Кирилл Еськов.
Как и зачем я писал апокриф к "Властелину колец"
Copyright Кирилл Еськов
Email: afranius@newmail.ru
Date: 22 Oct 2000
См. также: Кирилл Еськов "Последний кольценосец"
КАК И ЗАЧЕМ Я ПИСАЛ АПОКРИФ К "ВЛАСТЕЛИНУ КОЛЕЦ".
МЕМУАР С ПРОЛОГОМ, ПОСТСКРИПТУМОМ И РЕПЛИКАМИ В СТОРОНУ
Некоторое время назад редакция "Семечек" обратилась ко мне с просьбой
- "написать для нашего журнала некоторое эссе о своей работе над книгой, о
побудительных мотивах и выборе героев". Просьба эта повергла меня в изрядное
недоумение, ибо писать о собственном романе - занятие, согласитесь, по
меньшей мере странное. (Помнится, некогда граф Толстой в специальном "эссе"
вздумал разъяснить читающей публике - чего он, собственно, имел ей сказать
в "Анне Карениной"; у кого как, а у меня лично те разъяснения вызвали в
памяти с одной стороны армейский анекдот: "Повторяю для особо тупых!..", а с
другой - поговорку "Промолчишь - за умного сойдешь".) В этом примерно
смысле я и ответствовал тогда "Семечкам"; те, однако, от затеи своей не
отступились, а, напротив того, не поленились снабдить меня списком
конкретных вопросов. Итак...
Начну я, как ни странно, со стандартного вопроса "Несколько слов о
себе" - и не потому даже, что он идет первым по списку. Дело в том, что я
не являюсь литератором - ни формально (я не состою ни в каких писательских
организациях, а гонорары в структуре моих доходов составляют
пренебрежимо-малую часть), ни по сути (написание художественных тескстов для
меня не единственная, и даже, пожалуй, не главная сфера деятельности). Я -
старший научный сотрудник Палеонтологического института Академии наук (того
самого, где некогда трудился Ефремов), в профессиональном сообществе
известен как автор почти сотни работ по систематике хелицеровых и
исторической биогеографии. В последние годы, впрочем, нашел более для себя
интересным возиться не с ископаемыми членистоногими, а с живыми детьми:
спецкурсы в физ-мат гимназиях, летние практики - зимние школы, etc; написал
пару учебников, ввязался в создание принципиально нового школьного курса по
естествознанию; и если как-то расставлять преференции, то, наверно, именно
этот род деятельности окажется для меня сейчас наиважнейшим. Заканчивал
биофак Московского Университета (известный рассадник вольтерьянства), основу
жизненного опыта приобрел в экспедициях по Сибири и Средней Азии; по
жизненным устремлениям - гедонист и эпикуреец, по жизненным установкам -
рационал и скептик. Картинка ясна?
Я это, собственно, к тому, что "Кольценосца" (равно как и предыдущий
свой роман, "Евангелие от Афрания") писал исключительно для собственного
удовольствия и для развлечения приятелей; в этом смысле меня, вероятно,
следует называть "графоманом". А графоман может писать хорошо или плохо
(бывали, между прочим, и гениальные графоманы - Грибоедов с Кэрроллом, для
примера), но он никогда не станет писать конъюнктурно, т.е. применяясь ко
вкусам издателя либо некого обобщенного "читателя-покупателя"; графоман
всегда пишет - "для своих" (для членов некой тусовки, или персонально для
Алисы Лидделл - неважно).
Так вот, и "Кольценосец" писан для вполне определенной аудитории: это
просто еще одна "сказка для научных сотрудников младшего возраста", к числу
коих принадлежу и я сам. Для скептиков и агностиков, которые были воспитаны
на Стругацких и Хемингуэе, и для которых Толкиен - всего лишь неплохой
(хотя и нудноватый) детский писатель. Именно эта публика и поимела
максимальный кайф от романа; именно в их отзывах и повторяется с наибольшей
частотой столь милое сердцу любого автора словосочетание, как "бессонная
ночь"...
И - с другой стороны - я где-то понимаю чувства тех "профессиональных
толкинистов", которые сдуру выложили кровный тридцатник за книжку, а там
такое!.. такое!.. Это ж вроде как тинэйджер, повернутый на пиратских
романах, купил бы томик некого Дж.Г.Байрона, прельстившись на заголовок
"Корсар", и потом разорялся бы в сетях: "Полная муть - любви какой-то
понаверчено, и ни одного путнего абордажа... А название такое - не иначе
как для коммерческой раскрутки, иначе кто ж эту нудятину купит!" Ну поймите
же, ребята - это просто не для вас писано! И уж коли ты схватился за чужое
(а это ведь видно на раз, с трех абзацев, нес па?) - так не надо потом
блажить, как арканзасский лопух, которому заезжие прохиндеи впарили
"Королевского жирафа"...
Однако реакция по-детски разобиженных толкинистов выводит нас на одну
по-настоящему интересную проблему: о "рационализации и утилизации" вторичных
миров, созданных демиургами-предшественниками. (Так ли уж "первичен" мир, в
котором мы с вами живем - т.е. был ли на самом деле Ричард III злобным
горбуном-клятвопреступником, а Александр Невский - chevalier sans peur et
sans reproche - это вопрос отдельный и далеко выходящий за рамки нашего
эссе.) У истоков этой литературной традиции - лицедейства на фоне чужих
масок и декораций, - стоит грек Дион Златоуст, живший во времена Римской
империи; препарируя скальпелем иронии Гомеровский текст (и строго следуя при
этом его "фактологии"!), он весьма убедительно доказывал, что в Троянской
войне греки-ахейцы потерпели от греков-троянцев сокрушительное поражение и
отбыли домой несолоно хлебавши, а все дальнейшее было, выражаясь нынешним
языком, чистейшей воды пиаром.
Так вот, есть два варианта обращения с исходным миром. Во-первых, можно
механически раздвинуть его во времени или в пространстве - тогда выйдет
сиквел. Сиквел - штука принципиально вторичная и коньюнктурная, и мне лично
примеры сиквелов, ставших сколь-нибудь заметными литературными явлениями,
неизвестны (сериалы, типа похождений лейтенанта Форкосигана или полковника
Исаева - это особая статья). Более того, полноценное "продолжение"
невозможно дописать даже к своему собственному тексту: "Двадцать лет спустя"
против "Трех мушкетеров" или "Сказка о Тройке" против "Понедельника" - это,
согласитесь, как плотник насупротив столяра и Каштанка насупротив
человека...
Принципиально иной вариант - апокриф: взгляд на общеизвестные события
(реального или кем-то вымышленного мира - без разницы: кто мы, собствено
такие, чтоб судить о вторичности миров?), но другими глазами. Естественно,
что и сам мир апокрифа в итоге оказывается, по факту, совершенно иным,
соотносясь с исходным - ну, в лучшем случае как мир д'Артаньяна и Миледи с
реальной Францией эпохи Людовика XIII... или - как раз наоборот?.. а
впрочем, если вдуматься, какая разница? Важно, что если мир сиквела в
принципе являет собой репродукцию (которая абсолютно ничего не добавляет
самому оригиналу), то картины миров апокрифа и, так сказать, канона могут -
по крайней мере, в идеале - составить "стереопару", сообщающую
каноническому миру дополнительную "объемность". Вот именно на этом поле и
играли все уважающие себя авторы, начиная с упомянутого Диона Златоуста -
получая временами весьма достойные результаты. (И что любопытно: сиквел к
самому себе создать невозможно, а вот достойный апокриф - пожалуйста; взять
хоть лемовский "Осмотр на месте"...)
Однако тут сразу возникает трудноразрешимое противоречие морального
характера. Сколь-нибудь интересные картины возникают лишь тогда, когда некий
мир рассмотрен с непривычной этической или эстетической позиции -
максимально далекой от позиции его создателя. И вот ортодоксальный поборник
"либертэ, фратернитэ и эгалитэ" Марк Твен отправляет своего янки в мир
рыцарского идеала, убедительнейшим образом демонстрируя, что все эти Мерлины
и Галахады часто врали и редко мылись; Сапковский бодро и весело обращает
Страну Чудес в черный хоррор, да еще и замешанный на клиническом
психоанализе отношений профессора Доджсона и маленькой Алисы Лидделл; а
феминистка Глория Говард, с позиции жены капитана Ахава, доказывает как
дважды два, что вся эта дурацкая охота за Белым Китом - игры в солдатики
остановившихся в своем развитии недорослей, апофеоз мужского инфантилизма и
безответственности... Литературная состоятельность всех упомянутых
произведений несомненна; а вот этично ли так обращаться с исходными текстами
Мелвилла, Кэрролла и легенд Артуровского цикла - вопрос неочевидный.
И, между прочим, не праздный. Мне, например, прочитавшему в детстве
"Янки при дворе короля Артура" раньше настоящих легенд о рыцарях Круглого
стола, Марк Твен отравил своей желчью восприятие этого кусочка мировой
культуры навсегда и до полного "не могу": только откроешь что-нибудь эдакое,
возвышенно-рыцарское, как в памяти немедля всплывает нечто вроде: "Снова
встал сэр Кэй, и снова заработала его фабрика вранья. Но на этот раз
топливом был я, и тут мне стало не до шуток". (А потом еще и Струацкие, что
называется, углУбили - с "товарищем Мерилном" и "добрым сэром
Мельниченко"...) Так что менее всего мне бы хотелось - вот те крест на
пузе, честное пионерское под салютом! - тем же манером отравить
какому-нибудь подростку грядущее восприятие Толкиена... Подыскивая место для
"Кольценосца" в длинном ряду литературных апокрифов, я бы сам рискнул
поставить его рядом с нежно любимым мною "Розенкранц и Гильденстерн мертвы"
(причем именно с фильмом, а не с пьесой). Изысканно-парадоксальная
постмодернистская Игра, затеянная Томом Стоппардом в шекспировских
декорациях, - вот тот уровень отношений с первичным Текстом, к которому я
стремился; насколько это у меня получилось - судить не мне, а читателю...
Ну, а теперь - главный вопрос, который мне задают постоянно: "Чем вас
привлек мир "Властелина Колец" - настолько, что вам захотелось написать
продолжение?" Если в двух словах, то меня привлекла логическая задача: дать
непротиворечивое объяснение ряду очевидных несообразностей в той картине
мира Средиземья, что нарисована Профессором, и показать, что несообразности
эти - кажущиеся. Как это ни парадоксально, но я опровергал именно широко
известный тезис "Профессор был неправ" (который, волею АСТ, украшает обложку
"Кольценосца")... Впрочем, по порядку.
"Главным мотивом и основным импульсом мифотворчества Толкина была, как
нам представляется, радость созидания огромного целостного, развернутого в
пространстве и во времени воображаемого мира. Именно эта "радость творения"
лежит в основе эстетико-религиозной концепции Толкина - концепции
"со-творчества", сближающей истинного Художника, созидающего собственный
мир, с самим Творцом. [...] Писатель создает, по-видимому, самую целостную в
истории литературы "индивидуальную" мифологию: воображаемый мир со своей
"книгой бытия", историей и историческими хрониками, географией, языками, и
т. п. Столь тщательно и подробно воссозданная вымышленная вселенная не имеет
близкого литературного аналога [выделено мною - К.Е.]" (Кабаков Р.И.:
(Повелитель колец ( Дж.Р.Р.Толкина и проблема современного литературного
мифотворчества)". Короче говоря: мир, созданный Профессором, оказался
НАСТОЯЩИМ, более того - ЕДИНСТВЕННО НАСТОЯЩИМ на всю фэнтэзи. Ну, а ноблесс
- оно, как известно, оближ...
Вряд ли кому придет в голову всерьез анализировать функционирование
экосистемы бесплодной пустыни, населенной хищными червяками размером с
электричку, которые питаются шагающими экскаваторами, а потом потеют
психоделиками: фэнтэзи - она и есть фэнтэзи, какой с нее спрос? Иное дело
- Средиземье; степень проработанности и совершенства толкиеновского мира к
подобного рода естественно-историческим штудиям вполне располагает, а
местами - просто-таки на них провоцирует... И здесь напрашивается одно
странное на первый взгляд сопоставление: Толкиен - Ефремов.
Помните "Час Быка"? - социологическое анатомирование тоталитаризма
плюс любопытные (хотя местами и затянутые) философские отступления на самые
разнообразные темы. Но, кроме всего этого, там была еще и сама планета -
очень любопытная: ось вращения, совмещенная с линией орбиты (итог -
отсутствие смены времен года), восемь материков, сгруппированных
четырехзвенными венчиками в средних широтах каждого из полушарий
(возникающая при таком "открытом экваторе" система океанских течений
обеспечивает очень теплый и ровный климат, типа мезозойского); и уж если мы
видим реликтовые гигантские деревья (вроде меллорнов), то будьте уверены -
отсутствие опасных для подобных конструкций ветров будет бузупречно
обосновано особенностями атмосферной циркуляции в пассатных кольцах планеты
при данном типе климата... Примечательно, что все эти особенности физической
географии Торманса введены Ефремовым чисто "для оживляжа": для решения
стоящей перед автором художественной задачи они абсолютно несущественны.
Просто геолог Ефремов (а он, как-никак, лауреатом Госпремии СССР стал за
научные, а не за литературные достижения!) в принципе не мог измышлять такие
детали халтурно: тут уж либо чисто - либо никак.
Толкиен тоже был практикующим ученым, но не естествоиспытателем, как
Ефремов, а гуманитарием - лингвистом; потому и фундамент профессиональных
знаний, на котором он возводил свое Средиземье, был несколько иным. Для меня
вполне очевидно, что Игра, которую затеял с Мирозданием оксфордский
профессор, началась (не хронологически, а именно по сути!) как раз с
сотворения несуществующих языков - со своими алфавитами и сводами
грамматических правил. Затем - именно "под эти языки"! - создавались
записанные на них эпосы; "под эпосы" - сложившие их народы, а уже "под
народы" - степи, горы и леса, где те могли бы вволю пасти свои табуны,
возводить цитадели и сражаться против "Тьмы с Востока". Именно в такой
очередности: "Вначале было Слово" - в чистом виде... "Музыка Айнур"...
Поистине великолепная лабораторная модель Акта Творения!
Только вот последнюю, неодушевленную, составляющую Средиземья - сиречь
его физическую географию - филолог Толкиен творил явно без интереса, по
обязанности (если не сказать - "от себя и с отвращением"). С понятным
результатом... Из статьи в статью кочует тот факт, что Профессор, описывая
многомесячный Quest своих героев, добросовестно выверил - по дням - фазы
луны. Охотно верю. Печаль в том, что он при этом оставил без внимания куда
более существенные элементы тамошнего естествено-исторического background'а.
Физический мир Средиземья имеет ряд "встроенных дефектов" - никуда от
этого не денешься... Переслегин в своей известной работе "Обязана ли фэнтэзи
быть глупой?" дает детальную классификацию ошибок, допускаемых авторами
фэнтэзийных текстов, и в качестве примера т.н. "профессиональной
неустранимой ошибки" приводит именно эпопею Толкиена: "Действие происходит
там в мире геологически неустойчивом. Профессор английской литературы
Толкиен не знал теорию динамики литосферных плит! Между тем, топография
Белерианда и Эриадора чрезвычайно важны для сюжета, вследствие чего
исправить авторскую ошибку не представляется возможным".
Чисто для примера (по специальной заявке "Семечек"). Если у нас
существеут единственный континент - Средиземье, это означает, что
конвекционные токи в мантии планеты формируют единую ячейку, т.е. вся
"легкая" континентальная кора собрана над единым полюсом опускания
мантийного вещества, вроде как мыльная пена - над воронкой водослива. (На
Земле мантийный цикл переходил в такую одноячейковую фазу минимум дважды -
в середине протерозоя и в позднем палеозое; как раз тогда и возникали единые
суперконтиненты - Мегагея и Пангея.) При столкновении микроконтинентов они
"слипаются" и "мнутся в складки" (Гималаи, поднявшиеся по линии столкновения
плывшего на север Индостана с Евразией). Так что в центральной части единого
континента, вроде Средиземья, обязательно должно существовать охрененное
нагорье - масштабов Тибета. Ну, и где оно?..
А теперь - внимание! В принципе, такого рода ошибки - это, конечно,
совершеннейшая чепуха. В "уголовом кодексе" Переслегина "Профессиональная
неустранимая ошибка" ("профессиональная" - это потому, что заметит ее
только профессионал) - одна из самых безобидных "статей", проходит по
разделу "Допустимые ошибки". Ежу понятно, что не может человек одинаково
ориентироваться и в лингвистике, и в геологии (подозреваю, что Ефремов в
своих тормансианских языках налепил никак не меньше этих самых
"профессиональных ошибок", нежели Толкиен - в тектонике Средиземья).
Так что вполне можно бы на этом месте объявить Профессору амнистию:
дескать, проступок несомненно имел место быть, однако особой общественной
опасности не представляет. Распишись вот тут - и с вещами на выход... И -
признай тем самым "Властелина Колец" обыкновенным фэнтэзийным текстом; ну, в
смысле - ХОРОШИМ фэнтэзийным текстом, скажем, из первой пятерки...
Вам такой вариант нравится?..
Вот и мне - нет.
Потому что "Властелин Колец" - не ХОРОШИЙ, и даже не ЛУЧШИЙ. Он -
ЕДИНСТВЕННЫЙ В СВОЕМ РОДЕ. И потому ни о какой амнистии и речи быть не
может: мы будем биться за полную реабилитацию по всем пунктам.
Мы будем исходить из той посылки, что мир Средиземья столь же реален,
как наш - "с метрикой Римана, принципом неопределенности, физическим
вакуумом и пьяницей Брутом". И если какие-то детали строения этого мира
кажутся нам не укладывающимися в существующие представления - это наши
проблемы, а не его.
С другой стороны - законы природы мы будем чтить не менее, чем Остап
- Уголовный кодекс. "Зеленое солнце придумать нетрудно, - писал сам
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг