- А что тебе нравится?
- Ну-у...
- Ну что - ну? Я тебя уже сто раз спрашивала! Ты что, до сих пор не
знаешь, что тебе нравится, а что - нет? Ты уже не такой уж маленький!
- Я уже совсем большой, - обиделся Орс.- И я очень даже знаю, что мне
нравится. Колечки Джелы!
- Колечки? - непонимающе повернулась к нему Анораль.
- Да, колечки! - с вызовом в голосе произнес мальчик. - Мне нравятся
цветные камни, мне нравится красивый металл!
- А, вот оно что, - сообразила Анораль. - Хочешь ювелирному делу
выучиться? Ну, тогда тебе уж точно нужно со мной удирать. Здесь ты ничему не
научишься. Здесь никто ничего делать не умеет. Им тут просто ничего не нужно,
они хотят только есть да пьянствовать. Так что давай-ка мы с тобой наберем
побольше жемчуга да и уплывем с рыбаками! Они ведь скоро должны к нам прийти, с
рыбой. Дней через десять, по-моему. А? Мы им заплатим, чтобы помалкивали.
Орс вдруг решительно кивнул:
- Давай!
И они, подбежав к кромке воды, радостно замахали руками приближающимся
дарейтам. Дети были уверены - дарейты их поймут. Ведь уже не раз в тех образах,
что многоногие морские чудища рождали в их головах, звучала мысль: надо чему-то
учиться... надо заниматься каким-то делом... нельзя жить так, как живут
лариты... где-то далеко-далеко есть люди, которые ждут их, друзья, готовые
помочь...
...Как раз в тот день, когда отплывали рыбаки, привезшие много бочек
соленой и свежей рыбы для племени богатых бездельников, вернулся торговый
караван, почти три месяца назад ушедший к далеким горам, и лариты на радостях
закатили пир всем поселением. На улицы вынесли столы, и горы чужестранной снеди
радовали взоры бывших кочевников. Да и от хмельных напитков никто не
отказывался, даже ребятишки то и дело хватали кувшины и наполняли, свои чаши.
Загремели дорогие миски и тарелки, зазвенели серебряные и бронзовые кубки... и
к вечеру поселок был пьян.
Лариты бродили по улицам, то и дело затевая драки, во все горло распевали
старые песни кочевий... а некоторые решили, что сейчас самое время отправиться
к морю и поблагодарить дарейтов за счастливую жизнь. Но к счастью, они
оказались не в состоянии взобраться на спины лошадей. Кордит, наказав Джеле не
высовываться за порог и не выпускать из дому младших, пошел к дому теперешнего
старейшины. В общем-то он понимал, что, скорее всего, идет напрасно, но
надеялся - вдруг Солун не напился вместе с остальными? Он казался довольно
серьезным человеком, и Кордит всячески добивался его избрания полгода назад,
когда спьяну свалился с лошади и разбился насмерть старейшина, избранный
племенем после страшной смерти Торида. А сейчас шаман хотел в очередной раз
поговорить с главой племени, именно сейчас - когда было слишком очевидно, к
чему ведет ларитов их странная жизнь, непохожая на жизнь других людей.
И в самом деле, в усадьбе Солуна было тихо. Не видно было ни пьяных
гостей, ни шатающихся слуг. Однако Корлит напрасно колотил в двери затейливым
железным молотком, подвешенным к косяку на толстой цепочке. Никто не вышел ему
навстречу.
Тогда Корлит толкнул дверь и вошел без приглашения.
В доме было тихо, нигде не горели огни, зато вокруг витал странный сладкий
запах - тяжелый, маслянистый, одуряющий... Корлит чихнул и покрутил головой.
Куда они все попрятались? Он пошел по темному коридору, придерживаясь рукой
стены. Нащупал дверь, распахнул - обеденная комната. Пусто. Он пошел дальше,
пытаясь отыскать хоть одну живую душу.
Наконец, распахнув очередную дверь, Корлит чуть не задохнулся от хлынувших
ему навстречу клубов приторного дыма. Где-то в глубине комнаты, в густом
тумане, чуть теплился маленький красный огонек. Корлит, осторожно нащупывая
дорогу, пошел к нему.
...Солун, развалясь на мягких подушках, держал в зубах странную изогнутую
трубку - черную, с золотыми разводами - и лениво вдыхал сладкий дым. Глаза
Солуна были полуприкрыты, и старейшина явно не замечал стоявшего перед ним
шамана. Корлит окликнул его - Солун даже не пошевелился. Тогда Корлит взял
старейшину за плечо и крепко встряхнул. Тот безвольно повалился на бок и
выронил трубку. Но похоже, это его ничуть не обеспокоило. Он лежал, глядя в
пространство перед собой невидящими мутными глазами, и его лицо вдруг
показалось Кордиту лицом мертвеца. Корлит вздрогнул. Давным- давно, еще от
своего старого учителя Атошира, он слышал, что в дальних горах на севере растут
ядовитые травы, делающие человека чем-то вроде ходячего трупа. И что зельем,
приготовленным из таких трав, горные колдуны пользуются тогда, когда им нужно
полностью подчинить кого-нибудь своей воле. Но одурманенные лишь радуются своим
нелепым видениям, и человек, раз попробовавший отравы, уже никогда не станет
прежним, он будет вновь и вновь искать сладкого яда. Неужели торговцы завезли к
ларитам это страшное зелье?..
Еще раз-другой хорошенько встряхнув Солуна и убедившись, что проку в том
нет никакого, Корлит выбрался из дома старейшины и поехал к себе.
Испуганная, заплаканная Джела встретила его в воротах.
- Корлит! -- выкрикнула она, всплескивая руками. - Дети пропали!
- Как - пропали? Кто из детей? - встревожился Корлит.
- Анораль и Орс! Они ушли с утра и до сих пор не вернулись!
- Погоди, погоди, - пробормотал Корлит, спешиваясь и обнимая жену. - Может
быть, они на берегу?
- Нет, Анор уже съездил туда... и дарейты... да-рейты ему сказали...
Джела залилась слезами.
- Что сказали? - резко спросил Корлит. - Что?
- Что дети уплыли с рыбаками! - сквозь рыдания выговорила Джела.
- Не может быть...
Корлит почувствовал, что ноги едва держат его. Он вдруг ослабел, он
почувствовал себя ужасно старым и беспомощным... Но в то же время в его голове
возникла и упорно звучала мысль: "Так и должно было случиться. Этого давно
нужно было ждать. Это было неизбежно..." Он дрожащей рукой погладил жену по
волосам.
- Джела, Джела... - прошептал он. - Дети просто сделали то, что должны
были в молодости сделать мы...
Глава 9
Никто не знал, откуда взялась эта новая страшная болезнь. Она началась
внезапно, на шестой день после пьяного разгула, которым лариты отметили
возвращение последнего торгового каравана.
Когда Корлит вошел в дом, куда привела его насмерть перепуганная женщина,
случайно заглянувшая поутру к соседям, он увидел страшную картину. Вся семья
лежала вповалку на широком ложе. Кожа у всех была бледной, почти зеленой, и при
этом на лицах больных темнели россыпи небольших красных пятен. Шаман
-всмотрелся в них. Пятна набухали прямо на глазах, превращаясь в бугристые
шишки, похожие на степные ягоды. Корлит приготовил примочки из трав, дал
больным рвотное, велел пить травяной чай... Но через два дня вся семья умерла,
и Корлит так и не понял, что за напасть поразила этих людей.
Корлит давным-давно уже оставался единственным лекарем в поселении
ларитов. Его друг, Синтан, с которым они вместе учились у старого шамана
кочевников Атошира, умер молодым, а найти среди ларитов таких, которые захотели
бы посвятить себя нелегкому искусству врачевания и шаманства, ему не удалось -
потому что лариты и без учения жили хорошо. Зачем им было трудиться?..
А теперь Корлит был уже очень стар и уже не успел бы никого выучить, даже
если бы и нашелся какой-то юноша, желающий помогать людям...
И он ничего не мог поделать с новой большой болезнью, постепенно
охватившей все поселение ларитов. Болезнь распространялась не спеша, но убивала
быстро. Стоило ей проникнуть в человека - и через три-четыре дня он погибал,
уводя с собой всех родных и близких.
Один за другие пустели дома, одна за другой вымирали целые семьи, большие
и маленькие. Людей охватил ужас. Они боялись выходить на улицу, боялись
говорить с соседями, боялись всего, даже собственной тени... А некоторые,
решив, что это древние боги наслали на племя кару за то, что оно отказалось от
кочевой жизни и осело на побережье, связавшись с морскими злыми духами,
выволокли из конюшен старые полусгнившие возки дедов и, кое-как починив их,
ушли в степи. Среди них было и несколько внуков Корлита и Джелы. Корлит и не
думал удерживать их. Наоборот, узнав об их сборах, он лишь сказал на прощанье:
- Может быть, так и лучше.
Может быть, его внуки не только избегнут гибели, но и найдут настоящее
счастье, подумал он.
Корлит несколько раз за те полгода, что по поселку ползла болезнь, пытался
поговорить со старейшиной, убедить его, что нужно послать за лекарями в другие
племена, что нужно попробовать спасти тех, кто еще жив, - но Солун окончательно
утонул в тяжелом сладком дыму, ушел в мир грез и видений, и совсем ничего не
слышал. Он даже не заметил, как и сам заболел... и умер, продолжая пребывать в
счастливом и радостном тумане, рожденном горной травой.
И дарейты ничем не могли помочь гибнущим людям. Они приносили по просьбе
Корлита все новые и новые морские растения, моллюсков и рыб, и Корлит пробовал
готовить из них отвары - но все было впустую. Ничто не могло остановить
забредшую к ларитам смерть. Лариты продолжали умирать. И никому в целом мире не
было до них дела. И те два каравана торговцев, что ушли еще до начала болезни,
не вернулись домой, прослышав о страшном море, напавшем на поселение. Они не
стали интересоваться даже судьбой своих семей, оставшихся в поселке, боясь
подхватить заразу от гонца.
А Корлит все бродил и бродил по поселению, заходя то в один дом, то в
другой, пытаясь хоть как-то утешить и ободрить людей, хоть как-то облегчить их
страдания... а потом наконец слег сам. И верная Джела, прошедшая с ним бок о
бок всю долгую жизнь, тоже заболела... и из всех их детей и внуков один только
Анор оставался рядом с ними, когда они умирали.
И наконец ларитов не стало.
Глава 10
- Анораль! резко прозвучало в ушах маленькой ларитки Опять размечталась, бездельница.
Анораль подхватила бадейку с вычищенной рыбой и торопливо зашагала к
навесу, под которым прятались огромные чаны. Высокая костлявая рыбачка, в доме
которой жили теперь Орс и Анораль, стояла возле одного из чанов,
подбоченившись, и злыми глазами следила за девочкой.
- Ну, что, барыня, снова от работы увиливаешь? - сварливо заговорила
рыбачка, когда Анораль подошла ближе. - Пора уж забыть свои барские замашки!
Или надеешься снова в шелках ходить? Ты их заработай сначала! У, дрянь! - И
женщина, не зная, куда выместить свою вечную злобу,- с размаху ударила Анораль
по затылку.
Девочка упала, выронив бадейку, и рыба рассыпалась по песку. От этого
тощая мегера окончательно разъярилась.
- Ах ты, паршивка! - заорала она. - А ну вставай, собирай всё, иди мыть!
Ну, дрянь, ну... нарочно, всё нарочно делает, всё назло! - Женщина просто
захлебывалась от бешенства.
Анораль молча поднялась, торопливо собрала серебристых рыбин, залепленных
белым песком, и побежала к воде.
Высыпав рыбу неподалеку от кромки пенистых волн, девочка зашла по колено в
море, тщательно прополоскала бадейку и, поставив ее в сторонке, принялась мыть
испачканную рыбу. Но мысли Анораль были при этом далеко-далеко...
...Она снова вспомнила о том, как хозяин шхуны, на которой они с Орсом
сбежали из поселка ларитов, просто-напросто отобрал у них мешочек ,с жемчугом,
а после высадил детей на островке, где стояли сараи, в которых вялилась рыба.
Там никто не жил, и лишь раз в неделю рыбаки причаливали возле этого острова,
чтобы забрать просохшую рыбу и развесить свежую. И целых четыре дня они с Орсом
просидели там, пока их не подобрала пришедшая лодка. Хорошо еще, что в одном из
сараев нашелся небольшой жбан с пресной водой, а то бы детям и вовсе было не
выжить...
А потом начались скитания.
Сначала они очутились в нищем рыбацком поселке, далеко от того большого
приморского селения, в котором жили сейчас. Там было всего десять домов, и ни
один из рыбаков не имел своей лодки - все работали на хозяина, вовсе не
появлявшегося в их краях. Делами заправлял староста. Он сам продавал весь улов
скупщикам, и сам рассчитывался с рыбаками, не забывая, конечно, и о своей
выгоде. Но в общем люди были им довольны, считая, что могло быть и хуже.
Староста взял беглых детей к себе, но они недолго пробыли в его доме. Он решил,
что выгоды от них слишком мало. И, не долго думая, продал тетку и племянника в
места побогаче. И вот уже четвертый месяц они, выбиваясь из сил, работали на
тощую злую рыбачку и ее мужа, владельца самого большого и нового баркаса в
поселке. Орс помогал по дому и на кухне, а его десятилетней тетушке пришлось
вместе со взрослыми женщинами чистить на берегу рыбу для засолки. Кормили детей
объедками, а спали они в чулане, на груде грязной ветоши. Но они не жаловались.
Никогда. Ведь они сами ушли из дома, сами выбрали свой путь...
Но Анораль постоянно видела сны. Нет, это были сны не об ушедшей жизни в
богатом доме, в холе и неге... Она видела море, дарейтов, она говорила с ними.
Они знали о ней все - но ничем не могли помочь ей и ее маленькому
братишке-племяннику. Пока не могли. Однако девочка была уверена - дарейты
что-нибудь придумают. И поздно вечером, перед сном, Анораль говорила:
- Ну, еще немножко потерпим, Орс, а потом что-нибудь случится.
- Что? - спрашивал Орс, печально глядя на Анораль темными глазами,
казавшимися невероятно большими на измученном, худом личике.
- Не знаю, - честно отвечала девочка. - Но это будет что-то хорошее, вот
увидишь.
- Ладно, потерпим, - соглашался Орс. А кроме дарейтов, Анораль несколько
раз видела незнакомого человека... он казался ей ужасно старым, ему, наверное,
было лет двадцать, не меньше... но у него было необыкновенно доброе лицо, и
Анораль знала: он ждет ее где-то далеко, и он очень хочет сделать все для ее
счастья. Анораль не сомневалась в том, что встретится с этим человеком, потому
что понимала: эти сны навевают ей дарейты. А они никогда не ошибаются.
Анораль отнесла вымытую рыбу под навес, высыпала ее в чан и вернулась к
длинному столу, вдоль которого сидели горластые рыбачки, чистившие рыбу. Вокруг
громоздились горы вонючих скользких потрохов и чешуи. Женщины, без остановки
работая острыми ножами, так же безостановочно болтали, обсуждая все, что
произошло в поселке накануне, и их визгливые, пронзительные голоса заглушали
ровный гул моря. Анораль заняла свое место и взялась за нож. Но тут она
услышала нечто такое, от чего ее тонкая детская рука замерла над очередной
толстобрюхой рыбиной...
- Да говорю же тебе, он теперь всегда будет ходить мимо нас, этот корабль!
- с жаром произнесла одна из рыбачек. - Всегда! И мы сможем посылать к нему
баркас и продавать им что-нибудь!
- Да чего ты продашь тем богатеям? - фыркнула ее товарка. - Соленых
окуней, что ли? Станут они их жрать, жди!
- Ну чего ты мелешь! - возмутилась первая рыбачка. - Какие окуни! А
раковины, а перламутровые браслеты? Скупщики-то задаром берут, а тут, глядишь,
и побольше перепадет!
- А и то верно... - неожиданно задумалась ее соседка, не переставая,
впрочем, энергично работать ножом. - Можно неплохо заработать...
Анораль, поймав пристальный взгляд одной из сидевших напротив женщин,
спохватилась и вспорола брюхо лежавшей перед ней рыбы, ловко выбросила потроха,
отсекла голову и хвост... но думала она при этом о корабле, который прошедшей
ночью видела во сне. И еще она видела, как они с братишкой поднимались на этот
корабль...
До самого вечера девочка беспрерывно размышляла об этом. А поздно ночью,
когда они с Орсом остались наконец вдвоем, Анораль, крепко обнявего, зашептала:
- Орс, мы можем сбежать отсюда... нужно только решиться!
- Я готов, - уверенно ответил мальчик.
- Понимаешь, дело в том, что...
И Анораль объяснила, что она задумала.
Выслушав сестру, Орс неожиданно хихикнул.
- Ну, они тут просто взбесятся! - весело сказал он. - А куда он нас
привезет, этот корабль?
- Не знаю, - развела руками Анораль. - Но рыбачки говорили, что он заходит
только в настоящие большие порты, туда, где богатые города.
- Ну, хуже, чем здесь, вряд ли будет, - сказал Орс. - А в городе, даже и
небольшом, мы можем устроиться к кому-нибудь в подмастерья, верно?
- Верно, - согласилась Анораль. - Давай только решим, когда мы это
сделаем.
- Ты лучше спроси дарейтов, - посоветовал мальчик. - Им виднее.
-Попробую...
Прошло еще четыре дня. Анораль наконец услышала долгожданную новость:
корабль с богатыми пассажирами должен был пройти мимо их поселка на следующее
утро...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг