- Да уж, - скептически пробормотал пилот. - Мы тут все счастливчики.
Кстати, машина моя цела, ее только дозаправить, и она снова сможет летать.
- Хорошо, - кивнул Тихий. - Но пока у нас других дел хватает.
- Очередная белокурая бестия, - пробурчал Пижон по-татарски. - Везет
нам на них.
- Был Фюрер, теперь - этот. На двадцать человек не так уж и много.
- Ага? А ты? - Пижон сморщил нос.
- А я при чем?
- В зеркало посмотрись. Мы как высадились, ты на себя не похож. Был
человек как человек, а сейчас с тебя плакаты "Орлы Скорцени" рисовать
можно.
- С татарина-то?
- Да если бы! Ты даже не потомок Нибелунгов сейчас... Ты за предка
Нибелунгов сканаешь. Откуда что взялось? Даже ростом выше стал, а уж
рожа-то... Не твое это лицо. Знаешь, когда я тебя таким видел?
- Нет.
- На Весте.
- Слушай, Азат. Тихий нахмурился. - Мы же на пределе все, а это
накладывает отпечаток. Не маленький ведь, должен понимать. Ты сейчас тоже
не красавец. Уж во всяком случае, не тот хлыщ, которого мы в новостях по
шестому каналу наблюдали. Все. Забудь.
- С вашего позволения, сэр, у меня есть еще несколько вопросов.
- Я сказал, забудь.
- Слушай, Тихий, здесь никого нет, так что за подрыв дисциплины ты
мне ничего не впаяешь...
- В трюм. Рысью, - тем же спокойным тоном скомандовал Тихий уже на
английском. - Двадцать отжиманий
- Но... Понял.
Азат выбрался из кресла, прошел мимо фон Нарбэ и Улы, проводившей его
удивленными глазами. Из полупустого трюма голос его прозвучал гулко:
- Тихий, ну ты зверь, как здесь отжиматься?
- Быстро. - Машину чуть тряхнуло. - Или тебе посчитать?
- Я не умею, когда трясет.
- Чему тебя учили полтора года?! - зарычал Азамат, вновь чуть
встряхивая вертолет. - Сорок отжиманий.
- Сто. Приступай. Я считаю.
Оставшееся до посадки время Тихий спокойно, монотонно, но довольно
быстро вел отсчет. В шлемофоне отдавалось тяжелое дыхание Пижона. На счет
"сто" вертолет коснулся земли.
- Герой, - хмыкнул Тихий, когда взмокший Азат выбрался из трюма. -
Иди представь майора остальным. Ты это умеешь.
- Как его там? - уточнил Пижон, вытирая вспотевшее лицо. - Фон кто?
- Фон Нарбэ, - без эмоций напомнил пилот. - Дитрих фон Нарбэ. По
прозвищу Гот.
- Что ж ты раньше не сказал? - сердито спросил Азат и шмыгнул носом.
- Готом и будешь, без всяких там фонов. Аида, пойдем уже.
***
Оставшуюся часть оборудования грузили очень быстро. Тихий торопил
бойцов, хмуро поглядывал на лес. Когда погрузка была уже практически
закончена, велел Уле забраться в кабину грузовика и не высовываться
оттуда. Затем он подозвал к себе Пенделя:
- Закройтесь в модуле и не выходите оттуда. Что бы ни случилось.
Броню не снимайте. Подготовьте к погрузке все, что осталось, и соберите
второй вертолет, чтоб на ходу был. Парни вымотались, конечно, но спать им
не давай, пока сами валиться не начнут. Если надо, используй стимпаки.
- Чем больше работаешь, тем меньше думаешь?
- Все-то ты знаешь. Да, Костыль в твоем отделении, приглядывай за ним.
- Этот придурок, пока тебя не было, в кусты поссать уходил, -
пробурчал Пендель.
- Что?
- То. Десантник, мать его! - Пендель потер костяшки пальцев. - Я ему
объяснил, что он не прав. Слушай, Тихий, ну на хрена ты его мне подсунул?
- Полтора года... - Азамат ошеломленно покачал головой. - Полтора
года учили кретина. - Он вздохнул. - Тебе подсунул, потому что ты лучше
всех объяснять умеешь. Ладно. Сидите в модуле и ждите возвращения
вертолета. Это минимум семь часов. Откроете, только когда услышите Пижона.
И только если он прикажет открывать на татарском. Ясно?
- Ясно. Что, все так плохо?
- Не знаю я, Айрат. - Тихий беспомощно пожал плечами. - Просто не
знаю. Все. Иди.
***
Семь часов. Три в одну сторону. Там выбрать место, сесть,
разгрузиться, дозаправиться. И еще три часа обратно. Но обратно полетит
только Пижон... Со стрелком, разумеется. В модуле относительно безопасно,
а вот вокруг него будет кромешный ад. Знать бы еще, что именно там будет.
Или кто именно. В любом случае с воздуха, да с имеющимся вооружением,
Пижон разберется с любой напастью.
А в горах живут летающие твари. Большие. Правда, не больше грузовика.
Но о них потом.
Хороший вертолет. Послушный. Летать ему нравится. Им всем нравится,
почему люди этого не понимают?
Работы выше головы. И это хорошо. Хорошо, что им есть пока, чем
заняться. Им еще долго будет чем заняться.
А потом... Не веришь ты, Тихий, ну никак не веришь, что это может
оказаться тем самым, ненавистным тебе, "навсегда".
И есть здесь нечего. Некого, точнее. Фюрер умер слишком быстро.
Ладно, на какое-то время его хватит. Потом есть еще Резчик. Бедняга
Резчик, долго он не протянет. Главное, не разбрасываться силой, не тратить
ее бездумно и бессмысленно. Здесь не Земля. Людей мало, а зверья
теплокровного, похоже, и вовсе нет.
Не тратить? Умный какой! Задним умом. Хрена ль было выкладываться при
посадке? Мыслимое ли дело подчинить себе разом двадцать человек? Скольких
ты сожрал в Екатеринбурге? Не считал. А сколько осталось у тебя в резерве?
Не знаешь. И гонишь от себя нехорошее подозрение, что не осталось ничего.
Лишь посмертный дар Фюрера. Одна-единственная жизнь.
Вернуть личину Тихого, того, настоящего, который был Азаматом, тоже
уже не получится. Есть предел даже самому совершенному лицедейству. Здесь
и сейчас Тихий вел бы себя совсем иначе. Вот еще головная боль: не
забывать откликаться на чужое имя. А своим оно уже не станет. Пока не
изменится ситуация. Хорошо хоть, Гот этот подвернулся. Пилот. Старший по
званию. Когда все более-менее нормализуется, можно будет передать ему
власть. Это же, в конце концов, совершенно естественно. И снова вернуться
в образ Тихого? Да.
Быть Тихим легко. Намного легче, чем...
- Тихий?! - недоверчиво спросил Гот сзади, из трюма, где вяло
общались уставшие бойцы. - Вот это у вас называется Тихий?! Да это же
Зверь!
... Что это? Что держит?! Ремни. Пилотское кресло...
Откуда этот немец знает... И почему они все смеются?
- Я же говорю, - разносится по всему грузовику голос майора, -
натуральный Зверь.
Глупо-то как все вышло! Бывает же такое. Сам виноват, дурак. Сам.
- Мне нравится, - весомо произносит Пижон.
"спасибо тебе, Азатка, век не забуду"
- Он меня сегодня прямо в вертолете отжиматься заставил.
- И Фюрера убил. - Это голос Лонга.
- Кого убил? - снова Гот. Ур-род тевтонский.
- Нарушителя дисциплины, - чей голос - не разобрать.
- Ну, Зверь! - И снова все смеются. Смешно им. И скажи спасибо, что
смешно. А в следующий раз думай, прежде чем дергаться. В следующий раз...
Молись. Может, и не приживется дурацкая кличка.
***
Садились уже в темноте. Плато, найденное Кингом, оказалось каменной
площадкой, притулившейся к очень ровному, блестящему в свете прожекторов
скальному отвесу.
Хорошее место. Ни деревьев вокруг, ни мягкой земли, ни предательского
песка. Камень он камень и есть.
Зверь, похоже, решил оправдать свое новое прозвище. То ли в отместку,
то ли потому, что переживал за оставшихся в джунглях. Во всяком случае,
гонял он людей без всякой жалости.
У Азата уже в глазах рябило от контейнеров, ящиков и ящичков. Он
бездумно расстегивал крепежные ремни, таскал, выкатывал, носил и снова
расстегивал ремни. Работали все. Даже Ула. Она почти без помощи установила
лазаретный корпус. Удивительная женщина! В правильном порядке подогнать
друг к другу все детали, пусть и пронумерованные (когда женщины обращали
внимание на такую мелочь, как нумерация?), самостоятельно пробурить в
твердом камне лунки для опорных штанг, залить все это строительной пеной,
поднять и укрепить стены, проклеить внутреннюю защиту - все это и для
мужика-то подвиг, особенно в темноте и в одиночку. А Ула даже дверь
умудрилась вставить в пазы правильно. И сейчас катала ее туда-сюда,
проверяя, насколько легко двигаются ролики.
- Молодец, - похвалил ее Зверь. Биолог только фыркнула
снисходительно. Кинг промчался мимо, нагруженный электронной мелочевкой,
проскочил в дверь лазарета как раз в тот момент, когда Ула ее открыла
Немка машинально двинула дверной щит обратно. Кинг заорал, что ему темно.
- Пижон, что еще осталось в трюме?
- Ничего.
- Заправляй машину. Полетишь обратно.
- Понял.
Все-таки, если людей гонять, они способны на подвиги. Азату казалось,
что у него руки и ноги вибрируют, как у пружинного человечка, ан нет.
Услышал команду и кинулся выполнять. Три часа лету после беготни с
тяжеленными ящиками? Да запросто!
А парни Лонга уже установили ветряк. Удивительное дело, когда
отрабатывали его установку на Веронике, на все про все уходило в самом
лучшем случае два часа. Здесь минут за сорок управились.
Здесь, впрочем, и выбирать не приходится. Свет-то только от
вертолета. Улетит вертолет, что они тут в темноте наковыряют? Вот и
торопятся. Зверь ради такой ерунды, как проведение электричества, машину
задерживать не станет. Ему что, он в темноте, как днем, видит. Это еще на
Весте выяснилось. Никтопия называется.
Зверь... Ведь еще днем называл его Тихим, а сейчас уже и в голову не
придет старое прозвище вспомнить. Ну, Гот, угадал! Пилот, а поди ж ты,
тоже не без фантазии.
Топливные баки отсоединить. В них еще на час-полтора хода осталось.
Пригодится для маленького вертолета. Ему этого надолго хватит. А новые,
наоборот, присоединить. Порядок. Интересно, парни уже закончили с
проводкой? Зверь сказал взять с собой стрелка...
- Пижон!
- Да!
- Стрелять во все, что двигается. Помнишь?
- Да. Но у них же периметр остался...
- Забудь про периметр. Я боюсь, они даже в модуле не продержатся до
рассвета. Поэтому и тороплю.
- Модулю и в космосе ничего не сделается.
- Мы не в космосе. Прочисти лес. Выжги там все к чертовой матери. И
кислотой пройдись. Чтоб ничего живого не осталось. Когда все сделаешь,
скажешь Пенделю, чтобы открыл люк. Но скажешь на татарском, иначе он тебя
пошлет. И будет прав. Чем скорее вы закончите погрузку, тем раньше оттуда
уберетесь, так что время не тяните.
Свет вспыхнул сначала в окнах лазарета, потом ожили прожектора на
периметре. Народ ликующе заорал.
- Монстры, - недоверчиво констатировал Зверь. - Я не думал, что они
успеют.
- Так ведь Кинг, - напомнил Пижон.
- Да. Кинг. Отправляйтесь.
***
Работы было - на десятерых. Это Тихому легко говорить: подготовьте
все к погрузке, соберите вертолет. А как успеешь все это впятером? Хотя,
конечно, успеть можно. Было бы желание. Или приказ.
Пятеро бойцов без всякого энтузиазма, совершенно механически,
перебрали и проверили оставшееся оружие. Установили напротив двери лучемет
на турели. Жаль, складской отсек не оборудован камерами наружного
наблюдения. А может, и не жаль. На что там смотреть, в джунглях? Все равно
не увидишь никого, пока оно не прыгнет.
Откуда же Тихий знал, куда надо стрелять?
Ладно, откуда, понятно. Бывает такое с людьми. Шестое чувство
просыпается, когда припечет. Но откуда он узнал, что с "Покровителя"
бежать надо? И те твари под землей.
- Закончили? - мрачно спросил Пендель, адресуясь в первую очередь к
Костылю. Тот развернулся от лучемета вместе с креслом. Спрыгнул на пол:
- Так точно.
- Начинаем собирать легкий вертолет. Он к утру должен быть на ходу.
Места здесь хватит.
Вертолет так вертолет. Собирать так собирать. Они сейчас на все были
готовы: собирать, разбирать, ломать, строить. Лишь бы командовал
кто-нибудь.
"Мной бы кто-нибудь покомандовал", - вздохнул про себя Пендель.
Время шло неспешно, однако возни с машиной и паковкой хватит на всю
ночь. Еще и на утро останется. А парням ведь и спать когда-то надо. Еще
пара часов, и придется давать отбой. Или вскрывать стимпаки.
Джокер, старательно завинчивающий шурупы на стыках корпуса, поднял
голову, прислушиваясь. Тихий вот в темноте видит, а у Джокера слух, как у
летучей мыши. Им бы в паре работать, да терпеть они друг друга не могут.
Точнее, Джокер после Весты Тихого на дух не переносит.
- Злой он, - говорит.
Злой, и все тут. Это Тихий-то! Хотя, если сегодняшний денек
вспомнить... Но вот Кинг, скажем, тоже ведь черномазый, а слова плохого
про командира не скажет. Они с Джокером, правда, разной породы. Кинг -
шкаф здоровущий, а Джокер, он вроде обезьяны. Маленький, быстрый. Если
залезть куда нужно или украсть, что плохо лежит, тут ему равных нет.
Совсем дикий парень. Его родная развивающаяся страна только-только в ООН
вступила. И никого оттуда, кроме Джокера, в космических войсках нет пока.
- Идут, - без выражения сообщил негр. - Ползут. Еще прыгают. Они нас
чуют.
- Заткнись, - оборвал его Пендель. - Работай себе.
- Пять минут, сержант. По личной надобности. Айрат вздохнул. Впрочем,
сердиться на Джокера было не за что. Это не Костыль, который вечно от дела
отлынивает.
- Пять минут. Не шесть и не семь.
- Пять, - согласился боец. Спрыгнул с крыши корпуса и отправился к
своему ранцу.
Пендель, отвлекшись от сборки двигателя, смотрел, как маленький негр
вынимает из ранца белый пластиковый контейнер, открывает плоскую крышку,
бормоча что-то себе под нос. По модулю разнесся странный неприятный запах,
слабый, но перебивающий вонь бензина и смазки. Чуть сладковатый.
- Дедушка будет смотреть на дверь, - негромко пропел Джокер и вытащил
из контейнера крохотную, с кулак, человеческую голову.
Пендель икнул и забыл о работе. Остальные по инерции продолжали
делать каждый свое, но таращились на негра, видимо не осознавая пока
реальности происходящего.
- Это прадедушка. - Джокер достал следующую голову, с виду
точь-в-точь как предыдущая. - Он сильный. Он будет смотреть на север.
Сказано - сделано.
"Прадедушку" повесили в северном углу. Просто подвесили на крюк за
петлю, свитую из его длинных волос.
- Это тоже прадедушка. Со стороны бабушки отца. Он тоже сильный. И
будет смотреть на юг.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг