Андрей Дмитрук.
Пришедший снять заклятие
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Помочь можно живым".
OCR & spellcheck by HarryFan, 21 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Забравшись на верхнюю полку, Сирил первым делом проглотил снотворное.
Таблеток, добытых за бешеный эквивалент на черном рынке, осталось всего
ничего, - но следовало поспать. Несмотря на духоту в вагоне, и шум, и
крепкие запахи, и невозможность вытянуть ноги. Для завтрашнего дела
требовались свежая голова и неутомленные, чуткие нервы.
Поезд был ужасен, как все пассажирские поезда последних лет. Он полз,
ежеминутно останавливаясь, скрипя и лязгая ржавыми сочленениями. Вагон еще
сохранял остатки былой роскоши: полированные дубовые панели, кнопки вызова
проводника или официанта, гнезда для радиотелефонов. Но двери бывших купе
отсутствовали. Прямо к панелям были грубо приколочены добавочные полки.
Зеркала, кожа, мягкая обивка, провода, электроприборы - все давным-давно
исчезло в чемоданах переселенцев, ушло на меновой рынок.
Рядом с Сирилом, заняв половину полки, примостился бродяга лет
шестидесяти, грязный и полупьяный, однако с породистым лицом и тонкими
пальцами рук. От шелковистых седин бродяги веяло благородством. Он достал
из кармана вареный кукурузный початок и немыслимо долго терзал его
беззубыми челюстями. Старику явно хотелось поговорить. Но Сирил знал
наперед историю, которую (с небольшими вариациями) мог бы рассказать любой
из двухсот человек, набившихся в вагон, рассчитанный на тридцать. В
городах работы нет и не предвидится; у взрослых членов семьи - в лучшем
случае карточки серии "Д", на детей продукты вообще не выдают, крутись как
хочешь. Едут наобум. Может, удастся наняться сезонниками к фермерам - не
всю же землю проглотили агротресты? Или чернорабочими на какую-нибудь
стратегическую стройку... Бродяга непременно начнет хвастать своим
прошлым. Наверняка, он квалифицированный оператор киберсистем или юрист,
или даже университетский профессор. Беседа получится унылая и
бессмысленная. Поэтому Сирил плотнее запахнул куртку, подтянул колени к
подбородку и притворился спящим... А потом и вправду задремал.
Спросонья показалось ему, что поезд с разбегу напоролся на препятствие
и валится с рельсов, издавая невыносимый для ушей скрежет. То была
внезапная, как удар, остановка. Сирил посмотрел на светящиеся наручные
часы и не удержался от ругательства. До утра еще целая вечность, а сон
разбит - резко и беспощадно.
Они простояли не менее получаса. Бормотал и надрывно кашлял очнувшийся
бродяга. Человеческая масса вокруг и внизу вздыхала и ворочалась, как
единое бесформенное существо. Кто-то, гремя жестяным ведром, пытался
выбраться наружу - поискать воды. Начинал плакать ребенок, ему сразу
отвечали другие дети...
Наконец, вырастая, приблизился могучий мерный стук. Слепящий свет
наотмашь хлестнул по окнам, по гроздьям бледных лиц. Сокрушительно
тяжелый, безучастный ко всему, пронесся мимо военный поезд. Сирил успел
увидеть фигуру часового в освещенном тамбуре; закутанную брезентом
таинственную технику на платформах; веселое, яркое сияние офицерского
салон-вагона, бирюзовые односторонне-прозрачные стекла, за которыми -
чистота, уют, хорошая пища...
Ему пришлось принять еще одну драгоценную таблетку.
Но и этой нестерпимой ночи пришел конец. Наутро, выпив немного
эрзац-кофе из термоса и угостив бродягу, Сирил от безделья разболтался со
стариком. Все правильно. Бывший печатник издательства, выпускавшего
географические карты для школ. Теперь издательское дело чуть ли не целиком
в руках военных. А уж картами занимается такое секретное ведомство, что и
названия его никто не знает...
Узнав, что Сирил собирается выйти в Териане, бродяга замахал на него
руками: "И не думай. Даже в лучшие времена это была дыра из дыр, - там все
кормились около соляных промыслов. А теперь вообще гиблое место. Тебя там
не то что не наймут, - в шею выгонят, чтобы не отбивал хлеб". - "Бывают
неожиданные повороты судьбы, - уклончиво ответил Сирил. - Одно тебе скажу
- ты еще обо мне услышишь. И вспомнишь, как ехали на одной полке. Сирил
Кенска, понял? Кенска - моя фамилия. У исторических деятелей бывали и
похуже..." - "Ну, как знаешь!" - развел руками бродяга. - Я тебя
предупредил. А то, ей-богу, рванули бы вместе на юг, на виноградники.
Скоро сбор, им руки во как нужны..." - "Боюсь, что из нас двоих
разочарование ждет не меня", - любезно сказал Сирил и стал примериваться,
куда бы спрыгнуть с полки.
Скоро он уже стоял на ветхом бетонном перроне с обвалившимся краем.
Начиная от старенькой станции, теснились дома с облупленными фасадами; у
многих были забиты досками двери и окна. Зарастала колючим кустарником
шеренга красно-желтых идолов - заправочных колонок, на площадке ржавел
скелет автобуса. Казалось, в городе нет ни души. Из-за песчаных откосов с
другой стороны пулей налетал горячий зловонный ветер, трепал хвою корявых
сосен, запорошивал глаза.
...Старая-старая телевизионная хроника. Где-то у берегов не то
Австралии, не то другой экзотической страны с корабля сбрасывают в океан
громадные бочки. Там радиоактивные отходы. А рядом вертится маленький
белый скутер, лягушкой прыгает по волнам. Человек на скутере так и норовит
оказаться у борта, когда с него падает очередная бочка. Подставляет себя.
Там, наверху, приходится остановить сбрасывание, пока не приходит
полицейский катер и не оттесняет в сторону одинокого храбреца...
Сирил быстро обнаружил единственный в Териане работавший бар. Там было
сумрачно и душно, по пустым столикам бродили мухи. Бармен, он же хозяин
заведения, - рыжий, одутловатый, с лицом цвета рыбьего брюха, точно год
прожил в погребе, - сидя за стойкой, тешился мельканьем мутных картинок на
экране видеомагнитофона. Шепотом палили кольты, ржали лошади забытого
вестерна. На стене пестрели глянцевые рекламные плакаты -
старинушка-матушка, невозвратное время изобилия товаров...
Сирил выбрал столик, свалил рядом с ним здоровенный рюкзак - что-то
металлически лязгнуло - и пошел к стойке. Заплывшие глазенки рыжего
подозрительно скосились. Приезжий молча показал карточку, наискось
пересеченную розовой полосой.
- Сколько? - спросил бармен.
- На четыре. Со льдом. Еще стакан томатного сока и яичницу.
Рыжий с отвращением ткнул пальцем в кнопку устройства ввода. На панели
поверх стойки зажегся желтый глазок. Сирил опустил карточку в прорезь.
Машина застрекотала, связываясь с компьютером банка в Ангусе, и включила
зеленый разрешающий свет. Счет Сирила был в порядке. Маленькое табло
показало три цифры - сумму, которая перекочевала из Ангуса в Териану на
счет бара. Хозяин, явно ожидавший совсем другого, - что карточка окажется
поддельной и придется вышибать очередного жулика, - лениво сполз со стула
и принялся наливать. Судя по шлепанью ног, он был бос.
Взяв стаканы и возвращаясь к столику, Сирил впервые заметил, что он не
один в зале. Между окном и размалеванным ящиком музыкального автомата в
самом темном углу сидела за столом девушка, выбросив перед собой
обнаженные руки и уронив на них белобрысую голову. Одета она была
почему-то в лиловое шелковое платье с открытой спиной. Сирил несколько
секунд поколебался, затем отнес свои стаканы на столик девушки, перетащил
рюкзак.
Девушка спала. Сквозь кудрявые спутанные волосы он различил веера
склеившихся от краски ресниц, припухшие детские губы. Спиртным от нее не
пахло.
Сирил уже отпил половину "крепкого", когда к ним подошел босой бармен,
неся щербатую фаянсовую тарелку с яичницей. Презрительно скривив рот,
бармен пихнул девушку в плечо:
- Эдна! Совсем обалдела? К тебе клиент...
Она испуганно вскинулась. Синеглазая, с толстым слоем
мертвенно-бледного грима на впалых щеках. Гладкий выпуклый лоб говорил о
слабости воли и упрямстве. Взгляд был туманный, отсутствующий.
- Выпьем? - спросил Сирил.
- Она не пьет, - многозначительно сказал хозяин и подмигнул приезжему.
- Ты смешон мне, колдун! - покачиваясь и глядя куда-то вверх, нараспев
проговорила девушка. - Я знаю, ты только мнишь себя учеником египетских
магов; на самом деле ты вор, похитивший секреты мудрых... - И голова ее
вновь упала на руки.
- Что это с ней? - недоуменно спросил Сирил; но хозяин все с той же
загадочной ухмылкой отошел прочь. Спина у него была жирная, сутулая, как у
бобра.
Доев яичницу, приезжий поднялся, навьючил рюкзак и, более не
оглядываясь на девушку, тронулся к выходу. Его догнал хрипловатый окрик:
- Эй! Ты куда?
Она стояла, для равновесия опираясь на край стола. Ростом девушка
оказалась повыше, чем ожидал Сирил. Пытаясь стряхнуть одурь, она морщилась
и прикусывала нижнюю губу.
- Я? Наверное, по своим делам, детка. А ты как думаешь?
- Мне все равно. Я с тобой, - решительно заявила Эдна.
- О! Вот это новость! Даже на край света?
- Край света тут. - Она энергично мотнула головой, еле удержалась при
этом на ногах. - Мне лишь бы подальше отсюда...
Платье на ней было какое-то странное - концертное, что ли? Из-под
подола в кружевах и блестках выглядывали драные ажурные чулки, белые
туфельки со стекляшками на облезлых бантах. Осмотрев девушку, Сирил
прищурился, как бы обдумывая некое решение. И, наконец, сказал:
- Ладно, пошли. В компании веселее.
Ее глаза лихорадочно сверкнули. Смена состояний была мгновенной.
Радостно засуетившись, Эдна подхватила бисерную сумочку и бросилась к
дверям.
- Я ухожу! - громко сказал Сирил в полутьму зала. - И это заблудшее
создание уходит со мной.
- Скатертью дорога, - приветливо откликнулся бармен, похожий издали на
распухшего утопленника.
- И вот еще что: запомни, как меня зовут. Сирил Кенска. Кенска. Понял,
ученик египетских магов? Это тебе пригодится...
Пробормотав что-то насчет беглых психов, хозяин снова вперился в экран.
Сирил подкинул на плечах рюкзак и вышел вон из бара на залитую железным
белым солнцем, растрескавшуюся асфальтовую площадь. Эдна крепко взяла
приезжего за руку:
- Не обращай на него внимания. Он сам псих. И, между прочим,
зарабатывает на мне больше, чем на своей забегаловке. Но теперь я и в
самом деле уйду!
Она показала язык в сторону бара; затем, не отпуская руки Сирила, стала
делать такие же большие, размашистые шаги, как ее спутник.
- А почему это он на тебе зарабатывает?
- Ну... я с ним делюсь всем, что мне дарят.
- Зачем?
Эдна смущенно хихикнула:
- Он достает... достает то, что мне нужно. Ты что, маленький? Не
понимаешь?
- Ясно, - сразу помрачнев, буркнул Сирил и зашагал еще быстрее.
- Нет, нет... Сейчас надо свернуть направо, Зайдем ко мне, ладно?
- Ненадолго. Только сменишь свои цыганские бриллианты на что-нибудь
более подходящее для похода. Я спешу.
Почувствовав, что спутник неприятно задет, девушка попыталась отвлечь
его. Хлопнула снизу по рюкзаку:
- Ого! Что это там у тебя - кирпичи, что ли?
- Грехи, - отрезал Сирил.
- Ты же совсем молодой, когда успел столько? У меня и то, наверное,
меньше...
Сирил обернулся. Простоватое скуластое лицо в тени выгоревшей армейской
шляпы, воспаленные глаза, каштановая бородка вокруг юношески-нежных щек. И
жесткие, застывшие складки возле углов рта.
- Это, детка, не только мои грехи. Всего мира.
Девушка присвистнула. Кажется, откровение Сирила было принято ею даже
слишком всерьез.
Они вошли в узкую, полную мусора улицу - ущелье с многоэтажными
стенами. Низовой ветерок, не приносивший прохлады, шевелил рваные газеты
на асфальте, перебирал белье, вывешенное поперек мостовой. Витрины
магазинов были, как положено, пусты; многие разбиты и залатаны фанерой.
Возле неказистой лавки томилась длинная очередь женщин. Судя по убогой
одежде, по хмурым лицам и раздраженным голосам - серия "Д-2", никак не
выше. Стоявшие поближе к дверям уже держали перед собой карточки с
коричневой полосой. Очевидно, предстояла выдача риса, или муки, или самой
большой ценности - туалетного мыла. Несколько матрон по-гусиному зашипело
вслед Эдне. Сирил подумал, что девушка намеренно вихляет всеми своими
кружевами и оборками, проходя мимо очереди угрюмых домохозяек. Дразнит - и
не оборачивается даже на явные оскорбления...
Заметив усмешку спутника, Эдна перенесла огонь на него:
- Слушай, скажи честно: какой черт занес тебя в нашу помойку? Думаешь
здесь найти работу? А с виду вроде не дурак...
- У меня была работа в Ангусе, детка. Я ее бросил.
- _Бросил_? Сам?
- В здравом уме и трезвой памяти. Захотелось повидать мир. Вот, прочел
в одном туристическом проспекте: "Териана - жемчужина восточного
побережья..."
- Врешь, небось, - сказала девушка; но было видно, что ответ Сирила
скорее развеселил ее, чем обидел.
- Хочешь, чтобы тебе не врали? Не задавай вопросов.
В конце концов, Эдна привела его к нелепому зданию, втиснутому в тыл
чахлого сквера. Построенный в лучшие времена, дом обличал романтические
устремления, заказчика и его же архитектурное невежество. Над античным
портиком входа - удивленные полукружия венецианских окон, суровые зубчатые
башни. Впрочем, все это не слишком грандиозно. Видимо, фантазии было
побольше, чем денег.
- Здесь я живу, - сообщила Эдна, плавным жестом обводя фасад. Сирилу
почудились в ее голосе нотки той бредовой напевности, с которой она
говорила о "колдуне" и "египетских магах".
Дверь в глубине цементной колоннады не запиралась, замок был вырван с
мясом. Они миновали просторный, пахнувший кошками вестибюль, где шторы
обросли космами пыли, а в кадках топорщились сухие огрызки пальм. Эдна
щелкнула выключателем; впереди загорелась хрустальная люстра под потолком
зала, уставленного рядами вытертых плюшевых кресел.
- Своеобразно, - сказал Сирил, оглянувшись. - До сих пор я думал, что в
театрах постоянно живут только крысы.
- Это мой дворец, - надменно заявила она. - И если ты хочешь, чтобы я
пошла с тобой, тебе придется делать все, что я скажу.
Сирил передернул плечами, но все же остался послушен. Суетливая
бодрость Эдны не проходила. Усадив приезжего в первом ряду, она вспорхнула
по ступеням на сцену. Подняв пыльный смерч, выволокла из-за кулис
ободранное "ампирное" кресло, водрузила его в центре помоста. Фоном
служила голая кирпичная стена с трубчатой лестницей. Еще минута, и на
голове. Эдны оказалась корона - золоченый обруч с зубцами-трилистниками.
Накинув голубой плащ со звездами, видимо, служивший одеянием феи в детских
спектаклях, и взяв в руки скипетр, девушка уселась на "трон". Вдохновение
и гордость озарили гримированное личико Эдны. Подбородок был высоко
поднят, и только ноздри дрожали, выдавая внутреннюю бурю.
- Я заколдована, - торжественно сказала она, и холодок тронул лопатки
Сирила. Хрипловатый голос Эдны раздробился в гулкой пустоте. Ответные
вздохи пробежали, колебля бурые паруса сцены. - Вот уже целую тысячу лет
меня стережет злой волшебник. Покорные его чарам, оцепенели, словно
статуи, мои фрейлины и пажи, шуты и повара, конюхи и дворцовая стража. Нет
дорог ко двору, дикий лес окружает его. В чаще бродят волки с
окровавленными пастями и перекликаются призраки. Ты первый, кто нашел путь
ко мне; ты не побоялся колдуна, прекрасный и храбрый принц. Подойди же и
сними с меня чары.
Текст был явно заученный, интонации - с чужого голоса. Но столько
свежего неподдельного чувства вложила Эдна в свой монолог, что Сирил
невольно заслушался. И вздрогнул точно от укола, когда со сцены раздался
яростный шепот: "Ну, чего тянешь? Поднимайся!" Эти слова были обращены к
нему. Он был принцем-освободителем, и он должен был исполнить сказочный
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг