тонкая струйка крови от прикушенной губы медленно стекала по подбородку.
И все же я двигался назад, а затем и вбок, в сторону Арии. В этом
направлении двигаться было значительно легче, и через какое-то время, через
час, а может быть, через год, я оказался рядом с Арией.
Ее поза не изменилась. Возможно, я уже не смогу помочь ей, не стоит
даже пытаться. Я и сам едва двигаюсь. С дополнительным грузом я не сумею
сделать ни одного шага. Время действия энергана вот-вот кончится, я потеряю
сознание и останусь здесь, пока не погибну, зачем же умирать обоим?
Ведь у меня еще есть шанс, пусть он совсем крохотный, ненадежный, но
это мой собственный шанс. Почему я должен им жертвовать ради нее?
- Потому что она, не раздумывая, рискнула своей жизнью, чтобы спасти
тебя! - Этот голос, голос моей совести, едва слышный, тем не менее пробился
на поверхность сознания и заставил меня поднять Арию.
Ее тело оказалось таким легким, почти невесомым! И как только я сделал
это, черные щупальца, сковавшие меня, ослабли, словно потеряв большую часть
своей силы.
Теперь я смог повернуться и убедиться в том, что туннель все еще
держится, все еще существует, и вид его опалесцирующей бездонной голубизны
помог мне преодолеть остатки сковавшего меня сопротивления черной силы.
Но в тот самый момент, когда до входа в туннель остался последний шаг,
что-то произошло. Некое движение перечеркнуло мой путь, на долю того
краткого мгновения, в которое превратил для меня время активированный моей
волей энерган.
У самого входа в туннель возникла неясная тень, через миг
материализовавшаяся.
Преграждая мне путь, у ворот перехода появился невысокий человек в
темном блестящем плаще и в высоком цилиндре. Казалось, он сошел с эстрады
какого-то цирка, но только в его лице не было ничего, что могло бы вызвать
улыбку у зрителей. Оно было покрыто той мертвенной бледностью, которая
бывает лишь на лицах покойников, а его бездонные глаза пылали огнем.
- Зачем же так спешить обратно, мой дорогой гость?
- Кто вы? - Вопрос прозвучал глупо, почти беспомощно. И лишь через
секунду, после того, как он сорвался с моих уст, я вспомнил о том, что
движущееся существо в поле моего зрения может появиться лишь в том случае,
если его реакции и скорость равны моим собственным...
- Я один из стражей. Всего лишь один из стражей. Позвольте
представиться! - Он снял цилиндр и слегка наклонил голову в старомодном и
полном собственного достоинства кивке. - Бартоломей Арисман.
- Я бы с удовольствием побеседовал с вами, любезнейший Арисман. Но, к
сожалению, я спешу. Как вы, наверно, заметили, эта девушка истекает кровью,
ей нужна немедленная помощь.
- Вы имеете в виду суламиду? Ну, о ней вы напрасно беспокоитесь. Эти
существа на удивление живучи. К тому же вы разогнали свой организм до такой
степени, что биологическое время остальных существ практически
остановилось. Несколько минут, которые вы потратите на беседу со мной, не
будут иметь для нее никакого значения.
- Насколько я понимаю, ваше время столь же быстротечно, как мое.
- Что поделаешь. Мне необходимо было побеседовать с вами, поэтому и
пришлось разогнаться до вашего уровня.
Пока он говорил, я внимательно изучал его лицо и фигуру, пытаясь
понять, насколько опасен мой новый противник и как он себя поведет, когда
дело дойдет до стычки. Бартоломей был невысок и едва доставал мне до плеча.
Но в его застывшем, мертвом взгляде чувствовалась огромная сила, и я
инстинктивно понимал, что, если дело дойдет до поединка, мне вряд ли
удастся с ним справиться.
- Чего вы хотите, месье Арисман? - сам не зная почему, я использовал
это французское обращение, наверно, из-за того, что в его фигуре, несмотря
на ощущение огромной силы, было в то же время что-то театральное.
- Вы знаете, что черный господин просыпается?
- Нет. Но думаю, меня это не касается.
- Еще как касается. Это ведь вы его разбудили.
- Я? Каким это образом?
- Оружие белого витязя, застрявшее в его черепе, не позволяло ему
проснуться. А если мне не изменяет память, именно вы извлекли мечелет
оттуда.
- Ну и что с того? Раз вы его страж, то должны радоваться тому, что
ваш господин оживает.
- Это не совсем так, гражданин Крайнев. А вернее, совсем не так. Если
он оживет, ему уже не понадобятся стражи.
- И, выходит, вы потеряете работу?
- Что-то вроде этого. Хотя дело обстоит гораздо серьезнее, чем вы
предполагаете. Есть вещи, положение которых менять не стоит. Слишком
большие потрясения может вызвать случайно сорвавшийся камень, если он лежал
в основании лавины.
- Чего, собственно, вы от меня добиваетесь?
- Я хочу, чтобы вы вернули оружие, которое торчит из ваших ножен,
туда, откуда вы его взяли.
- Оно мне нравится, это оружие. А вы - нет. Уйдите с дороги, пока я не
использовал его по назначению.
- Помните черного волкодава? Ваше оружие я сумею остановить. Поэтому
давайте обойдемся без угроз и попробуем договориться.
Глава 29
Огромное солнце Черной планеты неподвижно застыло на горизонте.
Ощущение замедленного времени не проходило. В неподвижном мире лишь два
существа сохранили все признаки жизни и упорно продолжали свой
психологический поединок.
- Я ни о чем не буду договариваться с вами и уж тем более ничего не
буду предпринимать, пока вы не переправите эту девушку в ее родной мир, в
лабораторию мастера Спейса.
Бартоломей недовольно поморщился.
- Речь идет о судьбах многих миров, а вы пытаетесь решить свои личные
проблемы, не слишком ли это эгоистично?
- А, уговаривая меня помешать пробуждению вашего господина, разве вы
не преследуете личные цели?
- В чем-то вы правы... В споре очень важно использовать доводы,
способные изменить мнение вашего противника о себе самом. Что ж, кладите ее
у входа в туннель.
- Я должен видеть, чем закончится переход! Я должен знать, куда вы ее
отправите.
- Вы увидите.
И я действительно увидел. Какая-то часть меня вместе с Арией понеслась
сквозь пространство. Одновременно с этим я мог рассмотреть собственные
ноги, стоявшие на песке Черной планеты.
Переход проходил очень быстро, гораздо быстрее, чем во всех предыдущих
случаях. Я не испытывал никаких ощущений, поскольку на самом деле сам не
участвовал в этом переходе. Я был всего лишь зрителем и не успел еще
решить, что буду делать дальше, если все закончится благополучно, как Ария
оказалась лежащей у знакомого мне камина, в том самом помещении, в котором
я и сам когда-то появился на Шаранкаре. Спейса я не успел увидеть. Стены
туннеля побледнели и растаяли в раскаленном пустынном воздухе Черной
планеты, и вместе с их исчезновением пришло запоздалое сожаление. Я,
возможно, упустил свой последний шанс и теперь уже никогда не смогу
вернуться. Угадав мои мысли, Бартоломей сказал:
- Чтобы переправить вас, мне не понадобится туннель, все будет гораздо
проще. - И прежде чем я успел спросить, что он имеет в виду, страж
решительно повернулся и направился в сторону плато, небрежно бросив мне на
ходу: - Следуйте за мной! - От его тона меня обдало холодом. Он знал, что я
полностью оказался в его власти, и не собирался этого скрывать. Он не стал
даже ждать моего ответа, словно все уже было решено.
Но это было не так. Я не сдвинулся с места, и ему тоже пришлось
остановиться.
- Вы заставляете меня ждать, господин Крайнев!
- Возможно, вам придется ждать очень долго. Мы ни о чем не
договорились, и отправка Арии была всего лишь предварительным условием.
- Вы начинаете мне надоедать. Гораздо проще будет вас попросту
уничтожить.
- Так в чем же дело? Почему вы медлите?
Это походило на картежную игру, где ставкой была моя собственная
жизнь, и если я ошибся, если мое предположение неверно, со мной будет
покончено очень быстро.
- Вам нужен мечелет? Ну так возьмите его! - Я расстегнул ножны и
осторожно положил на песок свое драгоценное оружие. Мечелет недовольно
вибрировал, я знал, что в неподвижности он останется всего лишь несколько
секунд, и за это время я должен был заставить Арисмана открыть свои карты.
Мне надоело быть пешкой в чужой игре, и сейчас, рискуя жизнью, я начинал
свою собственную.
Арисман, не двигаясь с места, бросал на меня испепеляющие взгляды.
Казалось, бессильная ярость, которую он испытывал в этот момент, способна
выжечь его собственное нутро.
- Ну, хорошо. Вы догадались, что никто, кроме вас, не может
использовать Кордерол. Чего вы добиваетесь?
- Предположим, я соглашусь на ваше предложение. Чем это кончится для
меня лично? Туннель за это время, скорее всего, закроется, а я лишусь
прекрасного оружия, ничего не получив взамен.
- Если дело только за этим - можете не беспокоиться. Я сумею
компенсировать вашу утрату. Туннель тоже никуда не денется. Он будет здесь
до тех пор, пока я его не закрою.
Если это последнее обещание не было блефом, то Арисман обладал
могуществом, намного превосходившим даже способности лорда Грегориана.
- Если я соглашусь, что именно можете вы предложить взамен? Простого
возвращения в Шаранкар мне недостаточно.
Разумеется, я не собирался расставаться с мечелетом. Эта фраза была
всего лишь способом прощупать противника, узнать возможности этого
человека, если, конечно, он был человеком. В этом я сомневался с самого
начала, несмотря на то, что внешне он выглядел как обычный человек, если не
считать его странного наряда и взгляда, способного расплавить металл.
Но первый шаг к переговорам был уже сделан, тот самый шаг, который
впоследствии может остановить кажущуюся неизбежной схватку.
Я почувствовал, как изменилось настроение моего собеседника.
Смертельная угроза, повисшая надо мной, казалось, исчезла. Бартоломей
соизволил даже улыбнуться, хотя эта улыбка больше походила на презрительную
гримасу.
- Ну, например, я смогу доставить вас на Землю. Вы ведь этого хотели?
- Каким образом? Пробьете пространственный туннель до самой Земли?
- К сожалению, это невозможно. Ваша планета слишком далеко от нас, но
есть другие, не менее эффективные способы. После того как вы вернетесь на
Шаранкар, за вами придет звездолет.
- Насколько я помню, космодром там заброшен, и рейсовые корабли не
посещают эту планету.
- За вами пришлют специальный корабль.
- Вот как? Я слишком мелкая сошка для подобного мероприятия.
- И тем не менее это будет сделано. Контора, которую я представляю,
обладает неограниченными возможностями. Мы можем изменять
причинно-следственный континуум на вашей планете.
- Контора? Мне помнится, вы говорили о том, что являетесь стражем. При
чем здесь контора?
- Мне приходится выполнять множество различных обязанностей, господин
Крайнев, вы не представляете, как это хлопотно и как дорого стоит каждая
минута, потраченная на вас.
- Я вам сочувствую, месье Арисман.
- Приятно иметь дело с серьезным, понимающим человеком.
Насмешка в его голосе мне совсем не понравилась.
- До сих пор я слышал ничем не подкрепленные обещания. Я должен верить
вам на слово?
- Придется поверить. Мы работаем с вашей расой уже не одну сотню лет.
За это время не были нарушены условия ни одного договора. Со стороны ваших
соотечественников имелись попытки нарушить отдельные пункты, но они
немедленно и весьма эффективно пресекались. Что же касается нашей конторы,
мы слишком долго занимаемся бизнесом и давно уже поняли одно из главных
правил ведения дел. В перспективе обман всегда обходится дороже той
сиюминутной выгоды, которую благодаря ему можно получить.
Бартоломей замолчал и какое-то время, не говоря ни слова, смотрел на
меня. Должно быть, мой вид не убедил его в том, что доводы достигли цели.
Этому способствовало и то, что мечелет, которому надоело неподвижно лежать
на песке, вернулся в ножны у меня за плечами.
Сейчас Бартоломей уже не выглядел таким самоуверенным, каким был в
начале нашей встречи. Вся его спесь куда-то улетучилась.
- Мне понятны ваши сомнения. Но, прежде чем вы примете окончательное
решение, я хочу, чтобы вы это увидели.
- Увидел что?
- Увидели, как просыпается наш господин.
До сих пор у меня не было времени даже для того, чтобы осмотреться.
Все произошло слишком стремительно - схватка с волкодавами, появление
Бартоломея, отправка Арии к Спейсу. Лишь сейчас у меня появилась
возможность бросить взгляд на плато, куда так упорно приглашал меня
Бартоломей.
Даже отсюда, с большого расстояния, оно выглядело необычно. Вопреки
всем законам природы над ним клубились черные грозовые тучи. Очень странно
выглядела черная клубящаяся завеса, раскинувшаяся над одной, отдельной,
частью пустыни. Весь остальной воздух, до самого горизонта, оставался
кристально чистым. На небе ярко сверкало беспощадное, раскаленное солнце, и
только над плато, четко очертив его границы, висели плотные тучи, время от
времени озаряемые вспышками молний.
Мне никогда не приходилось видеть грозу в пустыне, и надо признать,
это зрелище вызывало тревогу, почти страх.
Но был и другой результат. Увиденная мной картина, заставила меня
последовать за Бартоломеем. Что бы там ни происходило, я не мог исключить
того, что имею к этим событиям самое непосредственное отношение.
Через какое-то время наше стремительное продвижение в сторону плато
замедлилось, потому что поверхность каменистой почвы, сменившей песок
вблизи горного массива, во всех направлениях пересекли глубокие трещины,
больше похожие на тектонические разломы. Я хорошо помнил, что раньше их
здесь не было.
- У вас что, вулкан просыпается?
Бартоломей даже не обернулся, и мой вопрос остался без ответа. Я бы и
не услышал его, потому что гром, сопровождавший бушевавшую над плато грозу,
слился в непрерывный гул, напоминавший артиллерийскую канонаду.
Мы подошли к началу тропы, по которой я поднимался на плато в свое
предыдущее посещение. Только теперь я увидел водопад, которого здесь не
было раньше, и остановился, потрясенный открывшимся передо мной зрелищем.
Со стометровой высоты низвергалась вниз река темно-багрового цвета,
она напоминала гигантскую застывшую сосульку. Наши реакции все еще не
позволяли видеть никакого движения в окружающем мире. Я уже почти догадался
о том, что это такое, прежде чем услышал ответ на свой невысказанный
вопрос.
- Это кровь. Нам надо спешить. Времени остается совсем немного.
Мы полезли вверх по круто уходившей до самой кромки плато тропе. Почва
содрогалась от непрерывных подземных ударов, сверху то и дело срывались
камни и неподвижно застывали в воздухе. Нам приходилось уклоняться от этих
булыжников, словно воздушные шары, повисших в воздухе. Я двигался, как в
тумане, механически повторяя одни и те же движения. Должно быть, поэтому я
не заметил момента, когда мои реакции вернулись к норме и время обрело свой
обычный ход. Раньше, после такого длительного периода ускоренных реакций
шок свалил бы меня с ног, - теперь же я не чувствовал ничего, кроме
нараставшего ужаса. Он низвергался на нас сверху вместе с кровавым
водопадом, и каждый следующий шаг давался трудней предыдущего.
Бартоломей первым достиг конца тропы, и теперь стоял, поджидая меня на
краю обрыва, скрестив руки на груди, словно лишний раз желая подчеркнуть
свое нетерпение. Когда я, с трудом преодолев последние метры подъема,
оказался рядом, он прокричал, перекрывая непрерывный грохот грома:
- Смотрите! Это лишь начало того, что вы натворили.
Поле сражения еще сохраняло свои прежние контуры, но теперь здесь
остались лишь скелеты черных воинов, и мне показалось, что некоторые из них
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг