- Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Они вышли в сени. Двое стражей неотступно следовали за князем в
нескольких шагах позади. Коридор закончился дозорной галереей, опоясавшей
терем с восточной стороны. Отсюда был виден весь Китеж.
Длинные ряды повозок, запряженные ездовыми быками и лошадьми, везли в
город осенний урожай. Вольноживущие торопились до наступления холодов укрыть
свое богатство за надежными стенами Китежа. От озера тянуло осенним холодным
ветром, и невысокие волны лизали деревянный настил, покрывавший весь тракт
от самого Островца до Настоящего города.
Глеб попытался было их подсчитать, но вскоре сбился со счета.
- Сколько вы сможете собрать воинов, если придет большая война?
- Если собрать воинов из всех дальних хуторов и вольных поселений, не
меньше тридцати тысяч встанут у этих стен.
- Те, что идут на вас с востока, похожи на пыль, несущуюся вместе с
ветром. Их сотни тысяч, и они не знают пощады. Дети, старики - им все едино.
Они разорят ваши города, уничтожат ваши посевы, отберут ваши запасы, угонят
в рабство ваших жен и дочерей...
Князь едва сдержал закипавший гнев. Чужеземец пытался запугать его, его,
чьи воины десятки раз отбрасывали печенегов с узкого перешейка, соединившего
неприступную крепость его острова с берегом.
Словно услышав его мысли, маг сказал:
- Те, что идут с востока, - хуже печенегов. Их не остановят ваши стены.
Их слишком много, и они слишком голодны. Они жили вместе со своими стадами и
теперь, покинув их, не остановятся ни перед какой преградой. Если
понадобится, они выложат вал вокруг твоих стен телами своих соплеменников.
Они не знают пощады даже к самим себе.
- Кочевники сами всего лишь стадо! Не раз налетали с востока их орды и,
попробовав наших мечей, убирались восвояси.
- Эти другие, и теперь у них появился вождь, сумевший собрать вместе
сотни разрозненных кочевий.
- В Светлояр-озеро впадает немало рек. К нам приходят корабельники из
самых дальних пределов от варягов и Византии. Никто из них не слышал про
нового хана. Почему я должен тебе верить?
Глеб чувствовал себя так, словно беспомощно барахтался в стылой трясине.
Все его слова, любые действия - все натыкалось на непреодолимую стену.
Словно само его желание поспорить с предначертанием времени вызывало
яростное противодействие.
- Но даже если все окажется так, как ты говоришь, если их действительно
сотни тысяч, что я смогу сделать против такого войска?
- Нужно объединять княжества, создавать единую дружину - у нас такая
дружина называется армией. Чем скорее вы это сделаете, тем больше шансов
хотя бы встретить противника достойно, и, если повезет, задержать его
продвижение к городу до зимних холодов.
Князь, уже не скрывая ни своего гнева, ни горечи, произнес, отводя взгляд
к далеким холмам на северной стороне Светлояр-озера:
- Ты еще слишком молод для мага, даже для воина ты слишком молод, а есть
мудрость, которая приходит к человеку только с прожитыми годами. Никогда ни
один глава самого ничтожного рода не согласится добровольно поступиться даже
малой частицей власти. Только силой их можно заставить объединиться.
- Однажды это удалось Владимиру...
- На это ушло слишком много лет... Слишком много крови русичей пролилось
ради того объединения. Мы вольные люди, мы привыкли жить независимо. Только
если приходит сильный враг, наши племена начинают объединяться, но тогда, по
большей части, оказывается уже слишком поздно...
Сейчас меня гнетет другая беда, гораздо более близкая. Жребий пал на мою
дочь, и в конце года она должна покинуть мой дом. Манфрейм, наш древний
враг, заберет ее в свой замок в качестве дани, и большего позора не знали
мои седины...
Глеб вздрогнул, словно почувствовал холодное прикосновение змея,
выползающего из кустов. Где-то очень далеко над морем возникло ощущение
света. Солнце еще не успело пробиться сквозь толщу воды, и заря спала за
чертой горизонта, но в стороне востока уже зарождались, пока еще призрачные,
светоносные образы.
Время неумолимо сдвигалось к восходу. С каждой секундой от нашей планеты
отделялись пласты прошлого и неудержимо уносились в бесконечность космоса...
- А будущее? - спросил Головасин. - По этой теории получается, что
будущего нет совсем.
- Будущее вообще условное понятие. Оно никогда не успевает наступить. Оно
наступит завтра, через час, через минуту, а как только приходит, становится
настоящим и тут же превращается в прошлое. Помните песню: "Миг один, между
прошлым и будущим, именно он называется жизнь" - в этой фразе скрыт глубокий
философский смысл. Мы пассажиры поезда, стремительно несущегося к будущему,
но картины того, что находится впереди, из окна не видно.
- Но если красное смещение - это движение времени к прошлому, то будущее,
то самое, которое еще не наступило, с пространственной точки зрения,
находится где-то в центре планеты.
- Совершенно верно. Оно и должно находиться в геометрической точке
центра. И из нее истекает, нет, не река, а бесконечно расширяющаяся сфера
времен.
- Нарисованная вами картина напомнила мне чем-то модель электрона.
- Так и должно быть. На каком-то пределе бесконечно малое переходит в
бесконечно большое.
- Из этого следует, что время обладает волновой структурой. Вставленные
друг в друга расширяющиеся сферы и пустота между ними...
- Вы ухватили самую суть.
- Интересно, каким может быть период этой волны?
- С нашей, человеческой, точки зрения, он достаточно велик. Думаю, не
меньше тысячи лет...
Глеб лежал на широких полатях в гостевой опочивальне княжеского терема.
От пола приятно пахло недавно вымытым дубом, а над головой у него летела
диковинная птица-феникс, расписанная красными и голубыми красками. Крылья
птицы охватывали весь потолок и спускались по бокам оштукатуренных стен.
Если долго всматриваться в сложные узоры ее перьев, то можно было увидеть в
их призрачном кружеве и светлый березовый лес Подмосковья, и забытые лица
давно умерших родных...
За окнами, с парадной стороны украшенными цветными стеклами, а с черного
двора затянутыми сушеным бычьим пузырем, слышались шаги часовых, снизу, от
внешних стен города, иногда долетала перекличка дозорных.
За дверью в коридоре время от времени тоже слышались шаги стражи и звон
оружия.
Кажется, князь сделал все необходимое, чтобы не лишиться общества своего
драгоценного гостя.
Владислав оказался намного умнее того уровня, которым, в представлении
Глеба, должен был обладать человек, родившийся в тринадцатом веке. Похоже,
он загнал себя в ловушку собственной откровенностью.
С другой стороны, не вечно же он будет пользоваться княжеским
хлебосольством. Необходимо было как-то определиться, найти собственное место
в этом мире. Аркадий Димитриевич во время той странной вербовки в Москве
сказал, что он должен будет пройти обучение на базе космодесантников. Если
Владислав не ошибся, то база, скорее всего, находится в Анаварском лесу,
однако его никто не встретил и он не получал никакого специального
предписания. Пока что он был полностью предоставлен сам себе и, честно
говоря, не слишком представлял, что ему с этой свободой делать.
В тереме было тепло, спокойно и уютно. Никогда он не любил и не знал
уюта, а покой считал уделом стариков и таких, как он, инвалидов... Он тут же
оборвал себя. Трудно сразу привыкнуть к столь стремительно изменившейся
жизни, к возвращенному здоровью.
"Вот возьму и останусь здесь навсегда", - проворчал Глеб, ни к кому,
собственно, не обращаясь. Но чей-то голос, весьма похожий на тот, что он
слышал в пещере, неожиданно произнес прямо в его голове:
"Ну, ну - а татары между тем уже переправились через Калку..."
Секунду он лежал нахмурившись. С этим голосом не мешало бы разобраться...
Почему он появляется только в минуты расслабленности, предшествующие сну?
Может быть, потому что в этот момент его мозг как бы раскрывается,
становится беззащитнее и больше подвержен постороннему воздействию? Хотелось
бы ему знать, откуда вдет этот голос... Он нащупал свою невидимую ладанку, и
она показалась ему несколько теплее обычного, но полной уверенности в этом
не было. В конце концов мысли вновь вернулись к насущным проблемам.
Татары... Трудно поверить, что сказочному миру, окружавшему его в эти
минуты, отпущен такой короткий срок, но, похоже, никуда от этого не деться,
если бы он мог это изменить...
На долю мгновения шальная мысль родилась в его голове: исправить
историческую несправедливость, вооружить дружину князя если не современным,
то хотя бы старинным пороховым оружием - наверно, это было бы под силу
местной технологии. Кузницы у них неплохие, есть железо, значит, найдутся и
селитра, и сера... Вооружить и противопоставить диким степным ордам
современный стрелковый батальон...
И, наверно, не последнюю роль в этих шальных мыслях сыграл мелькнувший на
галерее девичий силуэт... Если бы Глеб решился на это, он стал бы первым
человеком у князя, и княжеская дочь...
- Глеб! - настойчиво произнес все тот же голос. Он не выпустил образок из
своей руки и на этот раз определенно почувствовал, что в момент появления
голоса дощечка стала теплее. - Главная проблема совсем не в татарах. Не
забывай о Манфрейме и о том, что ты решил помочь Брониславе.
- Да кто он такой, этот Манфрейм? - спросил он в пустоту, не надеясь на
ответ. Но ответ пришел.
- Манфрейм - магистр очень древнего ордена, объединившего в себе все злые
силы. Сегодня он является фактическим, хотя и тайным властителем этого мира.
Это именно он управляет нашествием татар. Его эмиссары снабжают их золотом и
оружием, указывают наиболее доступные пути проникновения в глубь страны,
разобщают дружины русичей, ссорят между собой князей.
- Для чего ему это нужно?
- Во время кровавого хаоса всегда легче грабить, а золото - единственная
страсть этого могущественного демона.
- Что же я могу с этим сделать?
- Один ты ничего не сделаешь, ты должен найти здесь силу, способную
противостоять Манфрейму. Только на космической базе есть оружие, способное
пробиться сквозь защиту его Черного замка.
Вдруг Глеб почувствовал, как холодеет от страха. Кто он такой, чтобы
брать на себя чудовищную ответственность, откуда ему было знать, чем
обернется подобное вмешательство для сотен тысяч людей здесь живущих?
И откуда ему, в конце концов, знать, кто на самом деле управляет этим
таинственным голосом?
- Вот и начни со сбора информации. Ее ты тоже найдешь в компьютерах
космической базы. Лежа на этих теплых полатях, ты ничего не узнаешь и ничего
не сможешь изменить.
Последняя мысль показалась ему бесспорной. Глеб относился к той редкой
породе людей, у которых принятое решение вызывает почти мгновенное
воплощение в действии.
Он бесшумно поднялся, подошел к окну и осторожно выглянул наружу.
Бронислава не могла заснуть с той самой минуты, как ушли служанки. Внизу
во дворе пропели первые петухи, масло в светильнике выгорело, и голубоватый
огонек на его фитиле, мигнув пару раз, погас, наполнив горницу едким запахом
гари.
Странный дар, переданный ей от матери, никогда еще не проявлялся с такой
силой, как в эту ночь. Она предчувствовала беду, она видела ее в образе
северного океана, в котором однажды чуть не утонул их струг, слишком далеко
забравшийся за пределы родного края. Тогда кормчему удалось спасти их, но
теперь спасения не было...
Ледяные волны шли с востока, из далеких степей, в которых никто не жил с
тех пор, как дружины Святослава выбили оттуда хазар. Волны смывали целые
города и, окрашиваясь кровью русичей, подбирались все ближе к ее родному
дому.
Каким-то образом с этой невиданной доселе бедой был связан их вчерашний
гость. Она никак не могла понять, в чем состояла его роль. Он бежал впереди
несущихся по степи волн, то ли убегая от них, то ли, наоборот, прокладывая
путь беде...
Видение тускнело, размывалось, затем вновь обретало четкость. И каждый
раз она оказывалась рядом с ним, в бессмысленной, изматывающей попытке
убежать от разгневанного океана...
Что же все это значило? Как могла она оказаться рядом с этим чужеземцем,
возможно, принадлежавшим к таинственным магам из Анаварских лесов,
относящихся к русичам как к низшим существам?
Она встала, подошла к окну. Через кусочки цветных византийских стекол
предрассветный лес на берегу Светлояр-озера казался ненастоящим. Мысли
Брониславы упорно возвращались к необычному гостю, появившемуся в их доме.
За те несколько мгновений на галерее, когда он поймал ее взгляд, она многое
успела понять - это тоже было частью необычного материнского дара -
мгновенное безошибочное ощущение внутренней человеческой сущности.
Говорили, что даром предвидения обладают лишь ведьмы - ее мать не была
ведьмой... Хотя толком никто не знал, что собой представляют ведьмы.
Их гость не походил на мужчин ее племени. В нем скопилось много горечи,
тоски и какой-то неприкаянной заброшенности, но совершенно не было зла.
Безграничное изумление заметила она в его взгляде. Он словно заблудился в
чужом лесу и смотрел на нее с восхищением и радостью, как на нежданный
огонек на темной дороге... Неосознанно и неодолимо в ней зарождалось желание
помочь ему.
Его опочивальня - на другой половине терема, возможно, он сейчас не спит,
стоит только позвать Шагару... Шагару даже не обязательно звать. Иногда он
угадывает ее желания без всякого зова... Она с гневом оборвала себя. Какие
только мысли ни приходят в голову ночной порой, когда сон бежит от глаз и
кажется, вообще не наступит рассвет... Но что это?
На галерее послышался звон оружия и крики дозорных. Вспыхнули факелы.
Дом, всегда готовый к отражению врага, мгновенно проснулся. Двор наполнился
мечущимися вооруженными людьми, и в этой суматохе уже невозможно было
определить, что, собственно, произошло.
Решение покинуть гостеприимный княжеский терем и разыскать в Анаварском
лесу базу космических десантников оказалось не так-то просто воплотить в
жизнь.
Глеб ни на секунду не сомневался, что страже приказано следить за каждым
его шагом, и потому проявлял максимальную осторожность.
До нижней галереи, опоясывавшей терем князя с восточной стороны, было
метра четыре. Глеб понял, что ему понадобится веревка. Если опуститься от
оконного переплета на руках, а затем прыгнуть - шум удара о деревянный
настил наверняка привлечет внимание дозорных. Расстояние между патрулями
невелико, но все же минуты четыре у него будет. Этого достаточно, чтобы
спуститься вниз. Если он найдет веревку.
Нужно было что-то придумать. Скамейки, идущие вдоль стен, накрывали
медвежьи шкуры. Одной хватило бы для изготовления прочной стропы, но шкуру
нечем разрезать...
Глеб внимательно осмотрел комнату. Если здесь когда-то и висело оружие,
украшавшее стены, то к появлению гостя его убрали. В конце концов ему
удалось использовать вместо ножа острый край одного из светильников, и через
несколько минут он уже висел над стеной дома.
Бревенчатые клади давали неплохую опору для ног, а толстая лента
медвежьей шкуры не скользила в руках. Это позволило ему пропустить под собой
очередной патруль и при этом остаться незамеченным.
Через несколько минуту он уже стоял на деревянном настиле. Дверь,
выходившая на галерею, оказалась незапертой. Наверно, ею только что
воспользовался дозорный.
Глеб плохо представлял себе расположение комнат, но решил, что спускаться
на нижний этаж лучше всего по внутренним лестницам - так у него было больше
шансов выбраться из дома незамеченным.
Тихо и темно было в княжеском доме в этот предрассветный час. Из коридора
нижнего этажа едва пробивался отсвет масляных фонарей, и в его неверных
бликах по стенам двигались странные тени, живущие собственной жизнью. Вот
одна из них, оторвавшись от стены, бросилась Глебу под ноги. Мягкий удар, и
тень тут же исчезла. Ему с трудом удалось сохранить равновесие, но в
следующую минуту удар повторился с другой стороны.
Раскатистый скрипучий смех, словно надтреснутый колокольчик, прокатился
вдоль коридора, и кто-то маленький, ростом чуть больше кошки, шмыгнул в
приоткрытую дверь, прошамкав перед тем, как скрыться:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг