общий памятник вот он - укрощенный вулкан.
И по предложению Яковлева на пьедестале с обратной стороны были
начертаны слова Маяковского:
"Пускай нам общим памятником будет Построенный в боях социализм".
Садовник уходит. Но деревья, посаженные им, цветут, приносят плоды и
семена.
18. ЭПИЛОГ
ЭТУ историю рассказывали мне разные люди, но подробнее всех - супруги
Грибовы. Одно время я ходил к ним по три раза в неделю. Грибов встречал
меня терпеливо и радушно, ставил на стол чай и варенье. Он очень любил
чаевничать. Хотя сам он был уже крупным ученым, а жена его только
студенткой, хозяйственные обязанности у них были строго разделены, и
накрывать на стол полагалось мужу. Но кончалось это всегда одинаково:
Грибов ронял какое-нибудь блюдечко на вазочку, что-нибудь разбивалось, и
из соседней комнаты прибегала возмущенная Тася.
- Пусти - уж я сама, не надо мне такой помощи, - кричала она.
Потом они рассказывали новые эпизоды или слушали очередную главу.
Тася Грибова очень хлопотала за героев и беспокоилась, как бы я не
обидел кого. Ей все хотелось превратить книгу в парад участников, каждого
упомянуть хотя бы по одному разу. "Про Мочана и Ковалева у вас целая
часть, - говорила она. - А ведь были и другие бригады на стройке, хорошие.
Плотники Афанасьева выполняли план на 200 процентов и все время держали
знамя. Это не надо расписывать, вставьте только в одном месте, что на
доске соревнования выше Ковалева стояла бригада Афанасьева".
Когда я закончил рукопись, я понес ее на просмотр еще раз. К моему
удовольствию Грибов прочел ее довольно быстро.
- О литературной стороне рассуждать не буду, - сказал он. - Это не моя
стихия. Факты и научные сведения не совсем точны, я сделал на полях
пометки.
Но самое главное, подчеркните еще раз эту лестницу открытий: описание -
объяснение - использование; эту эстафету ученых от Крашенинникова к
Комарову и Заварицкому, от Шатрова - к нам; это неустанное, непрерывное,
бесконечное движение науки вперед и все вперед, идущее и сейчас.
- Куда же еще? - спросил я. - Вулкан укрощен. Задача выполнена. Все
кончено.
- Да нет, не совсем так. Что кончено? Жизнь идет вперед, и каждый из
нас нашел свое продолжение. Ковалев и Мочан работают на Курильских
островах, укрощают тамошние вулканы. Дмитриевский и Кашин строят в Москве
подземную электростанцию, которая будет использовать тепло на глубине 12
километров, сооружают своего рода искусственный гейзер. У Таси свое
продолжение: она просвечивала подземные глубины, теперь хочет исследовать
подводные. Я тоже .. ну, обо мне особый разговор.
- Расскажите, пожалуйста.
- Да нет, не стоит... Так, одно задание я получил.
- От кого же задание?
- От Яковлева, одного из секретарей обкома.
- Разве вы виделись после пуска электростанции?
- Нет, это было несколько лет тому назад. Я пришел к Яковлеву и
доказывал, что вулкан - испорченная машина, следует его отрегулировать. А
он сказал мне: "Мало отрегулировать машину, надо, чтобы она давала
продукцию"
- Но это уже сделано.
- С вулканами сделано, с землетрясениями - пока нет. Предсказывать мы
научились, нужно еще обезвредить, отрегулировать и использовать.
- Неужели это возможно? И вы работаете уже?
- Пока только общие мысли, научные мечты. Но, главное, за нас цифры.
При сильном землетрясении выделяется столько энергии, сколько вырабатывает
Куйбышевская гидростанция за 100 лет. Эта энергия выделяется вся сразу, в
тот момент, когда, упрощенно говоря, где-то ломается земная кора. Причины
поломки бывают разные, но обычно они связаны с движением вязкого вещества
под корой. Если это вещество ломает кору, поднимая ее, значит под землей -
излишек давления. Вот у меня и мелькнула мысль: нельзя ли это давление
уменьшить, если мы просверлим кору и устроим искусственные вулканы, как бы
сделаем кровопускание. Тогда лишнее вещество устремится наверх, давление
будет снято, а от искусственного вулкана мы можем брать энергию, как от
настоящего вулкана на Камчатке. Так обстоит дело при повышенном давлении.
При пониженном значительно сложнее. Но, в общем, я думаю, что эти
болезни земной коры мы научимся лечить.
- Какая грандиозная, какая сложная задача!
Грибов почему-то стал оправдываться:
- Теоретик я, математик по натуре, - сказал он. - Тянет решать задачи в
общем виде. Принцип меня интересует: возможно или нет, выгодно или нет. У
Кашина голова иначе устроена.
Я ушел от Грибовых поздно вечером. Окна многоэтажного дома светились
разноцветными огнями, чаще оранжевыми или зелеными, под цвет абажуров.
Бледно-голубой цвет отмечал комнаты с лампами дневнего света. С трудом
я разыскал на шестом этаже окно Грибовых. Кто бы подумал, что за этим
окном, за этими стеклами, за обыкновенным стандартным переплетом живет маг
и волшебник - покоритель вулканов, предсказатель землетрясений, начальник
штаба по борьбе с подземной непогодой, самой страшной и кровожадной из
всех стихий. А встретишь его в метро, ни за что не догадаешься. С виду
человек, как человек - очки, шляпа, готовый костюм, портфель туго набит
книгами, не застегивается.
- Но может быть, - подумал я, - и другие москвичи такие же. Кто знает,
может, за каждым окном скрывается свой Грибов, Кашин или Дмитриевский и,
если расспросить его, он расскажет о вещах, не менее интересных, чем
борьба с подземной непогодой. Москва - обширный и многогранный город, ее
описывают по-разному, но мне больше всего по душе представление Таси:
Москва - это столица замыслов, город проектов, законов и планов, город,
который всеми окнами смотрит в Будущее.
КОНЕЦ.
"Знание - сила", 1954, © 10 - 11, 1955, © 2 - 4.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 16.10.2001 14:24
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг