императрица. - Но откуда же к графу попала моя фотокарточка?
- Как откуда? - брякнул Гу Жуй не подумав. - Известно откуда - из
набора порнографических открыток, что мы свистнули у аббата Крюшона.
Воцарилось неловкое молчание. Из-за слов Гу Жуя получался полный конфуз
- все знали, что голые фотки стащил у аббата никто иной как принц. Он
расклеил их у себя в комнате и частенько медитировал на них. Теперь
выходило, что он и родную маменьку созерцал в полнейшем неглиже! В этом был
весь Гу Жуй - незадачливый бздежник умел подольститься и сочинить
какую-нибудь глупую несусветицу на потребу дня. Но льстивый придворный не
знал меры и неизменно добалтывался до какой-нибудь не подобающей
подробности, которая ставила всех в неловкое положение и сводила насмарку
всю его спасительную выдумку. Вот и теперь вышла полная непристойность. К
счастью, в этот миг поднялся Ли Фань и сказал:
- Ты, Гу, опять сморозил. Да ведь я отлично знаю, что этой самой фотки
в наборе карточек-то и не было! Ее полковник Томсон с собой унес.
- А, точно, у меня из головы вылетело! - согласился Гу Жуй ничтоже
сумняшеся. - Точно, полковник Томсон, а потом эту фотку Жомка у него
позаимствовал, а граф ее у Жомки выменял на карту подземелья. Он мне сам
рассказывал на ветрогонках.
- Какую карту подземелья? - нахмурясь, спросил император.
- Как какую? Нашего дворца, ходов-то там до шиша всяких, так как же без
карты, ежели подкоп надо рыть.
- Какой подкоп? - нахмурился еще больше государь.
- Как какой? К казнохранилищу, где главный императорский сейф,- ну,
который Фубрик с Жомкой на уши поставить хотят,- снова сморозил Гу Жуй.
Император побагровел. Грозила возникнуть новая неловкость, но министр
связи вовремя напомнил:
- Ваше величество! Господа! Мы еще не огласили самый последний вариант
зашифрованного послания графа. Не соблаговолите ли послушать?
- Просим, просим! - прошелестел по залу вздох облегчения.
Этот вариант расшифровки начинался так:
Сношать Маней, чесать Ляней!
Это письмо щастья. ПИСЬМО ЩАСТЬЯ Перепиши ево сваей рукой мильон двести
двацать раз и отпрафь фсем знакомым.
Страшись изменить хоть адну букву святова текста. Это письмо
периписывали Битховен Ганго Стар Саломон, Наполеон Склифосовский, А
Макидонский и начальник третево отдела Пензенского мукомольного камбината.
Фсем им збылось чего хотели и много радости в жизни.
А император Неколай фтарой палучил это святое письмо и случайно
падтерся им. на другой ден убили иво луччего друга Грегория Распутина
старца. А бразильская королева пириписала ево как было сказана и в адин миг
изличилась от плоскостопия, ураганного отека легких а черес 10 лет от
атрофии мозга.
Пирипиши в точности фсе до буквы это писмо абайдет весь мир Это не
шутка. В нем святые тайны читай ниже
Шифровальщик оглядел зал, затаивший дыхание, откашлялся, уставился в
потолок, как будто именно оттуда он собирался вычитать святые тайны - и
наконец огласил их:
- Чесать Маней, сношать Ляней!
Да здравствует жалкая кучка псевдозанюханных супераристократов!..
Ура!..
Возбухай-маразматики! Крепи нерушимое единство с прибабах-паралитиками!
Прибабах-паралитики! Чеши в хвост и в гриву возбухай-маразматиков!
Древосексуалисты! Берите пример с достижений престололесбиянок!
Престололесбиянки! Смелей овладевайте передовыми достижениями науки,
шире внедряйте их в жизнь, щедро делитесь с молодежью накопленным опытом!
Некитайские императоры! Не скачите по веткам, ядри тебя в корень!
Упадешь - яйца разобьешь! Ура!
Фрейлины Куку! Шибче подпиливайте сучья напротив окон, ловите сачком
то, что плюют в форточку, изучайте под микроскопом химический состав!
Гов.маршалы! Тверже стойте на стреме завоеваний гегемонизма и
волюнтаризма! Ом!
Иностранные шпионы! Настойчивей крадите секреты когтеходства,
всесторонне изучайте и сообщайте о них куда надо! Харе!
- Замыкающий шифровальщик заливался в таком духе еще добрые десять
минут, пока, наконец, вдохновение не оставило его. Он отер пот со лба и
завершил свою версию дешифровки:
- Придворные и прочие дегенераты! Идите вы все куда подальше! Ом!
Император благоговейно подождал, не будет ли еще чего добавлено к
святым наставлениям, и спросил:
- Все, что ль?
- Все, ваше величество,- поклонился довольный своим творением виртуоз
дешифровки. - Я бы и дальше мог, конечно, да голос сорвал.
Замечательно, что никто из зубров интуитивной декодировки даже
отдаленно не приблизился к исходному тексту - тому, что написал граф Артуа в
кабинете амстердамского отделения секретной некитайской службы. А он, как вы
хорошо помните, просил выслать ему вставную челюсть его родной бабушки,
оставленную им на туалетном столике императрицы. Произошло это, разумеется,
потому, что начальник секретной почты перепутал дату и день недели - граф
отправил письмо не семнадцатого в четверг, а днем позже, в пятницу. Это-то и
привело к тому, что столь тщательно разработанная система перекрестной
перекодировки сработала насмарку, и в том еще одно доказательство того, как
вредно сохранять на столе перекидные календари за минувший год. И вот - одна
маленькая оплошность свела к нулю усилия десятка корифеев шпионажа.
Внимательней, внимательней надо, господа разведчики и контрразведчики! Пусть
же этот ляпсус послужит вам уроком.
Впрочем, император все равно был в восторге - он любил получать святые
наставления из Шамбалы. И теперь, не в силах сдержать себя - да и не имея
нужды в том - владыка Некитая, заливаясь слезами счастья, вскочил с места и
завопил на весь зал:
- Пресветлая Шамбала велит нам крепить единство возбухай-мразматиков и
прибабах-паралитиков, а у нас до сих пор нет ни тех, ни других!
- О! - скорбным воплем отозвался зал. - Слава Шамбале! Как вовремя
дошло до нас святое наставление! Подумать только - мы бы так и оставались в
невежесте и не знали, кого нам не хватает!
Не так далеко от императора сидели Сюй Жень и Тяо Бин и ели государя
глазами. Оба как-то так выпали из фавора, после того как аббат Крюшон боевым
крещением окунул их в чан с поросячьей мочой. Они все не могли решить
головоломку - как бы им выкреститься в христианство из иудаизма, не
переходя, однако сперва в эту веру и не состоя в иудаизме теперь. Два
начальника искали способ вернуть хотя бы расположение императора - и вот,
они решили, что час настал. Сюй Жень вскочил и заорал:
- Ваше величество! Мы с Тяо Бином всегда были возбухай-маразматиком и
прибабах-паралитиком!
Однако инициатива двух начальников не понравилась императору. Он
готовился впасть в экстаз, а тут два кайфолома встряли так не к месту.
Император смерил придурков сердитым взором и повелел, указуя перстом:
- Ты - Лянь, а ты - Мань!
- Чесать Маней, сношать Ляней! - догадливо проскандировал зал.
К двоим поименованным так начальникам ринулись гвардейцы и схватили
обоих. А император принял из рук министра связи святое письмо и лобызая его
сорвался с места. Он прижал к груди бесценное послание и запрыгал вдоль
рядов столов на одной ноге - то на левой, то на правой. Он потрясал письмом,
зажатым в воздетой руке - то в левой, то в правой. И когда он скакал на
левой ноге, то восхвалял премудрость святой Шамбалы, а когда перескакивал на
правую, то благословлял просветленных вестников Шамбалы.
Меж тем Сюй Жень и Тяо Бин, тыча пальцами друг в друга и брызгая слюной
изо рта, визгливо спорили с гвардейцами - каждый доказывал, что наставление
святой Шамбалы в части "сношать" относится не к нему, а к другому,- его же
надлежит чесать. Но просвещенные могучим разумом горнего послания
исполнители императорской воли не дали оплошки и не позволили себя
заморочить. Экзекутор был призван, и другой нашелся к нему в пару, и
когтеходство свое оставил на сей случай.
И когда император восхищался неизреченной милостью Шамбалы, то Сюй Женя
посношивали, и когда посношивали, то почесывали. И когда Сюй Женя
посношивали, то Тяо Бина почесывали - и почесывали посношивая. И когда Тяо
Бина посношивали, то он повизгивал, и когда повизигивал, то о всеобщем
осчастливливании. А когда Тяо Бин повизгивал, то Сюй Жень попискивал, и
когда попискивал, то об эффективности всеобщего осчастливливания. И когда он
попискивал, то император потрясал письмом в правой руке, а когда Тяо Бин
повизгивал, то император потрясал письмом в левой руке, и когда посношивали,
то почесывали, а когда почесывали, то посношивали - и посношивали воистину.
И слезы умиления текли из глаз двора, и оркестр заиграл, и Пфлюген и Тапкин
"Дрочилку Артуа" запели, и хор девственных фрейлин подтягивал им, и всеобщее
осчастливливание уже готово было осенить благочестивое радение некитайского
двора.
"Совсем оборзел, шакал,- с гневом и скорбью думала императрица, с
тоской созерцая всеобщее помешательство. - Не понимаю, как может этот
тонкий, умный человек кривляться в этих идиотских национальных нарядах.
Какого, извините меня, члена, он не хочет плясать лезгинку в европейской
одежде - смокинге и кальсонах?!." Сердце государыни разрывалось, она не
могла долее выносить всего этого. Наклонившись к ближней фрейлине,
императрица спросила ее громким шепотом:
- А кто пустил парашу, будто престололесбиянки не способны к
патриотическим порывам?
- Бенджамин Франклин,- отвечала придурковатая мадемуазель Куку,
преданно глядя в лицо государыни.
Это послужило последней каплей. Еще можно было бы стерпеть такую
клевету от Спинозы или Кальтенбруннера, их можно понять, они козлы. Но
Бенджамин Франклин! Государыня просто уже не в силах была сдержаться. Она
вскочила на троне, до плеч вскинула юбки, как бы пытаясь укрыться от
какого-то ужасного видения и завизжала на всю столицу:
- Лысый пидар!!!
В один миг все смолкло. Оторопелые взоры всех обратились в сторону
государыни, обнаруживая при этом, что государыня не признает извращенного
вкуса растленной Европы, заковавшей женское естество в эти идиотские трусики
- всем было очевидно, что императрица предпочитает им нижние юбки. В
звенящей тишине послышался топот множества ног - это, предводительствуемые
расторопным министром внутренних дел, ко всем дверям рванулись альгвазилы
Кули-аки.
- Ваше величество! - в мертвой тишине доложил обер-полицай. -
Императрицей замечен в зале лысый пидар. Мы перекрыли все входы и выходы и
немедленно произведем зачистку помещения.
- Приступайте,- кивнул император, а императрица, громко вскрикнув от
пережитого потрясения, повалилась обратно на трон в глубоком обмороке.
Обморок государыни был столь глубок, что она по-прежнему не отпускала
задранных юбок, распластавшись на сиденье трона - к вящей радости молодежи и
прочих любителей созерцать врата рая.
Меж тем альгвазилы с каменными лицами принялись бесцеремонно
расталкивать толпу придворных, а шедшие за ними офицеры инквизиторски
вглядывались в лица каждого, отмечая что-то в списках. Нескольких сановников
отвели в сторону до выяснения обстоятельств - очевидно, они показались
подозрительны то ли в силу своей лысоватости, то ли еще какого личного
качества. Остальной двор тем временем принялся громко восхвалять
бдительность и зоркость императрицы.
- А государыня-то наша,- декламировал Ван Вэй, встав поближе к трону,-
все ведь замечает! Мы тут болтаем себе, от святой вести тащимся, очумели все
на радостях - а она все видит. Только глянула - оп-па, и распознала: вот он,
голубчик, в зал пробрался, пидарина лысый!
- О, наша государыня так печется о безопасности страны и супруга! -
звенел голосок фрейлины Зузу. - Она мне сама говорила - я, говорит, лысых за
версту чую!
- Государыня наша молодчина, да она не одна была,- тут же возразил Гу
Жуй. - Ей знак кое-кто подал.
- Уж не ты ли? - язвительно спросил Ли Фань.
- Ну, а кто еще,- самодовольно ухмыльнулся Гу Жуй. - У нас уж с ней
давно сговорено было: мол, как засекешь во дворце лысого пидара, ты мне
помаячь.
- А где же тогда он? Ну-ка, покажи! - потребовал Ли Фань.
- Гу Жуй, кто это? Покажи, покажи! - заволновались дамы.
- Мог бы, да не буду,- уклонился Гу. - Раз императрица молчит, то и я
не буду. Государственная тайна!
- Страшно подумать, что случилось бы, если б не императрица! - громко
заговорил Ван Мин, завистливо перебивая опять отличившегося Гу Жуя. -
Подкрался бы, мерзавец, к трону, да ка-ак цапнул государя за ляжку! Или у
принца бы ухо оттяпал.
- Неужели лысые пидары так опасны? Ой, я боюсь! - взвизгнула супруга
гов.маршала.
- Еще бы не опасны! - отвечал Ван Мин. - Любого охотника спросите - в
наших лесах это самый опасный зверь.
- Точно,- мгновенно подхватил Гу Жуй. - Тигр против этой зверюги -
котенок. Уж я-то знаю - пятый год езжу лысых пидаров по весне пострелять.
Риск, конечно, но...
- Ха, да что вы, городские, об этом знаете! - ревниво вступил в
разговор Ли Фань. - Вы, баре, приехали с ружьецом побаловаться, подстрелили
пидарчонка-другого, сфоткались на память у лысой тушки, бутылку распили - да
и домой. А мы, деревенские, бок-о-бок с ними живем - мы уж такого страху
натерпелись! Вы бы видели, что осенью-то творится, когда гон у них!..*
_____ * Въедливый читатель, конечно, уже возмущенно торжествует: ага!
Все твердил о святой Шамбале, о непорочной нравственности великого Некитая,
дескать, преступности у них нет и заповеди никто не нарушает... И что же?
Оказывается, они там пидаров на охоте из ружья стреляют! Вот так ахинса, вот
так идеалы гуманизма! Лежит-де бедный пидарчонок, подстреленный и
бездыханный, комарик-де пьет кровушку из лысинки - а кровушка-то уже из
мертвого течет, из окоченелого - вот, мол, изуверы какие! - Успокойся же,
злопыхатель, не гони волну - никакого изуверства тут и в помине нету.
Стреляют-то в Некитае исключительно ампулами с дозой снотворного! Так что
ничего вашему пидарчонку не сделалось. Полежал, лысенький, прочухался,
вскочил на ноги - помотал головой, фыркнул недовольно, фотографию порвал, на
пеньке ему на память оставленную, да и побежал себе целехонек да
веселехонек! Только лысина да пятки на солнце сверкают. Остановился у
опушки, в кармане пересчитал денежку, что охотники-то положили, кулачком
издали погрозил - да снова припустил, только рубашка пузырем надулась. Беги,
пидарчоночек, беги себе в стадо, резвись на приволье, никто тебя не тронет,
лысенькай! Так что никакого душегубства, а сплошной гуманизм и забота об
экологии поголовья.
- Что вы говорите? - заинтересовалась Зузу. - У лысых пидаров осенью
гон?
- А я о чем толкую,- отвечал Ли Фань. - Я вон редьку не собрал прошлый
год - весь огород потоптали. Вечером выглянул из дома, смотрю - по грядкам
Тяо Бин несется с пачкой циркуляров в руке. А за ним Сюй Жень! Глаза у обоих
кровью налились, зубы оскалены... Тут Сюй Жень как завизжит: Тяо Бин, куда
вы дели сводку об эффективности? А Тяо Бин в ответ на это как завыл - бежит
и воет, у меня в жилах вся кровь заледенела... Тут Сюй Жень Тяо Бина догнал
и как начали оба сигать друг через друга! Сигают и печать друг другу на
спину ставят!
- Ой, страсти какие! - ахали дамы с круглыми от ужаса глазами.
- А может, они гегельянцы,- завистливо возразил на рассказ Ли Фаня Ван
Вэй, редактор "Некитайской онанавтики". - Сюй Жень и Тяо Бин, я имею в виду.
- Что? - не поняв, переспросил Ли Фань. - Гегельянцы? А при чем здесь
вообще Гегель?
- Совершенно, совершенно ни при чем! - поддержал Ван Мин, соперник Ван
Вэя.
- Не скажите, батенька,- опроверг Ван Вэй. - Я вот недавно прочел
исследование историческое - там все по-новому выходит. Гегель тут очень даже
при чем.
- Расскажите, расскажите! - стали просить придворные.
Ван Вэй взглянул на императора, и тот высочайше кивнул. Повинуясь
монаршему повелению, некитайский журналист огласил новейшие исторические
факты.
То, что Гегель был философ - об этом
спору нет. Опять же, дело известное, что ФРИДРИХ И ГЕГЕЛЬ учителем его
был сам Кант. Да только не
все помнят, что Кант-то не с философии
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг