Петя-радиотехник сидел, пригорюнившись, на табурете возле
пульта, глядя на откупоренную, но непочатую бутылку "Столич-
ной". На вошедшего Симмонса глянул виновато, вздохнул, но с
места не встал.
- Скучаешь? - поинтересовался Симмонс.
- Горюю, - сокрушенно покачал головой Петя. - Такого сра-
му со мной отродясь не бывало.
- Это ты о чем? - Симмонс подошел к окну, поднял шпинга-
лет и распахнул створки.
Парк просматривался отсюда как на ладони. Шаркали метла-
ми, сгребая мусор, садовники. На главной аллее, собрав на
один стол остатки ночного пиршества, вовсю кутили официанты.
"А ведь он тут всю ночь взаперти просидел", - подумал Сим-
монс, искоса наблюдая за радиотехником. - Голоден?
- Еще спрашиваете! Аппаратура исправная, напряжение в
норме. Сто раз все перепроверил. И работала нормально, а по-
том вдруг раз - и отключилась. Я уж и так и эдак пробовал.
На полную мощность включил. Все равно молчит.
- А ну попробуй еще раз, - предложил Симмонс. - Что у те-
бя на "Грюндиге"?
- Шаляпин. Ария Мефистофеля.
- Включай.
Петя в сердцах крутнул тумблер.
- На земле-е-э-э весь род людской!.. - рванулся по парку
нечеловеческой силы бас. Опрокидывая стулья, врассыпную ша-
рахнулись официанты. Прыснули в кусты садовники. Выскочил
откуда-то заспанный, в одном исподнем, Дюммель, заметался по
аллее, то затыкая уши, то угрожающе размахивая кулаками.
Петя опомнился и выключил звук.
- А говоришь, не работает, - мягко пожурил Симмонс.
- Не работала! С места не сойти, если вру!
- Ладно, не горюй, - успокоил его Симмонс. - Есть хочешь?
- Какая там еда! Думал, подработаю, а вот на тебе. Не оп-
равдал.
- Оправдал, успокойся. Все сполна получишь.
- Правда? - обрадовался Петя.
- Правда. Валюту выбрал?
- Валюту? - патлатый забрался всей пятерней в заросший
затылок, остервенело поскреб. - А вы что посоветуете?
- Чудак ты человек, - улыбнулся Симмонс. - Тебе тратить,
ты и выбирай.
- Ну тогда чеки.
- Это еще что за чеки? - удивился Симмонс.
- Не знаете? - еще большеудивился Петя. - Ну те, по кото-
рым в "Березке" отоваривают.
- Вот уж чего нет, того нет. Не обессудь.
- Нет и не надо, - вроде бы даже обрадовался патлатый. -
Заметут еще с ними, начнут допытываться, где взял, да у ко-
го. Знаете что? Подарите мне лучше вот эту зверюгу, а? - Он
похлопал ладонью по корпусу "Грюндига". - Можете?
- Могу, - кивнул Симмонс,
- Ну вот мы и квиты.
Петя сноровисто отключил "Грюндиг", вложил в футляр,
щелкнул застежками.
- Поехали? - Он явно боялся, что Симмонс передумает.
- Как знаешь. Поехали так поехали.
В коридоре он попросил радиотехника подождать, сходил в
кабинет за времятроном, захватил по дороге бутылку "Наполео-
на" из бара.
- Держи, разопьешь у себя там.
- Спасибо.
- Куда тебя доставить?
- А прямо домой нельзя? - нахально поинтересовался Петя.
- Нельзя.
- Почему? - юнец наглел с каждой минутой.
- Потому что нельзя! - жестко отрезал Смммонс. - Огнинск
устраивает?
- Далеко! - взмолился техник.
- Наро-Фоминск?
- Солнцево можно? Мне оттуда рукой подать до дома.
- Можно, - согласился Симмонс и стал настраивать времят-
рон. - Какое время лучше? Утро, день, вечер?
- Вечерком сподручнее.
- Иди, встань рядом.
Секунду спустя в коридоре никого не было.
В Хиву на прием к Мухаммадрахимхану они отправились вдво-
ем с Эльсинорой. Отправились палегкз. Симмонс хотел было
захватить с собой синтезатор, но супруга его отговорила.
- Нет так нет. - Симмонсу и самому не улыбалось таскаться
с чемоданом. Он взял времятрон, сверил настройку и они пере-
неслись в Хиву на неделю назад.
В доме Соура Юсупа - доверенного лица "Дюммеля и К<sup>o</sup>" в
Хиве - намечалось, по-видимому, какое-то торжество. Гостей
было еще немного, они сидели на курпачах в тарс-айване * пе-
ред живописно разбросанными по дастархану испеченными на
траве исфанд * лепешками, блюдами со сладостями и фруктами,
слушая Пашшо-халфу, которая, вперевалочку прохаживаясь по
кругу, пела, аккомпанируя себе на сазе.
Увидев входящих в ворота Симмонса и Эльсинору, Соур Юсуп
сорвался с места и, угодливо кланяясь, повел в мехманхану с
окнами на тарс-айван. Окна были огромные - от пола до потол-
ка, застекленные, но по летнему времени открыты настежь. По-
ка Симмонс разговаривал с хозяином, Эльсинора окинула взгля-
дом комнату, сплошь застланную и завешанную коврами я, по-
дойдя к окну, с нескрываемым любопытством стала наблюдать на
халфой. Зрелище было действительно незаурядное: вздрагивая
могучими формами, певица приплясывала, то и дело закатывая
единственный глаз и изображая подобие сладострастной улыбки
на изрытом оспой лице.
* Летняя веранда с козырьком от солнца.
** Рута.
Было во всем этом - в пении, ужимках и гримасах - однов-
ременно что-то отталкивающее и притягательное, что-то гипно-
тизирующее, заведомо порочное и влекущее, как сама жизнь.
- Как тебе это нравится? - спросил подошедший Симмонс. -
Мило, не правда ли? Шансонетка-соловей!
"Шансонетка" кончила петь и произнесла какую-то фразу
совсем другим - низким хрипловатым голосом. Один из гостей
встал с места и подал ей пиалу чая. Она осушила пиалу, вы-
терла губы ладонью и снова взялась за саз.
Эльсинора зябко поежилась и отвела глаза.
- Нам не пора идти, Эрнст?
- Грех уходить из дома, ничего не отведав, - сохраняя на
лице серьезное выражение, ответил Симмонс. - Хозяин обидит-
ся. К тому же он пошел во дворец с запиской, в которой я
прошу хана об аудиенции.
- Это так просто? - удивилась она.
- Для Симмонсов - да.
- Ты уверен?
- Когда и в чем можно быть уверенным до конца? - ответил
он вопросом на вопрос. - Подожди, увидим.
- "Поживем, увидим", - ты хочешь сказать?
- Ну, поживем. Не придирайтесь, мадам. Извольте омыть ру-
ки перед трапезой. Прибор для умывания подан.
В дверях в самом деле маячил человек с тазиком а кувшином
в руках.
Едва они успели поесть, как появился запыхавшийся Соур
Юсуп и сообщил, что хан Мухаммадрахим ждет их к себе немед-
ля.
До дворца Таш Хаули было рукой подать, но возле ворот их
ждала карета. Через несколько минут они вышли из нее у рас-
пахнутых настежь резных карагачевых ворот, где их ожидал
кушбеги * Ислам Ходжа - импозантный с окладистой бородой
мужчина средних лет в каракулевой папахе и ярком халате, пе-
рехваченном по талии широким поясным платком.
Он вежливо поздоровался с ними на довольно чистом русском
языке и, мягко ступая обутыми в ичиги ногами, повел по кры-
тым запутанным переходам в куцрынышхану - место для офици-
альных аудиенций. Двор,
* Второе после хана лицо в государстве.
через который они прошли, был пуст, хотя в расположенных в
два яруса комнат явно чувствовалось чье-то присутствие. Зал
с троном у противоположной от входа стены тоже был пуст, но
почти одновременно с их приходом отворилась боковая дверь и
вошел осанистый, широкоплечий, чуть грузноватый человек в
опоясанном шелковым платком халате из темно-вишневого барха-
та поверх вышитой по вороту белоснежнойбатистовой рубахи и в
коричневой каракулевой папахе. Взгляд выразительных, чуть
навыкате глаз на обрамленном густой, аккуратно подстриженной
бородой лице был снисходителен и чуть ироничен.
Симмонс встречался с Мухаммадрахимханом лично впервые, но
много слышал о нем от Дюммеля, который был о хане весьма вы-
сокого мнения, и теперь глядя на умное, властное лицо прави-
теля, понял, что в восторт женных характеристиках, на кото-
рые не скупился барон, содержалась немалая доля истины: хан
и на самом деле производил внушительное впечатление.
Ислам Ходжа представил гостей правителю, они обменялись
приветствиями, и хан, подчеркнуто игнорируя трон, пригласил
супругов сесть на стоявшие вдоль стен обтянутые бархатом
стулья. "Демократ", - усмехнулся про себя Симмонс.
Беседа была короткой и носила чисто светский характер.
Затем Мухаммадрахимхан через Ислама Ходжу предложил гостям
совершить совместную прогулку в Чодру - одну из своих заго-
родных резиденций.
Симмонс вопросительно взглянул на супругу, та кивнула,
соглашаясь, и они вчетвером пошли через дворы и крытые пере-
ходы. Посреди одного из дворов виднелось высокое в рост че-
ловека, круглое, словно гигангский пень, возвышение, выло-
женное из жженого кирпича.
- Лобное место? - тронула супруга за руку Эльсинора. Тот
молча пожал плечами.
- Как вы сказали? - переспросил кушбеги.
- Здесь, по-видимому, казнят преступников? - спросил Сим-
монс.
- Нет. - Ислам Ходжа улыбнулся. - В Холодное время года
здесь устанавливается юрта для его величества. В комнатах,
как ни топи, бывает прохладно. А в юрте тепло держится луч-
ше.
- Оригинально, - рассмеялась Эльсинора. - И экономно...
- ...и ближе к предкам, - с ехидцей досказал Симмонс.
Шедший впереди Мухаммадрахимхан, не оборачиваясь, произ-
нес какую-то фразу.
- Что он говорит? - поинтересовался Симмонс, хотя отлично
понял смысл фразы: хана задело упоминание об экономии и бли-
зости к предкам и он в довольно резкой форме дал понять, что
экономить ему незачем, что же до предков - то они у него ни-
чем не хуже, чем у гостей.
"А ведь переводчик-то ему и не нужен вовсе! - мысленно
усмехнулся Симмонс. - Русский не хуже своего кушбеги понима-
ет. Интересно, как этот бедолага переведет? Реплика-то не из
вежливых!"
Однако Ислам Ходжа, с заминкой, правда, но вышел из поло-
жения:
- Его величество отдают должное проницательности вашей
супруги, господин Симмонс.
"Вот тебе и дикий Восток! - восхитился Симмонс. - Уж
что-что, а свое дело кушбеги знает, в грязь лицом не уда-
рил".
Судя по довольной усмешке, примерно то же подумал Мухам-
мадрахим-хан. Они подошли к воротам, которые охраняли два
звероподобных нукера с шашками у пояса и секирами в руках.
При виде хана, они угодливо изогнулись в поклоне и кинулись
распахивать ворота.
За воротами на мощенной каменными плитами, стиснутой глу-
хими кирпичной кладки стенами улочке приплясывали оседланные
кони, позвякивала отделанная золотом и серебром сбруя. Чуть
поодаль стояла карета, в которой приехали Симмонсы.
Мухаммадрахимхан кивком указал им на карету. Двое слуг
подвели ему жеребца, один поддержал стремя, и хан с неожи-
данной легкостью вскинул в седло свое грузное тело. В то же
мгновенье оглушительно затрубили карнаи, залились одновре-
менно десятки сурнаев, грянули дойры, и кавалькада тронулась
под мелодию "хан гяльды" - своеобразного выходного марша хи-
винских правителей. Вокруг загарцевали на конях нукеры двор-
цовой охраны.
Усаживаясь в карету, Симмонс заметил, как первая группа
нукеров тронулась с места и возглавила прэцессию. Вторая
группа горячила коней позади кареты. Только теперь Симмонс
увидел музыкантов: продолжая изо всех сил дуть в свои инс-
трументы, они торопливо выбегали из боковой двери дворца и
усаживались на лошадей.
- Вот уж никогда не думала, что когда-нибудь Суду участ-
вовать в таком шествии! - звонко расхохоталась Эльсинора,
расправляя подол пышного белого платья.
Кортеж прокатился по улицам Хивы, под куполообразными
сводами Ата-дарвазы, где еще совсем недавно оживленно торго-
вали рабами, мимо ремесленных рядов в сторону Хазарасп-дар-
вазы. Застигнутые врасплох горожане падали ниц и оставались
лежать до тех пор, Пока кортеж не проехал мимо. Того, кто
осмеливался поднять голову, нукеры хлестали плетьми.
Возле Хазараси-дарвазы музыканты отстали, а кортеж прос-
ледовал дальше по пыльной обрамленной тутовыми деревцами до-
роге.
В Чодре гостей разместили на верхней площадке четырехэ-
тажной глинобитной башни, каждый ярус которой представлял
собою айван, обращенный открытой стороной в определенную
сторону света. С этажа на этаж вели крутые, почти вертикаль-
ные деревянные лестницы без перил. С непривычки подниматься
по ним было довольно затруднительно, хотя слуги сновали по
ним вверх и вниз с поистине обезьяньей ловкостью, тем более
удивительной, что руки у них были заняты дастарханами, умы-
вальными принадлежностями, блюдами с виноградом, фруктами,
всевозможными лакомствами.
От нечего делать супруги отправились прогуляться по саду.
Он был великолепно ухожен - огромный фруктовый сад, где урюк
и абрикос уживались рядом с айвой и вишней, слива соседство-
вала с молодыми деревцами граната, а вдоль уходящего вдаль
глиняного дувала чередовались огромные деревья японского ту-
товника и аннап-джиды. Мутная, тепловатая на ощупь вода, еле
слышно журча, струилась по арычкам, в густо разросшейся под
деревьями, люцерне жужжали пчелы, пряно пахло инжиром, ви-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг