чтобы каждая страна отдала часть своей территории, допустим, два процента.
- Значит, система резерваций. Американских индейцев в резервациях
задушили, дали им земли непригодные для охоты, превратили следопытов в
музейные экспонаты. Но то было в прошлом веке. Мы гостеприимны и
доброжелательны. Пусть будет по-вашему. Внимание, Скептик! Тоиты получают
территорию. В каждой стране...
Некоторое время машина монотонно урчала, как бы переваривая новые
материалы. На экране мелькали неясные силуэты зданий, деревьев, холмы,
мосты. Но вот мозаика образов сложилась в картину.
В светлой и прозрачной, без подлеска, березовой рощице, пригорюнившись,
сидит у пня охотник тоит. Ковыряет концом копья кору, нанизывает на ноготь
красного лесного клопа, нюхает, отплевывается. С сомнением кладет копье на
коленку, видимо, хочет переломить за ненадобностью. Внезапно привстает,
насторожившись. Крадучись, делает два шага, плавно заносит копье, принимая
изящную, почти балетную позу... и с силой швыряет копье за обрез экрана.
Жалобный визг и торжествующий вопль тоита. Попал! В руках удачливого
охотника добыча: истекающий кровью фокстерьер. Видимо, заблудившийся или
брошенный при внезапном отъезде пес.
На берегу прозрачного ручейка художник. Собирает камешки, раскладывает,
поливает водой из ковшика... алюминиевого, явно земного происхождения.
Отгребая песок, вытаскивает обложку журнала. Расправляет, смывает грязь
мокрой ладонью, откинувшись, любуется типографскими красками. И, смешав
каменный орнамент, закрывает лицо руками. Что стоит его мастерство по
сравнению с полиграфией? Учиться? Поздно. И пальцы не те. С сомнением
глядит на свои перепончатые лапы.
Обыкновенная сельская школа. За кафедрой классная доска и телеэкран.
Перед доской учительница - земная девушка, с косами венцом вокруг головы,
очень серьезная, суровая. На каждой парте тетрадь в линейку положена
наискось, как полагается, а над тетрадками чешуйчатые лысины с костистым
гребнем - тоиты - дети и взрослые женщины, судя по одежде. Выводят буквы.
Вот одна девушка, утомившись от усердия, подняла голову. Крик! И разом,
даже команды не потребовалось, все ученицы, как лягушки, попрыгали в окна.
Бегут в кусты, в овраг, в заброшенные дома. А по улицам уже скачут
тоиты-скотогоны на своих четырехрогих. Свесившись, на скаку хватают самых
нерасторопных красавиц, перекинув через колено, заворачивают назад.
Русокосая учительница - она на голову выше степняков, - расправив плечи,
загораживает вход в класс что-то говорит, пытается убедить. Удар плеткой
по лицу. Багровый шрам на гордом лбу...
Клактл на экране. Стоит на коленях перед верховным жрецом, а тот с
остервенением комкает и рвет земную книгу. Рвет, потом отряхивает лапы и
сует их в кашу с водой, дескать, отмыться не могу от этой кощунственной
грязи. Гневно указывает на окно. И Клактла выталкивают. Лента жрецов с
факелами. Бегут по городу, поджигая заборы, киоски, павильоны, все
деревянное и пластиковое. Летят в костры парты, глобусы, учебные плакаты,
книги, книги, книги...
- Неутешительная картина, Мамадугу, не правда ли?
- Такие последствия вы представляли себе, Юстус?
- Представлял. Но я надеялся, что Земля предложит что-то принципиально
новое.
- Для разработки этого нового требуется время.
- Вот потому я и заговорил о Т-граде. Они хозяева времени.
Других решений быть не могло. Сразу, без обсуждения, Ван Тромп сказал,
обводя глазами круглый стол:
- Лично я согласен. Есть предложение передать материалы в Т-град. Кто
против?
"Круглый стол" не возражал. За Темпоград высказались семь из семи.
- Так и решим, - подытожил Ван Тромп. - А дня через три соберемся
послушать, что они посоветуют.
- Но подчеркните, что эвакуация на Землю нежелательна, - напомнил поэт.
8. НУЖНО, ЮНОША! 23 мая. 14:40-18:16
Во всей этой дискуссии тоиты уловили одно: их хозяева не всемогущи и
даже не всеведущи. Они спорят, ни в чем не уверены, не уверены даже, что
злое солнце действительно уничтожит Той. Так зачем же было сеять панику? И
зачем на глазах у гостей эти странные тонконогие демонстрируют свою
слабость? Выдали себя, нечаянно проговорились? Или же ведут сложную игру,
пугают и путают гостей, а когда запутают окончательно, постараются
перехитрить. Но если хитрят, значит, не всемогущи, значит, силой взять не
могут, ищут обходные пути. Ну а хитрости у тоитов и своей хватит.
- Глупцы, - сказал полководец верховному жрецу. - Глупцы и болтуны. Я
отрезал бы им языки.
- Нет, они тонкие притворщики, - возразил Толкователь богов. Про себя
подумал: "Нарочно затягивают переговоры, а для решения оставят минуты.
Скажут: "Некогда, подпирает, скорее соглашайтесь!" Раз-раз, и обведут
вокруг пальца. Но в "Книге божественной мудрости" сказано: "Врага
выслушивай, делай наперекор". Если тонконогие тянут, надо торопить".
И жрец произнес туманную, велеречивую, полную иносказаний медлительную
речь о том, что боги велят ценить время. Для слова - миг, для дела - день.
Сказано достаточно, тоиты ждут дела. Если же дел нет, пускай шкуроголовые
отвезут тоитов домой. Они посланцы, они обязаны доложить Властелину Низа о
ходе переговоров. В другой город, какой-то город Т, они не согласны ехать.
Разве тамошние жрецы умнее? Разве властители того города сильнее? Если те
властители самые сильные, зачем же переговоры велись здесь? Нет, все это
бесполезные словопрения; тоиты в них не участвуют, тоиты требуют
немедленного возвращения.
Ван Тромп обратился к Юстусу:
- Вы не объяснили им, что такое Т-град?
Старый астроном развел руками:
- Это же выходцы из бронзового века. Вы думаете, они способны понять
теорию относительности?
Ван Тромп сказал:
- Переводчики, объясните гостям, что Т-град - особенный город. Там
особенные люди, они работают по-особенному, за одну ночь могут построить
целый дворец. Если гости хотят, мы покажем им этот город...
Верховный жрец сурово молчал, не собирался соглашаться ни на что. Но
неожиданно на помощь Ван Тромпу пришел толстяк скотовод:
- Я хочу посмотреть особенный город. Пусть мне сделают за ночь
волшебный дворец.
- Сделают, - обещал Ван Тромп не задумываясь.
В результате жрец оказался в трудном положении. Сам он не хотел
снисходить до уступок, но не доверял разведку и скотоводу.
- Пусть он посмотрит, - изрек в конце концов жрец, указывая на Клактла.
- Но с условием: я даю вам три дня. Через три дня мы должны быть во дворце
владыки Низа.
- За три дня в Т-граде горы своротят, - обещал Ван Тромп.
Толкователь богов был бы очень разгневан, если бы узнал, что все его
дипломатические ходы Ван Тромп воспринимает как капризы болезненного
ребенка. На больного не обижаются, на ребенка - тем более. Лечат, не
обращая внимания на неразумные выходки. Потакают по возможности, чтобы не
раздражать и время зря не терять.
- Вам тоже придется поехать, юноша, - сказал он Льву походя. -
Посмотрите на Т-град заодно. Зрелище впечатляющее.
И с тем ушел, не ожидая возражений.
"А Винета? - подумал Лев. - Она ждет меня вечером". Правда, вечер
понятие неопределенное. Час не был назначен.
- К восьми вернемся в Москву? - спросил он у старшего переводчика.
- Час туда, час назад, там полчасика. Успеешь, конечно, - ответил тот,
не слишком довольный, что вдруг пришлось стать помощником своего
технического помощника. - Глайсеры подадут минут через двадцать. Сходи
пообедай. И подумай, как объяснить тоитам, что такое Т-град.
Лев еще не проголодался, но он послушно отправился в столовую. Конечно,
заказал экзотический обед "Невесомость": бульон в мягкой фляжке, паштеты и
пюре в тюбиках - выдавливай в рот, хлебцы и котлетки со сливу размером,
чтобы не резать, не крошить, положил в рот и жуй. Пирожки - на зубок, соки
- на глоток, а фрукты - "космос" невиданных размеров. Ведь на спутниках
нет ограничивающей тяжести, там все растет беспредельно - для Гаргантюа:
виноградина, как яблоко, яблоко, как ананас, ананас, как тыква.
Ананас с тыкву размером Лев не съел, конечно. Это он слова подбирал для
Винеты. Все делалось для Винеты.
Аэрокары были поданы на крышу в 16:30. Снова превратившись в няньку,
Лев вкатил своего подопечного на стульчике в лифт, из лифта - на крышу,
потом по трапу - в глайсер. Для него и тоитов был приготовлен маленький
трехместный, а Ван Тромп вместе с Юстусом и решающими сели в большой
глайсер. Им нужно было в пути сформулировать послание в Темпоград. Только
поэт Русанов отказался от полета; вечером он должен был выступать на
концерте. Да и Темпоград не интересовал его. Поэт не любил восхищаться
техникой.
Итак, Лев усадил тоитов возле иллюминатора, сам сел напротив и
приготовился к лекции.
Конечно, он знал, что такое Темпоград. Этот город был сенсацией 2099
года, не столь неожиданной, как открытие разумных обитателей на планете
Той, но не менее замечательной. Уже несколько лет популярные журналы и
передачи "Для вас, любознательные" объясняли молодежи преимущества
Темпограда. Проекты его публиковались, сообщения о ходе строительства
появлялись регулярно. Открытие состоялось совсем недавно - 13 мая. Любому
своему товарищу, той же Винете, Лев мог бы без подготовки прочесть лекцию
о городе высокого темпа. Но как растолковать достижения XXI века тоитам,
знающим только три действия арифметики?
- Т-град - особенный город, - начал он, повторяя слова Ван Тромпа. -
Его задача - снимать пики загруженности при нехватке времени. Так
непонятно? Ну, поговорка есть у нас: хуже нет - ждать и догонять. У одних
время некуда девать - скучают, томятся, на часы смотрят ежеминутно; другим
некогда дух перевести, дел невпроворот, хватаются за одно, другое, третье,
ничего не поспевают. Им хорошо в Темпограде, там времени предостаточно.
Но главное не в том. На Земле принцип: каждому - по потребности. Все,
что нужно, получаешь. И вот появилась новая нужда: что-то изобрели,
придумали, новое лекарство нашли, срочно необходимое для здоровья. Но, как
говорится: долог путь от пробирки до прилавка. Изобрели - проверяют -
считают - проектируют - строят заводы - мастеров обучают - доставляют... А
человек ждет. Больной ждет лекарство. Темпоград создан, чтобы укоротить
эту цепочку. Появились заказы - и сразу проект. Например...
Лев задумался, подыскивая примеры. Да в любой отрасли они есть.
Родилось новое, и жди, жди!.. Вот спортивные скафандры изобрели недавно -
всем молодым хочется покувыркаться в невесомости. Но ждут. Или
монокристаллические нити для мостов. Паутинка над пропастями, красота! Сто
тысяч мостов надо перестроить, миллион новых перекинуть. Очередь на
проекты!
Но будет ли все это понятно тоитам? У них и железа нет никакого, ни
мелкокристаллического, ни монокристаллического; из бронзового периода еще
не вышли. Какие тут разговоры о монокристаллах?
- Например, приехали вы на Землю, поговорить надо. Но вы нашего языка
не знаете, мы - вашего. Учу, учу, учу, сотню слов запомнил за все время. А
в Темпограде...
И осекся. Увидел, что тоитам не до лекции. Вцепившись когтями в кресло,
с ужасом глядели они на проваливающиеся дома, башни, деревья, дороги.
Обыкновенный полет был для них волшебством.
- Какие духи несут нас? - спросил Клактл, опомнившись.
Лев мысленно собрал в голове школьные познания - ядерный подогрев
воздуха, горячие газы вырываются из сопел, реактивная сила разгоняет
глайсер, на наклонных плоскостях параллелограмм сил, горизонтальная
составляющая тянет вперед, вертикальная - поднимает... Как изложить все
это тоитам?
- Крошечные невидимые духи горячего воздуха, - сказал он.
Прозвучало мистически. Но ведь тоиты и об атомах не знали.
- А это что? - спросил скотовод, указывая за окошко.
К счастью, Лев хорошо знал все междуречье Волги и Оки, которое в XXI
веке коротко называлось Москвой.
- Гора, - сказал он. - Пустая, надутая изнутри. Построена для лыжников.
Самая большая в мире искусственная вершина.
- А это?
- Радиообсерватория.
Что такое обсерватория? Башня, откуда смотрят на звезды. Но как
объяснить, что такое радио?
- Море. Тоже сделанное. Каналы, которые наливают его.
- Институт генной инженерии. (Допустим, инженеры - это строители. А
гены?)
- Комбинат выращивания мяса.
Мясо тоитам известно. Комбинат, скажем, мастерская. Но как выращивают
мясо? В кубах с генной закваской. Опять гены. Пропустим для простоты.
Так на каждом километре.
Где-то возле Коломны вуалевая поволока окутала крылья, земля утонула в
тумане, а потом под брюхом глайсера возник ослепительно белый пышный мир,
весь состоящий из туго надутых наволочек.
- Что это? - спросил Клактл с трепетом.
- Облака.
- А это?
- Небо.
- Почему ночь?
На самом деле небо было ярко-синее, Лев назвал бы его южным. Но на Тое
с его густой атмосферой дневной небосвод белесый, синева проступает только
в сумерки.
Все было непривычным, все было непонятным для тоитов на Земле. Им бы
годик-другой привыкать к новой планете, но не было времени для
акклиматизации. Пришлось ошарашить: МЗТ - Земля - Москва - Академия -
теперь еще Темпоград. Где тут понять, где воспринимать слова? И не нужны
объяснения. Увидят своими глазами.
Жрец-астроном, полураскрыв рот, переводил глаза с синего неба на белые
наволочки, с наволочек - на синеву. Практичный кочевник ориентировался
быстрее. Облака его волновали мало, он предпочитал существенное, рядом
лежащее.
- Хорошая кожа, - сказал он, поглаживая замшевые подлокотники.
- Я скажу, чтобы вам дали такой кожи, - обещал Лев.
- На целый шатер?
- На шатер.
- Хорошее кресло, - продолжал вождь пастухов. Даже зажмурился и
почмокал губами, представляя, какое впечатление он произведет на вождей
других племен, принимая их в этом кресле в замшевом шатре.
- Вам подарят такое кресло.
- Хорошая крылатая кибитка. - Раскинутыми руками тоит изобразил
треугольные плоскости глайсера.
- Я скажу... я спрошу, - поправился Лев. Он подумал, что глайсер,
пожалуй, тоиту не подарят. Это уже оружие. Как бы не приспособили его для
набегов за женами и рабами.
Толстяк между тем уже заглядывал в окошко, высматривая, что бы еще
попросить. Но прежде чем он успел похвалить тучи, горы или озера, глайсер
снова вошел в молочную мглу, а вынырнув, оказался над широкой ярко-желтой
буквой Т.
- Ну вот и наш Т-град, - указал Лев.
Внизу виднелось мелкое озеро с просвечивающим дном, россыпь коттеджей
на берегу и эта самая буква Т, крыша единственного здания Темпограда.
Почему Т? Возможно, это была прихоть архитекторов. С тех пор как
пассажирский транспорт почти целиком ушел в воздух, градостроители все
больше внимания обращали на цвет крыш, их форму, узоры, возникающие в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг