На том и сошлись.
В том, что конь ожидал именно его, Эльрик не усомнился ни на секунду.
Откуда бы, в самом деле, взяться в нехоженом лесу заседланному и
взнузданному скакуну? Да еще такому скакуну, на каком не стыдно ездить и
императору.
- Хотя, парень, откровенно говоря, я предпочитаю кобыл, - сообщил де
Фокс жеребцу, критически рассматривая роскошную сбрую.
Конь вздохнул.
То ли расстроился.
То ли тоже предпочитал кобыл.
- Понавесили-то! - Эльрик с досадой постучал когтем по костяным и
серебряным накладкам. - Смотреть противно. Да, кстати, тебя же звать
как-то надо... - Шефанго отступил на шаг, склонил голову, оглядывая
жеребца с головы до ног. - А будешь ты у нас... Пепел.
"Эльрик, от него осталось что-нибудь?.."
- Пепел. - Император поморщился, словно вновь ударил в ноздри запах
горящих людей. Горящих внутри собственных лат. И крики. - В общем, сим
нарекаю...
Он не договорил. Присвистнул восхищенно, разглядев подвешенный к
седлу роскошный, гномьей работы арбалет. Позабыв обо всем, Эльрик достал
оружие. Взвесил в руках. Один-единственный болт выкатился из сумки и мягко
упал в пожухлые листья.
- Ты это видел? - Машинально подобрав болт, император поднял глаза на
скакуна. - Нет, скажи мне, ты видел где-нибудь такую работу? Не видел. Ибо
не бывал ты, бедняга, в горах. А на поверхность мастера тамошние подобные
вещи не выносят. Эдакую штуку, пожалуй, и мне голыми руками не взвести.
Конь ответить не мог. Хоть и слушал внимательно, вздыхал в надежде
разжиться еще парой сухарей.
Эльрик намек понял. Сухарем угостил. Погладил Пепла по теплой морде и
увидел, во влажной, блестящей глубине огромного глаза увидел...
Развернулся резко. Поднял машинально невзведенный арбалет. А в висках
кольнуло, не болезненно кольнуло - привычно. Только забылась эта привычка.
Истаяла под грудой навалившихся сверху лет.
"Ты меня в любом облике узнаешь. Вот как кольнет в висках -
точно-точно, именно так и кольнет - да не кривись - не больно ведь! -
значит, я это. Дракон из Драконов. Глядишь, свидимся еще. Отспорю
перстенек-то..."
Это не Эльрик вспомнил. Это подумал "вслух" человек-дракон, бесшумно
возникший у него за спиной.
Зыбкое отражение в лиловых зрачках Пепла.
- А ты здорово привык полагаться на свое чувство опасности. - Дракон
улыбнулся. - Оно тебя подвело сегодня два раза за какой-нибудь час.
- Откуда...
- Оттуда. Я все знаю. Я один остался. И знаю теперь за всех. Один. -
Тускло-желтые глаза подернулись пленкой. Вновь прояснились.
- Дракон из Драконов. - Эльрик опустил бесполезный арбалет.
- Он самый. - Собеседник его шутовски раскланялся. - Правда,
интересный сегодня день? Только короткий... Нет. - Он поднял руку,
запрещая де Фоксу говорить. - Не спрашивай. Не порти все удовольствие. Ты
рад, что отделался от спутников? Молчи! Девчонка - птица. Хочешь, но не
смеешь. Смерть. Усталость. Вина. Нет оправданий. И снова смерть.
Любопытство? Нет, скорее злость. Ярость. Плохо быть одному.
Император скользнул в сторону. Подальше от Пепла. Желтые глаза
пригвоздили к месту. Губы дракона обиженно дернулись.
- Ты думаешь, я сошел с ума? Ты боишься? Да. - Он кивнул, сам себе
отвечая. - Ну и что? Это не мы. Это они нас так. Хозяева.
Он вроде и не двигался с места, а оказался вдруг ближе. Вертикальные
зрачки превратились в щели. И расширились:
- Они хозяева? Молчи! Они - никто. Создатели. Я голоден, слышишь,
шефанго? Дракон голоден. Царь царей. Владыка владык. Ты думаешь, безумие -
это страшно? Страшно одиночество. День короткий, и тебе повезло. Мне тоже.
Еще ближе.
Эльрик невольно отступил. Поднятый с земли арбалетный болт стал
почему-то горячим. Жег ладонь.
- Давай. - Дракон кивнул. - Взводи свой арбалет. Помнишь? Ты не
помнишь, ты все забыл, вы - бессмертные. Это смешно. Вы забываете.
Забываете. Все. Больше ты не будешь забывать. Мы бессмертны. Есть лишь
одно бессмертие. И лишь одно могущество. МОЕ! А еще, мой забывчивый
шефанго, я говорил тебе когда-то... Впрочем, для тебя это уже не имеет
значения. Правда? Молчи! Тебя нет здесь. А безумие - это не страшно.
Знаешь ли ты, смертный друг мой, что оно прекрасно? Знаешь ли ты это
чувство освобождения? Да. Ты знаешь. Демон, страсть, воля, стихия, горит
душа, горит, сгорает, и не держит ничего, ничего, лишь свобода, кровь,
сила. Стреляй же!
И завораживающий поток слов, бессмысленных звуков, гармоничных
аккордов взорвался раскаленными осколками. Тяжелым звоном отозвалась
стальная тетива, швыряя вперед раскаленную смерть. Пепел шарахнулся в
сторону от брызнувшего кровью тяжелого тела.
- Нет бессмертия. - Эльрик подул на обожженную ладонь. Повесил
арбалет на седло. - Я вспомнил, Пепел. Знаешь, что он говорил мне, когда
мы виделись в последний раз? "Опасайся разговаривать с драконами". Пойдем
наверх. Поищем вход в сокровищницу.
ТРЕТИЙ. ЛИШНИЙ
- Как тебе это понравится, Чедаш? Эти смертные меня переиграли.
- Похоже, вам это нравится. Князь?
- Ты знаешь... Да. Признаюсь, я перестарался в своем желании
спровоцировать их на какое-нибудь безумие.
- Э-э-э... Простите, Князь. Вы считали, что они недостаточно безумны?
- Отнюдь. Мне было интересно, где верхняя планка.
- И что же?
- Ее давно сорвало. Теперь они хотят убить меня.
- Это смешно.
- Это весело, Чедаш. Если бы ты видел их лица, когда я сказал... Гм.
Уж сказал, так сказал. Жаль только, палатин сгорел. А девочка и вправду
ничего. Как считаешь?
- Она - символ. По крайней мере, Князь, мне так показалось. Двое из
этой вашей четверки сумели окружить ее неким ореолом, природу которого мне
понять не удалось. Не моя специфика, к сожалению, вот если бы вы
согласились убить ее...
- Чедаш!
- Простите, Князь.
- Тебе стоило бы побыть живым для разнообразия. Я спросил, как тебе
девочка, а не кем она является для этих ненормальных. Может, завести с
десяток эльфиек?
- Боюсь, Князь, вы не получите такого удовольствия, как с этой. Ореол
есть лишь у нее одной.
- Да. Ладно, долой лирику. Что там у нас на юге?
ФИГУРЫ
Аквитон - Эзис
Пепел шел ровной, убористой рысью, неторопливо отталкивая дорогу
копытами. Дорога послушно убегала, но не кончалась и продолжала стелиться
под ноги коню.
Эльрик дремал в седле.
Вопросы и ответы теснились, мешая друг другу, и лучше уж было вообще
ни о чем не думать, чем пытаться рассортировать их и разложить по
полочкам. Мысль - туда. Мысль - сюда. Эта мысль вообще лишняя. Ее долой.
И не мысль это вовсе, а эмоция. Совсем уж никуда не годно. От эмоций
так просто не отделаешься.
Было муторно.
Император так и не понял: он ли убил дракона, или дракон сам заставил
его выстрелить? Чем был на самом деле этот всемогущий безумец? И был ли он
безумцем? Да - если Демиурги говорили правду. А если они лгали?
Но зачем им лгать? И, главное, если уж ложь такова, то какой же тогда
может оказаться правда? Правда, скрываемая за кошмаром предполагаемой лжи.
Дракон не может сойти с ума.
"...Видишь ли, мой смертный друг, у нас, если можно так выразиться,
очень тонкая, но в то же время очень гибкая душевная организация. Ты
слышал что-нибудь о
Законе? Нет? Великие Боги! А с виду такой образованный! Закон, иначе
говоря - Равновесие..."
"...Видишь ли, Торанго, когда мы решили начать Игру, мы нарушили
Закон. Сознательно. Ты слышал что-нибудь о Законе? Да? Странно. Словом,
условия Игры подразумевали, что победитель получит все. А по Закону именно
этого и не должно произойти ни в коем случае. Драконы попытались
вмешаться. Помешать. И Разрушитель сделал нам маленькую уступку. С
последующим возмещением, разумеется. Образно выражаясь, Весы качнулись. И
качнулись весьма заметно. Гармония нарушилась. А с ней разрушились и
драконы. То, что осталось сейчас, - оболочка, с остатками былого
могущества..."
Эльрик был тогда слишком измотан, чтобы сказать Величайшим все, что
думает он по поводу их Игры. Точнее, он был достаточно уставшим, чтобы
сперва думать, а потом действовать. И на тот момент у императора хватило
ума понять, что его мнение интересует Демиургов в последнюю очередь.
Сейчас он готов был забыть о мимолетном своем смирении. Но на дороге
не случилось, как назло, никого из Владык. Да и вообще пустовата была
дорога. Урожай еще не собрали. Ярмарки не развернулись. Праздно шататься
тоже времени нет - середина лета, самая работа. Редко-редко обгонял Пепел
медленно ползущие короткие обозы.
Было тоскливо.
Беспомощная ярость поднималась мутной волной из самых темных глубин.
Клокотала. Искала выхода.
И не находила.
Грызло неотступное, навязчивое и болезненное чувство вины. Кина.
Прекрасный цветок, грубо надломленный безжалостной рукой.
Не защитил. Должен был, обязан был оказаться рядом. Спасти. И не
сделал этого. А теперь поздно. Защищать поздно. А мстить - это просто
глупо. Зло нужно встречать ударом, а не провожать бесполезной руганью.
Встречать.
Но холодные доводы разума тонули в серой мути нерассуждающей
ненависти.
Эмоции. Эмоции, чтоб им.
И снова с усилием Эльрик заставлял себя думать о Демиургах. О том,
что рассказывали они. О том, что нужно сделать.
Имеет ли смысл делать что-то? Какая разница? Особо выбирать все равно
не приходится.
"...Вообще-то Мы не вмешиваемся в дела мира. Лично не вмешиваемся. Но
для тебя, так и быть, исключение сделаем. Однако помни... Торанго, друзья
твои останутся жить лишь благодаря Нашей доброте. Ты умеешь быть
благодарным?"
Эльрик умел быть благодарным. Иногда. Если это не мешало его
собственным планам. А вообще, де Фокс при всей своей безграничной
доверчивости ну никак не мог поверить в то, что монахи Белого Креста,
добившие "Бичей" и подобравшие Сима с Элидором, оказались на месте побоища
по воле Величайших.
Чтоб Белый Крест да по чьей-то там воле?! Особенно если учесть смерть
их Магистра и исчезновение магистерского атрибута.
"Что там у них, интересно? Как-то ведь Элидор опознал в этом Джероно
начальство? Или, вернее, почему-то ведь он обознался..."
Словом, Эльрик был уверен, что Белый Крест явился на кровавую
прогалину, идя по следу искомого атрибута, а отнюдь не потому, что послали
монахам просветление девятеро Величайших. Впрочем, ничуть не меньше он был
уверен в том, что Демиурги действительно совершили чудо, позволив Симу с
Элидором остаться в живых. А вообще, глядя через широкое окно в стене
Зала, как быстро и умело расправляются с "Бичами" люди Белого Креста,
император с грустью осознал, что, будь он все еще там, он, пожалуй,
поубивал бы и их.
"Вот уж, воистину, прав Элидор. Очень трудно предсказать, когда меня
вскинет. И от чего... Спятить можно, до чего трудно! Головой думать надо!
Головой. Трудно им... Как будто никогда с ненормальными дела не имели".
"Знаешь ли ты это чувство освобождения?.. Демон... страсть, воля,
стихия... горит душа, горит, сгорает, не держит ничего, ничего... свобода,
кровь, сила... Стреляй же!"
И снова последние слова ударили, как свинцовый шарик по гладкому боку
глиняного кувшина. Только на сей раз не тягостное оцепенение разлетелось
осколками, а лопнула душными ошметками клубящаяся злоба.
Драконы погибли.
В мире стало на одно чудо меньше.
- Чудо? Да, Эльрик, мы - чудо. Мы - неотъемлемая часть мира. Иногда
мы - это мир. Вы, шефанго, пришельцы, и тебе не понять этой связи, связи,
которая может возникнуть только между Всемогуществом и Бесконечностью. -
Дракон улыбался, щуря желтые глаза, и смотрел на принца сквозь дрожащий
огонек светильника. - Я вот все жду, когда же ты вскинешься, смертный мой
друг. А ты слушаешь и делаешь вид, что веришь.
- Я верю. - Эльрик пожал плечами. - Почему нет? Дракон и шефанго
познакомились вскоре после появления в мире людей. Величайшие похищали
смертных из всех миров, до которых могли дотянуться, и, вырванные из
привычной жизни, люди тихо вымирали на новых землях. Жить оставались лишь
те, у кого было достаточно сил, чтобы выжить.
Встретились они не сказать, чтобы случайно - Дракон из Драконов давно
присматривался к непонятному, но совершенно определенно разумному
существу, появившемуся на Материке. Наблюдал. Забавлялся. Сочувствовал.
Ему скучно было. Как раз тогда было скучно, потому что исчезли Древние, а
те, кто пришел им на смену, еще не осознали себя народом. И некого было
пугать. И некого было охранять. И незачем было поддерживать порядок.
- Промежуток эпох. - И зрачки в глазах становятся вертикальными,
разом утрачивая всякий намек на человечность. - Это скучно, ты не находишь?
- Да уж. - Эльрик поежился, припоминая все, что довелось повидать ему
за время "промежутка".
- Ты слаб и изнежен. - Дракон ухмыльнулся. - И многого боишься. Но ты
все-таки старше этих... младенцев. Ты знаешь то, чего знать не можешь. И
ты все еще жив. Это интересно. Я буду приходить к тебе. Иногда. И
говорить... в смысле разговаривать... да, беседовать! Беседовать с
драконами очень полезно для общего развития, запомни это, смертный. И
очень опасно. Очень.
- Я бессмертный.
Это был первый и единственный раз, когда принц упомянул о своем
бессмертии в разговоре с Драконом из Драконов. Первый, потому, что
разговор, собственно, был первым. А единственный... Эльрик не очень любил,
когда над ним смеются.
- Бессмертный! - Дракон восхищенно покачал головой, разглядывая
шефанго, как неожиданно заговорившую лягушку. - Ты?! Малыш, да ты ведь
даже не знаешь, что такое бессмертие. Можно называть себя бессмертным,
пока ты жив. Но разве не любое существо в нашем мире имеет на это право?
Ты не умрешь от старости? Поздравляю! Я видел очень много этих, новых...
Людей, так они называются... словом, большая их часть тоже, увы, умирают
не от старости. Так в чем же разница?
- А ты?
- А я бессмертен, малыш. Я Дракон из Драконов, и я бессмертен, как
любой из нас.
- Почему Дракон из Драконов?
- А почему ты - принц? По праву рождения.
- Ты - император?
- А ты - пень, лишенный воображения. Вслушайся в разницу слов,
смертный: император и Дракон из Драконов. Улавливаешь суть?
- Ну-у... может быть.
- Этого достаточно. Пока достаточно.
Аквитон. Монастырь Фелисьена - Освободителя
Магистр сидел, глядя прямо перед собой, в стену. Обед уже унесли.
Сейчас доложат о неизбежном.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг