номера и поприветствовал еще бледного, но уже довольно живенького Виктора.
Виктор посмотрел на него. Лицо Сергея приобрело желто-серый оттенок, глаза
покраснели и превратились в две узенькие щелочки, а свинцовые мешки под
глазами превратились теперь в темные круги вокруг глаз, как очки. Сергей
говорил мало и через слово зевал.
- Ты опять не спал, - полувопросительно полу-утвердительно бросил
Виктор.
- Ну знаешь, Витенька, если бы я спал, меня бы здесь не было.
- Пойми, что так не может продолжаться вечно. Если ты заснешь...
- Я умру, - перебил Сергей.
- Нет, - горячо возразил Виктор, но Сергей только слабо усмехнулся в
ответ. Помолчали.
- Знаешь, Витя, ты прав. Это не может продолжаться вечно. Скоро я засну
и на этом все будет кончено для меня.
- Серега...
- Не перебивай. Для меня, но не для тебя. Знаешь, Витя, она ведь тебя
любит, - взгляд Сергея остановился на двери, за которой пятнадцать минут
назад скрылась Катерина. Виктор проследил за взглядом и тихо прошелестел:
- Я ее тоже.
- Что и требовалось доказать, - голос Сергея прозвучал более бодро, но
тем не менее все равно, как у покойника. - Витя, волю умирающего надо
выполнять.
- Сережа...
- Не перебивай. Ты ее любишь, она тебя тоже, вы здорово смотритесь
вместе. Витя, я тебя очень прошу останови на ней свой выбор и брось свои
кобелиные замашки. пусть хоть у вас все будет хорошо.
- Серега, ты не представляешь, - голос Виктора звучал радостно, с
какими-то неестественными для него восторженными нотками. Виктор редко
откровенничал, но если начинал, то уже не остановить. - Я сам заметил, она
для меня больше чем просто подруга, она для меня больше чем женщина и уж
конечно несоизмеримо больше чем дырка в матрасе. Я с ней отдыхаю, отдыхаю
душой. Я прихожу к ней, как домой, где уютно и тепло, где есть...
Голос его слился в гул, и Сергей почувствовал, что проваливается. Он
подошел к окну и распахнул его. В лицо ударила волна холодного воздуха, а
потом окатила его целиком, но он этого практически не чувствовал. Он
услышал голос Виктора, такой необыкновенно щебечущий и улыбка тронула его
губы. Он порадовался за друга. Потом он услышал как голос наполнился
тревогой, дрогнул, а вот как Виктор, вскакивая с кровати, завопил истошно
его имя он уже не слышал. Ноги его подогнулись и он наконец провалился в
сон, которого так требовал организм, и которому так сопротивлялся разум...
... Он приоткрыл зажмуренные от страха глаза. Опасно заточенный кусок
метала погрузился в его тело, и он с тревогой и облегчением начал падать в
бесконечную тьму, которая исключала и жизнь реальную, и жизнь во сне.
Часть третья.
Ах зачем война бывает?
Ах зачем нас убивают?
В. Егоров.
Тьма отступила от него довольно скоро. А он-то уже губы раскатал, что
умер. Мучения продолжались, а если быть еще ближе к истине, то они только
начинались.
Он приоткрыл глаза и тут же потерял сознание, а может пришел в
сознание. Начался кошмар. Наверно он засыпал и просыпался, а может терял и
вновь обретал сознание. И там и тут над ним мелькали какие-то лица,
приближался и отдалялся гул голосов.
Лица, голоса, боль. Боль ноющая, боль во всем теле. Затем вспышка боли,
и снова лица и гомон, но уже другие. И боль такая же ноющая и снова
вспышка боли. Невыносимо. И снова, и снова, и снова...
Он думал, что попал в ад и так будет продолжаться вечно, но все имеет
свой конец. Судьба сжалилась над ним, и он снова погрузился в спасательную
тьму.
Когда он пришел в себя, он понял, что чувствует себя гораздо лучше.
Боль чуть отпустила и было совершенно ясно, что он жив. Вот только
непонятно спит он или нет.
Он открыл глаза. Да, он спит. Это не отель и даже не современная
больница. Он попытался повернуться, но у него ничего не вышло. Во-первых
было больно, а во-вторых неудобно, он весь был опутан бинтами. Он повернул
только голову. На душе полегчало, перед ним сидел Виктор и улыбался самой
искренней улыбкой, на которую только способен человек.
- Витя, - захрипел Сергей. Голос его звучал так будто он не
разговаривал несколько дней, но так оно наверно и было.
- Ну что, прочухался?
- Вить, а мы где?
- Прочухался, - довольно протянул Виктор. - Мы в госпитале. С тобой все
в порядке теперь. Доктор сказал, что ты будешь жить, теперь я это и сам
вижу. Я же тебе говорил, что все будет в порядке. Ну вот, а теперь спи.
И Сергей закрыл глаза и послушно заснул.
Только засыпая он вдруг подумал, что вот теперь, когда все хорошо, он
заснет и не проснется. Точно теперь он умрет! Но он не успел испугаться...
... Он проснулся. Комнату заливал солнечный свет. "Мороз и солнце, день
чудесный," - мелькнуло в мозгу. Сергей оглядел комнату и понял, что
находится в номере Кати и лежит на той самой кровати, на которой совсем
недавно лежал его лучший друг. Виктор теперь сидел в кресле рядом, голова
его упала на грудь и он мерно похрапывал.
Сергей закрыл глаза и задумался. Он жив и все хорошо. Он на несколько
мгновений испытал полнейший покой.
Божественное чувство, но все хорошее быстро кончается. А что дальше?
Сны ведь не кончились. Что-то внутри Сергея сжалось и отвратительно
защекотало. Виктор всхрапнул немного громче, чем раньше и зашевелился.
Сергей открыл глаза.
- О, ты проснулся? - услышал Сергей его заспанный голос. - Тогда быстро
к делу.
Сергей повернул голову к Виктору:
- Холодный ты делец, сукин сын, - выдавил Сергей. - хоть бы
поинтересовался как я себя чувствую.
- Я уже поинтересовался, - Виктор улыбнулся, потянулся, зевнул и
пристально посмотрел на Сергея. Взгляд его стал серьезным, каким-то
тяжелым, чугунным что ли, и он снова заговорил тихо и быстро. - Слушай,
Серега, слушай и запоминай, повторять не буду. У нас тут кое-что произошло
и мы кое-что приврали.
Понимаешь, скрыть от полиции твое состояние не вышло, ты ведь, как
это... э-э-э... - Виктор замялся.
- Давай, - поторопил Сергей. - не тяни кота за яйца. Что еще?
- Ты, хм, - Виктор стряхнул с себя оторопь легко и непринужденно, как
вы стряхнули бы пылинку с костюма.
- Ты помнишь, где ты стоял перед тем как заснуть? Ты стоял у окна, окно
было открыто, ты заснул и упал там, где стоял. А теперь вопрос на
сообразительность, угадай, с какой стороны окна ты приземлился?
- О, Б-боже, - Сергей представил себе всю картину произошедшего со
стороны, ему стало плохо.
- Вот-вот, но ты не волнуйся, у тебя наверно есть ангел хранитель,
потому что ты не очень сильно поломался. И скажи спасибо Катюхе, это она
тебя собрала с асфальта и склеила. Другого врача в гостинице не оказалось,
а со стороны полиция никого не пустила бы кроме своих, а они все загружены
срочной работой. Сам понимаешь гепешникам все о тебе известно. А теперь
запоминай хорошо, потому что наши показания должны сходиться. Значит так:
ты заснул на ходу, потому что очень устал, ты не спал несколько дней, ну
скажем, ты был занят работой, ты ведь ученый, а значит вопросов не будет.
Дальше, сюда ты зашел в поисках своего брата, то есть меня, а я сюда
пришел к своей гм... невесте. Ты стоял у окна, никто тебя не трогал, ты
просто заснул и вывалился. Несчастный случай, понимаешь?
- Понимаю, но ведь так все и было.
- Да, так, но только без снов, аномалий, этой войны и прочей пурги. Сам
понимаешь про это никто знать не должен и про мое ранение тоже.
- Я что же дурак?
- Не знаю, - ехидно заметил Виктор. - И еще, ты ничего не знаешь, ты
заснул и вывалился. Пойми, то что ты сам похож на отбивную это никого не
удивляет, а вот откуда взялась колото-резанная рана на твоем теле никто
понять не может. И ты этого тоже не знаешь, наверняка за что-то зацепился
пока падал.
- Мог бы мне этого не говорить, - обиделся Сергей. - Что я идиот?
Ничего не понимаю?
Сергей спохватился, но поздно и он приготовился выслушать от Виктора,
что сей факт (на счет идиотизма)
еще мало изучен, и лично Виктор этого вслух не говорил, но если Сергей
так настаивает... Но Виктор сказал совершенно серьезно:
- То, что ты вывалился из окна для тебя было новостью. Я рассказал тебе
об этом и ты мягко говоря растерялся.
Если бы я тебе в тот момент задал вопрос, на который ты не знаешь
ответа или знаешь, но не хочешь говорить, что бы ты ответил? Где гарантия,
что ты не натрепал бы черти чего, о чем потом пожалел бы?
Сергей замолк и задумался. Виктор довольно ухмыльнулся, без стеснения
оценив свои способности убеждения на десять баллов по пятибалльной системе.
- Ты прав, извини, - буркнул Сергей и Виктор улыбнулся еще шире.
- Ладно лежи, а я пойду свистну нашего дорогого старшего следователя. Я
ведь здесь не просто так сижу, я , милорд, караулю ваше пробуждение.
Виктор поднялся и вышел. Через пять минут дверь распахнулась и впустила
целую кавалькаду. Первым влетел полный энергии Ян, за ним пытающийся чуть
приостановить первого Виктор, который понимал, что останавливать Яна, все
равно что пытаться собой преградить дорогу бронепоезду и потому
улыбающийся, и наконец несколько растерянная хозяйка номера. Вся процессия
выглядела настолько комично, что Сергей с трудом сдержал улыбку.
- Друг Волков, я рад...
- Просто Сергей, - разрешил Сергей.
- Друг Сергей, я рад, что вы поправляетесь.
- Я тоже, как ни странно это звучит, - улыбнулся все-таки Сергей.
- У меня к вам несколько вопросов.
- Я готов на них ответить.
- Скажите пожалуйста...
И началось. Ян спрашивал, Сергей отвечал. Иногда он отвечал правду,
иногда полу-правду. Некоторые вопросы были вполне понятны, другие, вроде:
"скольким метрам равны три этажа этого здания?" - несколько смущали
Сергея, а иногда просто ставили в тупик. Наконец допрос закончился. Ян
оказался обвешан лапшой и был явно не удовлетворен ответами. Пылу в нем
поубавилось, а на лице крупными буквами можно было прочесть: "Я
разочарован". Он поднялся, извинился, попрощался и пошел к выходу. У двери
он немного помедлил, помялся в нерешительности и выжал из себя:
- Сергей, скажите, а вы... как бы это...
А вас ночные кошмары не мучат? Что вам снилось, когда вы заснули в
последний раз?
Сергей закрыл глаза, чувствуя, что краснеет.
- Ничего мне не снилось, - пробормотал он себе под нос.
- Ну извините. Еще раз извините, до свидания.
Хлопнула дверь, а потом раздался голос Виктора настолько ядовитый, что
пушкинский анчар загнулся бы от первых же слов.
- А мальчика-то кошмарики по ночам тоже терзают.
Сергей открыл глаза. Виктор занял свое место в кресле и с непонятной
улыбкой смотрел на дверь.
- Только вот не пойму я, Витя, чему ты радуешься.
- Тому, что гепешники тоже страдают.
- Подумаешь, они тоже люди. Вот если бы тот хорь мучился, которого...
который покончил жизнь самоубийством, я бы порадовался, а тут... Жалко
парня.
- А ему тебя нет.
- А ты откуда знаешь?
- Мальчики, только не ссорьтесь, - вклинилась в разговор Катя.
Виктор приклеил парадную улыбку и нежно попросил ее сходить узнать у
полиции может ли Сергей переселиться в свой номер.
- ...а на обратном пути закажи этому сердобольному пожрать.
Катя встала и безропотно пошла к двери.
Виктор проводил ее ласковым любящим взглядом и, когда дверь за ней
захлопнулась, повернулся к Сергею.
- Ну чего его жалеть?
- Витя, он же как мы. С ним можно договориться, объяснить ему, что
трупы в гостинице это результат ночных кошмаров, что никто в этих смертях
не виноват.
- Ну кто-то в них все равно виноват, и твой Ян это прекрасно знает. И
как получаются эти трупы он тоже знает, но если предположить, что твоя
версия верна и свалить все на него. Пусть у него голова болит?
- Нет, Витя, пусть заберет отсюда своих ребят и оставит людей в покое,
и пусть обратится в высшие инстанции, может что-то изменится. Он же
реальная власть, он же выше нас с тобой.
- Серега, - Виктор усмехнулся. - детский сад! Как можно быть таким
наивным? Да он все это знает без тебя и гораздо лучше тебя. И что с того?
Он молчал, молчит и молчать будет.
- Почему?
- Почему? - переспросил Виктор. - Да потому, что ты сам сказал: он
такой же человек, как и мы. Ему, как и нам не нужны неприятности. Ты
говоришь, что он власть? Ха-ха три раза. Он такая же власть как мы с
тобой, он такой же, как мы, ты сам сказал. Он не власть даже для жулья и
уголовников, для отлова которых создана галактическая полиция, потому что
ловит он не жуликов, а честных людей, которые переходят дорогу на красный
свет, а настоящее ворье ловят другие, ребята покруче. Он не власть, он на
самой низкой ступеньке, чуть выше нас с тобой: вора и ученого, хотя какой
ты ученый, так колесико в махине современной науки. А теперь эта власть
даже ниже меня, потому что власть в нашем обществе принадлежит тому, у
кого есть деньги, у кого их много, а у меня их теперь предостаточно.
Сергей слушал эту тираду в мрачном молчании. Он был не согласен с
Виктором, а вернее не хотел с ним соглашаться. Он видел этот мир всегда
несколько иначе, чем Виктор, мир этот казался ему розовым, безоблачным.
Видимо, подумал он, каждый смотрит на окружающее со своей колокольни. И
все-таки он не хотел соглашаться с Виктором, но аргументов в свою пользу
найти не смог и потому только выдавил:
- Как это грубо.
- Да, грубо. Грубо, грязно и некрасиво, но это так.
Сергей смолчал, а Виктор продолжил:
- И если ты скажешь этому следователю, что ты, как и он, боишься спать
по ночам, что у тебя те же проблемы, то в лучшем случае он тебе
посочувствует, а ты ему, вы выпьете и поплачетесь друг другу в жилетку.
Это в лучшем случае, если он окажется человеком, а если он такой же скот,
как его предшественник, то ты запросто можешь оказаться в психушке.
- Но он же тоже...
- Ну и что?
На этом разговор окончился, потому что дверь распахнулась и вошла
Катерина, но у Сергея остался неприятный осадок.
Он очень скоро переселился обратно в свой номер, но Виктора от этого
реже видеть не стал.
Заходила к нему и Катя, и полиция, и конечно Марина. Все утешали,
ободряли, а полиция еще и расспрашивала. Ободрения ему были уже не нужны,
он и сам чувствовал, что идет на поправку, а от расспросов начинала болеть
голова и в глубине души зарождалась ярость. Так что визиты эти его не
очень трогали.
Он чувствовал себя прекрасно и, что самое главное, ему снова хотелось
жить. Он перестал хоронить себя заживо. От этого на душе становилось легко
и приятно.
Когда он засыпал, он оказывался в госпитале, и рядом снова сидел
Виктор, и они снова говорили о чем-то.
А потом появлялась молоденькая медсестра очень приятного вида, и Виктор
начинал к ней клеиться, а потом, когда она выходила из палаты, если
конечно раньше не выходил Сергей, он непременно говорил Виктору:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг