- Идейки идейками, а все-таки приказываю спать. Мишка вздохнул, послушно
лег на матрасик возле стенки, однако поставил, как я заметил, у себя под
самым ухом будильник. Вот неугомонный парень! К чему такие подвиги?
А я... Базанов потом рассказывал о том, что увидел, выглянув из люка: я
расстелил' спальный мешок прямо на серых камнях "своего" острова, забрался
в него, блаженно пробормотал:
- Тепленькая земля-то, - и тут же отчаянно захрапел...
"20 августа, 05.30. Координаты по-прежнему неизвестны. Рацию пока привести
в порядок не удалось. Облачность сильная, без просветов, звезд не видно,
определиться не удается..."
Это было бессовестно, но я проспал весь день. Смутно чувствовал, как меня
несколько раз тормошили, но скоро оставляли в покое - значит, могли
обойтись пока без меня. И я продолжал спать.
Открыл я глаза лишь тогда, когда почувствовал какой-то весьма аппетитный
запах. Приоткрыл один глаз и увидел неподалеку горящий с победным гудением
походный примус, а на нем большую кастрюлю. Вкусный запах, несомненно, шел
из нее!
Возле кастрюли колдовал Константин Игоревич, а Мишка, присев на корточки,
дергал и встряхивал меня, словно я был не современным Колумбом, а какой-то
тряпичной куклой!
- Не делай мне искусственного дыхания, я не утонул, - сердито сказал я,
садясь и отталкивая Мишку.
- Вовремя проснулся,-проворчал он,-а то я уже собирался тебе уши тереть. -
И с восхищением добавил: - Ну и здоров ты спать! Целый день, как сурок,
это же надо уметь, правда, Константин Игоревич?
Только теперь до меня дошло, что наступил в самом деле вечер, кругом
темно. А ведь засыпал я, кажется, . утром? Может быть, даже не сегодня
утром?..
- Вставай, вставай, лежебока! - напал на меня командир.-Обед проспал, так
хоть поужинай как следует.
- Проспал обед! Что же вы меня так плохо будили? - возмутился я, вскакивая
и разминаясь.
- Мы его плохо будили! - фыркнул Михаил. - Да ты не проснулся, даже когда
ракеты пускали.
- А зачем пускали ракеты?
- Самолет пролетал.
- Врешь,-я вопросительно посмотрел на командира. Константин Игоревич молча
кивнул, наливая мне полную миску превосходнейшего горохового супа.
- Высоко шел, над облаками, - проговорил он, усаживаясь по-восточному
возле гудевшего примуса.
- А рация? - спросил я.
- Рация пока бастует...
Выходит, он весь день возился с техникой, пока я спал...
Больше мы за ужином не говорили, увлекшись едой. А потом Мишка, торопливо
сполоснув свою миску и отказавшись от чая, полез опять в батискаф.
Мы с Константином Игоревичем не спеша, со смаком напились чаю, помыли
посуду. Он погасил примус, и сразу стало темно и неуютно.
Холодный ветер разгуливал над моим островком. В затянутом облаками небе не
светилось ни одной звезды. В этой кромешной тьме особенно громко и
нелюдимо шумел океан.
Базанов при свете фонарика расстелил на камнях спальный мешок и забрался в
него, кряхтя от удовольствия. Мне очень хотелось последовать его примеру.
- А ты что не укладываешься? - словно угадав мое желание, спросил
Константин Игоревич. - Или выспался на всю жизнь?
- Спите, я подежурю.
- Да дежурить особенно нечего. Море довольно спокойно. Мы на суше. И
Михаил все равно будет просыпаться каждые полчаса, спит с будильником под
ухом, все какие-то опыты проводит. Так что можешь продолжать досыпать с
чистой совестью.
- Да я уже выспался. Так, полежу в спальном мешке...
Но я сказал неправду. Едва я забрался в спальный мешок и голова моя удобно
устроилась на резиновой надувной подушке, как моментально глаза закрылись,
и я опять провалился в сладостную бездну непробудного сна.
Спал я так же крепко и безмятежно, как и днем. Но почему-то сразу
проснулся в тревоге, хотя Михаил еще даже не притронулся ко мне, а первым
начал расталкивать Базанова.
- Константин Игоревич, проснитесь, тревога!
Базанов стремительно сел, сдергивая с себя спальный мешок, и спросил
деловым тоном, будто и не спал:
- Что случилось?
Я тоже торопливо вылез из мешка, зажег фонарик, глянул на часы.
- По-моему, скоро будет новое землетрясение, - проговорил Михаил.
- Откуда ты знаешь? - спросил я.
Он начал бормотать что-то не очень вразумительное:
- Конечно, я могу и ошибиться... Но мне кажется, стоит принять
какие-нибудь меры предосторожности... Во всяком случае, как мне думается,
это будет не лишним...
- Откуда ты можешь знать, что будет землетрясение?
- Понимаете, меня очень заинтересовало поведение некоторых
микроорганизмов, - Михаил обращался больше к Базанову, чем ко мне. -
Помните их странное поведение, когда мы погружались в ущелье? Они
почему-то опустились на большие глубины, хотя по всем признакам должны
были, наоборот, держаться в верхних слоях воды.
- Ну и что ты хочешь сказать? - поторопил его я. Но он продолжал тем же
размеренно-академическим тоном и все так же обращаясь к Базанову.
- И незадолго перед тем, как произошло подводное землетрясение и мы попали
под обвал, я заметил, что бактерии (тут он ввернул какое-то совершенно
непроизносимое латинское название) во всех пробах забортной воды, словно
по команде, опустились на дно пробирок...
- Забавно, - передразнил его я. - Да при чем тут землетрясение?
Я говорил, пожалуй, излишне резковато и зря передразнивал его. Но это,
наверное, оттого, что мне стало немного стыдно. Только теперь я понял,
почему так упорно возился Мишка со своими пробирками в самые неподходящие
для этого момeнты.
- Чем ты можешь доказать, что эти два явления связаны между собой, -
блуждания твоих микробов в пробирке и .землетрясение? - продолжал
допытываться я.
- Какая-то несомненная связь определенно есть, - упрямо ответил он. -
Конечно, нужны дополнительные наблюдения. Но сейчас они снова опустились
на дно. Есть возможность проверить.
В этот предрассветный час океан совсем успокоился.
Волны ласково и лениво лизали камни новорожденного островка. Даже ветер
стих.
- Ерунда, - сказал я. - Ты посмотри, какая тишь и благодать кругом.
Случайное совпадение, а тебе уже кажется, будто мимоходом сделал
гениальное открытие и осчастливил человечество безошибочным методом
прогнозирования землетрясений. Просто ты переутомился, наблюдая за своими
козявками, голову ушиб, когда падал.
- Подожди, не тарахти,-оборвал меня, поморщившись, Базанов.
- Но здравый смысл, Константин Игоревич...
- Здравый смысл долго отрицал вращение Земли вокруг Солнца.
Он снова повернулся к Михаилу.
- Какую же связь все-таки ты усматриваешь между поведением микробов и
землетрясением? В чем она заключается?
- Не знаю. Но они явно ощущают приближение землетрясения за несколько
часов. Может быть, незаметно для наших приборов меняется сила тяжести или
магнитное поле в данном районе, и они это ощущают. Ведь каждому
землетрясению предшествуют медленные и скрытые накопления напряжений в
земной коре, так?
Теперь он уже обращался ко мне.
- Так. Но пока у нас нет приборов, которые эти постепенные изменения могли
бы уловить, - ответил я.
- А почему ты думаешь, что природа не наделила такими способностями
некоторые живые существа? Кузнечики, например, улавливают колебания почвы,
амплитуда которых не превышает по своим размерам диаметра атома водорода.
Такой же чувствительностью обладают и водяные пауки, ориентирующиеся по
неуловимым приборами колебаниям водной поверхности...
Иногда Мишка становится упрямым как черт!
- Расскажи нам еще про рыбок в японских аквариумах, которые якобы своим
поведением предсказывают землетрясения, - напустился я на него. - Или как
мечутся перед землетрясением кошки и собаки. Все это гипотезы, домыслы,
пока столь же ненаучные, как и весьма распространенное мнение, будто
барометр предсказывает погоду. Рассвет на необитаемом острове - самое
подходящее время для таких, популярных лекций!
Я демонстративно зевнул, сладко потянулся и полез в спальный мешок.
- Вы как хотите, а я буду досыпать.
Михаил посмотрел на Базанова, пожал плечами и молча пошел к батискафу, уже
начавшему смутно выделяться на фоне светлевшего неба.
- Зря ты так, - сердито сказал мне Базанов. Я промолчал. Базанов задумчиво
повздыхал, потом тоже забрался в спальный мешок. Но минут через пять он
укоризненно сказал:
- Наверное, обиделся парень.
Я продолжал молчать, притворяясь спящим, даже издал довольно убедительный
храп.
Базанов еще повздыхал, поворочался, потом полез из мешка. Приоткрыв один
глаз, я видел, как он пошел к батискафу. Ну и ладно, а я буду спать.
Я в самом деле быстро уснул. Но тут же меня решительно растолкал командир.
- Вставай, - коротко приказал он. - Надо уходить.
- Куда уходить?
- Б море.
Уже почти совсем рассвело.
Я разозлился.
- Вы все-таки поверили в его теорию?
- Не знаю. Кажется, приближается цунами. Быстро на борт!
Я торопливо вскочил.
- А о цунами-то вы откуда узнали?
- Посмотри на океан.
Океан был совершенно спокоен.
Я вопросительно взглянул на Базанова.
- Ты видишь, как далеко отступила вода? - спросил он, свертывая спальный
мешок. - И прибой стих.
В самом деле, прибой смолк.
И теперь я заметил, что обнажилась широкая прибрежная полоса, еще недавно
бывшая под водой.
Вода отступала прямо А моих глазах, словно вырастал и поднимался все выше
остров или стремительно мелел Тихий океан.
И все это в полной зловещей тишине...
- Может, это отлив? - неуверенно пробормотал я.
- Какой отлив! - закричал на меня Базанов. - Собирай поскорее вещи - и на
борт. У нас в запасе но больше двадцати минут.
Его тревога заразила меня.
Мы быстро подхватили вещички и побежали к батискафу.
Обломки лавы словно нарочно подсовывались под ноги. Я спотыкался.
Батискаф уже почти сел на камни, так быстро убывала вода.
Базанов с ловкостью записного акробата нырнул в люк, я поспешно отдал
концы и втащил на палубу трап. Руки у меня дрожали.
В ту же минуту внизу глухо зарокотал мотор, голубоватый дымок потянулся из
вытяжной трубы.
С противным скрежетом царапнув дном о какую-то скалу, наш кораблик отошел
от берега. Еще минута - и он бы застрял на скалах. Они уже оскаленными
клыками выступали из воды.
Через переговорную трубку я подсказывал Базанову, куда поворачивать, чтобы
поскорее отойти дальше от берега.
- Оглянись, не подходит ли волна, - непонятно ответил он мне.
Я оглянулся и обмер.
С востока, из просторов океана, стремительно мчалась к нам громадная волна.
Она стеной вырастала у меня на глазах, вздымаясь к затянутому облаками
небу. Казалось, океан и небо вот-вот сомкнутся. А между нею и нами море
оставалось по-прежнему совершенно спокойным.
Исполинская волна мчалась навстречу мне при полном безветрии и тишине - и
это было особенно страшно,
Если бы я не оглянулся вовремя...
Я поспешно спустился в люк и начал торопливо закручивать его стальную
крышку. Руки не слушались, пальцы срывались с болтов...
Круглый стальной колодец вдруг наполнился звоном и гулом.
Меня со страшной силой сорвало с лестницы и швырнуло вниз. Падая, я
ударился обо что-то головой... Голова тоже загудела, словно металлическая;
В глазах замелькали радужные круги, и больше я ничего не помню.
"09.45. Координаты неизвестны. Волнение усиливается. Вынуждены уйти в
открытый океан..."
Очнулся я от резкой боли в голове. Надо мной: склонился Базанов с какой-то
склянкон в руках. Пахло йодом.
- Лежи спокойно, рана пустяковая. Сейчас еще прижгу.
Так защипало, что я скрипнул зубами и, кажется, выругался.
- Ага, быстро ты поправляешься, - насмешливо сказал Базанов.
.- Ну как? - высунулся из-за его плеча Мишка.
- Нормально, Только в башке очень гудит.
Тут нас накрыла вторая волна. Батискаф опять начало швырять словно щепку.
Михаил облапил меня как медведь, а Базанов бросился к пульту управления.
Когда волна прошла, Михаил забинтовал мне голову! Я уже настолько ожил,
что снова начал задирать его:
- Ну, так что же предвещают твои плавучие букашки? Что где-то, когда-то
произойдет землетрясение? Хорошенькая точность! Да я и так могу совершенно
точно сказать, что нынче на Земле произойдет землетрясение. Поскольку их
бывает сотни две-три в год, мой прогноз всегда оправдается. Или теперь ты
начнешь утверждать, будто твои микробы предсказывают приход цунами...
Я болтал и не мог остановиться.
- Ладно, потом посмотрим, - проворчал Михаил.- Ты помолчи, тебе вредно
волноваться.
И тут налетела третья волна... Похоже, она была больше всех. Все звенело,
гремело, грохотало.
Даже сталь жалобно стонала под ударами...
Мы катались по мокрому полу, стараясь не поломать себе руки и не разбить
головы. Ухватиться было не за что.
Но мы остались целы! И кораблик наш устоял - не рассыпался, не утонул.
Я все больше и нежнее влюбляюсь в него. Отличная все-таки у нас "лодка".
Три такие волны обрушились на нас, а она цела.
Базанов поднялся в рубку, чтобы посмотреть, что творится вокруг, в верхние
иллюминаторы, не открывая люка. Вернувшись, он сказал:
- Кажется, цунами больше не предвидится. Выждем для страховки некоторое
время, потом вернемся к острову. Надо наладить рацию, а это лучше делать
на берегу. И аккумуляторы зарядим до конца.
Мы выждали час, успев за это время позавтракать, потом я решил подняться
наверх.
- Куда? Опять хочешь свалиться? - окликнул меня Базанов.
- Должен же я приглядывать за своим островом, раз открыл его? Не боитесь,
не .свалюсь: у меня уже теперь есть опыт. И должен же кто-то наблюдать,
что делается наверху! А Мишка пусть вам помогает.
Открыл крышку люка, прислушался - все было тихо и спокойно. Я высунулся до
пояса и в бинокль начал отыскивать островок.
Интересно, как обошлись с ним цунами? Хотя он скалистый, невысоко
поднимается над водой. Волны просто перехлестнулись через него, как и
через наш батискаф...
Едва я успел подумать это, как батискаф сильно тряхнуло, словно он вдруг
налетел на скрытый под водой риф.
Океан вокруг будто закипел. По нему заметались во всех направлениях
беспорядочные волны, .сталкиваясь между собой...
А над островом внезапно взметнулось багровое пламя, и протяжный грохот
звонким гулом отдался в металлической коробке рубки.
Остров превратился в вулкан! Из его жерла через равные промежутки времени
вырывался темный, почти черный клубок пара и пепла... Он стремительно
вырастал, принимая причудливые очертания какой-то исполинской ели с далеко
раскинутыми ветвями.
Вот повезло: увидеть такое вблизи!
"Ель" начала клубиться, расплываться и постепенно превратилась в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг