непонятное, - это для Альберта. Вот уж кому совершенно все равно: Волчья
ли мельница, или какое-нибудь давно отслужившее свой срок капище, или один
из кошмарных "пряничных домиков" - господин Альберт над такой ерундой не
задумывается.
И почти сразу, как только настроился господин Фортуна на терпеливое
ожидание, там, у мельницы, что-то взорвалось, и силовые линии, как
отпущенные пружины, развернулись, выстраиваясь в привычную паутину. Эта
паутина начала разбухать, наливаться энергией, нити ее засияли, различимые
уже обычным, не магическим зрением. Нити.. веревки... канаты... стенки
истончались, становились прозрачными..
- Высокое Небо! - пробормотал Варг, и, не дожидаясь распоряжений,
принялся торопливо отключать все приборы: мэджик-буки, светильники,
сигнализацию, щиты, установку невидимости, экспериментальную модель
трансформатора...
Вовремя. Сгорело лишь два садка с элементалями. Самые торопливые
духи, поспешившие удрать в свою стихию, тут же вспыхнули и взорвались от
переизбытка энергии. Остальные попытались забиться обратно в садок.
Профессору показалось даже, что они испуганно попискивают. Варг, что-то
ласково приговаривая, собрал их вокруг себя, и сидел теперь посреди
комнаты, облепленный разноцветной мелкотней.
Заклинатель.
Фортуна совсем недавно понял, что его планы работать с элементалями
так же легко, как делает это Варг, провалились. Для того чтобы
договариваться с мелкими духами, а не приказывать им, следовало родиться
джаргом. А для того чтобы элементали бескорыстно выполняли все пожелания,
родиться нужно было в семье Старого, причем желательно родиться последним.
Вождь дикарей-оборотней перехитрил профессора. Или Фортуна сам перехитрил
себя? Ведь это была его идея - взять Варга в обучение. И наследник Старого
уже стал незаурядным магом, а Иляс Фортуна как был, так и остался
недозаклинателем, не умеющим договориться с элементалями, способным лишь
заставить. Кстати, об оборотнях...
- Возьми, - профессор отдал Варгу активатор телепорта, - пойдешь со
мной. Мы выйдем у Нового канала, и оттуда ты отправишься к Волчьей
мельнице. Посмотришь, что происходит, вернешься - доложишь. Сможешь
подобраться незаметно?
- Конечно.
- Тогда седлай лошадей.
***
Новый канал протекал далековато от места событий. Зато он был хорошим
ориентиром для телепортации. Поэтому Фортуна даже не удивился, обнаружив
на берегу искусственного озерца группу дозволенных магов со слугами и
учениками. Те, очевидно, планировали вылазку к Волчьей мельнице, оживленно
совещались между собой и новые лица заметили не сразу. А заметив, в
восторг не пришли, но и за мэджик-буки хвататься не стали. Охота на
интуитов не входила в их обязанности. И если кто-то из диких набрался
смелости явиться сюда - это его право и его сложности.
Профессор, также не обращая внимания на собратьев по ремеслу,
приказал Варгу ослабить лошадям подпруги, отправил его на разведку и
уселся на бережку любоваться стрекозами.
Оборотень вернулся через час. К тому времени разрешенные маги уже
снялись и на рысях отправились к мельнице. Решили, видимо, разбираться на
месте. Про безмагию эти ремесленники от науки слыхом не слыхивали, им и в
голову прийти не могло, что такое бывает.
- Там были Альберт, Артур и Галеш, - доложил Варг, - Артур убил Зако.
За что, не знаю, чтобы разобраться, нужно водяниц звать, а они в безмагию
не явятся, но удар отличный. От головы до паха - пополам. Я и не знал, что
так можно. Да, мельница разрушена, стены сначала обвалили, а потом еще и
раскрошили зачем-то. Там остатки стационарного колдовского портала, но в
безмагии трудно сказать, куда он открывался. Альберт с Артуром уехали
незадолго до того, как я подошел, так что сейчас они на полпути к Шопрону.
Едут грунью, но лошади у них свежие. Догонять будем?
- Ты уверен, что убит Зако?
- Конечно, - без тени сомнения ответил Варг, - этого ни с кем не
спутаешь.
- Тело обыскал?
- И тело, и развалины, и вокруг все. Четыре арбалетных болта нашел:
один у Зако в груди торчит. Стреляли уже в мертвого, с коня... Думаю, пока
Артур с Зако рубился, Альберт Галеша выцеливал. Один раз попал, но
вскользь, а потом Галеш сбежал и...
- Едем, - скомандовал профессор, прерывая доклад, - нет, в телепорт.
Точка выхода: Овраги.
***
Слишком близко к заставе пастырей, поэтому, выйдя из телепорта и
успокоив лошадей, сразу прибавили аллюр, быстрой рысью поехали прочь от
города, навстречу братьям. Не разминуться бы. Есть у мальчишек привычка
срезать путь по бездорожью.
Варг широким веером отправил вперед духов воздуха и очень скоро они
выдали картинку: двое всадников медленно пылят по безлюдному тракту.
"Совсем еще мальчики, - с сентиментальной нежностью сказал себе
профессор, разглядывая картинку, - ну куда им убивать? Ведь дети же,
обычные дети. Слишком рано повзрослевшие, увы. Что ж, значит, и отвечать
за себя они должны, как взрослые люди..."
Получилось как-то пафосно. Впрочем, если сказать то же самое вслух,
будет, наверное, в самый раз. Иляс Фортуна поторопил коня, догоняя
уехавшего вперед Варга.
- Дальше я сам, - бросил он, поравнявшись с оборотнем, - возьми
лошадей и возвращайся домой.
- Ладно, - сказал тот с некоторым сожалением. Надо думать, в мыслях
он уже радовался встрече с приятелями. Ничего, перебьется.
***
- ... А на Волчьей мельнице всегда плохо пахло. Все привыкли уже,
внимания не обращают, и Тори это, конечно, на руку было. Там ведь и
вправду можно колдовать сколько хочешь - никто не заметит. Хорошо еще, что
она с мэджик-буком работать не научилась, не успела, а то влипли бы мы с
тобой. И Галеш еще... Я вот думаю: может, она все-таки успела вернуться?
Мы не заметили просто, а она в Галеша спряталась... Но ведь он же с
гитарой был. Слушай, как ты думаешь, а если Тори тоже музыкант или, там,
поэт, могла она Галеша вместе с гитарой одолеть?
Артур не ответил. Выпрямившись в седле, он смотрел на дорогу впереди,
но видел что-то свое, не имевшее отношения к реальности. Старший
становился таким перед тем, как на него "находило", и Альберт, позабыв об
усталости, болтал без умолку, стараясь вывести брата из угрюмого
сосредоточения. Проклятие! Приступы становятся все чаще, и неизвестно, как
с этим бороться.
Если так пойдет и дальше, то рано или поздно Артур вообще не сможет
обходиться без подарка Флейтиста.
- Еще и этот на нашу голову, - неожиданно сказал старший, - сейчас
книгу захочет.
- Что?
- А мы ее отдадим.
- Еще чего! Кто там? И... где?
- Что? - в свою очередь переспросил Артур, и сияние вокруг погасло.
Глубоко вздохнув, он помотал головой:
- Кажется, прошло. Нас ждут, там, дальше.
- Книгу не отдам, - заявил Альберт. - Это профессор, да?
- Да.
- Тогда точно не отдам. Дай арбалет.
- Ты рехнулся, что ли?
- Да я легонько.
- Из арбалета? - Артур погладил Серко по темной от пота шее. -
Потерпи, мальчик, скоро уже приедем. - И уже виновато сказал Альберту:
- Мы отдадим книгу. Я только не знаю почему.
А еще через сотню шагов лошади остановились. И Альберт почувствовал,
что не может шевельнуться. Странное ощущение. Пугающее. Забытое давно.
Заклинание это называется "хилер". Когда-то, когда он еще только учился,
профессор мог проделать с ним такое, но сейчас...
Вот, значит, как чувствует себя человек, столкнувшись с магом. И
маг-то плохонький, а все равно - царь и бог.
Вцепился в сердце холодными пальцами. Чтобы убить, ему достаточно
сжать пальцы чуть сильнее...
Артуру хоть бы что, конечно: спрыгнул на землю с арбалетом в руках, а
тут и профессор из-за скалок недалеких показался.
- Лучше не надо, рыцарь, - произнес он, покачивая на руках свой
мэджик-бук. - Твоего брата я убью раньше, чем ты выстрелишь.
В подтверждение его слов в груди Альберта снова зашевелились холодные
червяки. Коснулись сердца. Отдернулись. Коснулись еще раз (боль и злость -
взяли, как маленьких), и досадливый стыд - опасная смесь, но предпринять
хоть что-нибудь нет сил.
- Положи арбалет на землю! - приказал Фортуна.
- Делай, что он велит, - попросил Альберт. Боль в сердце стала
нестерпимой. - Мы его... потом.
Старший скривился, как будто и ему стало больно. Но послушно положил
арбалет у ног.
- Теперь возьми книгу, - распорядился профессор. Артур подошел к
Стерлядке. Вытащил мэджик-бук Тори из сумки на седле.
- Иди сюда, - сказал Фортуна, - медленно.
Медленно. Артур и не спешил.
Альберту чуть полегчало, когда старший оказался между ним и
профессором. Самую чуточку, но этого хватило, чтобы перестать тихо
поскуливать и начать воспринимать действительность хоть сколько-нибудь
адекватно.
Золотая решетка без цветных пятен магии казалась голой. Артур сделал
еще шаг, и сияющие прутья дрогнули, поплыли, сливаясь и теряя очертания.
Скручиваясь, как бумажный лист, все туже, туже. Переплавляясь в копье из
чистого, раскаленного золота.
Профессор что, не видит?
Похоже, не видел. Приказал старшему остановиться шагах в двадцати и
распорядился:
- Положи книгу на землю и отойди. Медленно.
Очень медленно.
Золотое копье ударило мгновенно.
"Святый знак" - не заклинание: голая сила, доступная лишь
священникам. От него нет спасения. И поглощающие поля взорвались
праздничным фейерверком; с громким треском разлетелись щиты; зашипел и
растаял ментальный кокон. Пылающее острие ударило Фортуну в грудь.
И погасло.
От страшной боли потемнело в глазах. Как сквозь вату слышал Альберт
истерический смех профессора:
- ...убийца! На тебе же кровь! Кровь! Заповедь-то... господи, бывает
же... заповедь нарушена. Положи книгу, рыцарь, и убирайся.
А после паузы тихий, но очень страшный голос старшего:
- Не надо.
***
Да, он просто сказал:
- Не надо.
Сказал, когда понял, что сейчас профессор нажмет "ввод", и заклинание
станет необратимым. И Фортуна остановил уже занесенный над клавишей палец.
Удивленно хмыкнул. Мальчик, кажется, не понимает, что его брата нельзя
оставлять в живых.
Не понимает.
И ведь не просит за младшего - просят не так. Можно подумать, со
смертью Альберта небо на землю рухнет.
Выдерживая паузу, Иляс Фортуна подтянул к себе мэджик-бук Тори. И
понял: небо не рухнет, но он сам, убив ученика, не успеет даже сломать
активатор телепорта. До Артура добрых двадцать шагов, но, будь их хоть
пятьдесят, хоть сотня, - успеет мальчишка. Этот - успеет. И даже прямое
попадание молнии его не остановит. Мертвый или живой, он дойдет,
дотянется. Уничтожит.
Ну что ж. Не все и не всегда решается грубой силой.
- Запомните этот момент, - наставительно сказал профессор, и ему
самому понравилось, как прозвучали слова, - пусть он будет для вас уроком,
мальчики.
- Мы запомним, - пообещал Артур.
Иляс Фортуна прикусил язык и активировал телепорт. Нет, он отправился
не домой. Обстоятельства изменились, и теперь у профессора были срочные
дела в Шопроне.
***
- Господин командор, менестрель Галеш Неманя просит принять его.
- Пусть войдет, - разрешил сэр Герман.
Если Галеш в Сегеде, значит, и Артур где-то неподалеку. Непонятно,
почему мальчик не явился сам. Или что-то случилось? Как бы там ни было,
лучше Галеш, чем пустые догадки. Может статься, расскажет бездельник
что-нибудь полезное.
Менестрель вошел в кабинет командора ордена Храма с обычной своей
развязной застенчивостью. На пороге остановился, поглядел по сторонам.
Сбросил с плеча чехол с гитарой и поставил у стены.
Он не спросил благословения, не поздоровался даже. Прошел к столу,
уселся на краешек. И раньше, чем сэр Герман, потрясенный этакой вопиющей
наглостью, успел рявкнуть на зарвавшегося мерзавца, Галеш сказал с
мучительно знакомыми, так давно забытыми интонациями:
- Ну, здравствуй, Мастиф. Как дела, внучек?
...ДА НЕ БУДЕТ ДРУГИХ БОГОВ...
Артуру снился лес. Деревья из золота и серебра. Листва их матово
блестела в лучах солнца, крохотные птицы сновали между ветвей, рассыпая с
крыльев яркие цветные брызги. А по ночам лес озарялся тысячами огоньков -
зеленых, голубых, белых - это распускались, встречая звезды, цветы из
драгоценного живого камня.
Артуру снились равнины, где земля сливалась с небом и странные звери
скользили в высокой траве. Котда вставало солнце, множество маленьких
радуг вспыхивало над цветами и листьями, и маленькие крылатые человечки -
феи, да, они называли себя так, - плясали в разноцветье росинок,
беззаботные и смешные. Глупые, конечно, но, будь они умней, откуда бы
взяться беззаботности9
И были горы - черные, серые, белые. С тяжелыми шапками снегов... как
дома. Были яркие-яркие луга, с очень мягкой травой, были бездонные
пропасти, несокрушимые стены, ревущие водопады. Сходили с гор подсвеченные
солнцем лавины, такие красивые, если смотреть издалека. Гнездились в горах
большие гордые птицы, каждая из которых легко могла унести в когтях
человека. И ночью, под звездами, и днем, под солнцем, ничего не было
прекраснее этих гор, этих равнин и этого леса.
Зеленые, как темные изумруды, обрамленные длинными ресницами глаза
Единорога смотрели на свое отражение в синей глубине высокого неба.
- Когда ты придешь? - молча спрашивал Единорог. - Когда ты придешь,
чтобы защитить эту землю?
... Артура выдернуло из сна. Он сопротивлялся какое-то время, пытался
соскользнуть обратно в сказочный, светлый мир. Господи, дадут ему
когда-нибудь выспаться?.. И окончательно проснулся, лишь почувствовав
холодное прикосновение к горлу.
Первым побуждением было рвануться вверх Но Артур, не успев еще и
глаза открыть, поймал ладонями... широкое, чуть зазубренное лезвие, рванул
на себя и с силой толкнул обратно. Владелец меча никак не ожидал толчка.
Он грохнулся на пол. А Артур уже перекатился по кровати, скользнул вниз,
уходя от арбалетных болтов. Бессмысленность сопротивления осознать успел,
а вот заставить себя остановиться оказалось трудно.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг