"Ртутное сердце" спокойно пульсировало в недрах загадочного поля кольца
Мебиуса. Наши экспериментаторы знали, конечно, что предстоят долгие и
скучноватые поиски режима. Знали, что с первого раза опыт не даст
ожидаемого эффекта. И все же... Все же в глубине души жила надежда: а
вдруг "чудо" произойдет уже сегодня?
"Чуда" не было.
- Надо изменить условия, - сказал Николай. - Валерик, возьми камертон
"си".
Данн, данн...
Юра пощипывал гитарную струну.
Тишина.
И вдруг - резкий стук в дверь.
- Кто бы это? - сказал Николай. - Мать сегодня поздно придет.
Он отогнул занавеску, посмотрел - и сделал знак рукой.
- Конфиденция, - тихо сказал Юра.
Инженеры отошли от приборов и задернули штору. Теперь за шторой, возле
установки, остался только Валерка со своим камертоном да Рекс.
- Больше жизни! - крикнул Юра. Ударив по струнам гитары и приплясывая,
он запел в бешеном темпе:
Что ты ходишь, что ты бродишь, черноокая моя!
Порошок в кармане носишь, отравить хотишь меня...
Николай открыл дверь, и вошел Вова. На нем была синяя полосатая пижама.
- Привет компании, - вежливо сказал он и оглядел галерею, задержав
взгляд на голубой шторе и на обрезках проволоки, разбросанных по полу.
Затем он обошел молодых людей и с каждым поздоровался за руку. - Гуляете?
- произнес он. - Доброе утро. А я, Коля, к тебе на минутку. - Он вытащил
из кармана ржавую пружину. - Подсчитай, какая в ней сила.
- А ты говорил, что перешел на электрические силомеры, - сказал Юра.
- Так оно и есть, - с достоинством ответил Вова. - А это, - он кивнул
на пружину, - дружки зашли, просят помочь.
Николай быстро измерил диаметр пружины и проволоки, из которой она была
свита, и несколько раз передвинул движок счетной линейки.
- Двадцать восемь килограммов.
- Спасибо. - Вова забрал пружину и двинулся к двери.
В этот момент за шторой раздался грохот. Инженеры переглянулись. Вова
быстро обернулся и уставился на штору. Оттуда, стуча когтями, вышел Рекс,
потянулся и обнюхал Вовины ноги.
- Пшел, пшел, - сказал Вова, отступая к двери. - Я этого не люблю.
Он вышел. Николай запер за ним дверь. Юра на всякий случай отбил еще
несколько плясовых тактов и, щелкая басовыми струнами, запел:
Порошок в кармане носишь, отравить хотишь меня,
Паровоз в кармане носишь, задавить хотишь меня!
Тара-дара, тара-дара...
Николай отдернул штору. Пьезо-весы с "ртутным сердцем" были сорваны с
места. В лужице разлившегося раствора, среди блестящих капель ртути, лежал
опрокинутый камертонный генератор. Рядом на столе сидел Валерка, белый,
как молоко. Он держал у лица правую руку с отставленным мизинцем и смотрел
на него остановившимися, широко раскрытыми глазами.
6. МИЗИНЕЦ ВАЛЕРИКА ГОРБАЧЕВСКОГО
Не тычь пальцем - обломишь!
Русская поговорка
В тот вечер Привалов и Колтухов засиделись в институте после работы.
- Я перерыл кучу литературы, - рассказывал Борис Иванович. - Многое в
экспедиции Бековича непонятно. Некоторые военные специалисты считали, что
у него не было надобности дробить отряд в Хиве на пять частей. Кое-кто
даже считал его предателем. Насчет Кожина тоже смутно...
- Постой, - прервал его Колтухов. - Не об этом ли Кожине упоминает
Соловьев в своей "Истории"? Как он озоровал в Астрахани и въехал во двор
бухарского посла на тележке, запряженной свиньями.
- Он, верно. Но учти, что Кожин - худородный дворянин, да еще с
неуживчивым характером, а его сослуживцы по Каспию - князья; ясно, что они
умаляли его заслуги и возводили поклепы. Кожин прежде всего крупный
гидрограф. Он составил первую карту Финского залива. Да и на Каспии...
- Ладно. Не о Кожине речь. Ты нашел что-нибудь о Матвееве?
- Ничего. Никаких упоминаний. Но, поскольку его рукопись - документ
подлинный...
- Верю, - сказал Колтухов. - Во все верю. И в электрические цирковые
номера в храме Кали верю. Но насчет Бестелесного и прохождения масла через
воду - врет твой поручик.
- Ты меня извини, Павел Степанович, но так же выразился бы Матвеев,
если б ему рассказали про телевизор.
- Ничуть. Матвеев, вероятно, знал о предположении Ломоносова, что луч
может отклоняться под действием электричества, и поверил бы. А вот когда я
читаю в фантастическом романе, как телевизор будущего передает запах, - не
верю. Запах - явление не волнового происхождения. Про это еще Лукреций
писал.
- Вы с Лукрецием ошиблись, - улыбнулся Привалов. - Недавно установили,
что запах по частоте колебаний занимает место между радиоволнами и
инфракрасными лучами. Когда банку с медом закрывали крышкой, герметичной,
но пропускающей инфракрасные лучи, пчелы через эту крышку чувствовали
запах...
Колтухов хмыкнул.
- Растолкуй мне такую вещь, - очень внятно и медленно сказал он, - как
этот Бестелесный питался? На чем сидел? Как ходил и почему не проваливался
сквозь землю? Вот и все. Ты расскажи, а я тихонечко посижу и послушаю.
О таких деталях быта Бестелесного Привалов не задумывался. Машинально
он запустил пальцы в шевелюру, чем немало позабавил собеседника.
- Затылок чесать изволите, Борис Иванович? Применяете старый способ
интенсификации мышления?
И Колтухов, очень довольный собой, негромко пропел:
На Путиловском заводе запороли конуса,
Мастер бегает по цеху и ерошит волоса...
- Да меня Бестелесный не интересует, - сказал с досадой Борис Иванович.
- Мне интересен только факт прохождения масла сквозь воду.
- Факт? - переспросил Колтухов.
- Да, полагаю, что факт. Вряд ли Матвееву нужно было выдумывать эту
деталь: по сравнению с другими "чудесами" она малоэффектна. И вообще...
Почему-то верю в его искренность.
- Не обижайся, Борис, но ты малость помешался на беструбном
трубопроводе.
- Багбанлы, по-твоему, тоже помешался?
Колтухов промолчал.
- Кстати, он должен скоро приехать. - Привалов посмотрел на часы и
встал. - Не хочешь ли взглянуть на нашу установку?
- А что, готова уже?
- Почти.
- Ну что ж... В конце концов, должен же я знать, что делается в
институте...
Они спустились на первый этаж, прошли по длинному коридору. Привалов
отпер дверь одной из комнат. Здесь возвышался статор от крупной
динамо-машины. Внутри статора, почти касаясь полюсных башмаков и обмоток,
помещалась спираль из стеклянной трубки, заполненная розовой жидкостью;
концы спирали соединялись с баком и центробежным насосом.
- Высокочастотный самогонный аппарат, - усмехнулся Колтухов, потрогав
холодное стекло.
- На этой установке мы проводим два эксперимента, - сказал Привалов. -
Жидкость в трубке - вода. Подкислена, чтобы служила проводником, и
подкрашена, чтобы было виднее. Теперь смотри. Первый эксперимент.
Он нажал кнопку магнитного пускателя. С легким воем заработал
центробежный насос, прогоняя розовую жидкость через стеклянный змеевик.
- Обмотка статора к сети не подключена, - сказал Привалов. - Она
соединена только с вольтметром. Обрати внимание!
Стрелка вольтметра дрогнула и поползла вправо.
- Понятно?
- Чего ж не понять? Жидкость-проводник, пересекая магнитные силовые
линии статора, наводит в обмотках электродвижущую силу. Ничего нового: на
таком принципе есть счетчик жидкости, идущей через трубу из немагнитного
материала.
- Ты прав. Ничего нового. Но в счетчиках напряжение получается
ничтожное, а у нас...
- Ого! - воскликнул Колтухов, взглянув на вольтметр. - Как ты этого
добился?
- Багбанлы, - коротко сказал Привалов. - Теперь поставим опыт в
обратном порядке.
Он выключил насос. Движение жидкости прекратилось, стрелка вольтметра
вернулась на "ноль".
- Теперь я просто даю ток в обмотку статора.
Он нажал другую кнопку. Розовая жидкость, не подгоняемая насосом, сама
побежала по спирали.
- Затрудним ей движение. - Привалов подкрутил маховичок вентиля. -
Смотри на манометр. Я бы мог еще увеличить сопротивление и получить более
высокое давление. Но меня ограничивает прочность стеклянных трубок. Ты
понял, что получается?
Колтухов выглядел озадаченным. Глаза его остро, не мигая, смотрели
из-под седых бровей.
- Постой, - сказал он. - Значит, жидкость, находясь в электромагнитом
поле, сама начинает двигаться... Это модель движения жидкости в беструбном
трубопроводе?
- Да. С той разницей, что трубы будут там заменены поверхностным
натяжением жидкости, а обмотки и магниты - направленным полем.
- Совсем небольшая разница. - Хитрая усмешка снова появилась в глазах
Колтухова. - Признаюсь, опыт любопытный. Очевидно, вся штука тут в схеме
обмоток и в роде электроснабжения. Но там, в море, - Колтухов кивнул на
окно, - струя нефти встретит сопротивление воды. Потребуется огромное
давление, чтобы гнать струю на триста километров. Выдержит ли его твоя
невидимая труба - пленка поверхностного натяжения? Ты представляешь себе,
каким колоссальным должно быть натяжение, чтобы заменить стенки стальной
трубы?
- Да, представляю. Управлять поверхностным натяжением мы пока еще не
можем. Правда, есть кое-какие наметки. Молодежь, по-моему, тоже что-то
делает по секрету от меня. Но главное не в этом. Струя нефти на трассе не
будет раздвигать воду - она будет проницать ее. Она не встретит
сопротивления. Поэтому ее поверхностное натяжение будет не таким уж
огромным, а просто таким, чтобы держать жидкость в струе...
- Опять начинаются индийские сказки! - ворчливо сказал Колтухов. -
Проницаемость! Бестелесность!.. Поручик Киже!
Тут в коридоре послышались быстрые шаги. Дверь распахнулась, вошел
Багбанлы.
- А, главный инженер! - сказал он, здороваясь с Колтуховым. - Главный
оппонент! Полюбоваться пришел?
- Они изъявили согласие ознакомиться, - заметил Привалов.
- Ну и как? - Багбанлы весело и испытующе посмотрел на "главного
оппонента". - Понравилось?
- Да что ж вам сказать, Бахтияр-мюэллим... - Колтухов перешел на
"воронежского мужичка". - Я в этих делах не шибко разбираюсь. Трубы или,
там, изоляция для труб - тут я, конечно, смыслю немножко. А если труб
нету... - Он развел руками. - Тут уж, Бахтияр-мюэллим, вам виднее.
Багбанлы засмеялся:
- Ты бы у Бориса одолжил немножко фантазии.
- А мне она ни к чему. - Колтухов закурил. - От нее одни неприятности.
- Еще с работы снимут, - поддакнул Привалов.
- С работы, может, и не снимут, а вот спокойного сна неохота лишаться.
- Насчет сна, - улыбнулся Привалов, - ты поговори с моей женой. Она
тебе расскажет, с каким трудом будит меня по утрам.
- Ты вообще вундеркинд, - проворчал Колтухов, ставя дымовую завесу. -
Тебе что проницаемость придумать, что соснуть часок - все едино...
- А ну-ка, садитесь, молодые люди, - сказал вдруг Багбанлы. - Поговорим
о проницаемости.
Ему нужно было проверить некоторые свои соображения на этот счет. Он
прошелся по комнате - невысокий, коренастый, с крупной седой головой. Вот
так же он прохаживался когда-то, читая лекции в институтской аудитории.
Колтухов и Привалов переглянулись. Снова перед ними их грозный
учитель...
- Какие мы знаем примеры взаимного проникновения?
- Диффузия, - сказал Привалов. - Диффузия твердых тел.
- Так. Ты, Павел, диффузию признаешь?
- Отчего же не признать, раз она есть?
- Правильно говоришь: она есть. Добавим, что способностью к диффузии
обладают не только атомы и ионы, но и целые молекулы. Но для диффузии
нужны особые условия. Если плотно прижать друг к другу хорошо пригнанные
поверхности свинца и олова, то потребуются годы, пока появится ничтожное
проникновение. Но, если сжатый пакет свинца и олова нагреть до ста
градусов, через двенадцать часов на их границе появится слой смешанных
молекул толщиной в целую четверть миллиметра. Когда-то Рике десять лет
пропускал ток через плотно сжатый столбик золотых и серебряных пластинок и
не обнаружил ни малейших следов переноса металла. А электрическая искра
легко переносит металл через зазор. Что же оказывает сопротивление
переходу через зону контакта? - Багбанлы остановился и посмотрел на
инженеров. - Поверхность! Загадочный мир двухмерных явлений...
Он снова зашагал по комнате, поглаживая пальцем седые усики под
крючковатым носом.
- Есть еще одно явление диффузионного порядка, - продолжал Бахтияр
Халилович. - Это контактная сварка. Она дает взаимное проникновение, но
требует высоких температур и давлений. Сварку ты тоже признаешь, Павел?
- Отчего же не признать...
- А сварка в вакууме? - сказал Привалов. - Она возможна при очень
низком давлении и небольшом подогреве. Причем свариваются самые
разнородные материалы, например - сталь со стеклом. Строго говоря, это
даже не сварка, скорее - усиленная диффузия.
- Правильно, - кивнул Багбанлы. - А в чем суть? Возможно, в условиях
вакуума, когда поверхность, граничащая с пустотой, свободна, она как бы
раскрывается. Силы, оберегающие поверхность, расслабляются, открывая
вещество. Но диффузии нам мало. Нам нужно, чтобы одно тело свободно
проходило сквозь другое без повреждения. Так сказать, усилить диффузию до
беспрепятственного взаимного проникновения... Как же заставить вещество
распахнуть ворота? - Багбанлы нарисовал пальцем в воздухе вопросительный
знак. - Когда-то была школьная формулировка: в данный объем может быть
помещено только одно тело. Так ли? Много ли вещества в твердых телах?
Очень мало. Кубический сантиметр графита весит два с половиной грамма, а в
нем содержатся миллиарды миллиардов атомов. На один атом приходится
ничтожнейший объем, но как он заполнен? Ведь вещество сконцентрировано в
ядре атома. Это общеизвестно. Даже в отрывном календаре вы можете
прочесть, что, если заполнить один кубический сантиметр атомными ядрами,
он будет весить добрый десяток миллионов тонн. Ядерное вещество в теле
человека занимает меньше миллионной части спичечной головки. С точки
зрения заполнения объема все на нашем свете - такое реденькое-реденькое,
как... - Он поискал сравнение. - Как прическа у нашего друга Колтухова.
Колтухов ухмыльнулся и невольно провел ладонью по лысой голове.
- Я читал, в созвездии Кассиопеи есть звезда, - вставил Привалов, - в
ее центральной части вещество имеет плотность около миллиона килограммов
на кубический сантиметр.
- А в окрестностях Солнца, - в тон ему сказал Багбанлы, - есть
инфракрасная звезда - на ней плотность вещества всего шесть
десятимиллиардных грамма на кубический сантиметр. Поезжай туда и строй
свои беструбные трубопроводы - там это проще, чем съесть арбуз.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг