Именно это страшное оружие, смертоносный меч, обещал бесноватый своим
теснимым армиям. Буря, стремившаяся с Востока, опередила на два года
окончание работ.
Будто заклятие охраняло клад нибелунгов; возвышенность была очарована,
неуязвима. Бомбардировщики, шедшие с запада и северо-запада для
уничтожения логовищ хищника, скользили мимо. Ни одна бомба не была
сброшена на замок или вблизи него. Владельцы подземных тайн не уничтожили
их. Ни одной попытки взрыва не было сделано, когда уже на правом берегу
Рейна показались мундиры чужих солдат. А времени было достаточно.
Ни один солдат, ни один офицер армии заморской страны не появился в
замке в те упоительные минуты, когда все двери открывались перед ними сами
собой.
Мы не делаем исключения для той группы лиц, которая высадилась из
колонны виллисов во дворе замка на вторые сутки после того, как патрули и
авангарды армии генерала Кинга полностью овладели долиной.
Несмотря на офицерские мундиры, - это необходимо для движения в зоне
военных действий, - из десяти офицеров только двое были действительно в
кадрах действующей армии. Они занялись немедленно организацией охраны
замка и возвышенности. Остальные же были только "причислены" к армии,
причислены для выполнения особых заданий.
Командовал ими и приказывал им не генерал Кинг, а Томас Макнилл,
вышедший первым из головного виллиса.
Так достойный потомок фирмы "Макнилл и сыновья" вступил во владение
замком и тем, что под ним. "Нью Макнилл" встал твердой ногой на берег
Рейна. Один ли он?
Ведь сказал же один из политических руководителей страны, усыновившей
Томаса Макнилла: "Наша граница проходит по Рейну".
4.
А ПОТОМ послевоенные справочники для туристов вообще упустили из вида
существование на правом берегу Рейна рыцарского замка XV столетия и одного
из лучших видов Западной Европы.
В послевоенные годы Томас Макнилл проводил половину своего времени в
Рейнском замке.
Хотя никогда и не следует забегать вперед, но позволим себе открыть
сюрприз, приготовленный для сэра Артура Форрингтона: фирма "Макнилл и
Сыновья", или, если угодно, "Нью-Макнилл", получила в наследство группу
немецких ученых, и не только из числа работавших на подземном заводе. Эти
люди приобрели права гражданства или это было им обещано, что, может быть,
действовало еще лучше.
Группа была пополнена нужным числом научных работников и инженеров из
старых служащих фирмы. Мозг подземного завода работал слаженно и
интенсивно.
До сих пор участие Форрингтона ограничивалось консультациями и ответами
на отдельные запросы Томаса Макниллэ. Сэр Артур был поглощен работой на
заводах, где, по заданию правительств двух империй, говорящих на одном
языке, избранные ученые продолжали совершенствовать силу, явно разрушившую
два населенных города на Японских островах - Хиросиму и Нагасаки.
Стремление Томаса Макнилла к самостоятельности не замечалось
Форрингтоном.
Он, вообще, не привык анализировать поведение окружающих его людей вне
сферы их профессиональных действий. В последние два года он был очень
занят и, действительно, начинал уставать и часто бывал раздражителен.
OTTO XAГГEP
1.
СВЕТ наполнил громадное помещение... Четко, не отбрасывая теней, в
лампах дневного света перед глазами Форрингтона встали детали подземного
завода.
Это помещение, рассматриваемое изнутри, напоминало внутренность
скорлупы страусового яйца. Купол, слегка загибаясь и сужаясь, уходил вверх
в пространство. Снизу поднимался лес металлических колонн. Горизонтальные
пояса из двутавровых балок связывали колонны рядом ярусов. Верхние ярусы
казались стоящим внизу людям гонкими и слабыми - так скрадывала для глаза
их силу высота помещения. Жесткое единство стального скелета подпирало
стены купола. Здесь слились в одно целое обработанный человеком металл и
первозданный камень. Опытный взгляд Форрингтона сразу взвесил необычайную
мощь колоссальной массы стали.
- Мы получили все это в наследство, сэр Артур, - заметил Макнилл,
привычно читая на лице Форрингтона его мысли, - эта сталь несла также
перекрытия двенадцати этажей. Я снял полы и стоявшее на них оборудование,
после того, как они сделались мне ненужными А то, что вы видите внизу и
вверху, это мое решение.
Вертикальная ось помещения была свободна от колонн. Внутренний ряд опор
описывал ажурный колодец. Горизонтальные связи между ограничивающими
колодец колоннами замыкались в правильные окружности. Колодец не ослаблял
цельность системы. Вверху, в шестидесяти или семидесяти метрах от уровня
пола, была видна какая-то выпуклость, круглое дно гигантского предмета,
заполнявшегогo верхнюю часть колодца. Внизу все было обильно наполнено
машинами. Здесь было несколько ясно различимых отделов. Многие машины (для
них, очевидно, не хватало места) поднимались вверх и, прикрепленные к
стальному каркасу, висели в воздухе.
Прямо перед Форрингтоном было отделение, представлявшее собой
радиостанцию.
Это было легко определить по виду установок, но среди всех известных
Форрингтону радиоперелающих центров не было равных по мощности.
Следующий сегмент был заполнен трансформаторами и электромоторами.
Отделение, огражденное сверху и с боков прозрачными щитами, служило
лабораторией. Ряды компрессоров образовывали станцию высокого давления.
Большая же часть помещения была занята приспособлениями, сразу
приковавшими к себе внимание Форрингнтона. Это было на вид довольно
беспорядочное нагромождение сферических и цилиндрических емкостей.
Опираясь одни на другие, металлические колпаки образовывали нечто вроде
усеченной пирамиды, поднимавшейся на высоту двух ярусов креплений. Выше,
над пирамидой, повисли серии больших баллонов, похожих на бункера, на
гигантские замкнутые воронки.
Все это было плотно обвито сложной системой труб самых различных
диаметров и оплетено бронированными кабелями. Некоторые емкости имели
смотровые приспособления, закрытые тяжелыми задвижками. Под ними
скрывались отверстия, заполненные многосантиметровой толщины стеклами.
Узкие, легкие лестницы и переходы давали доступ ко всем частям этого
своеобразного целого. Точно притягиваемый магнитом, сам того не замечая,
Форрингтон медленно подходил к пирамиде.
- Какая батарея, какая батарея... Но вы сделали что то новое, Томас.
Да, да, новое... - он говорил, не оборачиваясь.
- Вы использовали мои ответы на ваши вопросы, но это... нет, я этого не
предполагал! Вы получите другие результаты. - В голосе Форрингтона
послышалось раздражение.
- Дорогой сэр Артур, мы соединили принципы. Мы взяли то, что было здесь
сделано до нас, взяли работы за океаном и прибавили свое. Я пользовался
замечательным сотрудничеством херра Хаггера!
Томас Макнилл был в нескольких шагах сзади. Сэр Артур стремительно
повернулся. Медленными, размеренными шагами к ним подходил человек очень
высокого роста в белом, узком и длинном халате.
2
ГОЛОВА с лысым черепом, - остатки волос сохранились только над ушами и
сзади, - сидела на длинной сухой, морщинистой шее. Обтянутое пергаментной
кожей лицо напоминало мумию Рамзеса.
По мнению газет последней германской империи, лицу господина профессора
Отто Юлиуса Хаггера весьма напоминало лицо покойного фельдмаршала Мольтке,
победителя австрийцев и французов, организатора новых прусско-германских
армий. Впрочем, сходство ограничивалось только лицом, так как покойный
фельдмаршал был слабого телосложения.
Сутуловатость спины несколько уменьшала громадный рост херра Хаггера.
Длинные руки оканчивались тяжелыми кистями. Сухие, жесткие, крючковатые
пальцы с крепкими выпуклыми ногтями были покрыты пучками волос.
Светлосерые глаза сидели в глубоких орбитах, окруженные припухшими,
лишенными ресниц веками. Пристально-неподвижный взгляд фиксировал
Форрингтона из-под нависших щетинистых бровей.
- Херр Хаггер! Но я был уверен: Сообщали о вашей гибели в Штутгарте...
- Форрингтон был взволнован.
Томас Макнилл неслышно отступил и спокойно наблюдал за двумя учеными.
Контраст между свежим, плотным, бело-пушистым сангвиническим уроженцем
острова и крупным, лысым, сухим, ширококостным немцем был разителен.
Однако они были старыми знакомыми, если не друзьями.
Хаггер и Форрингтон встречались молодыми людьми на дополнительных
специальных курсах лекций в германских университетах. Случайное знакомство
закрепилось в дальнейшем встречами на научных съездах и на академических
чтениях. Они переписывались. Библиотека и кабинеты Форрингтона в столице
островной империи и дом Хаггера сначала в Иене, потом в Берлине были
свидетелями бесед, но не споров. Несколько экспансивный Форрингтон не
слишком любил возражения и ценил в Хаггере умного, скромного я чуткого
собеседника, умеющего молчать и слушать. В сущности, именно эти ценные
свойства профессора Хаггера служили основанием того, что можно было при
желании назвать дружбой.
Да, это и была дружба. Как много значило для ученого возможность
высказывания, быть понятым в тех вещах, которые для массы окружающих его
людей, для семьи, для родных были чужды, скучны, неинтересны.
Была ли в их отношениях неискренность со стороны Отто Хаггера? Сэр
Артур никогда не задавал себе такого вопроса. Связь, прерванная первой
мировой войной, возобновилась через три года после заключения Версальского
мира и порвалась, казалось, навсегда в осенние месяцы года, начавшего
вторую мировую войну. О смерти Хаггера сообщили первые газеты, вышедшие в
западных оккупированных зонах после крушения третьего Райха.
Форрингтон сделал три шага вперед и руки ученых встретились.
Заглушенный, слабо вибрирующий, очень низкого гона звук пульсирующей
жидкости доносился со стороны пирамидальной батареи.
- Так много лет и вы...
- Простите, сэр Артур, - мягко перебил Форрингтона Макнилл, - нам пора
начинать!
- Дорогой друг и коллега, - проговорил Хаггер, нашу встречу мы
отпразднуем демонстрацией того, над чем мы с мистером Макниллом работали
эти годы. Heт лучшего судьи, как вы. Это будет доказательством реальности
моего существования.
В последних словах была попытка шутки. Английская речь Хаггера звучала
отчетливо, с легким гортанным немецким акцентом.
- Я уверен, что буду иметь возможность подробно рассказать вам о моей
замечательной встрече с мистером Макниллом. О, да, да, и о пройденном
вместе с ним пути.
Форрингтон молча наклонил голову.
3.
ТРИ человека подошли среди колонн к центру завода и поднялись по
лестнице на платформу, возвышавшуюся над полом, на стойки на высоту
нескольких метров. С двух сторон были низкие перила; сторона, обращенная к
колодцу, - открыта.
Хаггер расстегнул верхние пуговицы халата, достал ключ из внутреннего
кармана пиджака и отпер дверцу белой металлической кабины, стоявшей в углу
платформы. Открылся черный эбонитовый щит с рычагами и кнопками желтого и
красного цвета. Хаггер повернул несколько рычагов и нажал на кнопку внизу
щита.
Послышалось мягкое жужжание, и предмет, находившийся в верхней части
колодца, пошел вниз, скользя, как гигантский поршень. Управляемый
невидимыми машинами колоссальный беловато-серый цилиндр плавно опускался.
Вот его дно без толчка прикоснулось к полу. Остановившееся перед
Форрингтоном сооружение тускло поблескивало характерным цветом
дюралюминия. В общем, это походило на колоссально удлиненную емкость,
резервуар для нефти или бензина из тех, что стоят на заводах, станциях
железных дорог и в местах добычи и переработки жидкого горючего. Швов,
соединяющих листы металла, не было видно. Прямо перед платформой, на
которой стояли гражданин островной империи, немец и гражданин западного
континента, на гладкой сероватой поверхности цилиндра тонкие линии
очерчивали контур двери.
Особое чувство, подсказывающее нам присутствие людей за нашей спиной,
заставило Форрингтона обернуться. Действительно, он был так поглощен
созерцанием, что не слышал, как на платформе молчаливо скопилось человек
пятнадцать, одетых, так же, как Хаггер, в белые халаты. Серьезная
неподвижность могла напомнить о группе хирургов, готовых к операции.
Движение Форрингтона вызвало нечто вроде общего поклона.
Со стороны было бы заметно по некоторой небрежности одних, по
чопорности привета других и по подчеркнутости почтительности третьих, что
состав белых халатов был также трехнациональным. Но на такое наблюдение
сейчас Форрингтон был не способен.
Он видел, что его ждали, что происходит нечто особенное. Ничего этого
он не предполагал. Сюрпризы Макнилла продолжались.
- Мои сотрудники, сэр Артур, - Макнилл сделал рукой полукруг, -
некоторые из них, новые граждане заокеанского континента, продолжили
работы, начатые ими до войны под руководством господина Хаггера. Другие -
мои и ваши соотечественники.
Форрингтон медленно и молча поклонился. Дверь серого цилиндра была
открыта - на этот раз ключом. хранившимся у Макгила.
4.
НЕ СЛЕДУЕТ ли автору извиниться перед читателем? Он описывает хорошо
ему известные и виденные им вещи, невольно пользуясь привычными
техническими терминами. Хотелось бы, чтобы читатель увидел стройный
стальной лес, стремящийся вверх на громадную высоту. Внизу, среди колонн,
плотное нагромождение машин. В центре возвышается уходящая ввысь труба.
Правильная цилиндрическая форма трубы превращается перспективой в конус.
Большой диаметр делает вблизи мало ощутимой выпуклость оболочки. Эта
масса, очевидно колоссального веса, бесшумно и плавно повинуется
управлению. Однообразие ее поверхности нарушено поясом мощных контактов,
смотрящих из глубоких ячеек.
Но общие размеры всего окружающего скрывают размеры деталей. Только
открытая дверь цилиндра обнаруживает его вместимость. Действительно,
площадь его пола составляет около ста шестидесяти квадратных метров. Там,
не стесняя друг друга, могли бы стоять двести человек. Однако цилиндр
плотно начинен.
Оканчиваясь в шести метрах над уровнем пола, внутри закреплено
несколько труб разных диаметров. Средняя труба - это мощный телескоп с
экранами и с местами для наблюдений.
Кругом трубы телескопа пучком закреплены другие трубы. Оконечности этих
труб соединяются с находящимися на дне цилиндра емкостями, которые, в
весьма уменьшенном виде, напоминают отдельные части расположенной на
подземном заводе пирамидальной батареи. Опять повсюду извиваются
электрические кабели.
Алюминиевые лесенки ведут к нескольким площадкам с пультами управлений.
Но площадки и пульты не закреплены, а подвешены на гибких сочленениях.
- Для этой трубы, сэр Артур, мы воспользовались заготовленными
германскими артиллеристами секциями стволов проектировавшейся ими
метательной установки.
Она носила секретный шифр Гамма-II. Как видите, я надеюсь, Херр Хаггер
и другие джентльмены не обидятся, немцы продолжали страдать гигантоманией.
- Ja, Ja, мистер Макнилл, сэр Форрингтон, я тоже люблю шутить, - почти
перебил Макнилла скрипящий голос одного из новых американцев.
В группе белых халатов, осклабившись, кивала голая голова в золотых
очках.
Сильные стекла делали глаза неестественно большими. В маленькой толпе
послышался одобрительный гул. Раздавались отдельные слова:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг