глаза.
- Нам нужно скорее заканчивать наши работы, Клайв. Нельзя оставлять
общество в неведении.
- Если мы выступим с недостаточно обоснованными сообщениями, нас просто
поднимут на смех. Это может только повредить.
- Я вас понимаю. Вы все еще надеетесь, что вам удастся установить с ними
контакт и взаимопонимание. Я в этом не уверен. Да, кстати, сколько у
муравья ног?
- Шесть, конечно, у всех насекомых шесть ног.
- Я так и предполагал. Понимаете ли, я все думал над вашими неудачными
попытками установить контакты на основе математической логики, и я знаю
сейчас, почему это не удалось. Это до смешного просто. У них не
десятичная, а шестиричная система счисления. Ведь мы выбрали число десять
за основание нашей системы лишь потому, что у нас десять пальцев на руках.
Это совершенно произвольно. Просто неандерталец начал считать по пальцам
число убитых оленей. С тем же успехом можно взять любое другое число.
Например, в наших компьютерах мы пользуемся двоичной системой, у древних
майя была пятиричная система, а вавилоняне взяли за основу число
шестьдесят, и мы до сих пор пользуемся этой системой для измерения углов и
времени: шестьдесят секунд - одна минута - одна единица следующего
разряда, шестьдесят минут - один час и так далее. А муравьи начали считать
по ногам. Шесть ног - один муравей. Новый разряд - единица с нулем. Вы
следите за моей мыслью, Нерст? Это весьма интересные данные для истории
муравьиной науки.
Ширер торжествующе смотрел на Нерста. Он весь преобразился, охваченный
радостью открытия. Человеку свойственно испытывать радость всякий раз,
когда он понимает, находит стройную закономерность в том, что раньше
казалось ему хаосом случайностей. Это тоже есть акт упорядочения
информации, уменьшения энтропии.
- А те цифры, - продолжал Ширер, - которые вы мне тогда передали, это
всего лишь ряд простых чисел в шестиричной записи!
Нерст молчал, напряженно думая, стараясь восстановить в памяти
разрозненные результаты своих наблюдений и осмыслить их с новой точки
зрения.
- Да, я понимаю вас. Это вполне логично и действительно дает некоторый
ключ к пониманию исторического хода их развития... Но если так, то можно
составить таблицы перевода с одной системы в другую? Подобно тому, как это
делается для компьютеров?
- Конечно! Это не представит ни малейших затруднений. Нужно только
помнить, что у них число шесть является единицей следующего разряда, как у
нас число десять. Тогда семь нужно записывать как наше одиннадцать, восемь
- как двенадцать и так далее. Это очень просто. Важно то, что и в этой
арифметике дважды два - четыре, а пятью пять - двадцать пять, только
записываются они иначе...
Ширер суетливо подбежал к пишущей машинке, торопясь и нервничая, заложил
лист бумаги и начал выстукивать таблицу перевода:
Таблица перевода чисел из одной системы в другую
Десятичная система Двоичная система Шестиричная система
(компьютеры) ("муравьиная")
0 0 0
1 1 1
2 10 2
3 11 3
4 100 4
5 101 5
6 110 10
7 111 11
8 1000 12
9 1001 13
10 1010 14
11 1011 15
12 1100 20
13 1101 21
..... ..... .....
За окном послышался шум подъехавшей машины.
- Линда приехала, - сказал Нерст.
Линда Брукс вернулась усталая и оживленная. Так входят в дом матери, неся
рождественские подарки: "Смотрите, дети, что я вам принесла..." - заранее
предвкушая ту радость, которую они могут доставить своим близким.
- Я еле смогла добраться, - говорила она еще на пороге. - Все дороги
перекрыты. Пришлось делать большой объезд. Я едва смогла убедить
полицейских, чтобы меня пропустили. Пришлось доказывать, что у меня здесь
осталось двое детей... Разве не правда? - Она улыбнулась своей шутке. -
Вот ваши сигареты, доктор Нерст. И почта. Я видела в городе этого
корреспондента, мистера Фишера. Он, конечно, пристал ко мне со всякими
вопросами, но я отказалась отвечать. Я была стойкой как скала. Он от меня
ничего не добился. Он сообщил, он просил вам передать, что он продал свой
договор с вами относительно монополии на право информации. Официальное
уведомление должно быть в почте. Теперь вместо него с вами будет иметь
дело Гарри Купер, комментатор из "Эй-Би-Эс". Вы его знаете?
- Не знаю и не желаю знать, - ответил Нерст.
- Ловкий ход, - заметил Ширер, не отрываясь от пишущей машинки. - Теперь у
него развязаны руки. Он, очевидно, содрал с этого Купера хорошую сумму, а
сам будет теперь направо и налево торговать той информацией, которую успел
здесь собрать. Очень ловко. И мы лишены возможности на него повлиять. Я
составляю таблицу до трех десятичных знаков. Я думаю, пока этого хватит?
- Да, да, конечно. - Нерст просматривал полученные письма. - Вот видите,
опять из Оксфорда. Просят подтвердить мое участие в конгрессе. Очевидно,
до них тоже дошли сведения о муравьях. Но они проявляют британскую
сдержанность и прямо об этом не пишут.
- В Парадайз-сити только об этом и говорят, - заметила Линда. - Все
помешались на муравьях. А наш город совершенно опустел. Никого. Ни одной
живой души. За всю дорогу я видела только одного фермера - он грабил
радиомагазин. Вытаскивал из разбитой витрины какие-то ящики и грузил в
свой "пикап".
Нерст разбирал бумаги, полученные из Оксфорда, - план работы конгресса и
перечень докладов. Нерст увидел свою фамилию и предложенную еще весной
тему: "К вопросу о биологической радиосвязи у насекомых". Среди других
сообщений он отметил доклад профессора Ольшанского из Московского
университета: "Влияние ионизирующей радиации на филогенетическое развитие
высшей нервной деятельности у Апис меллифика". "Возможно, этот русский
проводит на пчелах почти те же опыты, что я на муравьях, - подумал Нерст.
- Только он, видимо, идет к цели с другого конца..." Нерст просмотрел
список делегатов и анкету, в которой просили указать, когда и каким
транспортом приедет делегат, и будет ли он один или вдвоем, и сколько мест
в гостинице нужно резервировать.
Нерст сразу начал заполнять анкету. На последнем вопросе он задержался,
взглянул на Линду и написал: "2 места".
12
22 июля.
15 часов 30 минут.
Рэй Гэтс стоял перед разбитой витриной радиомагазина. Издали могло
показаться, что человек просто стоит и глазеет на опрокинутую радиолу,
изучает для собственного удовольствия случайные формы осколков стекла,
странные извивы трещин.
Но в действительности Рэй Гэтс был здесь неспроста. Он ждал. В его позе
было что-то покорно-услужливое, ватное. Эдакое лакейское подобострастие
человека, полностью лишенного сознания собственного достоинства. В давние
времена так держались мелкие писари перед лицом сурового начальника или
дрожавшие за свою шкуру предатели на докладе у фашистского оккупанта.
Он стоял и ждал, как бы прислушиваясь к внутреннему голосу, который должен
был подсказать ему, что он должен делать. Медленно и неуверенно он шагнул
вперед. Хрустнули осколки стекла. Он прошел через витрину и остановился
внутри магазина. На полках были выставлены приемники и телевизоры. Все
осталось почти в том виде, как было в последний день перед бегством из
города. Владелец магазина, видимо, так торопился, что не стал ничего
упаковывать. Рэй Гэтс постоял минуту, как бы ожидая нового приказания, и
затем, так же вяло и неуверенно, как раньше, прошел в глубь магазина к
тому отделу, где находились радиодетали. Он остановился перед шкафом,
составленным из множества отдельных ящичков с названиями деталей. Он не
стал читать эти надписи, а вместо того начал медленно водить рукой, как
это делают дети в игре "жарко - холодно" или саперы, работая с
миноискателем. Рука задержалась у одного из ящиков. Рэй Гэтс натянул
перчатки и выдвинул ящик. Там лежали упакованные в прозрачный пластик
германиевые триоды. Он рассеянно поворошил их, как бы ожидая найти в ящике
что-нибудь более ценное или хотя бы понятное, и, не найдя ничего
заслуживающего внимания, поставил ящик на прилавок. Затем он прошел к
двери в подсобное помещение. Она была заперта. Он подергал ручку - дверь
не открывалась. Гэтс потоптался на месте и, не зная, что делать, присел на
край прилавка. Закурил, но тут же бросил сигарету и придавил ее своим
тяжелым башмаком. Звонко сплюнул на кафельный пол. Сдвинул на лоб свою
широкополую шляпу и почесал за ухом.
На шляпе сидела стальная стрекоза. Она расправила крылья, взлетела,
сделала круг и неподвижно повисла в воздухе на расстоянии примерно трех
футов от двери. В полной тишине покинутого города было слышно негромкое
гудение крыльев. Потом раздался слабый щелчок, похожий на треск
электрической искры, блеснула вспышка света, и от стрекозы к двери
протянулся тонкий красный луч. Он шевельнулся и погас. Дверь едва заметно
дрогнула. Запахло обгоревшей краской. Рэй Гэтс лениво поднялся со своего
места и подошел к двери. Она легко открылась. Щеколда замка была
разрезана. Рэй Гэтс вошел в помещение склада. Там было темно. Он потянулся
к выключателю, но с досадой выругался, вспомнив, что электричество не
работает. Он вернулся в торговый зал, прошел за прилавок, туда, где
продавались электропринадлежности, и выбрал ручной электрический фонарик.
Проверил его. Фонарь давал сильный и широкий сноп света. "Два доллара
девяносто центов", - с удовлетворением отметил Гэтс. Он осветил фонариком
помещение склада. Там, сложенные штабелями, стояли картонные ящики с
радиоаппаратурой. Ящиков было много. Рэй Гэтс опять остановился в
нерешительности. Он несколько раз поводил фонариком вверх и вниз, освещая
причудливые архитектурные композиции, образованные случайным
нагромождением серо-желтых картонок. Подобные сооружения выстраивают дети
из своих разноцветных кубиков. Здесь он повторил ту же игру "жарко -
холодно". Он стал методически, один за другим, освещать сложенные ящики.
Он делал это с ленивым равнодушием человека, не заинтересованного в своей
работе, не утруждающего свой мозг мыслями, не делающего ни малейшей
попытки вникнуть в суть своих поступков, понять, что и зачем он делает.
Очевидно, получив какой-то сигнал, он задержал свое внимание на нескольких
ящиках, стоявших внизу с левой стороны прохода. Он пристроил фонарь у
противоположной стены и принялся за работу. Пыхтя и ругаясь, он сдвинул
верхние ящики, некоторые из них были довольно тяжелыми, разобрал штабель
и, когда нужные ему коробки освободились, одну за другой стал их
перетаскивать в стоявший у подъезда "пикап". В машине уже лежали два ящика
фруктовых консервов и сильно вонявшая свиная туша. На ней копошились
муравьи.
Рэй Гэтс посмотрел на них, усмехнулся своим мыслям, поправил ящики в
кузове "пикапа" и вернулся в магазин. Он прошел прямо к двери конторского
помещения и открыл ее. Замок был уже вырезан стрекозой. В конторке Гэтс
легко нашел вделанный в стену сейф. Он потрогал рукоятку замка и отошел.
Стрекоза, поняв его намерение, повисла в воздухе перед сейфом. Блеснул
красный луч, и в стальной дверце образовался разрез. Гэтс открыл сейф. На
полках лежали пачки документов. Некоторые из них, оказавшиеся на пути
красного луча, были разрезаны. Наличных денег нашлось только 217 долларов.
Гэтс пересчитал их, сунул в задний карман брюк, еще раз переворошил бумаги
в сейфе и, не найдя ничего интересного, вернулся в торговый зал магазина.
Он взял с прилавка оставленный им ящичек с триодами и остановился в
раздумье, что бы еще захватить. Он покрутил один из транзисторов, тот
сразу заработал - шла передача о бейсболе. Диктор говорил очень громко и
взволнованно. Гэтс быстро его выключил и сунул приемник в ящик с триодами.
Он еще раз оглядел напоследок магазин, толкнул ногой большую радиолу на
тонких ножках, она опрокинулась, зазвенело разбитое стекло. Гэтс пнул ее
сапогом в мягкое картонное подбрюшье - радиола застонала. Гэтс вышел. Он
покосился на мерзко вонявшую свиную тушу, влез в машину и захлопнул дверцу.
Гэтс проехал уже почти весь город и только у выезда на шоссе вспомнил, что
он забыл набрать сахара. Он притормозил машину, думая развернуться, но
вспомнил, что впереди, недалеко, есть маленькая дорожная закусочная.
"Какая разница, - подумал он, - возьму сахар там. Что другое, а сахар-то
должен остаться".
Закусочная была так же брошена хозяевами, как и все в городе. Останавливая
машину, он заметил, что дверь открыта. Должно быть, здесь уже кто-то успел
побывать до него. На стойке стояли пустые бутылки. Одна, разбитая,
валялась на полу. Гэтс сразу прошел в кладовку. Открывавшаяся внутрь дверь
мягко распахнулась. Здесь был полумрак, на окне были спущены решетчатые
жалюзи, и сквозь них пробивались косые лучи света. Сильно пахло тухлыми
яйцами и еще какой-то кислятиной. На полу лежала разорванная коробка от
яиц. Кругом была разбросана яичная скорлупа. Гэтс глянул на полки,
отыскивая, где лежит сахар, и в этот момент услышал за спиной тихий шорох.
Как бы ни был груб, нахален, примитивен в своем умственном развитии
человек, все равно, когда он ворует, нервы его напряжены до крайности.
Любой звук, любая неожиданность может нарушить неустойчивое равновесие
духа и вызвать внезапный пароксизм страха.
Гэтс резко обернулся.
В углу, между ящиками, дрожал волчонок. На морде у него прилипли яичные
скорлупки. Он смотрел на Гэтса испуганным человечьим взглядом, прося
помощи. Он забрел сюда в поисках пищи, но дверь захлопнулась, и несколько
дней он не мог выбраться на свободу.
Рэй Гэтс в какой-то дикой злобе бросился на волчонка. Тот увернулся и
отскочил в другой угол. Гэтс изловчился и ударил его ногой. Волчонок
заскулил и глубже забился между ящиками. Гэтс замахнулся, чтобы еще раз
ударить, но поскользнулся и едва удержался на ногах. Волчонок выскочил из
своего убежища и забился в узкую щель под нижней полкой. Теперь Гэтс видел
только кончик его оскаленной морды и большие испуганные глаза. Гэтс
заметался по тесной кладовке в поисках подходящего орудия. Им овладела
бессмысленная жажда убийства. Убийства во что бы то ни стало. Убийства
ради убийства, без смысла и цели. Ему под руку попался тяжелый стальной
ломик для выдергивания гвоздей. Но волчонок забился так глубоко в свое
убежище, что Гэтс не мог нанести сильного удара. Он попытался выдвинуть
ящик, за которым скрывался волчонок, но мешала стойка. Тогда он, наоборот,
двинул ящик вглубь. Прижатый волчонок по-детски захныкал и выскочил из
своей щели. Гэтс кинулся на него, не давая ему спрятаться, но в этот
момент открылась дверь, и волчонок вырвался на свободу.
Рэй Гэтс остановился. В дверях стоял коренастый мужчина с конопатым лицом.
- Что это здесь? Могу помочь? - спросил он.
Гэтс швырнул в угол свой инструмент и вытер рукавом пот со лба.
- Волк, - хрипло сказал он. - Волк.
Он тяжело дышал и все еще смотрел диким, звериным взглядом.
- Убежал, - сказал Мораес. - Я не знал, что у вас здесь волк. Маленький.
Одногодок.
- Пойдем выпьем, - сказал Гэтс.
Они прошли к стойке.
- А я еду мимо, вижу - машина стоит и дверь открыта. Ну, думаю, значит,
здесь люди. А тут - волк. Бывает...
Гэтс налил.
- Джин. Виски я не нашел. Все вылакали.
- Можно и джин. А вы-то сами - хозяин здесь?
- Теперь все здесь хозяева. Бери что хочешь. Все убежали.
- И в городе?
- И в городе никого нет. Сегодня видел одну сумасшедшую, ехала в машине.
Чего ей здесь надо? А вы-то сами откуда?
- С фермы. Батрачил.
- У Рэнди?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг