Гур вскочил на тумбу. На его неподвижном, стянутом маской лице
выделялись только глаза, цепко обшаривавшие ряды амфитеатра. И вдруг
(или мне показалось) они остановились на мне. Ингрид Кейн во мне даже
обрадовалась этому, замерла в ожидании, но тело Николь опять
взбунтовалось, будто почуяв опасность. Глупо, но в самый интересный
момент непонятная сила заставила меня встать и выйти из зала.
В фойе было пусто. Я курила и безуспешно пыталась собраться с
мыслями и совладать со своим телом. Из зала время от времени
доносились взрывы смеха, свист. И вдруг чья-то рука сжала мой локоть.
Парень с лицом Николь, который встретился мне в коридоре отеля "Синее
море".
- Пойдем, Рита.
То, что обращение адресовалось мне, сомнений не вызывало.
Значит, Рита - мое настоящее имя. Или меня приняли за другую? Сколько
их, с лицом Николь?
Мне не оставалось ничего, как повиноваться. Мы поднялись на
лифте на площадку, там уже ждал аэрокар. Он стоял как раз рядом с
машиной Дэвида Гура - тоже черного цвета, но гораздо более мощная и
совершенная модель. Двойник Николь распахнул передо мной переднюю
дверцу, сел за руль. Взревели двигатели.
Мы летели молча. Куда? Зачем? Спутник не обращал на меня
особого внимания, разве что пару раз подмигнул да предложил сигарету.
Он включил телевизор и поудобнее откинулся на сиденье. Казалось, он
ничего не видит, кроме экрана. Я искоса приглядывалась к нему. Бывает
же такое сходство! Двойник Николь, Риты... Что все это значит? Голова
раскалывалась от безответных вопросов.
Город давно остался позади, постепенно распыляющимися
созвездиями проносились под нами огоньки вилл.
Наконец мы пошли на снижение. Мой спутник выключил экран, лицо
его приняло строго официальное выражение.
Мягкий толчок и стоп. Дверь снаружи открыли, металлические
щупальца компьютера просунулись в машину.
- Документы!
Двойник Николь что-то вложил в них, одно щупальце исчезло, два
других обстукивали и обследовали аэрокар.
- Можете выйти.
Я огляделась. Мы находились на бетонной площадке у подножия
горы. Небо то и дело прочерчивали мощные лучи прожекторов, выхватывая
из темноты то провода фуникулера, то поросшие густым кустарником
склоны, то похожее на пирамиду здание на самой вершине, казавшееся как
бы продолжением горы. Я сразу узнала его.
Это было здание Верховной Полиции!
О нем ходили легенды. Никто толком не знал, чем там занимаются.
Какими-то инопланетными влияниями. Во всяком случае, лично я не
слышала ничего конкретного. Здание ВП было для всех чем-то вроде
символа - его изображение присутствовало на всех государственных
печатях.
Вряд ли обстоятельства смерти Николь Брандо представляли
государственный интерес. Тогда что же? Может быть, мой ДИК? Чепуха,
они не смогли бы догадаться, даже если бы и обнаружили что-то в горшке
с пальмой.
Фуникулер медленно полз вверх. Я заметила, что руки Николь
дрожат. Двойник внимательно посмотрел на меня и улыбнулся.
- Мерзнешь? Включи терморегулятор.
Я сделала вид, что нажала кнопку у ворота платья. На самом деле
я включила терморегулятор еще во время представления Дэвида Гура.
Только тогда мне было жарко.
Наверху нас еще раз проверили, затем стена раздвинулась и,
пропустив, опять сомкнулась. Вокруг здания было что-то вроде парка, но
любопытство Ингрид Кейн не могло прорваться сквозь болезненные
эмоциональные приступы Риты-Николь. Все мои усилия уходили на то,
чтобы не трястись. Кажется, мы шли по какому-то длинному коридору,
затем снова проверка. И сразу три информации.
- Привет, Поль. Сейчас узнаю. Двести восьмой, Шеф у себя?
Моего двойника зовут Поль.
- Все в порядке. Шеф ждет. А чего это твоя сестрица не
здоровается?
- Привет,- сказала я.
Мой двойник - брат Риты-Николь.
Не успела я переварить предыдущее, как получила третью
информацию. Пожалуй, самую важную.
- Иди,- сказал мне Поль,- отец хочет видеть сначала тебя.
Шеф ВП - отец Поля. А следовательно, и отец Риты-Николь. Мой
отец.
Я вдруг почувствовала неожиданный прилив сил. Три глотка воды.
Наконец-то я что-то знаю! И я скрутила, смяла в себе Николь. В кабинет
к Шефу вошла Ингрид Кейн, ее рука, толкнувшая дверь, больше не
дрожала. Я должна быть предельно хитрой и осторожной. Я должна любым
способом выстоять в этой партии, если не хочу вообще выбыть из
турнира, который сама затеяла.
Кабинет Шефа был обставлен предельно просто - из мебели только
самое необходимое. Зато масса каких-то ЭВМ и приборов вдоль стены, о
назначении которых оставалось лишь догадываться. У человека,
поднявшегося из-за стола мне навстречу, тоже было лицо Николь,
несмотря на седые баки, морщины и абсолютно голый череп. И тут до меня
дошло. Двойники, созданные методом генетического ядра, сохраняющего
способности и склонности того или иного образца. В данном случае
образцом был, видимо, сам Шеф. А может, его отец? Дед? Прадед?
Я поздоровалась. Шеф молча смотрел на меня, будто чего-то ждал.
Потом нахмурился.
- Почему ты вошла не по форме?
Я сдирала лак с ногтей. Что мне еще оставалось? Мат с первого
хода.
- Выйди и явись как следует.
А черт его знает, как следует! Я глупейшим образом продолжала
стоять. Мне стало даже смешно.
И тут он вдруг сам бросил мне соломинку:
- Ты должна сказать: агент номер 423 явился по вашему вызову.
Я выползла за дверь и отдышалась. Почему он мне помог? Вряд ли
можно было заподозрить такого человека в беспечности или глупости. Он
не стал разоблачать меня сознательно, как если бы мы были заодно!
Поистине бредовая мысль.
- Агент номер 423 явился по вашему вызову.
- Садись, Рита. Почему ты не давала о себе знать эти дни?
Кажется, снова мат. Явно неравная партия.
- Да так как-то,- сказала я, даже не пытаясь что-либо
придумать.
И опять соломинка:
- Мне доложили, что видели тебя с парнем. Хорошо, что ты снова
начала развлекаться. И все-таки я бы тебя просил не пренебрегать
своими обязанностями. Что нового?
Похоже, он играл со мной, как кошка с мышью. Я молчала.
- Ты виделась с ним?
- С кем? - бездарно промямлила я.
- С объектом номер 17-Д.- Он был на редкость терпелив.
Казалось, он действительно мне подыгрывает, жертвует слонов и коней, а
я... Я даже не знала, кто такой номер 17-Д.
- Не помню.- Я подняла глаза к потолку, гадая, когда же его
терпение наконец истощится.
- Я спрашиваю о Дэвиде Гуре. Ты себя плохо чувствуешь, Рита?
Теперь он пожертвовал мне ферзя. Мысль сослаться на нездоровье
мне самой в голову не пришла. Впрочем, он мог бы отправить меня на
обследование и в два счета установить симуляцию. Но ферзя я съела.
- Да, отец, у меня что-то с памятью. Я видела его сегодня
вечером. Я была на представлении.
- Ты с ним говорила?
- Нет, но я была на его вилле. Меня не пустили.
- Кажется, я запретил тебе туда ходить.
- Но меня туда тянуло...- За несколько секунд размышления я
перебрала десятки возможных ответов и остановилась на этом - правде.
Знает ли Шеф о странностях своей дочери? Знает ли, почему меня влекло
на перегороженную улицу?
Он молчал. Смотрел на меня пристально и молчал, молчал.
Казалось, что сердце Риты-Николь колотится на весь кабинет.
Наконец он встал, открыл один из вмонтированных в стену сейфов
и протянул мне небольшой овальный предмет.
- В процессе отчета остановись подробнее на своем состоянии, на
переменах, которые в себе замечаешь. Сейчас это самое важное, важнее,
чем Дэвид Гур. Ты, надеюсь, понимаешь меня, Рита?
Я кивнула. Предмет по размерам и форме напоминал гусиное яйцо,
только был гораздо тяжелее.
- Отчет мне понадобится к завтрашнему утру. А сейчас можешь
идти к себе. Я полагаю, что тебе целесообразно пожить здесь до полного
выздоровления (это прозвучало как приказ). Спокойной ночи, Рита.
- Спокойной ночи, отец.
Наверное, я опять что-то сделала "не по форме". Внимательный
взгляд. Но на этот раз Шеф промолчал, видимо, отнеся это за счет тех
"перемен в моем состоянии", о которых я должна была подробнее
рассказать в отчете. Какое отношение имел к этому состоянию предмет в
моей руке, пока было неясно.
Дверь кабинета Шефа я закрыла с явным облегчением. Туда тут же
проскользнул Поль. Я мечтала поскорее попасть "к себе", чтобы наконец-
то остаться наедине с собой и подумать, но вспомнила, что не знаю, где
это "к себе". Вернуться и спросить Шефа? Неизвестно, как он отнесется
к такого рода "переменам". Интуиция, которая так безошибочно привела
меня к вилле Дэвида Гура, на этот раз молчала, как ни призывала я ее
на помощь. Я глупейшим образом стояла посреди коридора, ощущая на себе
пристальный взгляд охранника, с которым болтал Поль. Это был молодой
парень, и пока что в его взгляде читался лишь чисто мужской интерес к
моей особе, вернее, к телу Риты-Николь. И тут мне пришла идея. Я
покачнулась, вскрикнула и сделала вид, что падаю, разрешив ему
подхватить меня в объятия.
- Что-то кружится голова,- шепнула я с болезненной улыбкой,-
вчера немного перебрала. Не хочу, чтоб знал отец. Не проводишь ли
меня? Только тс-с-с...
Сошло. Видимо он знал, где это "к себе". Повиснув на нем, я
предоставила ему полную возможность вести меня по лабиринту лифтов и
коридоров в нужном направлении. Если он и догадывался о моем
притворстве, то истолковал это в свою пользу. Он довел меня до самой
квартиры и даже помог открыть дверь. Знал ли он шифр по долгу службы
или в силу наших интимных отношений в прошлом? Неизвестно. Во всяком
случае, он не сделал попытки остаться у меня - возможно, ему просто
нельзя было бросить пост. Мы лишь наскоро поцеловались, и он ушел, так
и не произнеся ни слова. Наконец-то я осталась одна.
Свою квартиру я тоже не узнала, как не узнавала ничего в этом
здании. Ничего и никого. Я прошлась по комнатам, с любопытством
разглядывая мебель, картины, платья, белье, безделушки, и чувствовала
себя так, будто попала в чужой дом. Я пыталась составить себе какое-
либо представление о той, кем стала, о ее вкусах, привычках,
характере. Но вокруг все было на редкость стандартным, лишенным какой
бы то ни было индивидуальности. Обычная квартира современной девицы,
отдающей предпочтение зеленому и золотистому тонам, духам "Весна" - на
мой взгляд, слишком резким, и телевизионной рубрике "Спорт сегодня".
Последнее я определила по стопке программ, в которых было отмечено
все, касающееся спорта, аккуратно записаны имена победителей и их
результаты. Правда, программы были старые - трехмесячной давности.
Быть может, этот факт тоже был связан с "состоянием" Риты-Николь, о
котором говорил Шеф.
За спиной что-то щелкнуло, засветился экран над столом и
симпатичная блондинка напомнила, что приближается время ужина.
Замелькали, сменяя друг друга, аппетитные, красочно оформленные блюда,
напитки и фрукты, которые она предлагала заказать.
Чтобы отвязаться от нее, я ткнула пальцем в цифру "5" на
клавиатуре под экраном. Но, видимо, что-то напутала, потому что
мгновенно появившийся из стены робот стал раздвигать стол, будто
собираясь разместить на нем по крайней мере жареного быка.
- Что это значит?
- Заказан ужин на пятерых.
- Ничего подобного. Ужин номер пять, где вино.
- Первая набираемая вами цифра соответствует количеству
ужинающих, а последующие через точку - номерам блюд.
И назидательно добавил, снова сдвигая стол:
- Неумеренное потребление спиртных напитков ведет к ослаблению
памяти. Помните, что настоящее здоровое сердце всегда лучше
искусственного.
Я с сожалением вспомнила о своем молчаливом Жаке и после ужина,
оказавшегося действительно превосходным, заказала назло этому кретину
бренди и сигареты.
Хотя сама знала, что веду себя, как кретинка. В желудке
блаженная теплота, бренди кружит, туманит голову. Я лежу на тахте и
смотрю по телевизору спортивную программу. Гребля, гонки аэрокаров, а
вот Унго играет в теннис. Он выигрывает. Молодец, Унго! Он мне
нравится я хочу с ним встретиться еще. Мне хорошо. Мне девятнадцать
лет.
Кажется, я задремала, а когда открыла глаза, со стола было
убрано, свет в комнате притушен, заботливый робот прикрыл меня легким
пушистым пледом. На пустом столе округло белел странный предмет,
напоминающий по размерам и форме гусиное яйцо.
Я взяла его в руки. На нем стоял номер 17-Д. "Объект номер 17-
Д" - так они называли Дэвида Гура. С одного бока яйцо было плоским,
две кнопки - "запись" и "стоп". Включила "запись" - послышалось тихое
гудение, яйцо засветилось изнутри. Я тут же нажала на "стоп" - яйцо
погасло. Не стоило большого труда догадаться, что это магнитофон, на
который записывались показания об объекте 17-Д.
"Остановись подробнее на своем состоянии. Сейчас это самое
важное, важнее, чем Дэвид Гур".
Над этим стоило поразмыслить. Итак, Верховную Полицию по каким-
то неизвестным мне причинам интересует Дэвид Гур. За ним установлена
слежка, и главным действующим лицом в этой операции являюсь я, агент
номер 423, дочь Шефа ВП. Но в процессе операции с Ритой-Николь что-то
произошло - какая-то аномалия в ее состоянии, возможно, именно она
привела ее к самоубийству и сделала участницей эксперимента Ингрид
Кейн. Об этой аномалии Шеф знал. Более того, он вел наблюдение за
состоянием Риты-Николь. И еще более того, он считал эти наблюдения
"важнее, чем Дэвид Гур". И все же я была уверена, что эта аномалия
каким-то таинственным образом связана именно с Дэвидом Гуром.
В другое время я бы от души посмеялась над комизмом ситуации -
я вынуждена ломать голову, как бы разузнать что-либо о себе самой. Но
мне было не до смеха - завтра утром Шефу нужен готовый отчет,
сделанный в духе предыдущих. А если нет... Больше всего я опасалась
медицинского обследования. Если меня исключат из игры, я никогда ничего
не узнаю. А любопытство мое разыгралось вовсю. Похоже, что последний
эксперимент Ингрид Кейн затянется.
Что же делать?
И тут меня осенило. Яйцо! Вполне вероятно, что пленка в этом
магнитофоне содержала в себе и предыдущие отчеты Риты-Николь, что это
своеобразный дневник, посвященный одному объекту - номер 17-Д. И стоит
лишь ее с самого начала прослушать... Отличная идея. Но осуществима
ли? Ничего похожего на "перемотку" и "воспроизведение" - во всяком
случае снаружи. Однако яйцо не было сплошным - его разделяла пополам
едва заметная линия. Оно должно раскрыться. Но как?
Было уже далеко за полночь. Я перепробовала сотни способов -
один глупее другого. Все колющие и режущие предметы, нитки, проволока,
химия, электричество, вода и даже статуэтка хоккеиста - фунтов на
десять, которой я в исступлении колотила по яйцу, оказались бессильны.
Оно как ни в чем не бывало отсвечивало белесо и холодно в моих
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг