спасти. Да, ее действительно зовут Фелина, и обладает она довольно
незаурядной внешностью, вряд ли соответствующей стандартному имиджу
торгового менеджера, как ныне принято называть древнюю профессию продавца.
- Как вас зовут? - говорит между тем Фелина, обращаясь ко мне.
Странно, почему ее интересует сейчас мое имя, а не, скажем, состояние
моих отбитых почек или разбитого в лепешку лица.
Однако, настоящий мужчина не должен быть невежливым с дамами, даже если
они не правы. Вообще, настоящий мужчина - понятие, в известной степени,
довольно абстрактное. Потому что, если верить утверждениям большинства
представительниц прекрасного пола, настоящих мужчин на свете давным-давно
нет. Лично у меня, когда мне приходится слышать сожаления по этому поводу,
так и подмывает спросить: а почему никто никогда не делает комплимент в
адрес женщин, называя их настоящими? Тем более, что ныне развелось слишком
много искусственных особей женского пола - чтобы убедиться в этом,
достаточно заглянуть в ассортимент какого-нибудь секс-шопа...
Стараясь быть учтивым, я представляюсь своей спасительнице-спасенной,
одновременно пытаясь принять прямостоящее положение. Однако, это
оказывается временно невозможным ввиду урона, понесенного моими костями,
мышцами и прочими составными частями туловища. Даже несмотря на ту
скромную помощь, которую нехотя оказывают мне двое жандармов...
Лишь вовремя подставленное плечо Фелины удерживает меня от постыдного
падения на грязный асфальт.
Жандармы предлагают доставить нас на своей машине по домам, но Фелина
почему-то отказывается. По-моему, ей начинает доставлять удовольствие роль
подставки под непьяным, но не держащимся на ногах мужчиной.
Когда жандармы, на прощание откозыряв и отщелкав каблуками, покидают
нас, выясняется, что, с учетом моей абсолютной неспособности передвигаться
самостоятельно, имеет больший смысл направить стопы домой к продавщице,
нежели ко мне, потому что живет она как раз в том дворе, куда ведет
роковая арка-туннель.
Каким-то чудом нам удается ни разу не загреметь, пока мы преодолеваем
дистанцию в сотню метров, отделяющую место драки от квартирки Фелины. На
ходу мы делимся своим видением происшествия, участниками которого нам
пришлось фигурировать, и к концу пути чувствуем себя почти старыми
друзьями.
- Значит, это вы вызвали полицию? - спрашиваю я свою спутницу.
- А что мне оставалось? - резонно замечает она. - Вы же были не в
состоянии это сделать, поскольку были очень заняты в тот момент
рукоприкладством!
- Дело не в этом, - возражаю я. - Даже если бы я был телепатом, я бы и
то не обратился за помощью к жандармам.
- Почему?
- На мой взгляд, в наше время обращаться в полицию с заявлением о том,
что тебя избили неизвестные, способен лишь умственно отсталый...
- Да ну вас! - смеется моя спутница.
Квартирка Фелины, где торговый менеджер проживает в одиночестве, ничего
особенного, на мой взгляд, не представляет, и ее вполне можно было бы
принять за мой холостяцкий уголок, если закрыть глаза на никчемные
салфетки и безделушки, которыми женский пол так любит заполнять окружающий
мир.
Обрушив меня на мощный диван в гостиной, Фелина исчезает и вскоре
возвращается с тазиком, полным теплой воды, губкой и нехитрыми
медицинскими принадлежностями в виде пластыря и малого регенератора,
заживляющего ссадины и легкие раны.
Ухаживая за мной, она постепенно выведывает всю историю моего вдовства
и, конечно же, преисполняется самого горячего сочувствия по отношению к
такому несчастному бедолаге, как я. Еще в Академии преподаватель по НЛП
описывал нам массу способов, как совратить любую, даже весьма враждебно
настроенную красотку.
И не на самом последнем месте в этом перечне стоит тактика,
направленная на то, чтобы разжалобить свою потенциальную партнершу и
заставить ее пожалеть тебя, несчастного и никем не любимого...
Впрочем, в нашем случае если кто кого и хочет совратить, так это вовсе
не я, а спасенная мною продавщица. Приводя меня в порядок, Фелина бросает
на меня исподтишка такие кокетливые взгляды, которые можно встретить лишь
на сайте какой-нибудь эротической рекламы, а позы, которые она то и дело
принимает, открывая мне для обозрения либо верхнюю часть своего
великолепного бедра, либо содержимое глубокого декольте у нее на груди,
способны воспламенить даже старца, оскопленного еще в юном возрасте.
Являясь объектом такого целенаправленного штурма, я не могу не
вспомнить кое-какие эпизоды из классиков. Например, из любимых мною
Стругацких:
"Она тащила его молча, напористо, как муравей дохлую гусеницу. Чувствуя
себя последним идиотом, Румата понес какую-то куртуазную чепуху о быстрых
ножках и алых губках - дона Окана только похохатывала. Она втолкнула его в
жарко натопленный будуар, бросилась на огромную кровать и, разметавшись на
подушках, стала глядеть на него влажными гиперстеничными глазами. В
будуаре отчетливо пахло клопами... Румата завел глаза, его подташнивало"...
И, хотя Фелина не собиралась пока тащить меня в свой "будуар" (впрочем,
с учетом того, что мы были одни, а также ввиду отсутствия спальных
помещений в однокомнатной квартирке, это и не требовалось) или стелиться
передо мной в позе, располагающей к немедленному соитию, тем не менее, я
все больше ощущал, что попал в скверную ситуацию. Пожалуй, не в такую
отвратительную, как книжный дон Румата, но в достаточно двусмысленную,
чтобы не понимать: это - очередная проверка, организованная моими
противниками.
Расклад карт в этой тайной игре выглядит таковым: с одной стороны,
имеется девица, которая не прочь отблагодарить меня натурой за то, что я
рискнул из-за нее получить пару переломов ребер и лишиться нескольких
зубов (к счастью, коренных, а не передних, иначе это нанесло бы урон моему
обаянию). И хотя переспать с ней было бы противно лишь какому-нибудь
извращенцу или моральному уроду, тем не менее, я не спешу перейти к
решительным действиям.
Потому что для меня все еще остается загадкой, чего именно ждали от
меня проверяющие, затевая этот практический "тест на секс". И какие
поступки с моей стороны успокоят их подозрительные натуры?
Да, в принципе, я просто обязан заняться с красавицей Фелиной
постельно-прикладным видом спорта, иначе те, что сейчас следят за нами (а
в этом я ничуть не сомневаюсь), могут заподозрить меня в принадлежности к
хардерам, поскольку всему миру давно известен сексуальный аскетизм
подданных Щита.
Аскетизм этот вытекает вовсе не из-за каких-то физиологических
отклонений, как пытаются доказать некоторые любители "жареных" материалов
из числа журналистской братии. Он обусловлен чисто моральными принципами,
закрепленными в Кодексе чести хардеров, но, похоже, всему миру на это
наплевать...
Но в то же время, если я клюну на пышные формы "спасенного" мной
торгового менеджера, то организаторы этого спектакля могут усомниться в
достоверности моей "легенды". Разве способен несчастный Алекс, плакавшийся
всем встречным и поперечным в жилетку по поводу трагической смерти жены и
детей, взять и переспать с первой встречной смазливой бабенкой?
М-да. Проблема, как говаривал тот тип у края пропасти в моем
анестезийном сне...
А что-то выбирать придется. Одно из двух: либо так, либо эдак. Третьего
не дано, как на приеме у психиатра: ты либо псих, либо нормален.
Между тем, Фелина переходит к ведению огня прямой наводкой, если можно
так выразиться. Мои раны, ушибы и ссадины уже залечены, кровь и грязь с
тела и лица стерты - при этом, кстати, мне пришлось лишиться кое-каких
предметов одежды - а для быстрейшего восстановления сил мне вручен большой
фужер с коктейлем под явно позаимствованным в глубинах истории названием
"энерджайзер".
Сама хозяйка квартиры успела принять ванну и облачиться в роскошный
халат, впрочем, ничуть не мешающий разглядеть, что он является
единственным предметом одежды на моей собеседнице. Она сидит, злодейка,
скрестив ноги по-турецки, напротив меня на ковре с длинным мягким ворсом и
делает вид, что я - именно тот тип, которого она ждала всю свою жизнь.
Разговор наш вяло вертится вокруг каких-то пустяков. Судя по всему, он
уже не имеет никакого значения. Что-то насчет любви с первого взгляда...
"Сейчас ей останется лишь спросить, нравится ли она мне", думаю я, и,
словно подчиняясь моему мысленному приказу, Фелина, потупив глазки и
трогательно краснея, лепечет:
- Скажите, Алекс, а я... я вам нравлюсь?
- Очень, - вполне искренне отвечаю я. - Думаете, почему я за вас
заступился? Потому что даже в темноте разглядел ваше прекрасное личико!..
Она протягивает ко мне свою восхитительную ручку и осведомляется,
распахнув еще больше свой халатик:
- Так что же вы медлите, глупенький? Я так хочу, чтобы вы были
близко-близко от меня!..
Ничего не поделаешь, приходится покинуть свое убежище на диване и
перебраться на ковер, под бок к красавице. Кто-то изрек, что женщин не
следует заставлять долго ждать - иначе они постареют и раздадутся в теле...
Я ненавязчиво обнимаю прелестную продавщицу за плечи и, в стиле
душещипательных мелодрам, медленно клонюсь к ней, чтобы уста наши могли
слиться в страстном поцелуе. Когда это происходит, я медленно, словно
боясь вспугнуть свою партнершу, укладываю ее на пушистый ковер, и рука моя
устремляется под тонкий халатик к телесным радостям...
Однако при этом я так неуклюж и порывист, что из моего нагрудного
карманчика выпадает небольшая карточка видео-кадра. Как и следовало
ожидать, Фелина оказывается гораздо проворнее меня, и успевает первой
поднять мою потерю.
И тут же хмурит свой гладкий лобик, похоже, никогда не обременявший
себя морщинами от раздумий.
- Кто это? - осведомляется ревниво она.
Я и сам не знаю, кто запечатлен на этом кадре. Женщина, поворачивающая
голову к объективу камеры, которая движется вокруг нее, и раздвигающая
губы в застенчивой, мягкой, как свет осеннего солнца, улыбке. Но это часть
моей "легенды"...
- Это Лариса, - говорю я. - Моя жена... покойная...
- Она была красивая, - говорит Фелина так, что сразу становится ясно,
что на самом деле она так не считает. - Вы любили ее?
- Да, - печально говорю я, пряча видео-карту обратно в карман. - Но
давайте не будем вспоминать мертвых, хорошо?
И делаю попытку продолжить тот жест, который мне не удалось довести до
конца несколькими минутами раньше. Но похоже, что Фелина настроена уже не
фривольно, хотя сопротивления мне по-прежнему не оказывает.
- А вы часто вспоминаете свою жену, Алекс? - не без лукавства
спрашивает она.
- Я ее никогда не забуду, - уклоняюсь я от прямого ответа, но она,
видно трактует мои слова по-особому.
- А как же тогда мы с вами? - лукаво осведомляется красотка в халате. -
Разве ваша жена простила бы вас, если бы была сейчас здесь?
- Она у меня была умной женщиной, - признаюсь я. - Скорее всего, она
поняла бы, что, кроме любви, в жизни существует еще такая штука, как
физиологические потребности... Не сомневаюсь, что она представила бы себя
на моем месте и согласилась бы с тем, что любому нормальному, здоровому
человеку требуется время от времени сношаться с лицами противоположного
пола... А разве нет? Мы же с вами не собираемся любить друг друга до
гроба, верно, уважаемая Фелина? Это - как жажда, правда? Утолил - и тебя
больше не тянет к колодцу!.. Или как у животных:
спарился - и партнер тебя больше не интересует. Его можно даже сожрать,
как это делает не помню чья самка...
Упоминание о том, что мы собираемся уподобиться животным, шокирует
красавицу Фелину, и она вспыхивает от возмущения.
- Ах, вот как ты, значит, воспринимаешь наши отношения? - восклицает
она.
После чего ей остается лишь отвесить своему спасителю хлесткую пощечину
и с разъяренным видом вскочить на ноги с импровизированного ложа
несостоявшейся любви.
А мне - с видом непонятого дон-жуана гордо удалиться в свои пенаты...
Глава 10. Слишком много событий (Х+46-47)
Если и существует некто, кто ведает моей судьбой, то в этот день ему явно
не терпится вывалить на меня все сюрпризы сразу. В общем-то, я не против
неожиданностей, если речь идет о чем-то приятном и хорошем, но когда тебе
подсовывают одну гадость за другой - согласитесь, это уже слишком!..
Вернувшись от Фелины к себе домой, я настолько преисполнен чувства
дурацкой гордости за сохранение своей чести в незапятнанном виде, что не
сразу замечаю кое-какие приметы, неопровержимо свидетельствующие: за время
моего отсутствия в домике кто-то побывал.
Поскольку я не помню, чтобы приглашал кого-нибудь к себе в гости, то
нутро мое холодеет от нехорошего предчувствия. Почему-то начинает
казаться, что вот-вот дверь стенного шкафа откатится в сторону, и оттуда
высунется ствол чего-то огнестрельного, который проделает во мне парочку
дырок величиной с орех.
Однако, обойдя свои скромные владения, я убеждаюсь в отсутствии засад.
А также в том, что ничего из моего имущества не пропало.
Но лучше бы незваные гости взяли у меня любую вещь, чем сделали то,
ради чего приходили...
Решив заняться выращиванием цветов, я переоборудовал спальню в эдакую
оранжерею. Буквально везде были расставлены и подвешены горшки, ящики и
кашпо.
За прошедшую неделю в них уже успели проклюнуться первые ростки -
слабые, тонкие, беззащитные, но упрямо тянущиеся к свету и теплу. Но
сейчас их сломала чья-то безжалостная, грубая рука. Будущие фиалки,
георгины, флоксы выдернуты с корнем, горшки перевернуты и разбиты, земля
из ящиков варварски высыпана на пол, и все остатки моей оранжереи
раскиданы по комнате с наслаждением садиста, которому наконец-то удалось
подкараулить в укромном темном уголке очередную жертву...
Я стою на пороге своей импровизированной оранжереи - теперь уже бывшей
- и молча смотрю на хаос, сотворенный какой-то слепой, разрушительной
силой. И чем больше я так стою и смотрю, тем все больше мне эта комнатка
начинает казаться эпицентром того хаоса, который стремится поглотить всю
нашу планету, всю нашу вселенную...
Неужели меня решили проверить и таким вот безобразным способом? Или это
чья-то хулиганская выходка, не имеющая никакого отношения к моей миссии? И
сколько еще раз мне придется ломать голову, проверяют меня мои невидимые
противники или речь идет о чистом совпадении? Может быть, Они решили
превратить меня в идиота, одержимого манией преследования?
Потому что, хоть убейте меня, но я не пойму, какую цель можно было
преследовать, проверяя меня подобным образом!
Может быть, они думали, что, если я хардер, то кинусь очертя голову
выявлять и карать виновных в уничтожении цветов? Или, напротив, если я
спокойно отнесусь к этому варварству, то значит, я лишь скрываюсь под
маской вдовствующего сентименталиста Алекса Винтерова?..
Додумать мне не дает чей-то знакомый голос, который раздается за моей
спиной.
- Ай-яй-яй-яй! - причитает он. - Похоже, Алекс, по вашему дому пронесся
миниатюрный смерч-торнадо!..
Стараясь не делать резких движений и вообще дышать носом, я
оборачиваюсь и невольно застываю, как вкопанный.
Позади меня стоит не кто иной, как Гер Алкимов.
Он смотрит на меня невинно, как младенец. Обвинять его в том, что это
он устроил варфоломеевскую ночь для моих растений, было бы равносильно,
ввиду отсутствия доказательств, клевете.
- Как вы сюда попали? - тем не менее, спрашиваю я.
- Очень просто, - удивленно откликается цветовод. - Шел мимо, решил
заглянуть к вам на огонек, вижу - а входная дверь открыта... Не дай Бог,
думаю, что-то случилось с нашим Алексом...
Вроде бы дверь я закрывал за собой, но поклясться в этом на Библии,
естественно, уже не могу. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения.
Быстро же работает этот торгово-артистический тандем!.. Такое впечатление,
что они поставили перед собой задачу завершить возню со мной до восхода
солнца.
Пока эти мысли мелькают у меня в голове, вслух я старательно кляну тех
сволочей, что учинили погром в моей "оранжерее". Мне не требуется особо
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг