порту стоит "Баркарола"!
- Но я же не в другую сказку бегу искать себе другого мужа! - вспыхнула и
Риз.
- Так значит, ты все таки надеешься, что отец жив?
Риз сокрушенно покачала головой и внимательно посмотрела на дочь.
Красивая, необыкновенно красивая, она такой не была. Рамсей, смеясь,
говорил, что обожает ее за упрямство и силу, за то, что она во всем ему
ровня. Ладно, она заберет обоих молодых людей с собой, а Джейн останется
ждать. Интересно, кого?
* * *
Она стояла у причала, небольшая, нарядная, с округлым корпусом, недавно
заново покрытым коричневым лаком, и со стороны казалась с любовью
сделанной детской игрушкой. Паруса были свернуты и туго притянуты к реям,
и ничто не мешало рассмотреть ее в подробностях.
Санди впервые был в порту и с непривычки немного очумел от местной суеты.
Множество кораблей, множество людей, говор нескольких языков. Те, кто
здесь работал, казались людьми особой породы: дочерна загорелые,
белозубые, с чистыми блестящими глазами, обнаженные до пояса и с шиком
демонстрирующие игру великолепных мышц, все они куда-то что-то несли.
По опущенным на берег сходням на борт "Баркаролы" непрерывно вливалась
вереница этих портовых муравьев, согнувшихся под тяжестью мешков и бочек,
обливающихся потом в этот жаркий день, но ни на секунду не прекращавших
извергать соленый фонтан острот.
Заметив стоявших на причале Санди и Риз, Эдвин, бывший не только
штурманом, но и первым помощником своего капитана, наблюдавший за
погрузкой, махнул им с борта рукой и специально для них приказал опустить
еще сходню. Капитан и ее гость поднялись на борт. Эдвин вернулся к своим
обязанностям. Сегодня он был в форме.
- Ну, вот она, моя красавица, - сказала Риз.-Смотри.
И Санди смотрел. С непривычки и от незнания снасти казались ему множеством
перепутанных над головой веревок, и он не знал толком назначения ни одной
вещи. Но он чувствовал, как дышат жаром раскаленные желтые доски палубы,
он слышал, как поет такелаж под ветром, как судно дрожит от нетерпения, от
желания поскорее покинуть этот берег. Он запрокинул голову и далеко вверху
над собой увидел вонзающиеся в самое небо флагштоки трех мачт, выше
которых были только птицы, а облака-те казались ниже. "Баркарола" не была
ни военным, ни торговым судном, она предназначалась для Экспедиции. Риз
поступила психологически очень верно, обращаясь не к разуму его, а к
чувству, не к Клайгелю, а к Харбенксу. "Баркарола" была прекрасна, а
красота всегда сильно действовала на него.
- Через два дня мы будем готовы, - сказала Риз.-Дует чудесный северный
ветер, и выйдя из гавани, мы попадем в великолепный ровный бакштаг, и если
не будем шутя делать семнадцати узлов, мне впору пускать кораблики в
ручье. Соглашайся, Александр.
Чудесный ровный бакштаг со скоростью семнадцати миль в час будет уносить
его от Тримальхиара, от мест, где его использовали и предали... от Сэсс,
творящей сейчас, должно быть, свою сказку. Этот корабль не обманывал, он
обещал тяжелую изматывающую работу и чудеса дальних стран. Этим
симпатичным людям и вправду необходимо его везение.
- Я ничего не смыслю в морском деле, и наверное, мало чем смогу быть вам
полезным, - виновато сказал он вслух.
- Не будем лукавить, - отозвалась Риз, с ликованием чуя близость
победы.-Не разбираться в нем ты будешь от силы два дня. Такие, как ты,
учатся быстро.
Ему нравилась эта сказка. За каждым словом здесь вставало море.
- Я согласен, - сказал он.
* * *
Канун. В этот день мы бываем полны надежд и опасений. Риз обошла дом,
чтобы убедиться, что оставляет его в порядке. В гостиной, в торжественной
обстановке, Эдвин прощался с Джейн, и она не хотела им мешать. Она
остановилась на кухне, которую любила больше, чем любую другую комнату
дома, и прижалась лбом к оконному стеклу: за ним начиналась беспросветная
ночь, куда скоро ей предстоит уйти. Дом останется здесь. Рамсей... Одна и
на всю жизнь любовь, как и пристало морячке. "Баркарола" рвалась от
причала, как собака с цепи.
Негромкий, но властный стук в дверь заставил ее вновь спрятать чувства под
личину уверенной в себе силы. Не желая тревожить домашних, она прошла в
прихожую и сама открыла дверь.
- О-ля-ля! - вырвалось у нее.-Вот уж кого не ждали!
В прихожую скользнул одетый в зеленое эльф четырех футов ростом.
- Есть в доме чужие? - спросил он, не поздоровавшись.
Риз помялась.
- Кроме Клайгеля, разумеется, - с тонкой жесткой улыбкой сказал Амальрик,
демонстрируя свою осведомленность.
- Нет, - ответила Риз.-Но завтра ты нас уже не застал бы.
Она провела гостя на кухню, и тот ловко вскарабкался на высокий табурет.
Риз села напротив.
- Я не буду выделять в отдельную тему вопрос о том, почему, встретив
принца, ты не поставила об этом в известность Светлый Совет, - резко
сказал он.-Ты решила использовать его по-своему, не так ли?
- Твои цели благороднее? - прищурилась она, готовая идти ва-банк.
- Они не были такими всегда, - не стал спорить эльф, - но сейчас я
выступаю от имени Совета.
- Ты всегда любил говорить от его имени, даже когда он тебя не
уполномочивал.
- Я говорю об общей беде. Райан. Он обрел Могущество. Это новый Бертран.
Это хуже Бертрана, потому что Бертран был героем, хотя бы и с черной
окраской, он способен был на великодушный поступок, на красивый жест. Нет
ничего страшнее ничтожества, получившего возможность отыграться!
- Послушай, мальчишка уже пострадал на этом деле! Не хочешь же ты и в
самом деле выставить его против Райана?
- Принц Белого трона-единственный, кто способен противостоять Черному, -
возразил Амальрик, - а в данном случае он просто обязан это сделать.
- Нет уж, давай так: он никому ничего не обязан!
Амальрик улыбнулся с видом имеющего на руках сильный козырь.
- Ты не слыхала, Райан собирается казнить Королеву эльфов? Он сделает это
публично, в целях демонстрации своей силы и Черноты.
- Это говорит лишь о том, что вы получите новую Королеву.
- Одно маленькое "но". Новая не будет той женщиной, которую любит молодой
Клайгель. Я должен говорить с ним.
* * *
Санди сидел в своей комнате, погрузившись в думы, мечты и самооценки.
Постель была разобрана, из-под одеяла выглядывал уголок подушки в
наволочке из темного ситчика в цветочек. На столе горела свеча, и стены
терялись во мраке. Дверь скрипнула, Санди обернулся.
- Вы? - только и сказал он.
- Время не ждет, - отозвался Амальрик.-У нас есть несколько минут для
разговора. Я явился за вами. Королева в беде.
Санди откинулся в кресле и скрестил руки на груди.
- Значит, - сказал он, - теперь вам понадобился я? Я оставил ее на вас;
как же вы допустили, чтобы она попала в беду?
Амальрик хлопнул ладонью по столу.
- Виновные наказаны!
- Вы когда-нибудь думали, что у меня могут быть свои планы? Вы приложили
максимум усилий, чтобы растащить нас по разным сказкам, и использовали ее,
чтобы править эльфами от ее имени, втравили ее в политику, которая нужна
была девчонке, как рыбе зонтик, а теперь, когда произошло то, что, как
понятно было с первых минут, и должно было произойти, вы бежите ко мне. Да
если бы я знал, что ей придется воевать, а не только танцевать под
звездами, я ни за что бы ее вам не оставил! Амальрик, вы мне не нравитесь!
Амальрик улыбнулся.
- А вы, напротив, очень нравитесь мне, Клайгель, однако не рассчитывайте,
что ради вас я буду жертвовать своими интересами и интересами своего
народа. Тогда сыграно было психологически верно. Как большинство хороших
людей, вы весьма предсказуемы, Клайгель. Тем вечером я, разумеется, играл
не на нее, а на вас, и добился успеха. Вы ее бросили, осуществив
собственное подспудное желание убедиться в том, что можете это сделать.
Втайне вы хотели поискать приключений поинтереснее и поопаснее, пристроив
ее на чье-нибудь попечение.
- А не было ли у меня, о великий знаток моей души, подспудного желания,
чтобы она была со мной везде и всюду и делила со мною каждый шаг?
- В силу проклятия правды, наложенного на мой род, - сказал Амальрик, - в
этом вопросе я предпочитаю умолчание. Я потратил уйму времени на то, чтобы
разыскать вас, и без дракона мне нипочем не удалось бы это.
- Дракона? Сверчок с вами?
- Да. Уж он-то, узнав о том, что жизнь Королевы в опасности, не мешкал ни
секунды.
- Речь идет о ее жизни?
- Да, казнь состоится через несколько дней.
- Погодите, какая казнь? Я ничего не знаю.
- Может быть, вы не знаете и о том, в чьи руки вы вложили Черный Меч?
Санди замолчал. Амальрик с мстительной и в то же время отчаявшейся ноткой
в голосе продолжал:
- Райан-принц Черного трона. Он похитил Королеву, еще не обладая
Могуществом, - я имею в виду настоящее Могущество, данное ему Мечом, а не
те начатки знаний, в которых поднатаскала его свита, - и, видимо, пытался
ее соблазнить, но получил от ворот поворот и заточил ее в темницу. Все то
время, пока вы носились по Волшебной Стране, она безвылазно просидела за
решеткой. Вернулся Райан уже не человеком, а всевластным рабом Меча. Тот
требует крови. Через два дня он собирается публично принести ее в жертву.
Надежда спасти ее есть только в том случае, если вы отправитесь со мною,
объявитесь под собственным именем, вызовете Райана на поединок и убьете
его. Я не оправдываю свои поступки благородными побуждениями, я разлучил
вас потому, что мне нужна была Королева, говорящая с моего голоса, чтобы
я, а не кто-то другой стоял за ее плечом и выступал в Совете от ее имени,
и я был бы глуп, если бы поступил иначе. Но я эльф, а она-моя Королева! Я
возвел ее на трон и я отдам за нее свою жизнь, если это даст хотя бы
надежду спасти ее. Идете вы или нет? Дракон ждет за городом. Он, кстати,
тоже пострадал в этой истории.
- Сверчок? Что с ним, он ранен?
- Его рана, скорее, душевного свойства. Дракониху подослал Райан, и первая
любовь нанесла вашему другу тяжелую травму. Будь он при вас, Райан не смог
бы использовать на свое благо ваше везение. Вы идете?
- Да. Но не ради вас и вашего Совета, а только ради Сэсс.
Погодите, я напишу два слова Риз. Она должна понять.
* * *
- Санди!
- Сверчок!
- Санди, ты уже знаешь? Как ты мог?! Я же просил тебя не связываться с кем
попало!
- Я тоже, - слабо пискнул Земляничка, высунув голову из кармана
Санди.-Обманули, предали и чуть не убили!
- Садитесь быстрее, - поторопил их Амальрик.-Впереди долгий путь, а нам
многое нужно успеть.
Санди привычно занял свое место на шее Сверчка, тот разбежался и взмыл в
ночное небо. Резко ушли вниз городские огни, и вместе с ними за спиной
Санди осталась чудесная морская сказка, к которой он едва прикоснулся.
12. О ПОЕДИНКАХ В УТРЕННЕМ НЕБЕ
Райан открыл глаза в серую предрассветную мглу. Он не мог спать. Сперва
это его слегка беспокоило, потом он утратил способность беспокоиться,
приняв бессонницу как еще одно из проявлений Могущества, на треть
удлинившее его жизнь. В самом деле, чем же еще заниматься по ночам, если
не замышлять злодейства?
Он щелкнул пальцами, и в его изголовье зажглась свеча. Слабый звук слева
привлек его равнодушный взгляд: среди измятых простыней лежала та, что
этой ночью не давала ему скучать. Она еще дышала. Она оказалась крепче,
чем он предполагал. Дешевый материал. Он был ее первым и последним
мужчиной. Райан набросил халат и позвонил, приказав угодливой прислуге
убрать отходы и переменить постель. До восхода оставалась пара часов, и он
подумал, что можно, пожалуй, начинать. Он приказал трубить подъем, будить
статистов, массовку и Королеву эльфов и подошел к зеркалу.
Он нравился себе. Он был красив, а с недавних пор черты его лица стали
более мужественными и резкими, обрели выразительность и силу. У изголовья
кровати лежал Меч. Райан подошел к нему, погладил, вытащил из ножен. Он не
мог долго без него обходиться. Меч питал его энергией, забирая взамен
что-то несущественное.
Он решил одеться для спектакля сразу. Он надел брюки и рубашку из черной
замши, а поверх-кованые доспехи с шипами на плечах, локтях и коленях. Они
были тяжелы, с мрачным удовлетворением отметил он, обычный человек не смог
бы в них и пошевелиться. А для него они весили не больше, как если бы
были сделаны из шелка. Голову он оставил непокрытой-пусть любуются и
ужасаются! - а шлем с забралом и пышным плюмажем из черных и золотых
перьев повезут за ним на колеснице. Он решил спуститься к Королеве и
присмотреть за ее подготовкой.
Она была в отведенных для нее покоях и стояла в тазу, обнаженная.
Горничные-гоблины обливали ее из кувшина сперва теплой, а потом прохладной
водой, ароматизированной лепестками роз. Увидев его, она сделала движение
вырваться и убежать, но он смотрел на нее глазами не мужчины, а художника,
сел напротив нее в кресло и сделал склонившимся в земном поклоне слугам
знак продолжать. Наблюдая за совершением ее туалета, он время от времени
добавлял к нему мелкие, но чрезвычайно важные штрихи: он лично проследил
за расположением легчайших складок платья и, сочтя, что Королева несколько
бледна, велел тронуть ее щеки румянами. Он сам возложил на ее голову венок
из чайных роз, получив при этом ощутимый укол в руку, когда ненароком
коснулся венца. Да, она несомненно была достойна стать символом его
триумфа.
И вот, пора. Ворота Черного Замка распахнулись, и шествие стало выливаться
из них, еще теряясь в предрассветной мути: Райан, гордясь своими
декораторскими способностями, заставлял работать на постановку все краски
пробуждающегося утра. Позванивая Мечом о закованное в латы бедро, он
спустился в тронный зал, оседлал прекрасную Чиа, и они взмыли в небо.
Прошло немного времени, восточный край неба порозовел, первые солнечные
лучи, окрасившие горизонт, вырвали из мглы картину, и она оказалась
настолько же великолепной, насколько представлялась ему в воображении.
Двигаясь по извилистой горной дороге, процессия напоминала переливающуюся
всеми возможными красками змею, величаво ползущую по своим делам. Отсюда,
с высоты, он видел уже ее цель-зеленый холм, где за ночь устроено было
лобное место. Он увидел и гостей: с опаской пробирающуюся в назначенное
место группку одетых в зеленое эльфов, небольшой табун единорогов,
несколько людей, еще там кого-то по мелочи. Эльфам следовало предоставить
лучшие места в партере.
Вот голова колонны достигла холма и остановилась. Те, кто прибывал,
располагались вокруг сцены правильными кругами: сперва тройное кольцо
гоблинов-лучников, затем плотный ряд троллей с гигантскими дубинами и
адскими псами на сворках. Псы рвались и лаяли на толпу, но Райан уверен
был, что тролли сумеют их сдержать. По внешнему кольцу расположились
василиски, до поры до времени в черных очках. Небо патрулировали
эскадрильи гарпий, но им запрещено было приближаться к холму: у них была
отвратительная привычка испражняться на лету, а сыплющиеся с неба
экскременты не вписывались в его картину торжеств. Все его войска стояли в
полной готовности предотвратить любую, самую отчаянную попытку
освобождения Королевы.
Райан послал Чиа вниз и посадил ее на скалистый выступ у дороги. Мимо
него проходили гости и войска, отдавая ему салют, и он сидел, не шевелясь,
и горделивая улыбка играла на его тонких губах-он знал, что от него
невозможно отвести глаз. Он видел поднятые к себе тысячи лиц своих
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг