(C) Peter (Pan) European, 2000-2001
Про истинных рыцарей
05.jpg
Данный текст содержит крайне недостоверную информацию. Как представители
человечества, мы настоятельно не рекомендуем использовать изложенный нами
материал в каких-либо изысканиях или работах. Однако вместе с тем трудно
не согласиться, что он проливает новый свет на европейский героический
эпос, прекрасно объясняя некоторые несообразности, из-за которых рыцарские
романы ныне повсеместно считаются вымыслом.
Мы (представители человечества)
Однажды Хася Гинзбург (та самая, что жила когда-то на Ленинградской-17)
пошла с подружками в пещеры и потеряла браслет. К сожалению, она
обнаружила пропажу слишком поздно - когда уже оказалась снаружи. Если бы
браслет был на руке, Хася обязательно почувствовала бы, как он
сваливается, но по ряду причин браслет лежал в кармашке платья. В весьма
неглубоком кармашке...
Сами по себе девочки обычно в пещеры не ходят (разве только по очень-очень
секретной надобности, такой секретной, что о ней здесь ни в коем случае
нельзя говорить; если у вас есть знакомые девочки, можете их
порасспрашивать - а вдруг повезет?), а если уж ходят, то у них непременно
обнаруживаются какие-то ценные вещи в неглубоких кармашках.
Система пещер была не такой уж большой, каждый коридор был исхожен вдоль
и поперек, так что заблудиться надолго там было решительно невозможно.
Хотя детям формально и запрещалось забираться в пещеры без надлежащего
сопровождения, на практике взрослые закрывали глаза на самовольные
вылазки. Тем более, что рано или поздно любому заблудившемуся должна была
попасться на глаза спасительная табличка с подробными инструкциями по
поиску выхода. Пещеры приносили ощутимый доход от туристов. Одно время
городские власти планировали провести в каждый коридор электричество, но
потом было решено оставить все в натуральном виде - туристам нравилось
чувство затерянности, а при электрическом освещении оно бы непременно
пропало.
На следующий день Хася взяла фонарь (и еще пару свечек на непредвиденный
случай) и отправилась искать браслет. Она была очень смелой девочкой (из
тех, что охотнее лазают по деревьям и стреляют из рогаток, чем играют в
куклы или коллекционируют конфетные фантики), да еще и местной
жительницей, а потому не сомневалась, что не заблудится. И действительно,
продвигаясь в соответствии со вчерашним маршрутом, она отыскала свою
драгоценность, которую пока еще никто не успел подобрать, а затем решила
пройти насквозь до ближайшего выхода. И очень удивилась, когда очередной
коридор вдруг закончился большой залой, утыканной сталактитами и
сталагмитами самых причудливых форм.
Хася восприняла свою находку скорее с энтузиазмом, будучи уверена, что,
вернувшись, обязательно попадет в какой-нибудь знакомый коридор. Зато
открыть в пещерах что-нибудь новое, а тем более такое большое и необычное,
было по-настоящему здорово. Конечно, оставался открытым вопрос, откуда это
новое взялось...
Хася немного походила туда-сюда, подсвечивая себе фонарем, и увидела
летучую мышь. И снова не очень испугалась, так как твердо знала от
взрослых, что днем летучие мыши спят вниз головой и никого не трогают.
Более того, она даже отважилась чуть-чуть приблизиться (самую малость!),
чтобы рассмотреть мышь поподробнее.
Как и полагалось, мышь висела вниз головой, но почему-то не спала, а
вместо этого задумчиво поблескивала маленькими черными глазками. По
соседству с которыми наличествовали еще такие особые приметы, как
страховидное мохнатое рыльце и огромные уши, наставленные на Хасю словно
локаторы.
В довершение ко всем неожиданностям мышь заговорила. Она назвала Хасю юной
леди, пожелала ей всяческих благ и спросила, не заблудилась ли та случаем
"в сих подземных чертогах".
Нельзя сказать, чтобы Хася совсем не верила в говорящих мышей. То есть,
она в них не верила, но не вообще, а только в то, что такие мыши
когда-нибудь могут ей повстречаться. Она была не только очень смелой, но
еще и на редкость практичной девочкой.
Однако летучая мышь разговаривала. Более того, при этом ее зубастый рот
открывался и закрывался, что исключало возможность розыгрыша. Хася
быстренько состряпала рабочую гипотезу, гласившую, что мышь - на самом
деле человек, превращенный в животное каким-нибудь африканским колдуном,
как в "Красавице и чудовище" или в "Аленьком цветочке".
Но вместе с тем - кто знает, за что этого человека превратили в летучую
мышь. Поэтому Хася, решив проявить осторожность, стала задавать наводящие
вопросы и, в частности, поинтересовалась у мыши, как ее зовут и что она
делает в пещере одна-одинешенька.
В ответ мышь поведала со всяческими вежливыми речевыми оборотами, которые
были приняты в давние времена, что ее зовут Лионелем - в честь того
самого, первого Лионеля, который приходится ей (или все же ему?) прямым
родственником по материнской линии.
Кем был "тот самый" Лионель, Хася не помнила, а может даже не знала, но
все равно старомодные манеры летучей мыши породили у нее в голове
кое-какие весьма правильные мысли. Между тем Лионель продолжал. Он гордо
сообщил, что прошел некоторое время назад посвящение в рыцари, и в
подтверждение расправил крылья, так что стал виден вычерненный нагрудник с
изящной серебряной отделкой, а еще - меч в изукрашенных ножнах. У ножен
имелась специальная ременная перевязь, устроенная таким образом, чтобы,
когда их обладателю вздумается повисеть вверх ногами, они не болтались на
уровне его головы. Должно быть и сам меч тоже как-то закреплялся в ножнах,
чтобы не выпасть. И, хотя у Лионеля не было ни шлема (с его-то ушами!), ни
некоторых других частей доспеха - Хася не знала, как эти части называются,
но помнила их внешний вид по учебнику истории - хотя у него не было ничего
кроме меча и нагрудника, его рыцарский статус не вызывал ни малейших
сомнений.
- Что же до моего одиночества, - сказал Лионель, - то я уединился
намеренно.
Хася попыталась проявить учтивость. Она сказала:
- Тогда извините, что я помешала, сэр Лионель.
- О, нет, - возразил он, - что вы. Ведь мое уединение и должно было
кому-то нарушить. Я нахожусь здесь по старому обычаю. Когда молодой рыцарь
собирается принять участие в турнире, но еще не имеет дамы сердца, которая
бы вдохновила его на подвиги, он отдается на волю Провидения -
отправляется в странствия и просит у встречной девицы или дамы позволения
сражаться в ее честь. Но только я не знал, что встречу здесь вас, юная
леди. Прошу, откройте мне свое имя.
- Меня зовут Хася, - сказала Хася.
А потом самокритично добавила:
- И я не совсем леди.
Сэр Лионель опустил глаза, но через мгновение снова поднял их и произнес:
- И вы не рукокрылое. Но тем не менее Проведение привело вас сюда.
Хася не вполне поняла фразу насчет рукокрылых и Провидения, и на всякий
случай стала объяснять, как она очутилась в пещерах. Она сказала:
- Я вчера была здесь с подружками. Ну, не точно здесь, но где-то в
пещерах. И потеряла браслет...
- И вы решили вернуться? - удивленно спросил рыцарь. - А почему же на его
поиски не пошел ваш избранник?
Хася очень по-взрослому развела руками, показывая, что то ли у нее нет
никакого избранника, то ли есть, но совсем непригодный к героической
деятельности.
- Существа вроде вас, то есть люди, редко сюда попадают, - сказал сэр
Лионель. - Ведь вы прошли через волшебный коридор, которым могут
пользоваться очень немногие. Несомненно, ваша молодость послужила вам
проводником. Не знаю, как в человеческих, а в наших хрониках описаны два
или три таких случая. И знаете, это всегда были леди и всегда очень юного
возраста.
Версия об "Аленьком цветочке" давно уже трещала по швам, а с последними
словами сэра Лионеля она и вовсе приказала долго жить. Получалось, что у
летучих мышей имелись рыцарские турниры, волшебные коридоры и хроники.
- А потом эти девочки вернулись назад? - осторожно поинтересовалась Хася.
- О, да. Пещеры - не самое удобное место для вас. В них темно, нет солнца
и легко заблудиться.
- Да, - сказала Хася. - Тогда, может быть, вы могли бы мне показать
дорогу наружу?
- Так вы заблудились. Что же, я почту за честь показать вам дорогу. Но
только... раз уж вы здесь, а истинного избранника у вас кажется нет...
быть может, вы могли бы исполнить обычай, о котором я говорил?
Хася непонимающе посмотрела не своего собеседника.
- Когда судьба посылает рыцарю даму, ради которой он мог бы сражаться...
- А так бывает, чтобы дама была человек, а рыцарь - летучая мышь?
Лионель немного смутился.
- Хоть я и не знаю точно о таких случаях, - сказал он, - но рыцарю
позволено все, что согласуется с кодексом рыцарской чести. А наш с вами
случай как раз из таких. К тому же, мы проявили бы благочестие, повинуясь
древнему обряду. Ведь не наша воля свела нас вместе, но гораздо более
высшая, всевидящая сила...
В конце концов он уговорил Хасю "подарить ему свое расположение". По его
подсказке она произнесла: "Я, Хася Гинзбург, дарю вам, сэр Лионель, свое
расположение и благоволение, дабы вы совершили в мою честь великие
подвиги, и в знак этого вручаю вам..." В этом месте следовало протянуть
рыцарю какой-нибудь элемент своей одежды, который можно было бы повязать
поверх лат на турнире. В данной ситуации соотношение размеров рыцаря и
дамы делало сие затруднительным, но Хася вышла из положения, вытянув из
своего платья несколько нитей.
Лионель принял нити с глубоким поклоном - он уже не висел вниз головой, а
стоял на сталагмите (это такие столбики, которые часто бывают в пещерах) и
опирался на сложенные крылья. Он тут же повязал поданное себе на шею
наподобие шарфа и принес клятву примерно следующего содержания: "А я в
свою очередь клянусь, госпожа моя Хася, всюду прославлять вас как самую
благородную и прекрасную леди изо всех человеческих существ. И еще я
немедленно приду к вам на помощь, лишь только случится у вас нужда, и буду
верен своему обету до последнего вздоха".
Сначала Лионель хотел клясться в часовне, но поразмыслив, счел это не
самой удачной идеей - потому, что у "его госпожи" могло не хватить света
на обратную дорогу (ресурс фонаря был уже заметно исчерпан). А еще потому,
быть может, что не был уверен, к какой она относится религиозной
конфессии, хотя и предпочитал не поднимать этот вопрос - мало ли что могло
выясниться...
Потом Лионель, как и обещал, проводил Хасю наружу.
Для удобства он попросил разрешения перебраться к ней на руку, пояснив,
что если он будет лететь, то это сильно затруднит разговор. Как ни
удивительно, Хася не почувствовала страха, и спокойно протянула ему руку.
По какой-то причине она доверяла этому странному, едва знакомому ей
существу, и не сомневалась в своей безопасности.
Немного попрыгав на своем сталагмите (как бы для разминки), сэр Лионель
расправил крылья и в очередном подскоке поднялся в воздух, после чего
описал вокруг Хаси торжественный круг и осторожно опустился ей на руку.
И так они двигались по извилистому пещерному ходу, то и дело где-то
сворачивали, и беседовали на разные темы. В числе прочего Хасе пришла в
голову замечательная мысль и она спросила:
- А в старое время люди встречались с вашим народом?
И вот тут-то сэр Лионель произнес слова, ради которых я - тот я, который
все это пишет - затеял данный рассказ. Сэр Лионель сказал:
- Да, и нередко. Мои и ваши предки были в жестокой вражде. Они воевали.
А потом пояснил:
Об этом много говорится в наших книгах.
- А в наших? - поинтересовалась Хася.
- В то время своих книг у людей практически не было, а что было - то
написано на основе наших источников. Только люди тогда нам очень
завидовали и потому все переделали. Завидовали, потому что мы были
благороднее и, главное, проявляли гораздо большую военную доблесть. И вот,
когда наши предки удалились под землю, оставив верхний мир людям, в своих
книгах те поставили себя на наше место и изменили многие другие вещи.
- А эти книги у нас сейчас можно найти?
- Думаю, да. Это - почти все старинные романы о рыцарях. Во всяком
случае, истории о Рыцарях Круглого Стола. Только на самом деле Рыцарями
Круглого Стола были мы.
- А люди? - удивилась Хася. Не то, чтобы она читала особенно много
рыцарских романов, но в общих чертах представляла себе, на что они должны
быть похожи.
- Люди?... - задумчиво протянул сэр Лионель. - Люди там есть... Их легко
узнать. По сравнению с нами они велики и неуклюжи... простите, моя
госпожа, что я говорю так о ваших собратьях, но в те времена большинство
людей, с нами встречавшихся, не были предметом для гордости. Они были
таковы, как я сказал, а еще грубы и невежественны... Когда мы перешли в
подземелья - мы были старым народом и однажды пришло время... впрочем, это
долгая история, и не мне о ней говорить - так вот, когда мы перешли в
подземелья, несколько знатных родов сочли для себя невозможным уступить
землю людям и остались, чтобы вести с ними борьбу. Будучи в меньшинстве,
они конечно же проиграли, хоть и оставили после себя громкую и,
признаться, мрачную славу...
Подробностей Лионель сообщать не захотел, а вместо этого предложил
чуть-чуть отклониться от маршрута, чтобы воспользоваться "быстрым путем" и
кое на что посмотреть. Он уверял, что такой путь окажется короче, и тем
самым у Хаси будет меньше шансов оказаться в темноте.
И вот, свернув в какой-то неприметный коридор, Хася и сэр Лионель
оказались в галерее, одна из стен которой была матово-прозрачной и
холодной, как лед. Лионель предложил подышать на эту стену и когда Хася
так и сделала, в стене появился круглый прозрачный глазок. Прильнув к
глазку, она увидела богато обставленную залу, увешанную старинными
гобеленами, тонко изукрашенным холодным оружием, рыцарскими доспехами, в
изобилии расставленными вдоль стен... Комната вся целиком была вморожена в
лед. Будь Хася постарше, она бы задумалась, откуда во льду может быть
достаточно освещения, чтобы все видеть, но тогда-то ей конечно же не
пришло в голову над этим задуматься.
Посреди залы высилось золоченое ложе, а на нем возлежала на темном
меховом покрывале седая летучая мышь в золоченых доспехах. На голове у
мыши имелась золотая корона с тонкими как иглы зубцами, а в ногах лежал
меч в богатых ножнах с золотыми накладками. И рассматривая эту мышь, Хася
поняла, что только что видела что-то неправильное в доспехах, стоявших у
стен. Их шлемов было практически не видно из-под больших султанов из
перьев, да к тому же каждый доспех имел на себе серый дорожный плащ. По
крайней мере, такими Хася увидела их в первый момент.
А когда первый момент уступил место второму, оказалось, что из-под
султанов выглядывают знакомые уши, а дорожные плащи - не что иное, как
крылья.
- То что вы видите, находится за много миль отсюда, но кажется близким
из-за специальных свойств чудесной ледяной линзы, - прошептал сэр Лионель.
- Знайте, что этот благородный монарх на ложе - сам король Артур. Однажды
земные недра раскроются, солнце растопит лед и тогда король и его дружина
пробудятся от сна, чтобы спасти христианский мир от неминуемой гибели.
Хася, хотя и знала о короле Артуре до обидного мало, все равно поняла,
что нужно изобразить крайнее почтение к увиденному. Она так и сделала, и
сэр Лионель остался чрезвычайно доволен. Он глубоко поклонился ей, а потом
поднялся в воздух под самый потолок и вернулся оттуда с крошечным
блестящим колечком.
Опустившись на землю, он встал на одно колено и обратился к своей
спутнице с такими словами:
- Примите и вы, моя госпожа, этот перстень. В нем кроется великое
волшебство, и если однажды вам будет угрожать опасность или какая-то
другая беда, сделайте так, чтобы он растаял. Для этого его достаточно
просто нагреть, ибо он состоит изо льда. Когда перстень растает, я узнаю,
что вы оказались в беде, и прибуду на помощь.
Перстень был прозрачным, холодным и таким крошечным, что не мог бы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг