опустился на табуретку и стал ждать. Спустя минуту изобретатель появился
снова, не отвечая на мои вопросы, вылез, что-то перенастроил и опять исчез. На
этот раз он отстутствовал дольше, минут пять. Я начал уже беспокоиться, не
застрял ли коньячный гений где-нибудь во временных спиралях, когда красноносый
человечек буквально вывалился из капсулы. Лицо у него было зеленым, губы
дрожали. Он метнулся к раковине, склонился над ней, и его стошнило.
- Что вы видели? - спросил я, подозревая, что ответ мне уже известен.
Махарадзе вытер губы. Мало-помалу его кожа приобретала нормальный оттенок.
- Сейчас расскажу. Вначале я был в своей лаборатории и наткнулся на самого
себя, храпящего вон на том диване. Кажется, я был в стельку пьян, что меня
теперь не удивляет. После того, что произошло потом, и святой бы назюзюкался.
- А меня в лаборатории вы не видели? - нетеперпеливо спросил я.
Мой собеседник отрицательно покачал головой.
- Вас здесь не было. Тогда я поставил другие координаты и перенесся в
салон к дельфийскому оракулу, сегодня в одиннадцать вечера. И вот там-то я вас
нашёл... Простите, меня снова начинает тошнить... Это отвратительное зрелище,
а запах ещё отвратительнее. У вас была прострелена грудь, а отверстие в ней
такое, что в него можно просунуть руку.
Внезапно я вздрогнул, - дело в том, что я увидел рукоять пистолета,
торчащую у Махарадзе из-за ремня брюк.
- Что это у вас? - спросил я.
- А, это? Я совсем про него забыл, - красноносый гений достал бластер
устаревшей модели с укороченным широким дулом и показал мне.
- Я нашел его возле вашего тела и зачем-то подобрал. Мне пришло в голову,
что он очень похож на тот, что валяется у меня в столе. Видите инициалы
"К.Мах." на рукояти? Их когда-то выгравировал мой дед. Как и все грузины, он
обожал оружие: кинжалы, шашки, пистолеты...
Тускло отсвечивающее дуло бластера притягивало мой взгляд, гипнотизируя
как гадюка.
- Погодите, вы сказали, он лежал возле моего тела. Это так? - спросил я
севшим голосом.
- Так, - признал изобретатель.
Я подался вперед, прикидывая, не схватить ли Махарадзе за руку, но не
решился: его палец был слишком близко к курку.
- Вот видите! - веско сказал я. - Если вы говорите, что это ваш бластер,
то значит, можно предположить...
- Что и убью вас я? Это хотите сказать? - закончил за меня Махарадзе.
- Именно, - подтвердил я, глядя ему прямо в глаза.
Он засмеялся.
- Вывод неверный. Как я смогу вас застрелить, если через четыре часа буду
преспокойно храпеть у себя в лаборатории? Что же касается бластера, то я
вполне мог дать его вам для самообороны, но убийца опередил вас и выстрелил
первым. Кстати, он лежал совсем рядом с вашей ладонью, так что такое вполне
вероятно.
- Вы так думаете? Тогда давайте его сюда! Пускай он лучше побудет у меня,
так будет спокойнее, - хмуро сказал я, протягивая руку за бластером и
размышляя о том, что если Махарадзе и вынашивает планы меня пристрелить, то
пускай лучше он сделает это сейчас.
На несколько секунд изобретатель задумался, а потом пожал плечами и сунул
лучевой пистолет мне.
- Пожалуйста. Могу дать его вам, ни о чем не беспокоясь. Я-то уже знаю,
что сегодня вечером буду жив и здоров, а, следовательно, с вашей стороны
опасность мне не угрожает, - сказал он.
Взяв бластер, я с облегчением перевёл дыхание. Некоторое время я держал
оружие в руке, а потом поставил на предохранитель и сунул в карман.
Тем временем красноносый гений подошел к капсуле, переместил на подставке
какие-то рычажки, перемкнул несколько "пап" в другие гнезда и, откинув верхнюю
половину яйца, велел:
- Полезайте в капсулу, Тит. Пора вам отправиться во вчера и сыграть роль
дельфийского оракула, развеяв свои иллюзии, что вы будете жить долго и
счасливо. На сколько ставить машину? На десять? На пол-одиннадцатого? Чем
точнее вы вспомните время, тем лучше.
Я занес уже ногу, чтобы шагнуть в капсулу, но, снова начиная подозревать
что-то, остановился и спросил:
- А что будет, если я откажусь туда лезть?
- Вы не откажетесь... - даже не повернувшись ко мне, изобретатель
продолжал настраивать свою машину.
Я почувствовал, что начинаю злиться. Терпеть не могу, когда кто-то решает
за меня, что делать и чего не делать.
- Почему вы так в этом уверены? Еще как откажусь!
- Элементарная логика. Подумайте сами: вы же разговаривали с самим собой в
прошлом, следовательно, вам предстоит там оказаться. К тому же, отказавшись,
вы создали бы темпоральный парадокс, а это невозможно.
- Ну а если я все же скажу "нет"? Не станете же вы заставлять меня силой?
- упрямо настаивал я.
- Разумеется, не стану. В конце концов это нужно вам, а не мне. Но
подумайте вот о чем: если вы не отправитесь в прошлое, то некому будет
предостеречь вас. Представьте, что вы не встретились бы вчера с оракулом.
Отменило бы это приезд вашего друга или кибермех в такси? Я лично очень в этом
сомневаюсь.
Поняв, что он прав, и, закрыв глаза на будущее, его не изменить, я
забрался внутрь прозрачного яйца и опустил за собой колпак. Махарадзе
ободряюще показал мне большой палец и потянул рубильник. Что-то вспыхнуло,
капсула вдруг исчезла, и в следующий миг я оказался внутри магического салона.
Первым делом я машинально уставился на пол, словно ожидал, что там будет
моё тело, но там ничего не было, и я вспомнил, что нахожусь во вчерашнем дне.
На лестнице послышались шаги. Испугавшись, что встречусь с собой лицом к лицу
и этим создам темпоральный парадокс, я быстро выскочил на площадку, отодвинул
декоративную глыбу, нырнул за нее, но внезапно услышал за своей спиной хриплое
дыхание и круто обернулся.
Я увидел раскладную кровать, на которой храпела азиатского вида женщина.
Сообразив, что это и есть настоящая предсказательница, я боком протиснулся
мимо нее и, проскользнув по коридору, очутился за затемненной перегородкой. С
другой стороны по ней уже барабанил мой двойник. Пока я соображал, что
сказать, он повернулся и направился к двери.
Испугавшись, что двойник уйдет, я выпалил первое, что пришло в голову, при
этом стараясь, чтобы он не узнал моего голоса.
- Ни шагу больше, если хочешь узнать свою судьбу! Тебя зовут Тит
Невезухин. Ты остановился в гостинице "Цветок лотоса". На Гандрене ты случайно
- твоя ракета в починке и пробудет в ней месяц или около того.
Что было дальше, уже известно. Довольно долго мы с двойником препирались,
я настаивал, он не слушал, фыркал, устраивал дурацкие проверки, спрашивал о
несуществующем дяде Эрнесте, подозревал, что у меня телепатический сканер,
врал про забытый бумажник, и под конец так меня разозлил, что мне и впрямь
захотелось, чтобы его пристрелили.
Когда же наконец удалось немного рассеять его недоверие, изобретатель стал
торопить, крича в наушники, что не может больше удерживать меня в прошлом, так
как на это расходуется слишком много энергии. Я принялся переругиваться с ним,
это услышал вчерашний Тит и снова заподозрил подвох.
Внезапно, оборванный посреди какой-то фразы, я вновь очутился в
хронокапсуле. Единственное, что напоследок удалось - это мельком предупредить
себя вчерашнего о грозящих мне опасностях, и то я толком не успел ни о чем
сказать и даже, кажется, спутал баню с душем.
- Вы спятили? Так долго сидели в прошлом, что мне пришлось обесточить весь
район. Хотите, чтобы энергетическая компания меня выследила? - бушевал
изобретатель, пытаясь за рукав вытащить меня из капсулы.
- Плевать я хотел на энергетическую компанию. Не надо меня хватать! И не
подумаю отсюда вылезать! - отрезал я.
Махарадзе запнулся и, перестав ругаться, посмотрел на меня уже совсем
другими глазами.
- Что вы надумали, Тит? - спросил он с испугом.
- Хочу отправиться в будущее. Подстерегу там того, кто собрался меня
пристрелить, и разберусь с ним по-свойски, - сказал я, достав из кармана
бластер и протерев линзу.
Энергообойма была почти полной, а в том, что из такого древнего пугача
вполне можно поджарить любого убийцу, я не сомневался.
Изобретатель был неплохим интуитом, хотя от него и разило коньяком на три
шага. Опасливо покосившись на бластер, он сразу понял, что отговаривать меня
бесполезно.
- Хорошо, Тит. Я отправлю вас в будущее, но предупреждаю, что вы не в
силах его изменить, - сказал он.
- Это мы ещё посмотрим, - отрезал я. - А теперь молчите и настраивайте
свой курятник!
- Сейчас. Только погодите, у меня дрожат руки... - ненадолго отлучившись к
аппарату, изобретатель вернулся с графином и без перерыва опрокинул себе в
глотку две большие рюмки.
- Вот теперь другое дело... - сказал он и занялся хронокапсулой.
Ослепительная вспышка - и я вновь оказался в магическом салоне. Вероятно,
на этот раз имело место небольшое искривление пространства, потому что я
материализовался уже не в самой комнате, а на лестнице. Сжимая в руке бластер,
я стал медленно подниматься по ступенькам, прислушиваясь к каждому шороху.
Толкнув декоративную глыбу, ведущую в помещенье за перегородкой, обнаружил,
что она легко проворачивается, но заходить внутрь, подвергая себя
случайностям, не отважился. Вместо этого я подошел к уже знакомому месту в
перегородке, где была соскоблена краска, и, держа бластер наготове, заглянул
внутрь. За стеклом никого не было, и это меня успокоило. Значит, убийца ещё не
появился, и у меня было некоторое преимущество.
Отыскав в углу выключатель, я погасил свет и устроился за несгораемым
шкафом напротив освещенного проема лестницы. Из этого укрытия, оставаясь
незамеченным, я мог держать под прицелом дверь и засечь того, кто сюда
ворвется, раньше, чем его глаза привыкнут к темноте.
Томительно потянулись минуты. Ладонь на рукояти бластера взмокла, и я
хотел вытереть ее о куртку, но услышал осторожные шаги на лестнице. Кто-то,
крадучись, поднимался наверх. Я поднял бластер и прицелился. Ища опору для
локтя, я хотел опереться о металлический шкаф, но он неожиданно накренился и
громко, на всю пещеру, лязгнул. Я беззвучно выругался.
Приближающиеся шаги замерли. Через мгновение на лестнице что-то вспыхнуло,
и она погрузилась во тьму. Я понял, что имею дело с профессионалом, который,
чтобы лишить меня преимущества, прострелил из бластера электрический провод.
Теперь мы были на равных. Оба в кромешной темноте, оба вооружены, оба начеку.
Внезапно в моих наушниках раздался голос изобретателя, встревоженный и
невнятный. Отправив меня в прошлое, этот гениальный алкоголик определенно не
терял даром времени.
- Тит! Немедленно возвращайтесь! Я только что понял... - вопил он.
Не дослушав, я поспешно сорвал наушники и раздавил их, так как пьяное
бормотанье Махарадзе мешало слушать, как крадется во тьме убийца.
Впрочем, я этого и не услышал. Он двигался бесшумно точно кот. Я лишь
увидел, как в проходе внезапно обрисовался нечеткий силуэт, который был лишь
чуть темнее серого дверного проема. Я замер, боясь даже моргнуть и чувствуя,
что вошедший напряженно всматривается в темноту. Стрелять я пока медлил. Он
тоже.
Внезапно из дыры в декорациях пробился случайный лунный луч и упал на
руку, сжимавшую бластер, дуло которого перемещалось в мою сторону. Испытав
животный страх, я выскочил из-за несгораемого шкафа и выстрелил. Вспышка на
миг ослепила меня, а затем я услышал тошнотворный запах паленого мяса и понял,
что попал. Впрочем, на таком расстоянии промахнуться было почти невозможно.
Зажав нос, я подошел к выключателю и зажег свет. В трех шагах от меня
головой к лестнице лежало оплавленное тело мужчины с большой дырой в груди.
Голова у него была забинтована, а глаза, смотрящие в потолок, уже остекленели.
Рядом с его рукой лежал бластер. Я наклонился и увидел, что у мертвеца мое
лицо... Дальше описывать не стану, это слишком тяжело, но, клянусь, что
минуту, когда я смотрел на свой обезображенный труп, запомню на всю жизнь, и
даже теперь, много лет спустя, она порой видится мне в кошмарных снах.
Хорошо ещё, что эта мука продолжалась недолго; в соответствии с формулой
Сапчука-Махарадзе я был выхвачен из будущего уплотненной петлей времени и
вновь оказался в хронокапсуле.
Передо мной, пошатываясь, стоял пьяный в дым изобретатель. По его лицу
блуждала идиотская улыбка, а в руке он держал почти пустой графин.
Выскочив из капсулы, я схватил гения алкоголя за шиворот и встряхнул так,
что в нем забулькал коньяк.
- Какого черта? Знаете, что я только что сделал: застрелил сам себя!
- Сами виноваты. Я пы-пытался вас предупредить, но вы не с-стали меня
слушать, - забормотал он.
- Что я не стал слушать?
- Вы меня т-торопили, и я н-неправильно настроил аппарат. Вместо того,
чтобы послать одну направленную в-волну, я п-послал две, продублировав вас.
Одна из копий материализовалась на три с половиной минуты позже другой. Я
понял это не сразу, а только когда обнаружил перерасход энергии. Попытался
связаться с вами, но с-связь оборвалась.
Я застонал.
- Ах ты, пьяный идиот! Значит, палец задрожал на кнопке? Да знаешь, что ты
сделал? Натравил меня на самого себя! Что теперь будет с тем телом?
- Не в-волнуйтесь! Я уже отключил машину. Скоро труп исчезнет, а бластер я
з-заберу, когда буду там... вернее уже з-забрал. Ну как вам моя фо...
Внезапно взгляд изобретателя остановился, и Сапчук стал заваливаться
набок. Я подхватил его и уложил на диван, так как знал, что именно там он
вскоре будет созерцать себя спящим.
В любом случае гениальный потомок грузина и марсианки вырубился вовремя,
иначе бы я, не испугавшись темпорального парадокса, накостылял бы ему по шее.
Теперь же ограничился тем, что погрозил изобретателю кулаком и несколько раз
пнул хронокапсулу.
Спустив пар, я вышел на улицу. Погода, как почти всегда на Гандрене, была
мерзкой. Накрапывал дождь. Я поднял воротник куртки и отправился в гостиницу.
ВОСПОМИНАНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ
Недавно, когда я разбирал антресоли своей юпитерианской квартиры, то рядом
с коллекцией метеоритов, старым скафандром и пачкой звездных карт нашел
пыльную тетрадь. Открыв её, я обнаружил, что это корабельный журнал, который я
вёл в первые годы космических странствий. Основные записи в журнале относятся
к две тысячи четыреста восемьдесят... (не помню уже точно к каким лохматым
годам). Записи в журнале нерегулярные, с большими провалами между датами,
часть страниц съедена мышами, другую часть мои внуки извели за жаб, журавликов
и воздушных змеев.
Впрочем, уничтожено не всё. Примерно треть тетради уцелела. Наиболее
интересные записи я привожу здесь целиком.
31 дек. - 1 января. Впервые встречаю Новый год в космосе. Ещё несколько
дней назад отчетливо был виден Возничий, теперь же он отступил к востоку, зато
в переднем иллюминаторе хорошо различима цепочка звезд Персея, а в боковом -
мерцающая мешанина из Ковша Большой Медведицы, Малой Медведицы и Жирафа.
Украсил Мозг станиолем и натянул в каюте гирлянды. Настроение празничное,
и всё бы хорошо, если бы не насморк. Мозг перегрелся и несет полную ахинею.
Интересно, кто его программировал? Вот сейчас я пишу дневник, а он вопит:
"Хэппи кристмас! Здоровеньки булы! Шоп мне не быть Санта-Клаусом!" Надо бы его
выключить, но лень вставать. Сейчас допишу журнал и открою шампанское - часы
вот-вот пробьют полночь.
Пишу часом позже... уже в новом году.
Роковое невезение! Шампанское я открыл и даже с шиком. Пробка ударила
точно в окуляр и разбила оптику. Как, интересно, я теперь буду ориентироваться
во Вселенной? Показывать в иллюминатор пальцем и говорить Мозгу: лети туды,
лети сюды?
Короче говоря, с Новым годом, Тит Невезухин! Настроение испорчено.
2 января. Заменил окуляр навигатора стеклом от старых очков, оставшихся в
ракете, должно быть, от предыдущего владельца. Стекло минусовое, а зрение у
меня плюсовое, но все равно кое-что видно. Пришлось прокладывать курс заново,
так как по какой-то причине "Блин" с него сбился.
5 января. Сегодня по моим рассчетам я должен был достичь Алголя
(переменная звезда бета, созвездие Персея), но, судя по его размеру в окуляре,
до него лететь не меньше недели. Странно, что я мог так сильно просчитаться.
9 января. Алголь еще далеко, хотя уже отчетливо виден. Прочитал в
справочнике, что Алголь по-арабски означает "звезда дьявола". Ничего, я не
суеверен.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг