гардероба в ожидании дяди Юры, когда в дверях появился элегантный старичок в
строгом черном костюме, белой рубашке и галстуке-бабочке. Старичок снял
шляпу и о чем-то осведомился у секретаря-распорядителя. Тот показал на
Костю, и старичок, раскланявшись, пошел в его сторону.
- Ну что, идем? - спросил подошедший дядя Юра.
- Секунду. Очевидно, это ко мне.
Чуев посмотрел на старичка. Тот подошел ближе.
- Простите, вы Константин Зубков? - нараспев спросил старичок.
- Я.
- Член Дворянского собрания Олдищев-Снежин-Вольский, - расправив плечи,
отрекомендовался старичок.
Электрик, менявший в фойе лампочки, уронил лестницу, и Костя не
расслышал фамилию дворянина.
- Ваша статья - гнусная отрыжка Ивана, не помнящего родства, -
торжественно провозгласил старичок. - Вы хам и мерзавец, - добавил дворянин
и отвесил Косте смачную пощечину. - Как вы посмели своими грязными руками
касаться имени этого человека?! Ваше счастье, что сейчас не те времена. Я бы
вас просто убил на дуэли.
- Извините, что вмешиваюсь, - втиснулся плечом между спорщиками Чуев,
видя в глазах Кости если не желание ответить оппоненту с правой, так, по
крайней мере, надрать ему уши. - Вы, наверное, и в Бога веруете...
- Да как вы посмели... - вознегодовал Олдищев-Снежин-Вольский.
Чуев продолжил так же сдержанно, как и начал:
- Сказано в Евангелии: не сотвори себе кумира... Не собирайте себе
богатства на земле, но на Небе... Вы готовы из-за слова убить человека... А
Христос учил прощать.
- Милостивый государь...
- Вере он учил, а не слепому поклонению идолам...
- Хамы, - сдавленно прошипел дворянин.
Олдищев-Снежин-Вольский развернулся и, гордо подняв голову, пошел
прочь. Чуев смотрел ему вслед с какой-то грустью.
- Ты чего? - спросил Костя, заметив, как погрустнели глаза дяди Юры.
- Мир хочет трахаться и убивать, - тихо сказал Чуев и, вздохнув,
добавил, повернувшись к Зубкову: - А я хочу есть. Пошли.
Ресторан был наполовину пустым. Распорядитель проводил новых
посетителей к столику, окруженному пальмами в бочках, и, щелкнув пальцами,
подозвал официанта. Тот вырос словно из-под земли с рябчиками на подносе,
сыром, вином.
Чуев предусмотрительно позвонил в ресторан еще из газеты, заказал
столик и обед. Когда они с Зубковым вошли в голубой зал, все уже было
приготовлено. Чуть позже должны были принести баранью ногу, соленую оленину,
черную и красную икру, заливное из телятины, жульен, фрукты.
Зубков разлил вино по бокалам.
- За удачу, - сказал Чуев, подняв бокал. - Только будь осторожен.
Вино было превосходным. Оценив размер премии, дядя Юра заказал
сорокалетний "Мускат красного камня".
- Вчера, когда открывали памятник, ко мне подошел Игорь и попросился
переночевать, - сказал Костя, подливая вино в бокалы.
Дядя Юра, не отрываясь от рябчика, поднял на него глаза, бросил
короткий взгляд и снова опустил их на птицу.
- Вечером он рассказал мне, что Лена не в командировке, - продолжил
Костя.
- И что тебя смущает? - спросил дядя Юра, обсасывая косточки рябчика.
- Ленка раскопала информацию, что крикуны готовят переворот. Игорь
сказал, что у них есть свои люди в МВД и Лену просто убрали. У него остались
какие-то ее бумаги. И когда он в обед заехал домой, то увидел, что там все
перевернуто вверх дном.
- Искали бумаги? - равнодушно спросил Чуев, вытер руку салфеткой и
протянул ее к бокалу с вином.
- Он думает, что да. Я оставил его переночевать, а утром он ушел и
оставил записку, что не хочет меня втягивать в эту историю.
Дядя Юра сделал два глотка, поставил бокал на стол и, делая короткий
перерыв перед бараниной, откинулся на спинку диванчика.
- Ты думаешь, это реально? - спросил Костя.
- Что именно? Переворот крикунов или обыск у Игоря и пропажа Лены?
- А разве это не связано?
- Я не знаю, откуда ты взялся, - сказал дядя Юра, - но, насколько я
понял, ты на самом деле ничего не помнишь. Так вот. Крикуны не способны на
переворот. Они потому и называются крикунами. Вечная оппозиция. А что
касается Лены и Игоря... всякое, конечно, бывает... но я думаю, что это
игра. Провокация.
- Против кого?
- Против тебя. Так что не принимай близко к сердцу.
- Как это не принимай, если против меня? - удивился Костя.
- Я же сказал, что игра, - улыбнулся дядя Юра. - Понимаешь? Наживка.
Главное - не клюнуть. Каждый делает вид, что делает свое дело.
К столику подошел тот же официант и принес жареную баранину, нарезанную
кусками, соленую оленину, красную и черную икру, заливное из телятины,
жульен, фруктовое ассорти и вторую бутылку "Муската...".
Через полчаса Чуев с Зубковым сидели уже приятно захмелевшие. Костя
несколько успокоился, получив простое объяснение из уст авторитетного
человека. Теперь непонятное становилось понятным. А может быть, обильный
обед сделал свое дело. Когда желудок полон, мысли становятся слегка
ленивыми.
- А здесь вкусно кормят, - сказал Костя и сделал глоток вина.
- У нас вообще все построено на еде.
- Как это? Хотя... - Костя понял, о чем говорит дядя Юра, и согласился
с этой мыслью.
- Основной фетиш любого общества - это потребление, - объяснял дядя
Юра, откинувшись на мягкую спинку диванчика. - Если ты делаешь все, что от
тебя хочет государство, то получаешь косточку послаще. А самое страшное, что
люди уже на генетическом уровне знают, что будет правильно, а что нет. Не
сговариваясь, массы поддерживают общую идею. Никто не говорит об этом вслух,
никто не обсуждает это с родственниками. Все просто делают то, что, по их
расчетам, должно быть одобрено. И, как правило, они не ошибаются.
- А если кто-то не угадал, что будет в данной ситуации правильным?
- Он будет предупрежден. Если это повторится, то он будет предупрежден
уже серьезно. Ну а в третий раз - наказан. Только репрессии применяются в
скрытой форме. Очень редко когда людей сажают в тюрьму. У нас в тюрьмах
сидят только уголовники. А те, кто с чем-то не согласен, в крайнем случае
просто исчезают.
- Как Лена?
- Ну... если это не игра... почерк тот же. Не исключено, что с ней
именно это и произошло. Всем объявляют, что ты переходишь на новое место
работы или едешь в командировку. Там тебя никто не знает, а здесь тебя
больше никто не увидит. Подставное лицо поболтается немного по стране,
сменит еще пару мест работы. Только человека уже давно нет. И редко кто
исчезает поодиночке, обычно семьями. Но это крайняя мера. Если всех
стрелять, скоро это станет слишком очевидно. Есть более простая схема.
Машина объявляет, что твоя карточка не читается. В течение двух часов тебе
выдается временная карточка. Она красного цвета, имеет второй уровень, и по
ней ты можешь получить минимум.
А проверка и экспертиза файла с твоими данными может занять и полгода.
Тем временем тебе достается работа попроще и, естественно, подешевле. Ты
съезжаешь со старой квартиры, поскольку не можешь ее оплачивать, переходишь
на другое питание, покупаешь другую одежду. Все эти товары превосходного
качества, но возможность выбора ограничена, у одежды фасон попроще, у
продуктов - ассортимент. Тебя никто не сажает в тюрьму, ты не чувствуешь
себя лишенным свободы. У тебя никто не отнимает последнего. Потому что
человек, когда ему нечего терять, становится опасным. Просто с определенного
момента ты не можешь сделать то, что мог раньше, к чему привыкли ты и твоя
семья. Твои дети. Соседи начинают шептаться, их дети, естественно, все
слышат. Они посмеиваются над твоим ребенком. Это очень страшно, когда тебя
начинает ненавидеть твой ребенок.
- Но ведь есть еще и наличные деньги. Можно хранить сбережения в
наличных. И тогда поломка карточки не так опасна.
- Ты не понял. Карточка определяет твой статус. Даже если у тебя на
счете миллион, но твой цвет красный, ты не сможешь даже пообедать в желтой
столовой. Точно так же как с желтой карточкой мало что можно сделать в
красном секторе. Да и вообще... Жители красного сектора утешают себя тем,
что жизнь в желтом и зеленом секторах гораздо дороже, чем у них. И когда из
желтого сектора приезжают в красный, те воспринимают это как покушение на
собственность. А наличные... ты их когда-нибудь видел?
- Нет.
- Наличные представляют собой монету из чистого золота с номиналом в
полторы тысячи. У тебя, конечно же, их примут в любом магазине, но сдача
будет только цифровая. Ее можно зачислить на карточку, но нельзя потрогать.
Понимаешь? Наличные нельзя разменять. А если у тебя карточка "усредненный
дубликат", то все, что превышает лимит этого среднего минимума, будет просто
заморожено.
- Господи, что же за общество вы построили?
- Наступила Эра Водолея, - улыбнулся Чуев и сделал глоток вина.
- Этому есть и другое определение - тоталитарный режим. Почему же никто
не уезжает отсюда?
- Куда и зачем?
- За границу.
- За границу? Там та же задница, только вид сбоку.
- Что же, везде одно и то же? Этого не может быть.
- Может. На мой взгляд, Лебедев был просто куклой на ниточке. Он делал
то, что ему говорили. За это его сделали президентом.
- Наместник... - невесело добавил Костя.
- Именно так. Правда, выборы были, как и положено. Предвыборная борьба,
война компромата. А на деле все обстояло гораздо проще. Государства
договорились между собой. "Лучше водку пить, чем воевать..." Вот они и
пришли к компромиссу. Появился Мировой совет. И очень скоро бытие везде
стало почти одинаковым. Законы, условия жизни, распределение благ. Нет
искушения - нет и греха. Ты думаешь, что оппозиция что-то изменит? Она
просто играет отведенную ей роль, а руководитель получает за это самую
банальную зарплату. Как любой служащий в госаппарате. Но только об этом мало
кто знает. Ты же слышал, как они бескомпромиссно спорят до хрипоты и даже
выводы делают. Только ничего не меняется, потому что большинство в стране,
да и в мире, не хочет ничего менять. Церковь перешла на службу государству.
В храмах проповедуют, что Эра Водолея - благо, что президент получил
благословение небес. В общем, обычная отработанная технология агитации.
Правда, не все священники думают так же, как и патриарх. Но их не так много.
Они пытаются что-то объяснить людям, но их мало кто слушает. Основная
проповедь строго регламентирована и утверждена начальством. На проповедь
после проповеди остаются единицы. Тех же священников, кто видит в религии
источник дохода и власти, гораздо больше, чем настоящих. Так что, как
видишь, все до страшного просто.
Костя первый раз разговаривал с Чуевым так откровенно. Он вообще первый
раз разговаривал откровенно с тех пор, как осознал, что за мир его окружает.
И Чуев, казалось, первый раз не боится сказать ему правду. Как будто он
прошел проверку и теперь заслуживает доверия.
- Почему тебя зовут Моисеем? - спросил Костя.
- Это было очень давно, - улыбнулся дядя Юра. - Я был молод и глуп.
Когда я понял, к чему нас ведет Лебедев, я начал бороться с этим. Писал
статьи, выступал на митингах. В знак протеста против идей и пропаганды
Лебедева предлагал всем москвичам на сутки выйти из города. С тех пор меня и
прозвали Моисеем. Потом я понял, что люди всегда ищут гарантии. Чтобы
подтолкнуть их к действию, мы с друзьями взорвали вычислительный центр
госбезопасности и подняли восстание. Теперь о нем говорят как об июньском
мятеже. Но мои друзья были слишком агрессивны. Когда они почувствовали запах
крови, их уже было невозможно остановить. Но что я мог сделать? Сначала я
призывал выйти на улицу, а потом просил всех тихо разойтись по домам? Ну что
же, я сделал это. Я выступил по телевидению, рассказал, что идеалы свободы
подменены целью слепого убийства. Ночью мятеж был подавлен. Организаторов
восстания, как и участников преступлений, арестовали. Кого-то посадили в
тюрьму, кого-то, в том числе и меня, закрыли в психушку. Продержали два с
половиной года. Теперь я официальный сумасшедший. Раз в год ложусь на
обследование. При случае меня закроют надолго - диагноз уже готов.
- Что стало с твоими друзьями?
- Их обвинили в организации сотен убийств и казнили.
- Почему не посадили тебя? Ты, можно сказать, был идеологом.
- Во-первых, я не призывал к насилию и не организовывал убийства. Если
я и был организатором, то только протеста. Они не трогают меня, потому что
такие, как я, создают подпольные организации. А тогда, да и сейчас, им
только это и нужно. Если есть Мы, значит, у Них есть работа. Значит, Они
нужны. Только я уже давно не играю в сопротивление. Я устал от человеческой
подлости и глупости. Я просто хочу дожить свой век.
- Когда мы после больницы пили пиво, ты сказал, что у тебя была жена...
сейчас ты живешь один...
- Была жена, были и родственники... а теперь, ты прав, я один. Наташка
вот еще есть. Теперь ты...
- Спасибо, - сказал Костя и немного растрогался.
- Слушай, - сказал дядя Юра и подался вперед. - Ответь мне: откуда ты
такой взялся?
- Не знаю, - ответил Зубков. - Ей-богу не знаю. Есть какие-то
воспоминания, которые я считал раньше настоящей жизнью, а теперь сном. Или
же наоборот. Я сейчас сплю. Только что-то уж очень долго.
- Мда. Память значит многое. Нет памяти - нет прошлого, а нет
прошлого - невозможно и будущее.
- А с чего все началось? Вся эта Эра Водолея...
Чуев взял бутылку и, разливая вино по бокалам, начал рассказывать с
интонацией сказочника:
- Однажды, давным-давно, Лебедев владел четырьмя телеканалами, пятком
радиостанций, полутора десятками газет. Кто-то считал, что он сам по себе
идет к власти, кто-то думал, что он марионетка в руках недоброго и
ненасытного соседа и просто отрабатывает заказ. А может, правы были и те и
другие, просто однажды чужие интересы и личные пересеклись и обнаружили
много общих целей. Не важно. Важно то, что под прикрытием свободы слова
телевидение, радио и газеты Лебедева, сообщая новости, интерпретировали их в
нужном заказчику ключе, делали заказные передачи. Ставили под сомнение любое
действие правительства, президента, государственных органов. Сам понимаешь,
средства массовой информации сильное оружие, и через несколько лет посеянное
зерно сомнения дало всходы. Лебедева выбрали президентом. Кстати, крикуны не
придумали ничего нового. Они пользовались методикой Лебедева. За два года
люди Лебедева заняли все ключевые посты. А между тем в мире наблюдалось
странное явление. Государства вдруг начали договариваться между собой.
Появился Мировой Совет, который начал с того, что поставил нефтяных шейхов
на колени. А через два года было объявлено о наступлении Эры Водолея. Мир
переступил черту, за которой началось всеобщее процветание и благополучие. И
вот уже двадцать пять лет ничего не меняется.
- Но были же восстания... - сказал Костя.
- Ну-у, хм... Это было давно... и неправда... Конечно, в самом начале
были люди, которые выступали против такого рая. Но... Кто-то переменил точку
зрения, кто-то просто исчез, кто-то решил, что раз кругом такой кошмар, так
лучше уж заработать деньги и быть богатым, а не бедным, и начал работать на
систему. А кто-то просто перешел на розовые таблетки, чтобы ни о чем не
думать.
- А что же ты...
- А я и без таблеток не мучаюсь. Я достаточно неглуп, чтобы не пытаться
пробить стену головой. Есть, конечно, и такие любители, но, как говорится,
флаг им в руки и возглавлять колонну... А что они думают обо мне - мне
как-то плевать. Я не хочу осчастливить мир. Я просто хочу жить. Тихо и
спокойно.
Костя пришел домой пьяный, сытый и довольный. Довольный тем, что
наконец-то с ним перестали говорить полунамеками, недомолвками и общими
выражениями. Несомненно, он о многом догадывался или, по крайней мере,
предполагал. Но сейчас ему все это разложили по полочкам и расфасовали по
кастрюлькам.
И та пощечина, что была получена в редакции газеты, казалась такой
обыденной издержкой производства, что Костя забыл про нее, как только вошел
в ресторан.
Дядя Юра сегодня был совсем другим. Он выглядел обреченным на
спокойствие, ему было скучно жить в этом обществе. Ему было противно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг