перепада давлений, чавкнув, ухнув, уползла в сторону серая туша внешнего
люка. И в открывшееся пространство дунул воздух Чура. Неповторимый - сухой
и морозный, пропитанный опасностью... Заставляющий душу сжаться, делающий
тебя одновременно охотником и дичью воздух полярных равнин.
Валька попрочнее затянул шнуры накидки, кивнул своим друзьям и их Псам
и первым вылез на круто спускающуюся вниз аппарель.
Тут, на ее шершавом, ребристом, все еще хранящем внутреннее тепло
корабля покрытии, он был пока что на "Саратоге", пока что еще в пути... И
Валька заторопился вниз.
Не доходя метров двух до конца стальной полосы, он сбросил в снег свои
лыжи и спрыгнул вслед за ними сам, придерживая на весу легкие титановые
лыжные палки. Быстро застегнул крепления и, не оборачиваясь, почти не
отталкиваясь палками, заскользил по снегу прочь от обгорелой башни корабля
- ходко и бесшумно.
Пелена легкого бурана почти сразу скрыла его с глаз Кима.
***
Буран действительно ничуть не мешал Вальке двигаться вперед. Он был
даже чем-то родным для него - здешний, почти теплый, весенний буран. Ось
Чура была наклонена к здешней эклиптике совсем не так, как ось старушки
Земли, и не было здесь, на полярной равнине, ни полярных ночей, ни жутких
холодов. Большая весна, постепенно, но неумолимо сменяющая ядерную зиму,
должна была растопить и шапки льда, обступившие Седые хребты. Взрослые
обещали, что он, Валька, это еще увидит. Если вернется с заданий.
С одного он уже вернулся...
Теперь главным было добраться до своих.
Хорошо бы было, конечно, знать, подняли ли уже в Поселении тревогу,
когда "Цунами" вышел на свою орбиту над Чуром. И еще, успели ли Раймон и Ли
предупредить Первую Касту и Охрану о том, что возвращаются, и, главное, о
том, что Сайрус и Валька - уже не "свои"...
Хорошо бы...
Но можно обойтись и без этого.
Валька сдавал экзамен по своему любимому предмету - "Имитация действий
Врага". И билет попался ему довольно трудный - проникновение... Ну что же,
ему уже приходилось отвечать на этот билет, и отвечать всерьез, на
Последнем Испытании - перед самой отправкой. "Всерьез" - это когда стреляют
не холостыми...
На мгновение он задумался над тем, почему на всех тренировках и
испытаниях ему так нравилось играть именно за Врага? Может, это и было
первым симптомом предстоящего предательства Дела? Предупредительным
звоночком? Может, то, что Первая Каста зовет изменой, именно в этом и
проявляло себя? Так или иначе, его учителя и надсмотрщики пропустили этот
звоночек мимо ушей. Ну что ж, на войне как на войне... Теперь вас самих
будет экзаменовать ваш ученик. Один из лучших - сами говорили...
Правда, тогда он был в гораздо лучшей форме - после месяцев тренировки
и режима, без капли лишнего веса, весь как закаленная пружина. А теперь?
Вес он набрал. Чертовы чаепития с крекерами и проклятая, всюду в мире
Заблудших доступная и вкусная еда добавили ему, пожалуй, лишние
килограмм-другой. И тренировался он только от случая к случаю... Баловства
с Ганом и Фором - не в счет.
Тьфу, да и только!
Ладно! Теперь не время каяться. Подобраться. Смотреть в оба. Вспомнить
все то, что знаешь и умеешь. Вот что требуется от тебя, а не разводить нюни
по поводу собственного несовершенства. Помнишь, чему учили тебя?
Да, быть готовым. Всегда быть готовым. Не умереть ради Дела, а
исполнить его. Точно и до конца.
Только вот Дело у Вальки сейчас другое, не то, к которому его
готовили.
Впрочем, почему же?
"Я спасаю Поселение... Его людей... Значит, я и остаюсь и м? Агентом
Тартара?" - подумал Валентин.
И тут же задавил эту мысль.
Нельзя сейчас сомневаться.
Нельзя думать ни о чем, кроме проникновения.
Экзамен!
Может быть, самый важный...
Другого такого не будет.
***
Это только из рубки "Саратоги" равнина казалась гладкой. Лишенной
примет и признаков абстрактной декорацией. Валька-то с самого начала знал,
что это не так.
Здесь, на ее плоскости, даже летящий снег, скрывший горизонт и Седые
хребты, не мог скрыть ее истинное лицо. Холмики и ложбинки. Заносимые
снегом овражки. Приметы, понятные только тренированному глазу. Рельеф.
И рельеф этот Валька знал буквально на ощупь. Он мог бы добраться до
Поселения с закрытыми глазами. Так что буран не был ему помехой. Зато
других помех предвиделось немало.
Прежде всего надо было нащупать начало Тропы. Его, как и еще несколько
ключевых точек пути проникновения, все время переносили с места на место.
Но на всякую хитрость у него наработаны свои приемы. И на всякий замок
изготовлены свои отмычки...
Одну такую отмычку Валька загодя достал из рюкзака и повесил себе на
шею. Несколько других рассовал по карманам куртки. Но главное было не в
ключах и отмычках. Главным было содержимое его башки, и он надеялся, что
она не подведет. Поэтому, спускаясь в ложбину, которая должна была вывести
его к одной из шести возможных точек выхода на Тропу, он присматривался не
столько в мерцанию болтающегося на шее амулета-индикатора, сколько к
неуловимым следам, которые должны были оставить те, кто проходил по Тропе.
Если кто-то прошел здесь хотя бы пару дней назад, то никакой буран не
помешал бы различить те приметы, которые оставили они в памяти упрятанных в
свои гнезда-норы сторожевых автоматов.
А с ними Валька дружил. Этому его тоже научил Сайрус.
Нет, здесь по Тропе не ходил никто. Уже давно. Значит, вероятность
того, что вход на нее где-то здесь, была довольно велика. И свечение
амулета-индикатора - трепетное и неровное раньше, ставшее теперь ясным и
ровным, - подтверждало это. Итак, с первого раза ему повезло - он точно
вышел на Тропу.
Это даже не понравилось Вальке. Когда везет сначала, точно не везет в
конце...
Здесь, в ложбине, ветер наносил снег с одного ее края и сдувал с
другого, обнажая скалистое ложе, по которому когда-то - до зимы неслись
воды сбегавшей с Седых хребтов речки. Так всегда - на равнине снег не
залеживается, но и не уходит с нее... Добравшись до того места, где русло
делало поворот, Валька снова глянул на амулет - тот светился уже сумеречным
багровым светом - светом Тропы. Валька притулился в защищенном от ветра
углублении, сбросил рукавицы и достал из-за пазухи вторую свою отмычку -
тонкую металлическую дудочку-манок.
На мгновение его охватил страх - ему показалось, что он сбился,
выдувая мелодию, от которой зависело так много. Проверить себя он не мог -
манок пел в неслышном человеческому уху диапазоне. Но деваться было некуда.
Он трижды просвистел беззвучный сигнал, откинулся спиной на жесткий камень
стенки расселины, прикрыл глаза и стал ждать - кто придет на зов. И только
когда услышал знакомые поскрипывания и постукивания, понял, что не ошибся -
из-за полузанесенной снегом скалы к нему не торопясь вышел Штур. Старина
- Здравствуй, Сайрус... - сказал старый сторожевой робот скрипучим,
как и его суставы, голосом
Ну конечно, для древнего кибера обладатель манка, знавший секретную
мелодию, не мог быть никем другим, кроме Сайруса Ноттингема. Их дружба
восходила к тем временам, когда Сайрус, вот так же, как Валька сейчас,
отправился на задание - живой маскировкой. И вернулся в одиночку.
- Здравствуй, Штур... - отозвался Валька. - Вот я и пришел. Ты скучал?
- Роботы не скучают, - напомнил страж Тропы. И добавил:
- Я не могу выйти на волну Службы.
Казалось, в голосе его звучала застарелая досада. Но, конечно, досаду
эту досочинило воображение Вальки. Роботы не досадуют. Точно так же, как и
не скучают. Хотя досадовать, конечно, было о чем: хитрый сигнал, "вшитый" в
замысловатую мелодию манка, спровоцировал маленький сбой в исполнении
рутинной программы несения сторожевой вахты и старина Штур "забыл" частоту,
на которой должен был отрапортовать Службе о встрече со старым приятелем.
- Я сам отрапортую, - пообещал Валька.
- Отрапортуй, - тут же согласился робот.
- А теперь подойди сюда... Стань боком... Тебе нужно сделать
профилактику...
Валька положил руки на холодные стальные пластины броневого покрытия
Штура, нашел нужную и сдвинул в сторону Потом отогрел дыханием замерзшие
пальцы и принялся переставлять джамперы на панели настройки.
Закончив это небезопасное дело, он нервно вздохнул и с минуту просто
сидел с прикрытыми глазами, приводя в порядок нервы. На это у него были
свои причины: он не по рассказам знал, что бывает с теми, кто ошибается при
перепрограммировании "стража".
- Теперь слушай меня внимательно, Штур, - сказал он, не раскрывая
глаз. - Сейчас сюда придут еще трое... И два Пса. Ты умеешь узнавать Псов?
- Я умею... - отозвался кибер.
- Эти трое... Они будут знать слово. Ты понял?
- Я понял. Каким будет слово?
- "Атака". Слово будет "атака"...
- Слово будет "атака".
- Правильно. Ты проведешь нас - троих, их Псов и меня. Мы должны
встретиться с... С Арно...
- С Арно... Личный номер восемь, восемь, девятьсот три...
- Правильно. Только не вызывай его по радио. Пошли к нему "букашку". А
сейчас - жди. Ступай к Нижнему порогу и жди.
Выждав немного, словно стесняясь присутствия робота, Валька вытащил на
свет божий Кимов блок связи и набрал сигнал вызова.
***
На Чуре на широте посадки "Саратоги" время уже перевалило за полдень.
Полдень здешних двадцативосьмичасовых суток. Ким с уже неприкрытой тревогой
вглядывался в снежную пустоту горизонта.
- Зря я его отпустил туда одного... Зря! - со злой досадой выговорил
Ким и треснул крепко сжатым кулаком правой руки в ладонь левой. - Только
идиот может втягивать детей во взрослые разборки. Тем более - в разборки с
Нелюдью! Идиот и подлец!
- Не говори так, агент.
Голос Фора был очень спокойным, совсем недетским.
- Ты не прошел бы туда. И даже мы не прошли бы... А если бы и прошли,
то ничего сделать мы там не сможем. Мы - чужие. Нас никто не будет слушать.
И никто не поверит ни единому нашему слову.
Глава 11
НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ
Ким с тревогой прислушивался к гортанной речи, доносившейся из
динамика. Слова и даже построение фраз были знакомыми, но донельзя
искаженными, надерганными из разных языков древней Земли, и потому все
вместе было абракадаброй. Казалось, что еще чуть - и поймешь суть, но нет -
смысл ускользал, обманывая агента ложными значениями и ассоциациями с
чем-то знакомым.
- Они отправили проводников, - перевел Киму Фор. - Они отведут людей
Поселения к Заброшенным колодцам... Там есть запасы пищи и топлива... Но
идти придется пешком - здесь плохо с транспортом...
- А о каком расстоянии идет речь? - спросил агент.
- Примерно полторы сотни километров, - пояснил Фор. - Это недалеко по
здешним понятиям.
- Но там будут и дети, и, возможно, больные...
- Если все обойдется, то можно будет использовать транспорт из
Поселения, - заметил Ган.
Фор бросил в микрофон еще пару слов и отключил передатчик.
- Все, - решительно сказал он. - Теперь...
И тут же тихонько запел сигнал вызова. На этот раз - из карманного
блока связи. Ким включил прием и поднес трубку к уху.
- Это Валентин, - со вздохом облегчения ответил он на немой вопрос
устремленных на него трех пар глаз. - Нам пора прощаться, Кэн.
- Наши потери - двое раненых, - доложил Таннер. - Оба из той тройки,
что была блокирована вместе с заложниками. Они прекрасно справились с
заданием, и я буду ходатайствовать о награждении всех троих. Среди
заложников потерь нет. Террористы уничтожены полностью. Потери экипажа
лайнера - двое: капитан и офицер. Погибла одна пассажирка - Крамер.
Глубокая гипотермия... Реанимация не удалась. Пятеро пассажиров... Их, я
думаю, следует считать пропавшими без вести.
Манцев смотрел куда-то сквозь командира десантников. Лицо его не
выражало ничего.
- Ну что же, - подытожил он наконец. - На войне как на войне...
***
Снег был плотным, и ноги почти не проваливались в нем. Да и было этого
снега не так уж много - то тут, то там из-под белого, искрящегося покрова
проглядывал темный камень.
Гильде сверился с компасом и, сделав в уме поправку - магнитное поле
Чура было блуждающим, - стал забирать чуть восточнее. Вдали снова
послышалась тяжелая, содрогающая почву поступь. Клаус поморщился, вспоминая
свою первую встречу с Големом часов пять назад.
"Ладно, - сказал он себе. - Не так страшен черт, как его малюют..."
И тут другой звук донесся до него - характерный гром планетарных
двигателей космического корабля. Никто из тех, кому приходилось его
слышать, уже не мог спутать его ни с чем другим. Не мог спутать и Клаус.
"А ведь это, пожалуй, "Саратога", - прикинул он. - Прямо по курсу.
Значит, они приземлились где-то совсем рядом с Поселением. Не то что мой
бот... Точно - "Саратога"... И она стартует... Значит, произошло у них там
что-то...
Он чуть не проморгал ловушку - за маячившими впереди скалами
обозначило себя какое-то призрачное движение.
Гильде нырнул за ближний валун, украшенный снеговой шапкой. Но через
секунду понял, что причиной этого движения был не он сам, а реактивный гул
над головой. Рев двигателя "Саратоги". Из скал рвануло светлое, почти
невидимое пламя, и ввысь торопливо ушла пара зенитных ракет.
"Это уже Поселение, - прикинул Клаус. - Дальние рубежи..."
Вдали в высоте прогремели два разрыва.
***
- Нет, они не могли сбить корабль, - успокоил Ким Гана и Фора. - Он
идет под защитой силового поля...
Некоторое время люди и Псы смотрели в небо - вслед ушедшему на более
безопасную стоянку лайнеру.
"Интересно, - подумал Ким. - Будет Кукан дожидаться нас или сразу даст
тягу - просить убежища у Людей Чура?"
Впрочем, это уже не имело особого значения. Надо было идти по следам
Валентина. Время не ждет...
Мальчишки заскользили на самодельных - из подручных листов пластика,
взятых в ремонтном блоке "Саратоги", - лыжах. Ким поразился тому, как легко
это им удавалось. Впрочем, и сам он довольно быстро освоил технику
скольжения по здешним снегам.
След они увидели, когда спустились в лощину, - полузанесенный снегом,
но все-таки отчетливый след. А потом появились и те знаки, о которых Валька
уже предупреждал: отметины на торчащих из снега скалах и причудливые,
давным-давно неживые деревья.
***
Клаус не прятался. Наоборот, он хотел, чтобы его заметили. Но все
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг