Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
Север Гансовский

                      Восемнадцатое царство

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Три шага к опасности". М., "Детская литература", 1969.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 26 October 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   ...Все было для Сергея увлекательным и интересным: и Мухтар и Самсонов,
с которыми он только недавно познакомился,  и  эта  поездка  по  степи,  и
вообще весь Казахстан, увиденный вот так впервые в жизни.
   Сергею было девятнадцать лет, он учился в Ленинграде  на  втором  курсе
библиотечного института и летом после экзаменов отправился на экскурсию  в
Алма-Ату. Потом другие ребята уехали  обратно,  а  Сергей  остался,  чтобы
выполнить  одно  поручение.  Само  поручение  тоже  было  удивительным   и
романтичным.
   Когда Сергей был еще дома, к ним, в Гусев  переулок,  приехала  дальняя
родственница из Киева, жена ученого-энтомолога,  погибшего  в  1941  году.
Узнав, куда едет Сергей, она рассказала, что ее муж как раз перед  началом
войны  закончил  в  своем  институте  перспективное,  как  тогда  считали,
исследование  по  насекомым.  Работа   была   коллективная,   но   группа,
занимавшаяся ею, в период боев под Киевом пошла на фронт  и  вся  погибла.
Уцелел только  лаборант  мужа,  обрусевший  немец  Федор  Францевич  Лепп,
который на фронт не попал и при  невыясненных  обстоятельствах  остался  в
Киеве при фашистах. После освобождения столицы Украины он куда-то исчез, а
потом его видели в  Казахстане,  в  маленьком  местечке  Ой-Шу,  в  горах.
Родственница Сергея считала, что у Леппа  могли  сохраниться  какие-нибудь
записи мужа.
   Сергей сгоряча пообещал обязательно разыскать  бывшего  лаборанта,  но,
когда остался один в Алма-Ате, выяснил, что это не так легко. От  железной
дороги до Ой-Шу было больше ста  километров.  Автобусы  и  никакой  другой
регулярный транспорт туда не шли, и вообще дорога  считалась  непроходимой
для колеса.
   Сергей уже совсем было приуныл, но на станции Истер, куда он  добрался,
ему посоветовали  сходить  в  контору  Геологического  управления.  Там  в
маленьком дворике возле двух оседланных коней он увидел пожилого лысеющего
мужчину, который с сосредоточенным вниманием  рассматривал  ремень  вьюка.
Это был Самсонов. А дальше все  начало  складываться  само  собой,  как  в
сказке.
   Самсонов выслушал Сергея, помолчал, посмотрел на  небо  и  тут  же,  не
сходя с места и не обращаясь ни в какие инстанции, сказал, что возьмет его
до Ой-Шу. Что они потом доедут до озера  Алаколь,  а  оттуда  -  до  озера
Сасыкколь, от  которого  Сергей  уже  сможет  самостоятельно  выбраться  к
железной дороге.
   При этом он прибавил, что  ему,  Самсонову,  придется  сделать  крюк  в
триста километров, по это  неважно,  так  как  на  Алаколе  изыскательская
партия ждет его не раньше, чем через десять дней.
   - А когда поедем? - спросил, волнуясь, Сергей.
   - Да хоть сейчас. Надо бы  только  на  станцию  зайти.  Вдруг  попутчик
найдется... Как тебя звать-то?..
   Сергей первый раз за всю жизнь видел  человека,  который  мог  вот  так
самостоятельно решить сделать крюк в  триста  километров  по  пустыне.  Он
сразу чуть не влюбился в Самсонова. Ему  хотелось  научиться  с  такой  же
ленцой сидеть в седле, так же неторопливо и ловко все  делать,  захотелось
даже иметь такую же загорелую лысину, какая была у геолога.
   Попутчик нашелся тут же в Истере - старый казах с холодным, равнодушным
взглядом, широкий, как бочонок, и кривоногий. Он сидел в буфете на станции
и сам ввязался в разговор. Звали его Мухтар Оспанов, по-русски он  говорил
чисто.
   Они выехали на следующее утро, и тут выяснилось, что Мухтар  сам  знает
Леппа, который живет не в Ой-Шу, а  еще  дальше,  в  предгорье,  в  полном
одиночестве. (Что он там делает, Мухтар не сказал.)
   В первый день пути им навстречу  попался  молодой  казах  -  инструктор
райкома партии. Он спросил, не  смогут  ли  они  прочесть  антирелигиозные
лекции в ближайших аулах, рассказал, что в степи появился жулик,  выдающий
себя за святого, и  что  в  этой  связи  наблюдается  "взрыв  религиозного
фанатизма". Выражение "взрыв религиозного фанатизма" ему очень  нравилось,
он повторил его трижды.
   В разгаре беседы его взгляд вдруг упал на  жеребца,  которого  Самсонов
дал Сергею, и инструктор  райкома  попросил  разрешения  попробовать  его.
Сергей спешился, инструктор вручил ему повод своего коня, не  выпуская  из
рук портфель с делами, вскочил на жеребца и  показал  такой  аллюр,  какой
Сергею и не снился.
   Все  это,  вместе  взятое,  -  и  "взрыв  религиозного  фанатизма",   и
таинственный молчаливый  Мухтар,  и  Самсонов,  и  романтический  характер
поручения, и ночевки в юрте, и огромное звездное небо, если выйти ночью, и
хруст травы, которую щиплют в темноте кони, - все наполняло Сергея  острым
чувством счастья.
   Степь располагала к разговорам и мечтам. Сергей еще раньше,  в  деревне
под Ленинградом, выучился ездить  верхом,  поэтому  длительная  встреча  с
седлом здесь, в Казахстане, не оказалась для него  мучительной.  Было  так
радостно мерно покачиваться в такт широкому шагу жеребца, всматриваться  в
синие горы на горизонте,  размышлять,  иногда  обращаться  с  каким-нибудь
вопросом к Самсонову и  получать  от  него  неожиданные,  требующие  новых
размышлений ответы.
   - Петр Иванович, а как вы думаете, может, например, существовать  такая
планета, которая вся представляла бы собой единственный сплошной  огромный
мозг?
   Самсонов думал минуту или две.
   - Сомнительно. Мозг ведь развивается, только прилагая свою деятельность
к чему-нибудь. Где нет ничего, кроме мозга, не может быть и мозга.
   А когда Самсонову хотелось помолчать, можно было  беседовать  с  конем,
потому что тот в ответ на каждую фразу по-другому ставил уши. Это было как
разговор по семафору. Говоришь жеребцу что-нибудь - правое ухо опускается,
а левое встает торчком. Говоришь другое - левое ухо идет вперед, а  правое
поднимается. И так все время.
   А потом можно было дать коню  повод,  прижать  ему  брюхо  каблуками  и
мчаться в галоп так, что космы травы по бокам  внизу  сливались  в  прямые
линии, а степь бешено неслась навстречу.
   Остановишься - конь фыркает, встряхивает головой, бросает белую пену  с
губ, а Мухтар и Самсонов видны вдали маленькими фигурками.
   На  третий  день  начались  горы,  и,  следуя   за   Мухтаром   узкими,
натоптанными тропинками, путники углубились в лабиринты холмов и ущелий.
   Горы были каменными,  мертвыми  и  в  то  же  время  какими-то  живыми.
Неправдоподобно огромные, неподвижные, они, казалось,  поднялись  с  груди
земли с какой-то тайной целью, в которую никогда не  проникнуть  маленьким
мушкам - всадникам, медленно ползущим вдоль гигантской стены.
   Горы  молчали,  но  когда  Сергей  долго  вглядывался  в   какой-нибудь
гранитный, в трещинах уступ, чудилось,  будто  напряженные  изнутри  глыбы
оживают и что-то немо говорят.
   ...Муравьи шли плотной колонной около полутора метров ширины. Насекомые
были крупные, красные и сильно кусались. Когда Сергей подобрал  одного  на
руку, тот  вцепился  в  палец  с  такой  энергией,  что  тотчас  выступила
крохотная точечка крови.
   - Голодные, - сказал Сергей.
   Уже с полчаса они с Самсоновым наблюдали за удивительным шествием.  Все
мелкое население степи разбегалось на пути красных разбойников, а  кто  не
мог убежать, тому приходилось худо.  По  обеим  сторонам  колонны  спешили
отряды разведчиков. Жужелицы, кузнечики, пауки  -  все,  что  не  успевало
спастись, разрывалось на части.
   На пути колонны из порки  вылезла  небольшая  желтая  змея  и  поспешно
поползла прочь. Тотчас сотни насекомых очутились на ней. Змея задергалась,
заторопилась, но с каждой секундой муравьев на ней становилось все больше,
в конце концов она вся покрылась ими. Змея свертывалась и  развертывалась,
но это был уже какой-то черный копошащийся клубок.
   - Черт! - Сергею стало жаль ее. Он шагнул к колонне и  ногой  отшвырнул
змею в сторону.
   Сразу же у него на руках оказалось с десяток насекомых.
   Он поспешно отряхнулся.
   - Поедемте, Петр Иванович.
   - Сейчас, - ответил Самсонов.
   Муравьи кусали и его, но  он  смотрел  на  них  с  радостным  интересом
исследователя, у которого удовольствие при  встрече  с  новым  явлением  в
природе полностью перевешивает неудобства, с этим явлением связанные.
   Мухтар с конями ждал их поодаль.
   - Никогда такого не видел, -  сказал  Самсонов.  -  Не  знал,  что  тут
водятся такие кочующие муравьи.
   Они подошли к копям.
   - А что, здесь часто  вот  так  муравьи  кочуют?  -  спросил  геолог  у
проводника.
   Мухтар, мешком сидя  на  высоком  деревянном  седле,  равнодушно  пожал
плечами.
   Вдали вдруг послышался топот множества копыт.  Из-за  ближайшего  холма
пушечным снарядом вылетел  гнедой  неоседланный  жеребец  с  развевающейся
гривой. За ним скакали другие, все с такими же гривами,  темно-гнедые,  со
звездочкой на лбу.
   Мгновение - и косяк в два десятка жеребцов пронесся мимо.
   Потом снова раздался топот.
   Молодой загорелый табунщик  в  лисьей  шапке  вымахал  из-за  холма  на
крупном галопе. Увидев всадников, он  стал  сдерживать  коня  и  подъехал.
Мельком оглядев Самсона и Сергея, он кивнул и горячо заговорил с Мухтаром.
   Лицо у него было потное и злое.
   Они говорили по-казахски. Сергею казалось, будто парень чего-то требует
от проводника  и  в  чем-то  его  обвиняет.  Но  лицо  Мухтара  оставалось
каменным.
   Напоследок парень  сказал  что-то  твердое  и  короткое,  отвернулся  и
поскакал за косяком.
   Проводник поглядел ему вслед, презрительно сплюнул. Снял  шапку,  вытер
крепкий лоб с седеющими висками, повернул кобылу и пустил ее трусцой.
   - О чем они говорили? - спросил Сергей у геолога.
   - Странное что-то... Табунщик обвинял Мухтара, что из-за него насекомые
взбесились и пугают лошадей. Я не все понял... И еще парень его упрекал за
какую-то святыню. Ругал... Вообще этот наш Мухтар - тип.
   - Тип?.. В каком смысле тип, Петр Иванович?
   Они уже уехали.
   Самсонов помолчал, потом повернул в седле.
   - Мы когда в  Истере  собирались,  я  с  парикмахером  разговорился  на
станции. Мухтар, оказывается, бывший бай. Стада у него  были  тысячные.  В
тридцатых годах бандой руководил. Дали ему десять лет заключения, отсидел,
вернулся. Попался потом на переходе границы. Опять исчез. И вот два  года,
как снова появился с этих краях... - Он оборвал себя и  стал  вглядываться
вниз, в траву. - Что такое? Посмотри, Сережа.
   Трава под копытами коней, казалось,  неестественно  ожила.  Всюду  было
какое-то странное мелькание.  Что-то  похожее  на  колоски,  пляшущие  под
ветром.  Светлые  пятнышки,   которые   непрерывно   двигались,   создавая
впечатление, будто поверхность травы кипит.
   Сергей и Самсонов спешились и наклонились к земле.
   Сергей раскрыл ладонь над  травой,  и  тотчас  к  нему  на  пальцы  сел
светло-зеленый кузнечик с коротенькими крыльями и  длинными  -  далеко  за
спину - усиками. Он посидел миг и прыгнул дальше. Сразу второй приземлился
на ладонь и опять скакнул вперед, описав в воздухе маленькую параболу.
   Кипение травы и было кузнечиками,  которые  в  неисчислимом  количестве
двигались все в одном направлении.
   - Саранча? - тревожно спросил Сергей.
   Самсонов покачал головой. Он тоже поймал кузнечика и разглядывал его.
   - Ничего похожего. Обыкновенной  кузнечик.  Они  и  стаями  никогда  не
собираются - вот такие.
   Вдвоем они еще с минуту смотрели на траву, кишащую светлыми точками.
   - Странно, - сказал геолог. - Действительно, все  насекомые  взбесились
тут, в предгорье. Муравьи, и теперь вот эти...
   Они были теперь на сырте - одной из приподнятых равнин, характерных для
гор  Джунгарского  Алатау.  Справа  вниз  уходила  степь,  слева   высился
увенчанный ледниками хребет.
   Солнце клонилось к закату. Пора было думать о ночлеге.
   Но только через час Мухтар поднял наконец руку:
   - Здесь.
   Метрах в ста от тропинки у холма стоял полуразрушенный глинобитный дом.
За ним виделись остатки деревянного загона для скота. Все было покинуто, и
площадка перед домом заросла травой. В зарослях журчал ручеек.
   Пока Мухтар с Самсоновым расседлывали лошадей,  Сергей  пошел  наломать
курая для костра. Вскоре Самсонов услышал его голос.
   - Петр Иванович! Петр Иванович, идите сюда!
   Позади дома на вытоптанной полянке торчал  грубо  вытесанный  невысокий
каменный  столб,  окруженный  оградой  из   жердей.   На   жердях   висели
разноцветные ленты.
   Подойдя ближе, геолог и Сергей увидели на земле несколько кучек  монет.
Лежал и бумажный рубль,  придавленный  камнем.  У  самого  же  столба  был
привален плотно скрученный и перевязанный веревкой отрез материи.
   - Что это?
   - Святыня, - ответил Самсонов. Он поднял отрез, повертел в руках. - Это
религиозные старики приносят. Старухи...
   Позади они услышали покашливание. Подошел Мухтар.
   - А кто же это все забирает потом?
   - Кто забирает?  -  Самсонов  покосился  в  сторону  казаха.  -  Да  уж
кто-нибудь забирает. Так не остается.
   - Хазрет, - сказал проводник. Он холодно посмотрел на обоих  русских  и
пошел к дому.
   - А что такое хазрет?
   - Святой. Святой забирает. - Геолог положил отрез на прежнее  место.  -
Да, интересно все это. Посмотрим, что дальше будет.
   После ужина они легли спать в доме на полу, расстелив потники и положив
под голову седла. Когда Сергей засыпал, ему показалось, будто кто-то встал
и вышел из дома. Потом он услышал конский топот. Ему хотелось подняться  и
посмотреть, кто это поехал, но тут сон непоборимо сморил его.
   Проснулся он среди ночи от какого-то жжения на  шее.  Подняв  руку,  он
нащупал на коже твердые живые соринки.
   Геолог уже сидел на полу и торопливо шарил по карманам, стараясь  найти
электрический фонарик.
   Проводника в комнате не было.
   Фонарик наконец обнаружился. В круге  света  на  полу  двигались  сотни
белесых точек.
   - Опять муравьи!
   Но это были термиты. Густой колонной они вылезали из щели  под  стеной,
пересекали комнату и скрывались в другой щели.
   Почти два часа Самсонов и Сергей просидели в  дальнем  углу  помещения.
Потом колонна наконец прошла, геолог и Сергей, недоверчиво  осмотрев  пол,
легли и заснули.
   Проснулись они, только  когда  луч  солнца  из  маленького  окошка  уже
спустился со стены  на  пол.  Геолог  первым  вышел  из  дома  с  мылом  и
полотенцем в руках.
   Сергей услышал его голос:
   - Сережа! Сережа, скорее сюда!
   Сергей выбежал наружу, обогнул дом и ахнул.
   Перед ним лежала дорога. На траве. Кусок ровного бетона шириной метра в
два и длиной в пять. Бетон начинался сразу у дома и шел к "святыне".
   Впрочем, при ближайшем  рассмотрении  дорожное  покрытие  оказалось  не
бетонным. Это был состав, похожий на глину, но тверже.
   Вчера дороги не было, а сегодня она появилась. Как если бы  кто-то  всю
ночь выкапывал канаву, а потом залил ее раствором.
   - Фантастика, - сказал геолог. Он встал на покрытие и потопал ногой.  -
Дорога. Твердая.
   - Действительно, поверишь в святыню, - отозвался Сергей.  Он  посмотрел
на столб и окружающую его ограду. - Посмотрите, денег уже нет.
   И на самом деле, ленты, отрез материи и деньги исчезли.

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг