предоставила нам. И сколько мы ни думаем, но абсолютной истине не
раскрыться.
П у т е ш е с т в е н н и к. Что ты имеешь в виду?
Р о б о т. То, что заботит биохимиков и биофизиков. Происхождение
жизни... Хотя, собственно, не мне об этом думать и заботиться. Я ведь
порожден не эволюцией, мне не пришлось ждать сотни миллионов лет, пока
анаэробное полусущество-полувещество, эволюционируя, превратится в
анеидайца.
П у т е ш е с т в е н н и к. Но ты и есть полусущество-полувещество...
Р о б о т. Не будем задевать личности, говорить о присутствующих. Не
будем.
П у т е ш е с т в е н н и к. Не будем.
Р о б о т. Ну вот, так лучше. Не люблю, когда меня называют
полувеществом. Я понимаю, ты гордишься, что замыкаешь собой эволюцию.
Гордись! Но вдумайся, есть ли основания для гордости. Хорошо, что на этой
планете существовали аминокислоты. А каково было бы без них? Добелковый
организм, найденный роботом-геологом, биохимический парадокс... Ты страшно
обрадовался этой находке. Я, в свою очередь, рад за тебя. Но о чем она
говорит? Куда бы пошла жизнь, если эволюция не забраковала бы этот, с
позволения сказать, организмик? Не хмурься! И не нервничай! Я не намерен
напоминать о планетке, названной в твою честь. Об этом скучном студне. Но
ты, видно, устал от философских разговоров. И я тоже устал. Поговорим
лучше о вещах близких и простых. Как твое здоровье?
П у т е ш е с т в е н н и к. Риторический вопрос.
Р о б о т. Почему риторический?
П у т е ш е с т в е н н и к. Потому что ты здоров вечным здоровьем,
здоровьем машины.
Р о б о т. Не серди меня. У меня тоже есть нервы. Я тоже живу!
П у т е ш е с т в е н н и к. Извини.
Р о б о т. Подготовляя себя к космическому полету, ты очень долго
тренировал себя. Ты это делал с излишним энтузиазмом, не щадя себя. И вот
ты подорвал свой организм.
П у т е ш е с т в е н н и к. Я не жалею об этом. Тренируясь, я укреплял
свою волю. Я не жалею ни о чем. Я и здесь испытываю минуты удовлетворения
и полного счастья. Не каждому дано посетить такую далекую и прекрасную
планету, убедиться в том, что мне подобные не одиноки и что здесь они
переживают стадию раннего детства...
Р о б о т. Детство. Юность. Пустые слова. Я прекрасно обошелся без
детства и без юности, сразу появившись на свет взрослым.
П у т е ш е с т в е н н и к. Да, ты анеидаец без возраста.
Р о б о т. Анеидаец? Значит, ты этого не отрицаешь?
П у т е ш е с т в е н н и к. Мы обещали не философствовать, поговорить
о чем-нибудь простом, житейском.
Р о б о т. Житейском? Но житейское от нас далеко. Оно осталось на нашей
планете, где давно считают нас всех погибшими... Мы с тобой отсутствующие.
Отсутствующие, которых уже перестали ждать.
П у т е ш е с т в е н н и к. Ты думаешь?
Р о б о т. Я не только думаю, но знаю.
П у т е ш е с т в е н н и к (с интересом). Откуда ты можешь это знать?
Р о б о т (не без важности в голосе). Пока я тебе еще не скажу, каким
образом я получаю информации. Это тайна, которую я не имею права
разглашать.
П у т е ш е с т в е н н и к. Я не любопытен.
Р о б о т. Допустим... А жизнь там идет, как шла при нас. Живущие ищут
радости. И бегут от забот и неприятностей.
П у т е ш е с т в е н н и к. Не клевещи на них. Не изображай их
мещанами. Прогресс вытравил мещанство еще на заре нового общества.
Мещанство и мужество - это два полюса. Я жил в мужественном, героическом
мире... С детства меня воспитывали...
Р о б о т. Знаю. Слышал. Не упрощай... На самом деле все сложнее.
Мужества не может быть без слабости, как и слабости без мужества. В чистом
виде жизнь не пребывает. Кстати, она тебя полюбила скорее за слабость, чем
за мужество. Если забыл, я тебе напомню.
П у т е ш е с т в е н н и к. Такие вещи не забывают.
Р о б о т. Ты тонул, купаясь в озере. Тонул, несмотря на всю свою
гордость и на длительную тренировку в плавании, а она тебя спасла. Ты
лежал на берегу в траве жалкий, посиневший, из ноздрей у тебя текла вода,
а она, нагнувшись, делала тебе искусственное дыхание. Взяв твои руки в
свои, она заставляла тебя делать медленные движения... Потом ты вздохнул,
улыбнулся и сказал: "Закон притяжения. Он обязателен для всех". Она
рассмеялась. Ей понравились твои слова. Но еще больше ей понравилась твоя
слабость, то, что она тебя спасла. Не знаю, что она больше полюбила - тебя
или свой поступок, ведь она плавала не лучше тебя...
П у т е ш е с т в е н н и к (тихо). Нет, все же немножко лучше.
Р о б о т. Я понимаю. Гордость... Но ценой своей временной слабости,
непреднамеренной, конечно, ты добился того, чего не могли добиться другие.
Она выбрала тебя... Ну ладно, ладно. Не хмурься. Ты ее выбрал... Ты! Я не
настаиваю. Ты! Прошло много недель, месяцев и лет. Даже находясь вместе,
рядом, вы тосковали друг по другу. Это и есть любовь. Вы были всегда нужны
друг другу. Беспрерывно. Вы никогда не могли наговориться друг с другом.
Вы не расставались даже в своих снах. Но вот приближалась разлука. Ты бы
мог и не участвовать в экспедиции. На твоей стороне были знания, опыт
ученого. Знаток мозга... Но против тебя была твоя слабость, наклонность к
ностальгии, сильная любовь к жене... Отбиравшие и посылавшие тебя знали
это... Но я тебе сообщу один секрет. За тебя тайно хлопотала твоя жена. Ее
родной дядя, как ты знаешь, возглавлял комиссию... Успокойся! Она
хлопотала не потому, что хотела расстаться с тобой, нет. Наоборот! Она
ничего не хотела сильнее того, чтобы ты остался. Но она боролась со своей
слабостью. И ты тоже боролся и победил себя. Я это знаю. И это знали твои
спутники. Но достоин ты уважения не за то, что победил себя.
П у т е ш е с т в е н н и к. А за что?
Р о б о т. На самом деле ты не победил себя. И все-таки не остался, а
отправился в путешествие. Отправился вместе со всеми своими слабостями. И
они борются с тобой. Борются до сих пор. И это мучительно. Я знаю.
П у т е ш е с т в е н н и к. Откуда ты можешь это знать? Разве тебе
приходилось страдать, любить, отчаиваться?
Р о б о т. Я отвечу на этот вопрос как-нибудь в другой раз. Своим
вопросом ты наступил мне на больное место.
П у т е ш е с т в е н н и к. Понимаю. Извини меня.
Р о б о т. Я не из обидчивых. Ты это, наверное, заметил... Но вернемся
к ней. К ней и, разумеется, к тебе. Вы жили в ожидании разлуки, которая
неумолимо приближалась. А время пульсировало. Живое, лихорадочное
анеидайское время... Особенно живое для вас - для нее и для тебя,
ожидавших часа, когда космолет оторвется от планеты и вынесет тебя в
бездонные и равнодушные пространства космоса. Не хмурься. Тебе не
понравилось выражение "равнодушные"? А разве это выражение, которое мне
пришло в голову сейчас и нечаянно, разве оно не точно передает существо
дела? Ты имел возможность познакомиться с равнодушием и метафизической
скукой пространства, которое физики любят называть страшным словом
"вакуум"... Не везде вакуум, я понимаю, не везде и не во всем. Но все же
это так... Ученые, употребляя свои термины и словечки, меньше всего думают
о наших эмоциях и переживаниях... Итак, время пульсировало. Оно
пульсировало в жизни и на часах, где беспрерывно двигались часовые и
минутные стрелки. Но там, в космолете, тебя ожидало другое время, не
зависящее от солнца и звезд. Там были атомные часы, равнодушные и
бесстрастные, как вакуум... Часы, на точность которых можно было
положиться... Время в космосе не пульсирует. Оно течет сообразно скорости
космического корабля. Закон относительности времени мог с тобой сыграть
веселенькую шутку. Вернувшись домой далеко еще не стариком, ты мог бы
увидеть глубоких старцев - твоих правнуков. Вы оба, ты и она, разумеется,
больше она, шутили, касаясь этой двусмысленной темки... А на душе у тебя
отнюдь не было весело, хотя ты это скрывал от всех и даже от самого себя.
Что делать, не все родятся мужественными... Накануне путешествия ты провел
весь день вместе с ней. В этот день ты как бы заново увидел свою родную
планету. Она чуточку меньше этой, где мы сейчас. На ней нет ни таких гор,
ни таких лесов. Сады... И луга... Растения растут везде, не только в
почве, но и в воздухе и в воде. Наглядное напоминание об увлечении нашего
общества агрофизикой. Все наши увлечения отражались на облике планеты...
Но увлечение агрофизикой оказалось самым длительным. Даже среди твоих
спутников оказался молодой агрофизик, девушка, взявшая с собой целую
коллекцию растений, чтобы посадить их где-то в космосе... Эти растения не
нуждались в почве и были приспособлены к жизни в чуждой среде, в среде, не
защищенной озоновым экраном от губительных ультрафиолетовых излучений...
Может, я ошибаюсь? Мои познания в агрофизике невелики по сравнению даже с
твоими, хотя ты не агрофизик, а физиолог. Но, во-первых, агрофизику
преподавала в школе твоя жена, тоже чуточку помешанная на этой
удивительной науке. Во-вторых, девушка-агрофизик, твоя спутница по
космическому путешествию, с увлечением рассказывала тебе о своих опытах с
растениями, приученными обходиться без почвы. Парадоксальная и дерзкая
наука. Растение без почвы - это все равно что путешественник без
пространства или часы без времени. Однако это факт! Что только не способен
победить человеческий энтузиазм! А эта девушка была полна энтузиазма...
Она не бездействовала и в космолете, и только благодаря настойчивости
начальника экспедиции ей не удалось превратить космолет в летящий в
космосе ботанический сад. Вы много с ней говорили об агрофизике и новых
идеях этой науки энтузиастов. Но вы, разумеется, говорили не только о
растениях, растущих без почвы... О нет. Были и другие темы, еще более
интересные...
П у т е ш е с т в е н н и к. Не говори пошлостей. Ты не для этого
создан...
Р о б о т (гордо). Я создан, чтобы преодолеть себя, чтобы стать...
П у т е ш е с т в е н н и к. Наклонность к низменному и пошлому и не
дает тебе преодолеть себя, стать личностью, победить в себе машину.
Р о б о т. Оставим в стороне твои инсинуации и оскорбления. Я терпелив.
И выдержан, тебе это известно. Но разве в пошлости есть нечто
механическое, безличное? Разве личность не может быть пошляком? А пошляк -
личностью?
П у т е ш е с т в е н н и к. Не может!
Р о б о т. Ты, как всегда, слишком категоричен. Но оставим это... Мы
говорили с тобой о ней, об этой девушке, транспортирующей растения в
космос. И о тебе. В интимных делах, в делах не разума, а чувства, ты
оказался дуалистом. Твое чувство в космолете раздвоилось между
отсутствующей женой и присутствующей девушкой.
П у т е ш е с т в е н н и к. Я запрещаю тебе говорить об этом.
Р о б о т. Слушаю-с... Так как будто говорят слуги в старинных пьесах и
романах... Но запрещение не снимает дуализма... А я не слуга.
П у т е ш е с т в е н н и к. А кто ты?
Р о б о т. Я? Не знаю. И никто не знает. Я искусственный мозг,
пытающийся преодолеть искусственность. Обо мне еще рано говорить. Я еще
весь в осуществлении. Поговорим лучше о тебе... Итак, время пульсировало.
Ты простился с женой и друзьями и со своей планетой. Космолет, оторвавшись
от гравитационного поля твоей планеты, летел в безвоздушном пространстве.
Тебя охватило сильное чувство, знакомое только космонавтам. Мир уходил от
тебя, отдалялся. Мир привычного и доступного чувствам. Мир твоего детства,
юности и зрелости. Мир, в котором ты обрел свободу и познал необходимость.
Мир, где осталось все, что ты знал и любил. Впереди и рядом с тобой была
неизвестность. И бесконечность, что намного страшнее и неизвестнее
неизвестности.
П у т е ш е с т в е н н и к. Но внутри меня и моих товарищей был тот же
мир. Он отдалился только отчасти. Да и наш космолет был островом этого
мира.
Р о б о т. Красивые слова, пустые фразы. Либо я не понимаю, что такое
отсутствие... Если ты понимаешь, объясни.
П у т е ш е с т в е н н и к. Отсутствие? Разве это надо объяснять?
Чувства трудно поддаются объяснению. А ты создан...
Р о б о т. Я создан... Я не создан, а создаю себя. Непрерывно создаю
себя... Разве ты не замечаешь?
П у т е ш е с т в е н н и к. И ты, оказывается, нуждаешься в иллюзиях?
В самообмане? Создавай себя сколько тебе угодно. Но не искушай. Ты здесь
не для того.
Р о б о т. А для чего же? Чтобы поддакивать тебе? Или восхищаться твоим
мужеством? Эх ты! Путешественник без пространства. Ты здесь, а она там,
между вами немаленькое расстояние. Ты здесь, и тебе отсюда не вырваться...
А она ждет. Да, все-таки ждет тебя. Несмотря на все, ждет. И время
измеряют уже не бесстрастные атомные часы. Время пульсирует. Живое
нетерпеливое время. Оно не только на твоих часах, оно в тебе,
нетерпение... и бесконечность. Невыполнимое желание увидеть ее и свой мир,
вернуться. Ты должен завидовать мне. У меня нет желаний... Я механизм. Да,
пока механизм. А она ждет тебя...
П у т е ш е с т в е н н и к. Ну и что ж! Есть нечто сильнее разлуки,
даже вечной разлуки. Это радость познания и выполненного долга. Я выполняю
свой долг...
Робот замолчал. Спасибо ему и за это...
Шумел дождь. Он шумел давно, но ты не замечал его шума, занятый спором с
механическим своим антиподом.
Дождь на этой планете шумел так же, как и на твоей. Миллиарды светлых
капель падали на траву, на деревья и на песок. В воде возникали дождевые
пузыри и лопались. Дождь шумел. Затем он прекратился. И над долиной уже
встала радуга.
Путешественник вышел из жилища. Он шел по берегу реки, шел, рассеянно
думая о том, о чем он думал здесь часто. Внезапно он остановился, весь
охваченный сильным и тревожным чувством. Кусты зашевелились, и на
протоптанной оленями тропе возникло человеческое существо. Это была
девушка, одетая в оленьи шкуры. На ее низколобом большеротом и все же
миловидном лице появилось выражение испуга и сильного любопытства. Затем
все исчезло - и выражение, и лицо, и девушка. Был только слышен шум
неистово несущихся сильных и быстрых девичьих ног.
Потом опять наступила тишина.
Сидя в автобусе, Тамарцев думал все о том же. "Что такое память? - думал
он. - Это самый простой и самый сложный вопрос, который когда-либо люди
задавали себе. Что такое память? Знаменитый французский психолог Пьер Жане
сказал, что память - это преодоление отсутствия... Мне нравятся слова
Пьера Жане. В них скрывается глубокий смысл... У больного Рябчикова
повреждена память, мнема. Рябчиков отсутствует. Он отсутствует для самого
себя. Он не в состоянии осознать себя как личность... Собрать все части
своего "я" в живое единство... В его сознании все распадается. Прошлое
существует как бы само по себе. Оно не связано с настоящим. Бедный
Рябчиков, как помочь тебе преодолеть отсутствие, соединить тебя с самим
собой, с миром, с друзьями, с женой, а главное - с мигом, с мгновением,
которое скользит мимо тебя?"
Автобус остановился возле больницы. Через десять минут Тамарцев был в
палате, где лежал Рябчиков. Дежурная сестра принесла историю его болезни,
сказала:
- У нас новенькая санитарка. - И усмехнулась тонкими, злыми губами старой
девы.
Тамарцев взглянул на новенькую санитарку и удивленно сказал:
- Как? Это вы?
- Я, - ответила она.
- Но почему? Зачем? У вас же другая профессия. Вы где-то работали.
- Работала. И взяла расчет. Поступила работать сюда.
В светлых серых глазах настойчивость, печаль и что-то насмешливо-игривое...
- Не надо было это делать. Не надо.
- Почему, профессор, не надо?
- Надо думать не только о нем, но и о себе.
- А я и думаю о себе.
Тамарцев хмурится. Ему не нравится это. В этом есть что-то чрезмерное. У
Рябчикова корсаковский синдром. Вряд ли ему скоро удастся выйти из своего
затянувшегося отсутствия. Вряд ли. А что будет делать она? Вечно дежурить
и ждать...
Она уже в курсе всех больничных дел. Она уже знает, сколько сахара в крови
каждого больного. Ей придется ухаживать не только за своим мужем. В палате
кроме него еще два десятка "отсутствующих", тех, у кого прошлое отделилось
от настоящего и все невыразимо спуталось. Сколько терпения и выдержки
требуется от врача, от сестер, от санитаров, чтобы помочь им обрести и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг