- Разве для такой жизни, о благородные мужики, вы родились на свет? На
свет, а не на тьму. Нет и еще раз нет! Так восстаньте, и я поведу вас к
солнцу, туда, на поверхность, где росяные травы, где светло и просто, где
воды ручьев сладки, а вечера сини. Идемте со мной. Я знаю выход!
Нимзияне переглядывались, и больше никакой реакции. Нет, может, их лица
что-то выражали, но для меня они все были на одно лицо: скошенные
подбородки, головы, заросшие колтунным волосом так, что ушей не видно.
Потом вождь отложил палку и произнес:
- Ты много слов сказал, о прикрывший голову и не снявший шкуру, глупых
и лишних слов, не имеющих к нам отношения. Здесь всегда тепло, а ты
говоришь, пойдем отсюда наверх, где дождь и ветер, где мы мерзнем и мокнем
ночами, держась за непрочные ветви. Ты говоришь, пойдем отсюда, чтобы не
служить врагам нашим. А разве велик труд перенести яйцо с места на место и
накормить детеныша? Здесь мы всегда сыты и нас никто не ест. Мы не
понимаем, что такое содрогаться от унижения, но мы знаем, как это дрожать
от страха, когда на тебя смотрит зверь. Ты дурак, прикрывший голову и не
снявший шкуру. Ты не хочешь тунга, хочешь ням-ням. Но согута тунга ци
ням-ням. Уходи!
- Вас ждут загорелые жены! - жалким голосом закричал я, уходя и еще
надеясь, что хоть кто-нибудь последует за мной. Тщетно, - видимо, институт
брака был им еще неизвестен... И материальные прелести рабства перевесили
все мои доводы. Буду самокритичен: меня не устраивал эволюционный путь
развития человечества Нимзы. Мне захотелось революции, и волосатый,
покрытый насекомыми вождь, не напрягаясь, ткнул меня мордой в стол. И
правильно сделал. Может, у них каждый с детства мечтает в рабство
попасть...
ВАСЯ РАМОДИН
Васю мы высадили на холмистой равнине километрах в двухстах от лагеря и
в стороне от динозавровых болот. Он сказал, что будет вести бродячий образ
жизни. Ходить, смотреть... Но из этого ничего не вышло. День он
действительно проходил, разглядывая окружающую красоту, а на ночь
расположился на вершинке холма, рюкзак под голову - и проснулся только под
утро. Уже не один: вокруг сидели и лежали и осторожно, стараясь не шуметь,
что-то свое делали местные жители, скорее, жительницы. Детишки тихо играли
неподалеку. Те, которые сидели рядом, смотрели не мигая на Васю с
восторженным выражением на лицах. Вася застеснялся.
- Если б это на Земле, - говорил потом Вася, - тогда понятно.
Известность, слава первопроходца, то-се. Вполне естественно. Но они с меня
буквально глаз не сводили. Когда я пошел к ручью умыться, они всей толпой
пошли за мной. И уж когда я стал зубы чистить, вообще скисли от восторга.
Надев рюкзак, я, не прощаясь, сбежал. Они гнались за мной по пересеченной
местности, и я долго слышал, как угасали вдали их взволнованные вопли. С
горестным оттенком. Я так и не понял, какого черта им от меня надо было.
Конечно, внешность у меня что надо. И фигурой Бог не обидел. - Тут Вася
постучал себя по гулкой груди. - Но это не повод гнаться за мужиком таким
большим коллективом. Короче, сбежал я от них навсегда.
Местность мне очень нравилась, я вообще люблю, когда тихие озера, и
рыба плещется, и что-то вроде камышей на берегах. Это вам не вредное
болото с лежащими стволами хвощей и гадами, кишащими в жиже. Хорошо!
Только крабы беспокоили, выходили на берег и все норовили в рюкзак
залезть. А рыба была очень даже съедобная, я ее зажарил. И пока ел, все
думал, что вот сбежал от людей, рыбу ем, крабов отгоняю, а за этим ли я на
Нимзу явился? Счастливый случай послал мне возможность прямого контакта с
местными жителями, вернее, жительницами, ну да где женщины с детьми, там и
без мужиков не обойдется. А я сбежал, как последний миробль. И чего
испугался, сам не знаю... Ел и слышал, как кто-то невидимый в кустах
шебуршит и тихо сопит. Поев, нарвал я травы для гербария, краба в ящичек
посадил, думаю, отдам Льву, пусть классифицирует. В ручье зеленой гальки
набрал, потом оказалось - изумрудная галька. Мешок потяжелел, и я отнес
его на полянку, положил рядом маячок и инфразвуковую пищалку, чтобы
отпугивать всех от чужого добра. От пищалки у меня пошли мурашки по телу,
и я поспешил уйти, выискивая приключения на свою голову. Хищники иногда
высовывались из кустов или зыркали глазами с деревьев. Жвачные маячили
вдалеке, и тут я неожиданно решил давно беспокоящий меня вопрос: почему
хищник, как правило, ходит один, а жвачные стадом? В стаде каждый
надеется, что если задерут, то не его. А хищник думает: я рискую получить
копытом по морде, да чтоб я стал с кем делиться, все сам съем... Потом до
меня донесся запах дыма, и я пошел на него, решив, что больше от людей
прятаться не стану и будь что будет.
Пещера в скале и костер у входа были видны издали. Что-то жарилось на
костре, двигались женщины, бегали ребятишки. Старики, каждому лет под
тридцать, сидели у огня, а мужички помоложе маячили неподалеку, опираясь
на копья с каменными наконечниками. Я хорошо рассмотрел все это в бинокль,
одновременно фиксируя виденное. Ну что сказать? Самый высокий - под метр
семьдесят. А если среднего поставить возле капитана, то он будет
последнему в пуп дышать. Крепкие, кривоногие, весьма волосатые, в длинных
передниках. Почти все стояли на одной ноге, почесывая другую широкими
ногтями. Ступни - дай Бог сорок восьмого размера. Босиком, но мозоли на
подошвах непробиваемые. Головы и лица заросшие, от рождения не знали ни
расчески, ни бритвы. Я долго лежал неподалеку, часовые сменились,
устроились у костра, ели. И вдруг, я даже не успел глазом моргнуть, с неба
свалилась напасть, вся в зубах, когтях и перепончатых крыльях. Упала
неподалеку от костра прямо на молодую... э... деву. Мужики у костра
вскочили, похватали копья, но было поздно. Летучий ящер, подняв ветер,
только искры от костра, поволок добычу, летя низко над землей, почти надо
мной. Ну, реакцию мою вы знаете. Я вскочил, джефердар к бедру. Всего один
импульс. Хищник скуксился, трахнулся челюстями о баодуб - ну, такое
толстое дерево - и застыл в неестественной позе. Дева лежала рядом, и,
пока мужики подбегали к нам, я ее мельком рассмотрел. Блондинкой я ее бы
не назвал, и вытаращенные от ужаса глаза не были голубыми. Нос так себе,
скорее курносый, чем с горбинкой. Рот раскрыт, и зубы не выбиты. Бюст...
э... наводил на мысль, что лифчика они не носят. Подбородок с ямочкой,
м-да! Бедра произвели на меня глубокое впечатление. Коленки в мозолях и
выступают, но икры хорошей формы, вроде моих. А ступни на тридцать восьмой
размер - по их меркам миниатюрная нога. Талия тонкая, а пупок глубокий и,
как говорили древние индийцы, вмещающий две чашки розового масла. Кожа
коричневая, расчесы только на ягодицах, но струпьев нет. Вот все, что я
успел рассмотреть, не то чтобы в деталях, а так, в общем. Короче, если бы
ее откислить пару часов в горячей воде, то совсем ничего была бы.
Мужички подбежали не очень озабоченные, на меня уставились, на деву
ноль внимания, полагаю, раньше на нее уже насмотрелись. Птеродактиль
лежит, женщина, значит, лежит, а они на меня копья наставили. Нехорошо. Я
им знаками показываю: птеродактиля я уложил, деву спас. Смотрят: следов
насилия на ящере нет, и я, выходит, к этому не причастен, а насчет девы...
стоило ли? Э, думаю, сейчас я вам покажу. Переключил джефердар на
пробуждающую иглу, пальнул с грохотом и дымом - и ящер задвигался,
защелкал зубами. Обо мне забыли, кинулись колоть животное копьями.
Закололи и на меня с почтением поглядывать стали, ибо убить - ума не надо,
а вот оживить...
А дева лежит, живая, но обездвиженная. Взяли ее на закорки, пошли в
лагерь и меня пригласили.
Мое появление особенного переполоха не вызвало. Подходили, оглаживали
скафандр, трогали вещи, не делая попыток присвоения. Я бы сказал,
дружелюбно-равнодушные люди. Когда я пошел за оставленным рюкзаком, меня
легко отпустили. Я принес барахлишко и решил пожить здесь немного. Тем
более что спасенная дева пригласила меня осматривать пещеру.
Как они тут живут? - подумал я. Лежат охапки плохо просушенной травы,
шкуры со свалявшейся шерстью, пахнет какой-то дрянью, сыро и гнусно. Чадят
маленькие костры, не для обогрева, для освещения, ибо вход в пещеру -
только одному протиснуться. И с потолка капает. Но, видимо, живут:
заходили женщины, забегали пузатые детишки, подкладывали ветки в
костерики, а у меня для них ничего с собой не было... Впрочем, в самые
темные закоулки пещеры никто не заходил.
Когда кончили осмотр, снаружи меня уже ждали. Спасенная дева ушла к
костру, сильно жестикулируя, что-то говорила, а вокруг сидели
нимзияне-мужики, цокали языками, ахали в нужных местах и хлопали себя по
животам. Спасенная буквально разорялась, тыча в меня растопыренной дланью.
Видимо, совместный осмотр пещеры никак не улучшил ее характера. Женщины
толпились в отдалении и, судя по их загнанному виду, были весьма далеки от
мыслей об эмансипации. Ничего, подумал я, дождутся матриархата - свое
возьмут. А спасенная корила мужиков, что они прошляпили птеродактиля,
дескать, меньше в носу ковырять надо, а больше следить за небом и лесом. А
то от этих мужиков никакого толку, а женщина и за детьми смотрит, и еду
готовит, да еще в деле спасения должна полагаться на какого-то
подозрительного типа, и откуда он взялся, и почему весь в тонких шкурах
неизвестного зверя? И неплохо, дескать, было бы его раздеть, а шкуру ей
отдать. Мужики стали хмурыми: раздеть - это правильно, но с какой стати
шкуру ей? Пусть спасибо скажет, что жива осталась, а то еще и шкуру.
Они пасмурно поглядывали на меня, потом вождь (самый пузатый - всегда
вождь) сделал попытку стянуть с меня куртку. Гм... Его так быстро вытащили
из костра, что он по-настоящему и обгореть не успел, только задымилась
шерсть в районе копчика. А я с корнем выдрал ближайшую осину или, может,
местный дубок и издал вопль, усиленный мегафоном, тоже скрытым в
воротнике. Вопль получился - ого! Они так и полегли, а в кустах кто-то
охнул от неожиданности. Вообще, когда тайно сидишь в кустах, надо быть ко
всему готовым. Спасенная дева иссякла. Все долго молчали, и тут включился
мой кибертолмач, работающий также в диалоговом режиме.
- Если меня не трогать и не давить на самолюбие, то со мной можно
ладить, - сказал я, и толмач перепел это тремя словами. - Птеродактиля и
других кусачих я не боюсь. А вон там, в кустах, лежит зверюга, так это я
ее уложил голосом...
А что? Объяснять им про звездолет, что я с другой планеты? Не поймут.
При контактах контактирующий должен приспосабливаться к уровню
контактируемого, а не переть на рожон со своей эрудицией. Говорить
доступно, словно ты на ученом симпозиуме разъясняешь ведущим дубарям, чем
шпонка от втулки отличается.
Я пошел в кусты, и, представьте, там, закатив глаза и крестом сложивши
когтистые лапы, в глубоком обмороке лежал бычок. Его-то я и обозвал
зверюгой. Покрытые толстой мозолистой кожей и редкой шерстью бока его
слегка вздымались. Я смочил бычку ноздри жидкостью из фляги и оставил
лежать. А аборигенам сказал, что это моя личная добыча, неприкосновенная
для других. Если подумать, то действительно, он целый день втихую топал за
мной, на что-то надеялся, чего-то хотел, а теперь я его отдам на съедение?
Кто бы меня понял? Зато теперь не только капитан, теперь и я бычка
удостоился.
У костра в кругу мужчин все еще сидела как равная спасенная мною дева,
грызла лакомый кус и негромко шпыняла мужиков за отсутствие
мужественности, за нерешительность, за неумение прижать к ногтю
безволосого мозгляка в тонко выделанной шкуре. Это все мне на ухо
наговорил толмач. Безволосый мозгляк - это, значит, я. Они отмалчивались.
Вождь изредка потирал нижнюю часть поясницы, на коей созревал синий
инфильтрат. Тут спасенная дева, сказав, что ее зовут Нуи, позвала меня
осматривать пещеру. После осмотра я подсел к костру, отрезал самый смачный
кус мяса, посолил и на кончике ножа в знак примирения протянул вождю.
Вождь взял мясо, попробовал и расплылся в невозможной улыбке. Но мой нож
ему еще больше понравился. Ладно, думаю, отдам, у меня запасной есть. Он
так и впился в рукоятку двумя руками и сказал:
- Ешечит бзон усыгуса твенти!
Кибертолмач мне перевел: "О, великий воин, разлука с которым
непереносима, красота которого неописуема, сила которого неодолима, а
живот благоухает, который ногой может переломить хребет большого санрака,
а криком через ноздрю сокрушить любого зверя и сразить неведомо как
летучего рымла..."
Вот это да, подумал я, вот это язык. Всего четыре слова, а сколько
смысла! И какого смысла!
Видимо, язык действительно емкий, ибо толмач просто изошел
комплиментами: "О превосходный, о владелец большого мешка с добром, не
считая круглой пустотелой палки, которая делает "бум" и извергает огонь с
дымом!"
- Снопа! - закончил вождь, а толмач после секундной заминки перевел:
"Дай пострелять!"
- Скиса хи! - ни с того ни с сего ответил я. - Мазел са кропи!
Вождь потемнел лицом.
Я погладил воротник: - Как ты ему перевел?
- Сейчас разуюсь, - ответил Толмач.
- Им это непонятно, они обувь не носят.
- У меня глаз нету, я ориентировался на тональность беседы. А если так
ставишь вопрос, то ищи синонимы сам.
Кибертолмач замолк. Известно, что автоматы создавались для
дипломатических переговоров, отсюда и некая цветистость в выражениях. До
сих пор нам это не мешало. И я решил терпеть.
- Ладно, скажи им "спокойной ночи" и что я собираюсь спать у костра.
Кибер перевел - и вождь заплакал, и остальные пригорюнились.
- Ешечит бзон, - сквозь слезы высказал вождь. - Са зелих кропи.
Толмач сказал: они говорят - нехорошо смеяться над чужими бедами, здесь
спокойных ночей не бывает, а снаружи, несмотря на костер, меня съедят.
Я вроде их ничем не оскорбил, но кто знает эти инопланетные обычаи,
хочешь как лучше... Я молча надувал матрац, аборигены молча дивились.
Дева, которую, оказывается, звали Нуи, снова позвала меня осматривать
пещеру, но в нее уже плотно набились нимзияне, унося с собой высушенные за
день на солнце шкуры.
Я улегся, и надо мной мерцали незнакомые звезды, складываясь в
незнакомые созвездия. Я нашел наш орбитальный спутник связи и,
успокоенный, заснул. Надо сказать, я как лег, так и встал, свежий и
бодрый. Я вообще сплю как младенец, ибо ежели совесть чиста, то и сои
крепок.
Утром, не успел глаза продрать - святая троица! - лежу, а вокруг сидят,
как в тот раз, когда я сбежал. На меня глядят. У женщин слезы текут, с
чего бы это? Мужики смотрят завистливыми глазами. Вождь совсем скуксился -
и нож его не утешает. Сажусь к костру, вокруг тишина, мне лучшие куски
подкладывают и глядят, как я ем. Неприятно. Пошел бычка навестить, уже
сидит, глазами хлопает, задвигался, руку мне облизал...
И удивляюсь я, что ночью меня никто не тронул, ведь вокруг хищники
кишмя кишели, и костер в середине ночи погас. Тут подошла Нуи и повлекла
меня осматривать пещеру. Там она выразила надежду, что я и впредь буду
спать снаружи.
Я вызвал лагерь, рассказал обо всем, навьючил на себя рюкзак и дальше
пошел, я передумал оставаться здесь. Вокруг как в зоопарке, только без
клеток, и пасутся, и дерутся, и друг друга едят. Разнообразие жизни
поразительное. Как и должно быть на планете, где враг всего живого человек
еще не пришел к власти. Иду я, снимки делаю, звуки записываю, минералы
собираю, пробы вод беру. К полудню устал, прилег, а рядом карчикалой уже
сидит, скалится. Махнул я рукой, черт с тобой, сиди, не станешь же ты меня
сонного кусать! Но тут меня как ударило: а где, думаю, бычок, а может, он
бычка уже съел? Пробежал я по окрестностям, всякую живность распугал, нет
бычка. И останков нет. Тут я врезал карчикалою в переносицу, говорю:
- Бибинела токата, мазел цукен!
А толмач из-под воротника орет: "Мир вам!"
Дал это я ему по сусалам, только руку отбил, а он еще успел мне кулак
лизнуть. Я притих. А что, чем виноват карчикалой, он, может, с детства
бычками питается и съедает целиком, с кисточкой от хвоста. Не в один
присест конечно. За что же ему морду бить?
В кустах, вижу, уже угнездились женщины и дети. Выследили. Возникла из
ничего Нуи и поволокла меня осматривать пещеру.
А потом я опять надел рюкзак и все равно пошел дальше. За мной трусил
карчикалой, а в пределах видимости, не далеко, не близко, короткими
перебежками двигались женщины с детьми и без. Чертовщина какая-то.
Живность разбегалась передо мной, а гигантские ящеры делали вид, что не
замечают нас.
День прошел бездарно, а к ночи карчикалой завалил зазевавшееся жвачное,
я разделал его, разжег костер, подождал, пока прогорит, и на углях стал
жарить мясо. Поев, я отошел в сторону и лег. Смотрю, на запах придвинулись
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг