километров вокруг. Два полка на прочесывание. И звено "Барракуд" для
подстраховки.
Чтобы всех мышей в округе нашли.
На хорошо видимом с дороги базарчике, где постоянно шла мелкая торговля,
горели перевернутые прилавки. Все было разгромлено, и не так, как во время
"регулярных" облав коменданта - разгромлено всерьез. У обочины лежал труп
молоденькой девчонки, из тех, что обычно паслись вокруг базы - она, наверное,
пыталась убежать. Скалолазы не знали ее имени, все называли девочку Пинта. Еще
несколько трупов оттащили в канаву, их наполовину скрыло грязной водой.
Несколько солдат рылись в разбросанных везде товарах, один что-то ел, срывая
блестящие обертки. Прямо через поле шла густая цепь пехоты. Высоко в небе висел
хищный темный силуэт.
- Ни хрена себе... Телефонный звоночек. Зорге, сука. Добраться бы до него.
- Гляди, как бы он до тебя не добрался. Тут не меньше полка. Всех на уши
поставили.
- Козлы. - Димка озирался по сторонам, сбросив скорость, но не выпуская
руля.
- Хорошо, что мы меры приняли. Все нормально.
- Ни хрена себе нормально. Пинте это расскажи. Вообще не надо было
звонить. Идиоты.
- Все хорошо, Дима. Все нормально. Все нормально, подъезжаем к КПП. Держи
улыбку. Ну, с Богом; Мирра, давай, родной.
- Камера, - прошептал Димке Гера. - У него за спиной видеокамера.
- А ты что хотел. Халява кончилась. Но еще минута у нас есть.
Часовой вернул Димке "профсоюзный пропуск" и открыл ворота. Вездеход
въехал на территорию базы и сразу повернул направо, подальше от казарм, в
сторону собственно гильбростанции. Не мудрствуя лукаво, Димка притопил педаль
газа. Счет шел уже на секунды. Вездеход набирал скорость, Гера, глядя в заднее
стекло с автоматом наизготовку, видел, как дежурный офицер говорит с кем-то по
внутреннему телефону. Сбоку неуверенно топтались несколько солдат.
Мирра, похожий на выжатый лимон, покрытый бисеринками блестящего пота,
съежился на заднем сидении. Ему было страшно, и страх этот, как вата
разорванной игрушки, выползал из него наружу и мягкими лапами касался всех.
Впрочем, страшно было и без Мирры.
Димка уже гнал, натурально гнал на предельной скорости, когда взвыла
сирена общей тревоги. У самых колес мелькнул и отпрыгнул в сторону кто-то в
белом халате, изумленно глядя вслед вездеходу; они повернули в последний раз,
пробили проволочное ограждение, прочертили бруствер и влетели на территорию,
обозначенную литерой "Г". Металлическая табличка с черепом и костями, сорванная
с креплений, осталась болтаться на треснувшем столбе. Сзади послышалась
автоматная очередь и почему-то вспыхнули прожектора.
Впереди, у кирпичного ангара, махал руками Женька.
Еще вчера вечером, зная, что предстоит "телефонный разговор", и не желая
рисковать, Женька принял решение перебраться непосредственно на гильбростанцию.
Это было рискованно, но это надо было сделать. Имея в своем распоряжении
подробный план и зная, каким проходом обычно пользуются местные "самовольщики",
скалолазы по одному, по двое просочились за КПП. У самой проволоки на
подстраховке стоял Мирра - он должен был, в случае чего, "объяснить" патрулю,
что все в порядке. Чтобы обошлось без стрельбы и тревоги.
Обошлось даже без "объяснений" - скалолазы не зря столько времени изучали
график движения патрулей и привычки дежурных.
Собравшись в старом ангаре, который вот уже год перестраивался под
какое-то техническое здание станции, скалолазы устроились на ночлег между
штабелями кирпичей, наваленными как попало досками и пустыми бочками из-под
ГСМ. Соорудили что-то вроде низкого навеса, чтобы не спать на виду, и теперь
даже зашедший в ангар охранник не поднял бы тревоги. Чтобы обнаружить
скалолазов, нужно было подойти к ним вплотную, да еще и под щит заглянуть.
Впрочем, и в этом случае любопытствующий вряд ли успел бы поднять шум.
Разумеется, подобная маскировка не могла быть долгой - ни поесть
по-человечески, ни даже выйти из ангара возможности уже не было. Любая
случайность, шустрый солдатик, сторожевые собаки, которых могли отвязать и
выпустить во двор - погубить их могло что угодно. Фактически они сами залезли
зверю в пасть.
Но это было необходимо.
Если бы встреча с "Зорге" облегчила переход и необходимость в прорыве
отпала бы, все должны были выйти тем же путем, что и проникли на станцию. Для
этого существовал специальный "успешный" сигнал Геры - четыре ракеты красного
огня, запущенные на окраине Москвы в строго определенное время. Из-под крыши
ангара, где постоянно сидел, раскорячившись на стропилах, наблюдатель, было
хорошо видно этот район.
Отсутствие "успешного" сигнала обозначало засаду или бесполезный, а
значит, опасный разговор. В таком случае прорыв необходимо было предпринимать
быстро, не дожидаясь, пока растревоженные войска доберутся до их группы.
У троих, шедших на переговоры, было четыре часа на то, чтобы вернуться и
прорваться на базу. Им бы и этого времени не дали, но очень нужен был Мирра.
Впрочем, если бы Димку или Мирру взяли, существовал и тревожный сигнал -
три зеленые ракеты. Тогда Женька должен был начать штурм немедленно, так как
ожидание в этом случае было сродни самоубийству.
Сирена сменилась частыми, тревожными звонками; по всей базе, согласно
какой-то инструкции, был пущен газ.
Скалолазы в бронежилетах, обручах и масках - обычными фильтрами решили не
ограничиваться, ворвались внутрь гильбростанции, открыв кодовый замок
противотанковой гранатой. Сразу на входе, выронив оружие, рухнул навзничь
Мишка: один из охранников выстрелил ему в лицо. Уже в следующее мгновение
солдат и его напарник были сметены огнем четырех автоматов. Димка, Рома, Юлька
и Ирина открыли огонь в направлении ангара и казарм, оттуда уже бежали к ним
несколько фигур в защитной форме. Один из солдат споткнулся и косо сполз на
землю, остальные залегли.
Дальше почему-то опять была стройка, монтировалось сложное строение из
железобетона и стальных плит. Оттуда порскнули в разные стороны несколько
человек с инструментами. Гришка, опрокидывая ведра с раствором, побежал было за
ними вслед, но жесткий окрик Женьки вернул его обратно. Скалолазы миновали
длинный, широкий, ведущий вниз коридор и оказались в огромном зале.
Женщина-охранник на входе, сидевшая у экрана следящей за коридором камеры,
увидев скалолазов, подняла руки вверх. При этом в правой руке она держала
пистолет - дулом в потолок - и смотрела прямо в зрачок автомата безумными от
ужаса глазами. Женька походя, легким ударом приклада выбил у нее пистолет и
жестом указал на охранницу Зойке. Та уложила ее на пол лицом вниз и принялась
вязать. Все остальные, явно "рабочая смена" ученых, обслуживающих станцию,
застыли кто в креслах, кто у экранов, кто у пульта. Двое стояли у больших окон,
выходящих в какое-то внутреннее помещение. Не все догадались поднять руки, но
замерли все. Белый свет под потолком и белая же облицовка стен делали общую
картину почти праздничной. У самого входа замерли Маша и Лена; вид у них был
такой, что и сам Женька испугался, не начнут ли они стрелять раньше времени.
- Игорь и Гера, по коридору вперед, блокировать южный пост, но не
нападайте. Воха, следи за внутренними окнами.
Огромный, почти двухметровый Игорь и маленький Гера тут же исчезли.
Никакой стрельбы в стороне пока не слышалось. Это было хорошо.
- Так, яйцеголовые. Сейчас кто-то из вас откроет нам портал. Ты.
Седой в штатском костюме отрицательно покачал головой. Коротко хлопнул
выстрел, и он упал, обливаясь кровью.
- Как хочешь. Ты. Маленький очкарик с бегающими глазками молитвенно
выставил вперед руки и немо распахнул рот, пытаясь что-то сказать, но не
издавая ни звука.
- Он не может, - скрипуче сказал Мирра. -Действительно не может.
- На пол. В сторону и на пол. Остальным стоять. Ты.
- Что вам нужно? - Высокий светловолосый немец в военной форме без знаков
различия говорил по-русски с явным акцентом.
- Ты знаешь, что нам нужно. Откроешь портал.
- Я не пони...
- Ты понимаешь. Быстро! - Женька выстрелил в стену у его головы.
Немец поморщился, кивнул и подошел к пульту. Начал что-то переключать.
- Это не то, - громко прозвучал скрипучий голос Мирры. - Он хочет
разомкнуть цепь. Он не боится.
Последние его слова прозвучали одновременно с новым хлопком. Светловолосый
прижал руки к животу и упал, удивленно закатив глаза.
- Еще этот. И этот. И этот. Остальные будут помогать.
Три хлопка. И еще трое убитых.
- Все. Будете работать - останетесь жить. Можете пойти с нами.
- Они не могут пойти с нами.
Тихий голос Мирры сейчас вселял в местный персонал гораздо больший ужас,
нежели Женькин автомат.
- У каждого из них вшита капсула с ядом, блокирующая любой переход, -
бесстрастно констатировал карлик.
- Значит, останетесь здесь. Работать, быстро. Из пятерых оставшихся
четверо развернули свои кресла и принялись набирать какие-то колонки цифр,
последний стоял у окна и, щурясь, часто моргая, смотрел на Женьку. Голова его
глубоко ушла в плечи, руки как будто свело над головой, по штанине расползалось
темное пятно.
- Он ничего не соображает.
- Вижу, - хмуро ответил Мирре Женька и жестом указал - на пол.
Маша подскочила к застывшему у окна "ученому", но тут же странно дернулась
всем телом, изогнулась и упала. Ее пальцы судорожно проскребли пол; глаза
начали тускнеть. В оконном стекле зияло, расползаясь короткими лучиками,
пулевое отверстие. Свинец вошел точно под ложечку, на дюйм выше бронежилета.
Женька и Мирра отскочили к стене. Гришка, как сомнамбула, шагнул к сестре, не
выпуская из рук автомата, потом выронил его и опустился на колени. "Ученый", не
опуская рук, тупо смотрел на хрипевшую у его ног Машу, а секунду спустя точно
такая же дырочка появилась и на его шее. "Ученый" длинно дернулся всем телом и
упал прямо на Гришку, но паренек, похоже, этого не заметил - он оттаскивал тело
сестры.
- Сука. Снайпер. Сука. И не подойти. Женька с горящими бешенством глазами
смотрел то на Машу, недвижно лежавшую у Гришки на коленях, то на разбитое окно,
по своему строению напоминавшее световую шахту. Несколько раз выстрелила Зойка,
вышибая из рамы остатки стекла, но вряд ли она в кого-нибудь попала. И Женька,
и Мирра, и работающие в креслах были пока в мертвой зоне. Вероятно, в мертвой
зоне был и Гришка, хотя сейчас его это мало волновало.
Стреляли из внутренних помещений станции.
- Сейчас они гранатомет подтянут, и хана. Гриша, не вздумай выпрямляться.
Оксана, отойди к стене.
Сзади, со стороны ангара, как будто в ответ на Женькины слова раздался
взрыв ручной гранаты. Еще один. И еще. Застучало и с южной стороны.
- Быстрее! Пока свет не вырубили. Почему они не обесточат установку?
- Здесь автономное питание, - ответил мужчина с изъеденным оспой лицом. Он
смотрел на Женьку совершенно без страха и продолжал работать, быстро нажимая
какие-то кнопки. - Подождите еще минуту, товарищи. Сейчас все будет готово.
Женька вопросительно посмотрел на Мирру, тот успокаивающе кивнул головой.
Сзади опять грохнуло.
- Все!
В центре зала, где стояла огромная металлическая чаша, появилось огненное
кольцо.
Женька высунулся в коридор и закричал, перекрывая грохот выстрелов:
- Уходим! Все уходим, быстрее!!! Гришка, уходим, пошли!
Мирра тем временем уже шагнул в кольцо и исчез. Женька стоял возле чаши и
держал на прицеле ученых. Судя по всему, этого не требовалось; двое сидели в
креслах, глядя на него испуганными глазами, руки их, повинуясь стволу автомата,
снова поднялись вверх, еще один меланхолично смотрел перед собой, казалось, не
замечая Женьку и медленно покачивая головой. Тот, у которого лицо было изрыто,
улыбался, нервно подрагивая губами. Руки он держал на столе, не касаясь кнопок,
Оксана и Володя шагнули в огненный круг. В дверном проеме появилась Юлька;
повинуясь знаку Женькиной руки, она легко, рыбкой, вытянув вперед руки, нырнула
в кольцо. Пошла Лена, затем Зойка, Ира, Игорь, Гера и тоскливо оглянувшийся
Гришка. Последними появились Рома и навалившийся на него Демьян, заплетающиеся
ноги которого уже не шли, а волочились по полу. За Димкой тянулся кровавый
след; Ромка торопливо тащил его к чаше. Женька, не помогая им, держал на
прицеле и дверной проем, и ученых, обливаясь потом и чувствуя, что ему уже не
успеть. Наконец Ромка достиг чаши и вместе с Димой ввалился, почти упал в
кольцо; Женька метнулся следом и в этот миг в дверях зала мелькнула фигура в
защитной форме, короткий ствол плюнул огнем в спину Женьке, а тот уже прыгал в
ослепительно яркий, бьющий в глаза огненный круг, и последнее, что он ощутил,
падая в раскрывавшееся ничто, был жестокий удар под лопатку.
Думм, езел... Майн Готт...
- Группе "Волки" подразделения "Смерч" тревога по литере двойное "А".
Немедленно подготовить экстренный выход; нарушен периметр Московской
гильбростанции, нарушителей более десятка. Необходимо любой ценой уничтожить
нарушителей, не допустив утечки информации. Обеспечить "волков" фотографиями
беглецов с базы "Алатау", документами российской тайной полиции, местными
деньгами. Непосредственно перед выбросом, с целью исключить возможность
невозвращения по любым причинам, каждому бойцу обязательная инъекция глюконата
"С". Таймер активизации яда сорок восемь часов, допуск шесть минут, этот же
срок - контрольный для возвращения на базу. В случае невыполнения или
частичного выполнения задания все бойцы группы "Волки" будут расстреляны. В
случае полного выполнения задания - награждены. Разрешается применять все виды
оружия, кроме разглашающих информацию проекта "Гейзер". Довести приказ и
информацию о глюконате до каждого из "волков" с целью правильной
психологической ориентации группы. Начинайте операцию.
ГЛАВА 39
Женьку трясли. Трясли как грушу, усыпанную спелыми плодами, трясли, что-то
кричали в уши, щипали за нос и пытались поставить на ноги. И все это
одновременно.
Наконец он стал слабо отбиваться и открыл глаза. Скалолазы стояли на дне
глубокого оврага, забитого сучьями и влажной листвой. Со всех сторон их окружал
кустарник с уже поблекшими, желтеющими листьями.
Осень. Конечно же, осень.
Ромка и обычно серьезный Гера скалились. Димка был раздет до пояса и лежал
на собственной куртке. Всю его грудь и левое плечо покрывали окровавленные
бинты. Рядом, со шприцем в руках, копошилась Ирина. Остальные девчонки и Гришка
просто озирались вокруг. Не хватало Игоря и Мирры. Женька, не задавая никаких
вопросов, снял с себя рубашку и бронежилет. Посмотрел в маленькое круглое
зеркальце. На спине прорисовалось здоровенное черное пятно. Синяк. И только-то.
Он вдохнул поглубже; боль была, но ребра, пожалуй, целы. Синяк, всего-навсего
синяк.
Тьфу. Слава тебе, Господи. Он стал застегивать рубашку.
- Погони нет?
Рома, которому он адресовал вопрос, широко улыбнулся.
- Все нормально, Евген. Не журись. Все нормально.
- Ты поглядывай, нормально. И вообще, надо отсюда уходить. Долго я был без
сознания?
- Минут десять.
- Что с Димкой? - Теперь Женька смотрел в сторону Ирины. Та жалко
улыбнулась в ответ.
- В больницу ему надо. Шея, рука, и один осколок пробил бронежилет. Внутри
где-то, в боку. Он, конечно, хорохорится, но ему надо в больницу.
- Понятно, - Женька, покряхтывая от боли в ребрах, застегнул рубашку и
задумался, глядя на бронежилет. Надевать его очень не хотелось, не хотелось
вообще шевелить левым плечом.
- Рома, - наконец позвал он; Ромка, всегда понимавший все с полуслова,
придержал жилет сзади, набрасывая его Женьке на плечи, как заправский швейцар.
- Спасибо. А где Игорь?
- На разведку пошел. Там Мирре что-то почудилось. А вот и они.
Сверху послышался треск, появились Мирра,
Игорь и какой-то незнакомый парень в пятнистой куртке защитного цвета. Он
все время оглядывался на Игоря, спотыкался и скользил на мокром склоне. В руках
у него была сумка и странный оптический прибор. Мирра косолапо семенил рядом.
На самом краю парень выпрямился и снова оглянулся, пытаясь что-то сказать, но
Игорь пихнул его в спину прикладом автомата, и "задержанный" скатился, цепляясь
за ветки, прямо к Женькиным ногам.
Озираясь и нарочито медленно отряхиваясь, он встал. Трехлапый прибор,
похожий на телескоп, валялся на земле. Чувствовалось, что парень больше всего
расположен немедленно дать деру.
- Ты кто?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг