасших в пылу бесконечных битв прекрасных звезд Млечного
Пути, жалко древних цивилизаций, чей светящийся песок забывчивые потомки,
играя, пересыпают между пальцев. Навк плакал от того, что вдруг ощутил
вечное свое одиночество, вечную обреченность человеческого рода, ощутил,
что великая красота мира все равно не включает его в свои пределы, что все
дела рано или поздно все равно окажутся ненужными, забытыми, что он пришел
в этот мир не по своей воле, проживет жизнь по воле истины, которая к нему
безразлична, и не по своей воле уйдет.
А наутро Навк впервые ясно услышал голоса людовищ. Два из них стояли
напротив загона, разглядывая пленников, и медленно и глухо
переговаривались.
- В этом полете нам везет на людей, - произнесла одна из голов мужского
людовища.
- Можно привезти их в Городище, - ответило женское людовище. - Царица
хотела иметь еще одну голову с белыми кудрями.
- Пошли прочь!.. - обезумев, заорал Навк.
Людовища в молчании долго глядели на него.
- Он обезумен, - наконец сказала другая голова мужского людовища. -
Придется выбросить его голову.
Остальные людовища в другом конце корабля надевали кованые
металлические латы и примеривались к мечам и копьям. Вооруженные, в броне,
людовища выглядели как живые танки.
- Навк, Дождилика!.. - раздался вдруг голос Корабельщика. - Сейчас вы
опуститесь на Идарую!.. Вас там освободят. Вы должны найти человека по
имени Сиглай - он вам поможет:
Тяжелый удар потряс корабль - это ящик лег на грунт планеты.
Людовища с оружием в руках подошли к торцовой стене. Стена медленно
опустилась, и людовища шагнули под свет идаруйского солнца.
Глава 18. ИДАРУЯ
В проеме выхода Навк видел почти идиллическую картину - холмистая
долина, покрытая ярко-зеленой травой, синее небо с перьями облаков,
несколько маленьких рощиц и кустов. До его слуха донесся щебет птиц,
спертый воздух смешался со свежестью и запахами луга. Огромные людовища
разбрелись, никого не встречая.
Полуголые дикари, разрисованные красно-коричневыми узорами, выскочили,
как из-под земли. На каждое людовище напало по нескольку десятков воинов.
Многоглавые гиганты высились, как слоны, как ходячие крепости. Мечи и
топоры взлетели над ними со всех сторон, людовища заревели. Малоподвижные,
тем не менее они были почти неприступны. Но дикари, зная, что в плотной
рукопашной схватке людовищ не одолеть, атаковали с копьями и рогатинами.
Навк, прижавшись к решетке, в страшном волнении смотрел на побоище. Оружие
искрилось в лучах полуденного солнца. Слышались рев, визг, вой, боевые
кличи, звон, хруст ударов и тупой стук. Невозможно было разобраться, кто
кого теснит в кутерьме сражения.
Но длинные копья служили людям вернее, чем людовищам их ужасные мечи.
Вот одну голову пробил дротик, и она завалилась набок. Вот другая была
разрублена секирой. Вот в скуле третьей остался торчать обломок лезвия.
Одно из людовищ внезапно словно воспарило ввысь, поднялось над землей.
Навк увидел, что в него со всех сторон воткнуты копья, и люди, по пять
человек на каждое копье, на остриях вздернули гиганта к небу. Залитое
кровью, людовище хрипело. Одни его головы, мертвые, свисали на грудь,
другие дергались, в крике разевая рты.
Уцелевшие руки махали мечами, цеплялись за древки копий. Ноги бились в
агонии.
Людовища начали отступать. Одни отходили, не теряя присутствия духа,
отбиваясь.
Другие же, обезумев, ползли, а сзади и по сторонам их кромсали и рубили
дикари.
Поле боя было вытоптано и усыпано желто-коричневыми телами, среди
которых, как горы, громоздились туши забитых гигантов. Два людовища, одно
из которых было с корабля Навка, оказались опутаны сетями.
Дикари ворвались в корабль-гроб и начали громить его, но, заметив Навка
и Дождилику, удивленно столпились у загона.
- Они похожи на людей, Сириус Беспощадный, - произнес один из них,
обращаясь к соседу.
- С длинной шерстью - это женщина, Бетельгейзе Свирепый. Я полагаю, что
из них потом тоже вырастут людовища. Их надо убить.
Воины замолчали, оценивающе глядя на пленников.
- Тогда нам не будет от этого пользы, - сказал еще один.
- Можно убить их не до конца, и мы получим удовольствие, когда будем
смотреть, как они умирают, - предложил четвертый. - Ты согласен со мной,
Альтаир Седовласый?
- Нет, Альдебаран Глупый, - ответил седой дикарь. - Сегодня - ночь
Звездного Сошествия. Мы не успеем насладиться их смертью.
Воины погрузились в размышления.
- Мы можем либо убить их, либо убить медленно, - наконец сказал
Бетельгейзе Свирепый. - Ничего другого мужчина придумать не может.
- В битве и на охоте за меня думает мое копье, - важно добавил
Альдебаран и поглядел на Альтаира. - Пусть будет битва или охота на
пленников, и мы придумаем.
- Нельзя в один день битвы с людовищами и ночью Звездного Сошествия
устраивать еще и охоту, - упрямо возразил Альтаир. - Бог Скиапарелли
прогневается на нас за невоздержанность. Охоту можно сделать завтра, но
ведь после Звездного Сошествия и наши души могут вернуться в свои небесные
хижины, и пленники могут погибнуть.
Я думаю, пусть решит Удивляющий Толкованиями.
Согласившись с Альтаиром, воины выломали решетку и вывели пленников из
корабля.
На лугу, куда приземлились людовища, остались два гигантских железных
ящика.
Остальные, видимо, сумели улететь. Повсюду, как на базаре, уже сновали
женщины, бегали дети, стоял галдеж, вдалеке два пленных людовища куда-то
волокли туши погибших собратьев. Воины стаскивали в одну кучу тела убитых.
Навк и Дождилика под охраной поднялись на холм, и их глазам открылась
панорама Идаруи. Вниз убегали луга, часто покрытые рощами. Подковой их
охватывал курчавый лес, среди которого возвышалась гора с белыми скальными
выходами на склонах.
Кое-где поблескивали ручьи, сияло лучезарное небо. Картина была бы
просто райской, если бы совсем недалеко все это великолепие не обрывалось,
точно отрезанное ножом. Дальше, до самого горизонта, расстилалась, слегка
прикрытая маревом, черная и мертвая страна, где с трудом угадывались
какие-то горные хребты, ущелья и долины. А у самого горизонта отчетливо
виднелась гигантская статуя с протянутой к солнцу рукой.
- Хан-Тэгр видит нас, - с робостью сказал один из воинов.
Конвой торопливо двинулся вниз, и из-за деревьев показалось селение.
Видимо, людовища давно облюбовали Идарую и часто наведывались сюда за
материалом для своих операций - домами в деревне аборигенов служили их
корабли, захваченные в боях. Только теперь они покрылись толстым слоем
ржавчины, а в их стенах и крышах знало множество дыр, словно кто-то
целеустремленно лупил по ним огромным молотком.
Конвой остановился на площади, и вокруг сразу же собралась толпа. Вдруг
раздался истошный вопль, толпа расступилась, и к пленникам на четвереньках
выбежал какой-то человек. Он был одет в лохмотья, на его голове
красовалась корона из волос, вымазанных в глине.
- Удивляющий Толкованиями!.. - зашумела толпа.
Шаман, трепеща, подполз к ногам пленников и с криком отскочил.
- Смотрите, смотрите!.. - корчась, завопил он. - У него третья нога,
как у бога Скиапарелли!..
Толпа потрясение онемела. Навк и сам глянул на свои ноги, пораженный
известием шамана.
- А у нее третья рука на голове, как у бога Лапласа! А у него -
когти-сабли, как у бога Кеплера!.. Ой, я страшусь, страшусь!.. - Шаман
кинулся в толпу, но два дюжих воина поймали его, опасливо поглядывая на
пленников, подтащили к ним поближе и оставили, торопливо отбежав. Шаман
горько зарыдал, качая короной.
- Я ужасаюсь, я дрожу, - пожаловался он. - У нее во лбу третий глаз
бога Ловелла!.. А у него сверху растут рога, как у бога Коперника!.. Это
не люди. Это великие боги приняли человеческий образ и спустились из своих
небесных хижин посмотреть на нас!..
- А почему мы не видим их? - недоверчиво спросил Альтаир.
- А разве мудрый Альтаир умеет бесноваться, как я? Или свирепый
Бетельгейзе умеет говорить животом, как я? Или глупый Альдебаран умеет
подражать голосам птиц и животных? Или беспощадный Сириус знает столько
песен? Это умею делать только я, поэтому я удивляю вас толкованиями и один
могу видеть богов!
- Удивляющий Толкованиями прав, - важно сказал Альдебаран. - Но что нам
делать с пленниками?
- Надо отвести их на капище, чтобы они видели, как мы почитаем богов, и
были довольны нами. Мы привяжем их к столбам и завтра откроем им дорогу к
Хан-Тэгру.
Если в ночь Звездного Сошествия они не уйдут в свои небесные хижины!
- Мы одобряем твои слова, - согласились воины.
Конвой сдвинулся с места и повлек Навка и Дождилику дальше. Шаман,
бормоча что-то, бежал рядом, изредка высоко подпрыгивая. Толпа, редея,
вышла из селения и двинулась по тропе, с обеих сторон которой высились
скелеты людовищ. Навк отвлекся, разглядывая сложные композиции из
позвоночников, ребер, конечностей, черепов. Он с изумлением взирал на
причудливые остовы космических титанов.
Из-за деревьев донесся вой, и скоро пленники увидели большую поляну, на
которой громоздились котлы. Под котлами горел огонь. Туземцы на ходулях
ковыляли вокруг, изредка тыкая в клокочущее варево дротиками. Вой снова
донесся из котла, и Навк увидел, как над краем появилась красная
обваренная рука и лицо людовища.
- Здесь вывариваются священные остовы, - сказал один из воинов.
Капище находилось на голой вершине горы и было обнесено частоколом.
Пленников завели внутрь, привязали к двум каменным столбам.
- А теперь я должен рассмотреть богов, - заявил шаман. - Остальные
пусть уйдут, чтобы боги их не ослепили.
Толпа постепенно вытекла за ворота. Шаман подошел к пленникам.
- Ну, здравствуйте, - сказал он. - Мое имя Сиглай.
Перед Навком стоял обычный человек с веселым и хитрым лицом. Навк
вспомнил, что Корабельщик велел им найти этого человека.
- Вы не туземец? - удивилась Дождилика.
- Нет, - улыбаясь, сказал Сиглай. - Я родом с планеты Эпсон. Вообще-то
я книготорговец. Но однажды на свой страх и риск издал Галактическую Лоцию
и продал ее на двенадцати планетах. От мести механоидов Корабельщик
спрятал меня здесь. Лучше быть шаманом на Идаруе, чем каторжником на
Калаате!
- Вы что, просвещаете дикарей? - снова спросила Дождилика.
- Нет. Их просветить невозможно. Это племя, обреченное на вымирание.
Некогда здесь, на Идаруе, была высокая цивилизация. Но она сильно
пострадала в страшном сражении времен Галактической войны Пахарей с
Роботами. Половина планеты была уничтожена. Вы видели с холма черные
пространства? Это сожженная часть Идаруи: И оставшиеся в живых поклялись
никогда не выходить в космос, никогда не строить кораблей, никогда не
принимать участия в событиях, которые охватывают всю Галактику: С течением
времени их потомки превратились вот в этих дикарей. Они звездопоклонники,
но боятся звезд. Вот, смотрите, здесь стоят их идолы - Лаплас, Кеплер,
Коперник, Галлей, Тихо Браге, Гершель, Галилей: Они не знают, что это
имена древних астрономов. Вы сами слышали, как они величают друг друга.
Что поделать! Они сами избрали такую судьбу. Людям нельзя жить на острове,
а они сделали из Идаруи остров. Люди должны лететь в космос.
- А что будет с нами? - спросила девушка.
- Раз в году Идаруя входит в плотный метеоритный поток. Это случится
сегодня.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг