отправился на такси вслед за машиной, увозившей биофизика, и узнал таким
образом, где тот живет.
Несколько дней Вова колебался: узнает его Бенедиктов или нет, если он
нанесет ему визит под личиной водопроводчика или монтера. У него были
основания полагать, что, узнав его, Бенедиктов не кинется с радостными
криками к нему в объятия. Но Вове позарез нужно было выяснить, что
случилось с ножом: уцелел он или затонул. И, будучи человеком нахальным,
он решил идти напролом.
...Он вышел из подъезда и зашагал к остановке.
"Зря время потерял, - хмуро думал Вова. - Ни черта не узнал про ножик.
Только с котом познакомился..."
И, вспомнив черного кота, обсыпанного искрами, он со злостью сплюнул.
Вова не знал, что кошки обладают хорошими электрическими свойствами.
Правда, серьезным источником электричества они служить не могут:
подсчитано, что для получения пустяковой мощности в 15 ватт надо
одновременно гладить полтора миллиарда кошек.
"А может, не зря я сходил? - продолжал размышлять Вова уже в
троллейбусе. - Этот... хозяин кота... не в духе он был. Ругался, на жену
кричал... Утонул, наверное, ножик, потому и нервничает гражданин. Ясное
дело, утонул. Эх, не схватил вовремя!.. За ручку надо было хватать...
Ладно, поищем на морском дне. Уж больно занятный он, ножик этот самый..."
И, развалившись на сиденье, Вова размечтался о неслыханном аттракционе.
Вот он приезжает в небольшой городок. По заборам - афиши. На афишах - он,
Вова, в красном... нет, в зеленом халате. На голове - чалма, горло
проткнуто ножом. Надпись: "Знаменитый факир..." Фамилию потом придумаем.
Вечером клуб битком набит. Он, Вова, выходит на сцену в зеленом... нет, в
черном халате...
Надо у соседа акваланг взять и понырять как следует в том месте. Ила
там нет, чистый песок. Поищем!
Вова сбил кепку на затылок и подмигнул своему отражению в стекле.
6. ОПРЯТИН БЕРЕТ БЫКА ЗА РОГА
...И перестанем размазывать белую кашу
по чистому столу.
И.Бабель, "Одесские рассказы"
Теперь, читатель, заглянем в одну из лабораторий Института биологии.
Это большая, светлая комната, заставленная стендами и термостатами. На
белых столах - электроизмерительная аппаратура, микроскопы, колбы и
батареи пробирок с цветными жидкостями. И повсюду - белые кубики
парафиновых блоков с залитыми в них препаратами для гистологических
исследований.
Опрятин открыл дверь лаборатории и сразу увидел Бенедиктова. Грузный,
взлохмаченный, биофизик стоял возле стенда, окруженного толстой медной
спиралью, и расстегивал ремешки, на которых висела подопытная собачка -
белая, в рыжих пятнах. Выйдя из стенда, она отряхнулась и неприязненно
обнюхала ноги экспериментатора.
Опрятин подошел, поздоровался.
- Что вам угодно? - сухо спросил Бенедиктов.
- Я к вам по делу. Нужна небольшая консультация по поводу рыбного
хозяйства.
- Обратитесь к кому-нибудь другому. - Бенедиктов отвернулся.
- Я сожалею о нашей ссоре на теплоходе, - негромко сказал Опрятин. - Я
готов взять свои слова обратно, товарищ Бенедиктов.
Биофизик помолчал. Затем он мотнул головой на стеклянную загородку в
глубине лаборатории, бросил отрывистое: "Прошу".
Они сели друг против друга у стола, заваленного бумагами и кубиками
парафиновых блоков.
- Видите ли, - начал Опрятин, - мы работаем над проблемой поднятия
уровня Каспия. Намечаются широкие опыты. В море появится ионизированная
вода. Так вот: как отразится это на самочувствии рыбы?
Бенедиктов откашлялся и ничего не ответил.
- Разумеется, наш институт официально свяжется с вашим, - продолжал
Опрятин, не спуская взгляда с лица Бенедиктова, - но я хотел бы, так
сказать, предварительно...
- Каковы показатели ионизации? - спросил Бенедиктов, придвигая к себе
спиртовку, на которой стояла никелированная ванночка.
Завязался скучноватый разговор. Бенедиктов отвечал нехотя, односложно.
Он кашлял, ерзал на стуле, глаза у него были красные, неспокойные.
Вдруг Бенедиктов встал и, пробормотав извинение, вышел из кабинета.
Опрятин рассеянно оглядел стол, потрогал парафиновые кубики. Внимание его
привлекла пустая стеклянная ампула с отломанным кончиком. Он прочел синюю
латинскую надпись, и его тонкие губы слегка покривились в усмешке.
Вернулся Бенедиктов. Его будто подменили: теперь он выглядел свежим,
бодрым, глаза его блестели.
- Продолжайте, - бросил он, подходя к столу. - Я вас слушаю.
- Послушайте, - тихо сказал Опрятин, - вы пробовали намагничивать этот
нож?
Бенедиктов так и замер на месте. Бледно-голубые глаза гостя в упор, не
мигая, смотрели на него. Биофизику стало не по себе.
- А вам какое дело? - пробормотал он.
Несколько мгновений длился молчаливый поединок, потом Бенедиктов не
выдержал, отвел взгляд.
- Сядьте, - сказал Опрятин. - Я спрашиваю не из пустого любопытства. Я
много думал о вашем ноже и кое о чем догадываюсь. Так намагничивается нож
или нет?
- Ну, допустим, намагничивается. Дальше что?
- Это очень важно, Анатолий Петрович. Не смотрите, пожалуйста, на меня
волком. Я хочу помочь вам.
- Вы мне не нужны.
Опрятин пропустил это мимо ушей.
- Электрическое сопротивление ножа вы измеряли? - спросил он. - В
качестве сердечника электромагнита испытывали?
Нет, этого Бенедиктов не делал.
- На вольтову дугу пробовали?
Бенедиктов задумчиво покачал головой.
- С химическими веществами нож вступает в реакцию?
Он сыпал вопросы, Бенедиктов нехотя отвечал. Конечно, он не делал и
половины тех опытов, о которых спрашивал незваный контролер.
- Так, так... - Опрятин погладил себя по жидким волосам. - Должен
сказать вам, милейший Анатолий Петрович, что вы пошли по неправильному
пути. - Он взглянул на столик, на котором стоял микротом - прибор с
тяжелым и острым, как бритва, ножом для тончайших срезов препаратов. - И
техническая оснастка у вас неподходящая. Или дома занимаетесь? На живой
материи?
- Это мое дело, - проворчал Бенедиктов, - каким путем идти...
- Разумеется. - Опрятин побарабанил пальцами по столу. - Вы биолог, я
физик. Не кажется ли вам, что вместе мы быстрее придем к цели?
Бенедиктов молчал.
- Я не посягаю на ваши лавры. Я пришел к вам как помощник. Меня
интересует только научный результат. - Опрятин испытующе смотрел на
Бенедиктова. - Итак?
Биофизик отвернулся к окну.
- Черт бы вас побрал! - сказал он глухо.
7. О ПАРУСНЫХ ГОНКАХ, КОТОРЫЕ ПРИВЕЛИ ГЕРОЕВ
ИМЕННО ТУДА, КУДА ПОЖЕЛАЛИ АВТОРЫ
Шлифованный обломок янтаря,
В моей руке он потеплел и ожил,
И в нем плывет холодная заря
Тех дней, когда Земля была моложе.
А.Лебедев, "Янтарь"
Ранним воскресным утром Николай Потапкин, помахивая чемоданчиком,
сбежал по лестнице во двор. Рукава его белой рубашки были высоко закатаны,
ворот распахнут во всю ширь, обнажая коричневую грудь. Николай поглядел на
безоблачное небо, покачал головой. Его окружили мальчишки, играющие во
дворе.
- Дядя Коля, вы на гонки? - спросил вихрастый подросток лет двенадцати.
- Ага.
- А ветра совсем нет.
- Сводка обещала слабый до умеренного, - сказал чернявый, смуглый
мальчик.
- Жди! Про погоду всегда ошибаются, - возразил вихрастый. - Дядя Коля,
мы выучили все, что вы объясняли. Курсы и повороты. Проверьте!
- Некогда, ребята.
- Проверьте, дядя Коля! - закричали мальчишки.
Николай посмотрел на часы.
- Ладно, - сдался он. - Только не галдите, соседей перебудите. Алька,
сделай ветер.
Вихрастый Алька побежал в дальний угол двора и мелом провел на асфальте
большую стрелу. Это был "ветер", вернее - направление ветра.
- Иди ко мне курсом фордевинд, - скомандовал Николай. - Стой, сперва
скажи, что такое фордевинд.
- Когда ветер дует в корму, - отчеканил Алька. Глаза его азартно
блестели.
- Ну, давай.
Алька прижал одну руку к боку, а другую широко отставил в сторону и
побежал к Николаю, оглядываясь и проверяя, точно ли стрела "ветра"
направлена ему в "корму".
- Теперь пройди бакштагом. Шурик, что такое бакштаг?
- Это когда ветер сзади, но не совсем с кормы, а немножко сбоку, -
скороговоркой ответил чернявый мальчик.
- А каким галсом идет Алька?
- Левым.
Действительно, "ветер" был направлен на Альку слева, а сам он бежал,
откинув в сторону правую руку, изображавшую парус.
- Значит, как Алька идет?
- Бакштаг левого галса.
- Хорошо, - сказал Николай. - Теперь ты, Генка. Что такое курс
галфвинд? [галфвинд - по-голландски буквально: полветра]
- Это когда ветер дует поперек дороги, - тоном первого ученика ответил
паренек с круглой, наголо остриженной головой.
- Верно. Теперь так: ветер прямо на нас, а тебе надо в тот конец двора.
Против ветра. Каким курсом пойдешь?
- Бейдевинд! - крикнул Алька, подбегая к Николаю.
- Ты молчи, старина. Не тебя спрашиваю.
- Я сам знаю, - обиженно сказал Генка. - Бейдевинд - это когда ветер
спереди, только, конечно, не прямо в нос, а немножко сбоку.
И Генка, откинув правую руку, пошел через двор наискось, под углом к
"ветру". Дойдя до стены, он повернул, прижал правую руку, откинул левую и
снова пошел под углом к "ветру". Сделав несколько таких зигзагов и дойдя
до стрелы, он оглянулся на Николая:
- Правильно, дядя Коля?
- Ничего не скажешь. А как называются повороты, которые ты делал?
- Оверштаг! - выкрикнул Генка, боясь, что Алька его опять опередит. - Я
пересекал носом линию ветра. Я выбирался против ветра... это... в
лавировку!
- Молодец, Генка! - усмехнулся Николай. - Только помните, ребята:
оверштаг при малой скорости не всегда выходит. Это поворот хоть и
медленный, но зато безопасный; А если надо быстро повернуть?
- Поворот фордевинд! - наперебой закричали мальчишки.
- Правильно. Шурик, покажи.
Чернявый мальчик побежал боком к "ветру", потом, не останавливаясь,
повернул, оказавшись спиной к "ветру". При этом он резким взмахом сменил
руку, изображая парус, перекинувшийся с борта на борт.
- Так, - сказал Николай. - А если сильный ветер и рулевой зазевается,
вместо поворота фордевинд что получится?
- Поворот оверкиль, - сказал Алька. - Вот так... - Он стал на руки и
ловко перекувыркнулся.
Мальчики засмеялись и тоже принялись кувыркаться.
- Ну, хватит, - смеясь, сказал Николай. - Молодцы, ребята! Усвоили.
Будете яхтсменами.
Он быстро пошел по переулку. Под акацией, несмотря на ранний час, уже
сидели со своими нардами два старика в бараньих шапках. Они бормотали, как
заклинание, древние слова счета выпавших очков: пянджучар, дубара,
шеш-и-беш, и со стуком передвигали шашки.
А ветра все не было. Между тем на сегодня были назначены классные гонки
для швертботов "М-20", яхт "звездного" класса и яхт класса "Л-4" [швертбот
- легкая яхта с выдвижным стальным килем - швертом; "шверт" - по-немецки -
"меч"; на старинных яхтах выдвижные кили были мечевидными и опускались
через швертовый колодец вертикально; теперь шверты имеют форму сектора;
яхты "звездного" класса и класса "Л-4" - килевые яхты].
Николай ступил на бон яхт-клуба. Он не увидел обычного предгоночного
оживления. Правда, команды легких "эмок" и "звездников" возились на яхтах,
причаленных к бону. Они еще надеялись: для них достаточно даже маленького
ветерка.
Новички твердили "семь заповедей гонщика", каждая из которых начинается
словами: "Если не уверен в своем праве - уступай". Уступай, будучи
обгоняющим и будучи наветренным, уступай, идя левым галсом, уступай,
уступай... Ты можешь прийти к вожделенному финишу первым, но штрафные очки
по "протестам" отбросят тебя назад. Мало быть хорошим мореходом на хорошо
настроенной яхте - надо тонко знать правила парусных соревнований и
комментарии к ним, которые по своей сложности не уступают комментариям к
священному Писанию.
Экипажи яхт класса "Л-4" отчаялись дождаться ветра, подходящего для их
крупных судов. Собравшись в кают-компании яхт-клуба у телевизора, они с
увлечением смотрели утреннюю передачу "для самых маленьких".
А вот и Юра. Он сидел на краю бона в одних плавках, обхватив длинными
руками колени, и унылым ямщицким голосом напевал "Бродягу".
Николай подошел к нему, сел рядом и с полуслова включился в "Бродягу".
Они пели, пока боцман Мехти не высунулся из шкиперской и не крикнул им
свирепо:
- Где находишься? Тебе здесь Евгений Онегин или яхт-клуб?
- Зря ты отдал Вове акваланг, - сказал Юра немного погодя. - Понырять
бы сейчас.
- Если гонки отменят, поедем ко мне. Попробуем изменить шаг спирали.
Слышь, Юрка?
- Слышу, но не поеду.
- Почему? - Николай посмотрел на друга. - Ах, ну да, Валечка. Понятно.
- Валечка ни при чем.
- Так какого же дьявола...
- Ничего у нас не получится, Колька. Поверхность вещества - дело
темное. Если мировые ученые не знают, как с ней обращаться, то где уж
нам...
- Не хочешь - не надо. Обойдусь без тебя.
- Не обойдешься. Я хоть в электронике кое-что смыслю, а ты - слабачок.
- Все равно не брошу, - упрямо сказал Николай. - Должно быть поле, в
котором натяжение поверхности усилится.
- "Поле"! - насмешливо подхватил Юра. - "О поле, кто тебя усеял
мертвыми костями?"
Подошел Привалов.
- Доброе утро, мальчики, - сказал он. - Зря я, кажется, приехал. Не
отменены гонки?
- Пока нет, - ответил Юра. - Ждем. Садитесь, Борис Иванович.
Они сидели втроем, свесив ноги с бона, и солнце жарило их спины, и
ветра все не было и не было.
- Борис Иванович, - сказал Николай решительным баском, - помните
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг