игре? Ну, брат, это все пустое.
Зубков молчал, а Чуев откусил от эклера и с наслаждением начал жевать.
Костя понял, что на самом деле поторопился сделать выводы. Бог его знает
почему. Неплохая работа, нормальная квартира, новая машина. Дома ждет
женщина из снов. Действительно он расслабился, стал легковерным. Может,
здешняя атмосфера жизни к этому располагает. Но если некоторые вещи довести
до абсурда, совсем не обязательно, что все остальное до того же абсурда
дойдет само.
- Н-да, - невесело сказал Костя. - Наверное, ты прав. Что-то я
расслабился... Оглянись вокруг себя, не имеют ли тебя, - вздохнул он.
Дядя Юра доел очередной эклер и допил еще теплый чай. На его лице было
блаженство насыщения. Он откинулся на спинку кресла и с легкой улыбкой
рассматривал Костю.
- Ты кто? - спросил дядя Юра. - Журналист. Репортер. Твоя работа -
рассказывать людям новости. Новости без домыслов. Моя работа - помогать тебе
и остальным рассказывать новости. Перемены - те же самые новости. А перемены
скоро будут. В этом я уверен.
Костя поднял глаза и посмотрел на дядю Юру. Чуев уже не улыбался.
Складывалось впечатление, что он что-то знает, о чем остальные даже не
догадываются. Чуев не мог остановить извержение вулкана. Он мог лишь стоять
в стороне и наблюдать.
Домой Зубков решил ехать на такси. Он немного устал, и крутить баранку
ему сейчас совсем не хотелось. Костя вышел на дорогу и осмотрелся в поисках
такси. Через пять секунд он увидел желтую "Волгу" и поднял вверх правую
руку. Машина тут же моргнула правым поворотником, подъехала к краю тротуара
и остановилась.
- На Лефортовский вал, - сказал Костя, склонившись к опущенному стеклу
правой двери.
- А-а, журналист... садись, поехали.
Водителем такси оказался Слава. Он широко улыбнулся пассажиру как
старому знакомому. От этой улыбки Зубкова чуть не передернуло. Как будто
детали ночного кошмара начали воплощаться в реальной жизни. В растерянности
от неожиданной встречи он открыл дверь и сел в машину.
- Без машины сегодня? - спросил Слава.
- Да, - ответил Костя. - Устал немного.
Слава вывернул руль влево, обернулся, бросил быстрый взгляд на дорогу и
ловко вписался в образовавшуюся в плотном потоке брешь. Машина шла плавно.
Зубков бесцельно смотрел в окно, облокотившись о дверь правой рукой и
подпирая щеку ладонью. Однообразная городская картинка мелькала за окном, с
магиче-ским эффектом уводя сознание в размышления.
- Получилась статья? - с улыбкой спросил Слава, на секунду повернувшись
к пассажиру.
- Да. Даже премию выписали, - соврал Костя, оторвавшись от размышлений.
- Как вам у нас?
Вопрос был как удар. Короткий и в печень. Зубков еле заметно вздрогнул,
как будто его ударил слабый, но ощутимый разряд тока. Он медленно повернул
голову к водителю и, наморщив лоб, спросил, делая вид, что не понял вопроса.
- Где у вас?..
- Ну... в красном секторе... и вообще в нашем районе.
- Хм... замечательно... - улыбнулся Костя. - Как и везде в красном
секторе.
- Ну а район вам понравился?
- Хороший район. Хороший город, хорошая страна.
Это было смешно, но где-то в глубине души Зубков заподозрил Славу в
банальной провокации. Бесхитростность поступка Костю несколько развеселила.
Он тут же решил подыграть Славе и посмотреть, что будет дальше.
- Вы так спросили... вам что-то не нравится? Я что-то упустил?
- Не нравится... - без интонации выдохнул Слава, глядя на дорогу. -
Когда чувствуешь себя бараном в загоне, в этом мало хорошего. Сюда можно,
туда нельзя...
- Что-то я не пойму вас...
- Я вам объясню, - спокойно сказал Слава. - Видите этот рыболовный
магазин? Что там написано на вывеске?
- Принимаются желтые и зеленые карточки.
- Правильно. Крутишь целый день баранку как проклятый. А зайдешь
крючков для рыбалки купить, тебе скажут: смотреть можно - купить нельзя.
- Но ведь здесь дороже, - заметил Зубков. - На проспекте, рядом с вашим
домом, прекрасный магазин. Там великолепный выбор.
- Но мне нужна катушка, которой там нет. Я люблю ловить "Фениксом", -
несколько возбудился Слава.
- Вы можете заказать ее по каталогу.
- А почему я должен заказывать ее по каталогу, если она продается в
магазине рядом с моим таксопарком?
- Согласен, - сказал Костя, - это несколько нелепо...
- Хм, нелепо... сидим как звери в клетках. Ну и что с того, что прутьев
нет? Выйдешь за черту и не выживешь.
- Слава, вы преувеличиваете, - улыбнулся Костя. - С красной карточкой
можно прожить и в желтом, и в зеленом секторах. Только зачем? Ведь это будет
намного дороже, чем жить в секторе с цветом твоей карточки.
- Затем, что мне так хочется. Дело не в цвете карточки и сектора, в
котором ты живешь. Кто-то, кто решил, что поумнее остальных, оценил свою
работу дороже, чем физический труд. И все... Он плюет в потолок и имеет
хорошие деньги.
- Кто вам мешал получить образование и зарабатывать сейчас больше?
- Те, кто решил, что их труд дороже. Пусть попробуют весь день
покрутить баранку или простоять у станка.
- А вы пробовали весь день просидеть в лаборатории, смешивая реактивы?
Или смогли бы весь день принимать больных в клинике?
- А почему не смог бы? Научиться всему можно.
- Но ведь вы же не стали учиться. Вы пошли работать шофером.
- Правильно. Потому что у меня это лучше получается. И мне это больше
нравится.
- А у вашего соседа лучше получается программы писать.
Сказав это, Зубков испугался, как пугается человек, когда задает вопрос
и боится получить на него ответ. Он сам не знал, зачем сказал это.
- Ну и что. Я не вижу, чем его работа дороже. Просто однажды кто-то
решил, что работа шофера дешевле, чем работа программиста. Мир полон
дурацких предубеждений, и в нем совсем нет справедливости.
Машина остановилась у подъезда. За разговором Зубков не заметил, как
они подъехали к его дому. Он передал Славе карточку, тот вставил ее в
приемник портативной расчетной машины и снял плату за проезд.
- Спасибо, - сказал Зубков, открывая дверцу машины.
- Всего хорошего, - улыбнулся Слава. - Заезжайте к нам.
Зубков улыбнулся в ответ, кивнул головой и вошел в подъезд.
"Господи, - думал он, поднимаясь по лестнице, - почему же они всем
недовольны? Все время им кто-то что-то должен... Мир полон условностями и
несправедливостью... Так измени этот мир!"
Глава 6
Доброе утро, страна!
Зубков проснулся рано. Он открыл глаза и повернул голову налево. Наташа
еще спала, положив голову на его левую руку. Осторожно, чтобы не разбудить
ее, Костя чуть приподнял голову и посмотрел на будильник. Было без
пятнадцати шесть. Спать больше не хотелось. Зубков осторожно освободил руку
и встал с кровати. Наташа спала, тихо посапывая, как ребенок. Костя
улыбнулся этому и, надев штаны, вышел на балкон. Утро было прохладным и
свежим, небо - безоблачным и голубым. Костя вернулся в комнату и осторожно
закрыл балконную дверь. Он поправил одеяло, сползшее с плеча Наташи, и пошел
в ванную чистить зубы.
Через десять минут на плите стояла турочка с кофе. Его ароматный парок
дразнил аппетит. Костя зашел на кухню с красной конторской папкой в руках,
положил ее на стол, открыл холодильник и достал из него кусочек голландского
сыра. Сделав себе два бутерброда, он налил минуту назад сваренный кофе и,
удобно пристроившись на табурете, развязал у папки тесемочки. Вчера после
работы он заехал на свою квартиру и забрал папку, чтобы сделать в ней новые
записи.
В красной папке Зубков хранил листы бумаги, которые с большой натяжкой
можно было назвать дневником. Скорее это были путевые заметки. Костя не мог
сказать, зачем он однажды начал делать эти записи. Наверное, в какой-то
момент ему захотелось зафиксировать те мысли, что мучили его первые недели.
Зафиксировать для того, чтобы позже к ним вернуться.
Вчера Костя почувствовал сильное желание перечитать свои записи. Так,
за чтением этих заметок, кофе и бутербродами с сыром, прошли первые два
часа. Без двух минут восемь Костя допил вторую чашку кофе и включил
маленький телевизор, стоявший на кухне на холодильнике. Экран вспыхнул, по
циферблату ползла секундная стрелка. Пошла заставка программы новостей.
Грянул знакомый с детства гимн с незнакомыми словами, за ним появилась
милашка телеведущая.
"Доброе утро, дамы и господа, - со сдержанной улыбкой сказала
ведущая. - Передаем экстренное сообщение!"
Костя оторвался от заметок и насторожился. Картинка скакнула, ведущая
исчезла, и появилось изображение четырех мужчин, сидевших за столом,
накрытым зеленой материей. Лицо одного из них Зубкову показалось знакомым.
Только сейчас он заметил таблички с фамилиями собравшихся за столом. Ну
конечно же, это был Штырев.
"Доброе утро, дамы и господа, - сказал Штырев. - И оно на самом деле
доброе. Сегодня в шесть часов утра президент подал в отставку. Режим
ставленников Лебедева пал. - Костя не мог поверить в только что услышанное,
но чувствовал, что это случилось на самом деле. - На время переходного
периода, до новых демократических выборов, власть переходит к Комитету
национального спасения. Всем государственным чиновникам и служащим
предлагается продолжать исполнение своих служебных обязанностей вплоть до
особого распоряжения. Любые беспорядки будут пресечены и в случае
необходимости милиции и внутренним войскам будет отдан приказ о наведении
порядка более жесткими способами".
Камера немного отъехала назад и сделала наезд на Мукина.
"Доброе утро, страна, - воодушевленно сказал Мукин. - Сегодня мы все
проснулись в новом, светлом государстве. Государстве, в котором больше не
будет лжи, тотальных слежек, доносов, репрессий инакомыслящих. Отныне в
психиатрических клиниках будут лечиться только больные люди, а не треть
населения страны. В командировки будут ездить только по служебным делам, а
не по приговору особой комиссии. Отныне свобода слова будет основываться на
праве каждого говорить то, что он хочет, а не то, что разрешает Служба
государственной безопасности".
На кухню вошла Наташа и, встав у Кости за спиной, положила руки ему на
плечи.
- Доброе утро, - сказала она сонным голосом.
Костя поднял глаза и посмотрел на нее снизу вверх.
- Привет, - сказал он без эмоций.
- Что передают?
- Наши в городе.
- Что? - не поняла спросонок Наташа.
- Президент подал в отставку. Власть перешла к Комитету национального
спасения.
Наташа медленно села на табурет.
- Спокойствие. Только спокойствие, - сказал Костя с улыбкой. - Ничего
страшного не произошло. По крайней мере пока. В стране всего-навсего
переворот.
В дверь длинно позвонили. Наташа и Костя перевели на нее взгляд, потом
посмотрели друг на друга.
- За тобой или за мной? - спросил Костя, подняв брови и перестав
улыбаться.
Наташа сидела белая, как снег. Ее прелестный ротик чуть приоткрылся, а
в глазах читался испуг. Повторного звонка не последовало. Костя встал с
табурета и пошел открывать дверь. Наташа хотела остановить его, сказать,
чтобы он не открывал, но не смогла этого сделать. Казалось, силы покинули
ее. И что будет лучше, она тоже не знала. От двери Костя подмигнул ей и
щелкнул замком. Он чувствовал легкий мандраж в коленях, но не открывать было
глупо. Если это новая власть, то при необходимости она просто высадит дверь.
На пороге в халате и шлепанцах стоял дядя Юра. На его лице, от правого
уха до левого, растянулась улыбка. В руках он держал бутылку шампанского.
- Я пришел к тебе с приветом рассказать, что солнце встало! - радостно
и с выражением сообщил дядя Юра и вдруг, посерьезнев, добавил: - А чем это у
вас пахнет?
Он заглянул Косте за спину, очевидно, пытаясь разглядеть, что у него со
штанами. Костя отошел в сторону, пропуская в квартиру раннего гостя, и
закрыл за ним дверь.
- Здравствуй, мой цветочек, - улыбнулся Наташе дядя Юра и поцеловал ее
в щечку.
- Здравствуй, - испуганно ответила Наташа. - Это ты...
- Бутылка шампанского, - объявил дядя Юра, подняв руку с бутылкой
вверх. - Привез из Франции пять лет назад. Спецом, чтобы выпить по случаю и
в хорошей компании.
- Ты думаешь, сейчас как раз тот случай, когда пьют шампанское? -
наморщив лоб, спросил Костя.
- Ну... откровенно говоря... да, - ответил дядя Юра, срывая фольгу. -
Во-первых, шампанское сегодня выпьют Штырев и его команда. Во-вторых,
шампанское сегодня выпьют те, кто прежнюю власть тихо ненавидел. В-третьих,
сегодня выпьют просто умные люди. Потому что еще неизвестно, чем все это
кончится и придется ли еще когда-нибудь пить шампанское.
Проволочка была откручена, пробка ослаблена.
- Как будем открывать? - спросил дядя Юра. - По-гусарски или с высшим
образованием?
- С высшим, - сказал Костя.
Дядя Юра осторожно придерживал пробку, вращая ее на сорок градусов по
часовой стрелке и против, не давая выстрелить. Наконец послышалось резкое
шипение, и бутылка была открыта.
- У вас принято пить из горла? - с издевкой спросил дядя Юра и положил
пробку на стол.
Наташа, все еще растрепанная после сна, поднялась с табурета, и достав
из шкафчика три бокала, поставила их на стол. Чуев разлил пенящийся напиток
по бокалам.
- Я только не пойму, чему ты так радуешься? - спросил Костя.
- Быть может, это последний бокал шампанского в моей жизни, - ответил
дядя Юра. - Могу я выпить его с приятными мне людьми и в хорошем настроении?
Стекло дзинькнуло нежной и чистой нотой. Словами Чуева Наташа была еще
раз напугана, а Костя озадачен. Сам же дядя Юра был как-то неестественно
весел. Сделав по глотку, все сели на табуреты.
В прихожей зазвонил телефон.
- Я возьму, - сказала Наташа и, поставив на стол бокал, вышла из кухни.
- Скажи, пожалуйста, - снова спросил Костя, - чему ты так рад?
- А с чего ты взял, что я рад? - удивленно спросил Чуев, допив
шампанское и налив себе еще.
- Да потому, что ты просто сияешь от веселья, - ответил Зубков. - У
тебя даже сейчас глаза смеются.
- Смеются... Я смеюсь, чтобы не заплакать.
В кухню вошла Наташа. Как показалось Косте, она была напугана еще
больше, чем прежде.
- Звонили из больницы, - тихо сказала Наташа. - Попросили срочно
прийти.
- Ничего удивительного, - пытаясь ее успокоить, сказал дядя Юра. - В
стране власть меняется. У кого-то сердце не выдержит. А у кого-то и психика.
Сейчас все службы города приведут в полную готовность.
Слова дяди Юры вовсе не успокоили Наташу. Она быстро оделась,
поцеловала Костю и дядю Юру и ушла. Зубков и Чуев остались сидеть на кухне,
допивая "Дом Периньон".
- Нет, родной. Крикуны - это не те люди, которые принесут обществу
желаемые перемены, - сказал Чуев, как только входная дверь хлопнула. - Их
поэтому так и называют: крикуны. Другое дело, что они сыграли отведенную им
роль. Сдвинули процесс с мертвой точки. Вода в нашем озере покоя давно
зацвела и протухла. У меня двойственные чувства. С одной стороны, я рад, что
началось хоть какое-то движение, с другой - мне страшно, потому что я
предвижу большую кровь.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг