Анатолий Ершов, Борис Зубков.
Тайна "Центавра"
----------------------------------------------------------------------
"Техника и наука", 1976, NN 10-11.
OCR & spellcheck by HarryFan
----------------------------------------------------------------------
...Он принял меня в строго обставленном кабинете. На столе лежала лишь
тоненькая синяя папка. Хозяин пододвинул ее мне. Там находились вырезки
газет - на испанском, английском и японском. Речь в них шла об одном и том
же событии - запуске искусственного спутника Земли. Название - "Центавр",
назначение - исследование излучений звездных ассоциаций в рентгеновском и
гамма-диапазонах. Высота орбиты, ее наклон ничем не примечательны.
Несколько необычна лишь принадлежность спутника: запуск подготовлен
Атлантическим обществом астрофизиков. Еще в папке лежала фотокопия:
листочек из крохотного "дамского" блокнота, на котором по-французски одна
фраза: "Господин Сид-Мохнабедли приехал в Париж 14 апреля, судя по
заказанному авиабилету, вылетает в Буэнос-Айрес 17 апреля".
Даже самый проницательный человек не уловил бы связи между этими
сообщениями, но связь, очевидно, была, иначе зачем бы им лежать в одной
папке.
- Да, связь есть, - сказал мой собеседник. - Атлантическое общество
астрофизиков официально зарегистрировано лишь в феврале. Его официальный
учредитель - Мишель Клермон, известный как автор бредовых идей и гипотез.
Уверяет, что кольца Сатурна искусственного происхождения и служат
промежуточным космодромом для инопланетян. Он пишет письма во все научные
учреждения мира, добиваясь присуждения ему Нобелевской премии, пятнадцать
лет требует аудиенции у шведского короля. Но искусственный спутник ему
явно не по карману. Следовательно, Клермон - ширма.
Теперь о человеке по имени Сид-Мохнабедли. Международный авантюрист с
громадными претензиями. Основатель космополитической организации с не
очень вразумительным названием "Власть без власти". Методы, к которым они
прибегают, - диверсии, похищения государственных деятелей, шантаж. Никакой
реальной политической силы. Зато смертельная ненависть к самой идее
мирного сосуществования. Страстное ожидание серьезных международных
осложнений и поистине неутомимая жажда вызвать их любой ценой.
Установлено, что между Сид-Мохнабедли и Клермоном были неоднократные
контакты. И вот теперь - запуск "Центавра". Очень дорогое предприятие.
Однако среди финансовых тузов - вспомним историю! - часто находятся щедрые
покровители авантюристов. "Центавр" скорее всего орудие международного
шантажа и провокации. Он может нести любые средства химического,
физического и биологического воздействия на биосферу планеты. Он способен
начать действовать в любой момент. Таковы самые общие сведения, которыми
мы располагаем. Мало, непростительно мало!
Ваша задача - проникнуть на "Центавр". Разгадать его секрет.
Обезвредить. Во время операции ничем себя не обнаружить. Радиосвязь с
Землей исключается. Официально "Центавр" запущен нейтральным научным
обществом. Мы должны раскрыть его секрет и сделать этот секрет достоянием
мировой общественности...
Я готов к борьбе. Я готов к предельному напряжению физических и
умственных сил. Но было в этом предложении нечто такое, что заставило меня
задуматься. Ответственность! Если "Центавр" действительно орудие
глобальной, всепланетной провокации - ответственность беспредельна. Нет,
придется отступить, я вынужден признаться самому себе - страшусь столь
великой ответственности. И, значит, не имею права рисковать...
Ноль-ноль часов, ноль-ноль минут оперативного времени
Я, разумеется, согласился.
Старт! Ракета-носитель выводит мой корабль на орбиту "Центавра".
Маневры сближения...
Маневры сближения окончены...
Ноль четыре часа четырнадцать минут оперативного времени
Покидаю корабль, выхожу в открытый космос.
Метров за двести до "Центавра" выключаю двигатели ракетного пояса
скафандра и пролетаю это расстояние уже по инерции. Присоски на подошвах
ботинок мягко пружинят и тут же прочно прикрепляют меня к металлической
поверхности таинственного спутника.
Когда я подлетал к "Центавру", он купался в алых бликах заката и потому
казался сверкающим, идеально гладким. Вблизи это бурое, обгоревшее,
рассеченное сетью мелких трещин металлическое чудище. В хаосе трещин,
подтеков и бугров следовало обнаружить люк.
Я облетаю шар "Центавра", осторожно маневрируя микродвигателями.
Установленный на шлеме стереофотоаппарат делает непрерывный ряд снимков.
Изображение поверхности спутника тут же возникает перед глазами на
пересечении двух квазиобъемных лучей. Я рассматриваю увеличенную в двести
пятьдесят раз поверхность "Центавра". По сравнению с огромным бугристым
шаром я кажусь себе муравьем и с подлинно муравьиным старанием изучаю
каждую шероховатость, царапину или трещинку.
Очень скоро я нахожу не один люк, а шесть. Среди них, несомненно,
ложные, демаскирующие. Или люки-ловушки. Господин Сид-Мохнабедли знает
толк в подобных вещах.
Мое внимание привлекает люк среднего размера. Есть простое правило:
хочешь что-либо замаскировать, сделай это средним, не броским, не
выделяющимся. Значит, самый большой и самый маленький люк не годятся.
Обратимся к среднему. Но как в него проникнуть? Конечно, его можно просто
расплавить. Меня снабдили достаточно мощной аппаратурой для таких
операций. Но тогда не стоило тратить времени на поиски люка. Можно
расплавить оболочку "Центавра" в любой точке. Однако в мою задачу не
входило шумное вторжение в спутник, я должен проникнуть достаточно
незаметно.
При помощи все той же квазиобъемной фотографии осматриваю металл вблизи
люка. Нахожу рядом с ним хорошо пригнанную, утопленную в металл квадратную
пластинку. Осторожно отдираю ее. За ней две кнопки - зеленая и красная.
Как просто! Нажимайте зеленую кнопку и входите. Милости просим! Добро
пожаловать!
Расчет на привычную реакцию современного человека. Зеленый свет - путь
свободен. С детства приучают. Зеленый цвет - цвет жизни и безопасности. А
здесь - вы нажимаете на зеленую кнопку и... что-нибудь взрывается или
стреляет в вас. Это весьма вероятно.
Если нажать красную кнопку? Но и это может быть предусмотрено, хитрость
тоже бывает двухступенчатой. Хитрец, желающий проникнуть а "Центавр",
игнорирует зеленую кнопку и, гордый сознанием своего интеллектуального
превосходства, нажимает красную. Эффект прежний: пиф-паф!
Простенькая задача с двумя неизвестными. Цена отгадки - жизнь. Думай,
Марат! Для этого тебя и послали. Но здесь все интеллектуалы мира окажутся
бессильными. Обе версии одинаково вероятны. Пятьдесят на пятьдесят.
И все-таки лучше нажать красную кнопку. Красную!
В последний момент палец непроизвольно нажимает зеленую. Взрыв!
Ноль шесть часов ноль девять минут оперативного времени
Я витаю в пространстве. Взрыв оглушил меня. В ушах вата. Перед глазами
плывут звезды. Настоящие. Меня отбросило от "Центавра". Хороший скафандр.
Прочный. Вот о чем я думаю. Спасибо тем, кто делал скафандр, благодаря им
я цел и невредим. Вернусь - обязательно обойду их всех и пожму руки.
Лирик! Нежностью полна душа. И это в тот момент, когда при первом же
прикосновении к тайне позорно потерпел поражение. Маневрирую
микродвигателями. Вновь касаюсь присосками ботинок жестких бугров
"Центавра", Нахожу квадратное углубление с кнопками и... нажимаю на
красную. Люк стремительно распахивается, я легко проскальзываю в круглое
отверстие.
Люк захлопывается.
Я внутри странного круглого коридора. Его стены представляют собой
нечто вроде металлического войлока, пропитанного какой-то жидкостью.
Коридор напоминает гигантский фитиль, доставляющий горючую жидкость к
пламени еще более гигантской горелки. Не собираются ли они в самом деле
сделать из "Центавра" нечто вроде огромного горящего факела? Нет,
назначение "фитиля", видимо, иное. Надо постараться понять - какое. Но
сейчас главное - проникнуть к центру спутника. Тайна наверняка в центре,
за надежной защитой.
Коридор плавно заворачивает вправо, потом так же плавно отклоняется в
другую сторону. Я медленно лечу вдоль него, но вдруг замечаю, что слишком
часто касаюсь плечами скафандра рыхлых металлических нитей. Проход
сужается! Жидкость густым роем жирных капель облепляет скафандр. Войлочные
стены неуклонно сближаются. Я с трудом протискиваюсь вперед. Мне вдруг
становится невыносимо жарко. Термоиндикатор, укрепленный на левом плече
скафандра, светится розовым светом, предостерегая, что температура
окружающей среды подходит к двумстам градусам Цельсия. Жидкость бешено
испаряется. Скафандр позволит мне продержаться в кипящем аду около двух
часов. Я начинаю понимать, где нахожусь - внутри системы охлаждения
"Центавра". Я начал путешествие с холодного конца этой системы. Кто знает,
какая температура - двести, пятьсот, тысяча градусов в горячем ее конце?
Подобные сверхтеплопроводящие системы способны работать в широком
диапазоне температур. Во всяком случае, достаточно широком, чтобы изжарить
меня.
Луч прожектора уже не в силах пробить клубы пара. Труба стала настолько
узкой, что пробиваться дальше нет смысла. Тупик. Западня.
Почему западня? Следует возвратиться обратно и снова начать со второго
люка, третьего, четвертого... Назад! Но на пути препятствие. Вернее -
тысячи препятствий. Сотни тысяч! Это тонкие, но дьявольски крепкие
металлические волокна. "Гладкие" в одну сторону, волокна вздыбливались и
цеплялись за скафандр, как только я пытался двинуться назад. Несчетное
количество острых крючков цепко держало меня.
Я попробовал повернуться - в одну сторону, в другую - и это мне
удалось. Металлические щетинки при таком маневре лишь скользили по внешней
оболочке скафандра. Я стал вывертываться из "фитиля", словно штопор из
неимоверно длинной пробки.
На одном из своих витков я содрал часть металлического войлока. Под ним
оказалась сетка, явно прикрывающая ход в более глубинные отсеки
"Центавра".
Вперед!
Я отдираю еще несколько кусков войлока. Упираюсь руками в стену трубы,
а ногами - в сетку, проламываю ее.
Теперь я внутри шарообразного помещения. Его малые размеры и полное
отсутствие механизмов или приборов говорят о том, что это, вероятнее
всего, лишь промежуточная камера, соединяющая коридоры и трубопроводы. Я
наскоро осматриваю помещение. Почти под ногами обнаруживаю круглое, ничем
не прикрытое отверстие. Переход в следующий отсек? Другого выхода не
видно. Но проход заполнен неприятной на вид грязно-серой массой.
Я поступил, конечно, опрометчиво, ткнув в это месиво пальцем. Палец
легко вошел в массу, продвинулся дальше, но вытянуть его обратно стоило
больший усилий.
Человеку просто необходимо потрогать то, что его интересует. Это
привычка. Но она может стать роковой оплошностью, когда находишься внутри
адской машины. Однако об этом я не подумал и повторил эксперимент. Палец
вновь предательски легко углубился в серую массу. Ничего рискованного в
том я не увидел. Вслед за пальцем вошла ладонь. Но вот вытянуть ее обратно
оказалось не так-то просто. Хорошо, что я не сжал пальцы а кулак. Только
это и спасло меня. Кулак обязательно бы застрял в липкой пакости. Я даже
подумал, что в этом случае выход был бы один - полоснуть по руке лучом
гу-пистолета. От действия испепеляющего луча запекается кровь,
свертываются края раны. Я выдержал бы такую операцию. В аптечке находились
пилюли, снимающие ощущение боли. Все эти, не очень утешительные мысли
пронеслись в моем сознании, когда я, упираясь ногами и свободной рукой в
обрамление люка, старался вытянуть из "мастики" плененную конечность.
"Мастика" намертво прихватила перчатку скафандра. Сняв давление газовой
смеси в перчатке, я сделал так, что ее материал прочно прилип к коже руки.
Еще одно усилие. Показалось, что прогибается металлическая рама люка.
Еще немного... еще...
Наконец, "замазка" выпустила руку. Серая поверхность "мастики"
сгладилась, стала снова ровной, как будто ничего не произошло. Зато во
всей руке я ощущал тупую, ноющую боль.
Я стал лихорадочно соображать, что именно находится передо мной. Где я
уже видел подобное?
Вспомнил!
В лаборатории Джаббарова мне показывали нечто похожее. Сосредоточиться,
представить зримо всю обстановку лаборатории... Увидеть ее... Вижу!..
Отчетливо вижу - широкая труба наполнена серой массой, очень похожей на
эту. В руке Джаббарова шар. Тяжелый чугунный шар легко погружается в серую
массу, исчезает в ней, тонет и тут же выскальзывает из противоположного
конца трубы. Масса жадно схватила шар и буквально протолкнула его через
всю трубу. Теперь Джаббаров пытается погрузить шар в серую замазку с
другой стороны трубы. Тщетно... Лаборант бьет кувалдой по шару, труба
содрогается, но серая масса непоколебима, как стальная плита... Среда
одностороннего проникновения. Идеальная дверь, которая открывается только
в одну сторону. Еще один фокус в использовании межмолекулярных сил.
И вдруг меня осенило. Надо повторить опыт Джаббарова. В другом
варианте: "шаром" буду я.
Но какой длины туннель, наполненный серой массой? Что скрывается за
ним? Нет ли внутри "мастики" перегородок, решеток, цепей, капканов,
преград? Пропустит ли меня в самом деле среда одностороннего
проникновения? Если все, как в опытах Джаббарова, пропустит. Но как
возвратиться? Есть ли другой выход там, куда я проникну? Не западня ли
это?
Надеюсь, что туннель не слишком длинный...
Сплошной мрак, ничего не вижу. Прожекторы шлема бесполезны. Я
барахтаюсь, плыву внутри вязкой массы. Легко рассекаю руками впереди себя
серое тесто, но когда отталкиваюсь от него ногами - будто от стальной
плиты. "Тесто" пропускает только вперед. Возврата назад нет. И если
туннель кончается тупиком, я окажусь замурованным внутри него, и каждая
моя судорожная попытка освободиться начнет сокращать свободное для
движений пространство. Среда одностороннего проникновения скует меня
навечно. Но... "кто отважился на ужин с дьяволом, должен запастись длинной
ложкой..."
Я двигаюсь медленно. Страшусь конца туннеля? Боюсь дотронуться до
преграды, которая остановит меня навсегда...
Вот она... преграда, глухая стена. Все... мышеловка захлопнулась!
Четырнадцать часов сорок две минуты оперативного времени
Я отдыхаю. Надо расслабиться. Времени на отдых предостаточно. Кислорода
в системе жизнеобеспечения скафандра хватит надолго. Серый кисель держит
мое тело. Итак, я замурован. Туннель закончился сплошной металлической
преградой. Просто стена или дверь люка? Понять невозможно. Никаких
запоров, замком, держателей, петель. Гладкая плоскость. Пробую разрезать
металл лучом гу-пистолета. Напрасно. Луч мгновенно превращает серую массу
в кипящее месиво, которое начинает растворять скафандр. Такого я не могу
допустить и выключаю гу-пистолет. Все мои надежды на скафандр. Еще раз
добрым словом поминаю тех, кто его конструировал. Скафандр снабжен
экоскелетом. Меня предупредили - пользоваться им только в самом крайнем
случае, он "съедает" слишком много энергии, Крайний случай, пожалуй,
наступил. Весь скафандр пронизан сверхпрочными пластинами экоскелета. Но
пластины отнюдь не пассивны. Они из электровозбудимого эластомера. Хорошая
порция электрической энергии - и пластины начинают разбухать, расти,
набирают силу, распрямляются. Весь скафандр, как сказочный богатырь,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг