Да, серьезная авария, если приходится заменять все блоки
энергаторов...
- Уж эти блоки любой теплон выдержат, - сказал кто-то в
толпе.
Я невольно присмотрелся и заметил на новых блоках один и
тот же знак: кольцо, от которого отходил узкий луч, пересе-
ченный короткой чертой, - древний символ Венеры, схематичное
изображение ручного зеркальца богини.
Вот как, подумал я, здесь уже налажено собственное изго-
товление энергаторов. Раньше их в числе прочего оборудования
доставляли с Земли...
Я медленно шел, всматриваясь в лица людей, и вот увидел
одно знакомое.
- Рэй! - позвал я.
Рэй Тудор, коренастый широкогрудый парень, был моим
школьным другом и постоянным партнером в шахматы и ручной
мяч.
- О, Алексей! - Он передал кому-то шланг и, улыбаясь, по-
дошел ко мне. - Прилетел на рейсовом?
Он назвал меня родительским именем, хотя прекрасно знал,
что я предпочитал собственное имя - Улисс.
- Да, - сказал я. - Рэй, ты не видел отца с матерью? Где
они?
- Твой отец на плантациях, - ответил он. - А мать... Сей-
час!
Рэй нырнул в толпу. Спустя минуту он вернулся с моей ма-
терью. Мария Дружинина была в рабочем комбинезоне. Нисколько
не изменилась она за четыре с половиной года моего отсутс-
твия - все такая же стройная, белокурая, похожая на молодую
девушку, а не на сорокалетнюю женщину. Она поцеловала меня в
щеку, а я ее - в легкие волосы над ухом. Я ощутил, что мать
послала мне менто, но не понял его.
- Ты возмужал, - сказала она медленно, без улыбки. - По-
чему ты ни разу не прилетел к нам, Алеша? Разве у вас не бы-
вает каникул?
Я стал говорить что-то в свое оправдание - занятость...
напряженная программа... тренировочные полеты...- но умолк,
разглядев в глазах матери какое-то непонятное выражение.
Будто она не слушала меня, а думала о чем-то другом.
- Надолго ты прилетел, Алеша?
- Нет. В четыре утра старт. Отец скоро вернется с планта-
ций?
- Сегодня не вернется. Очень много работы после теплона.
- Жаль... Думал повидать его... Что произошло у вас? По-
чему колонисты покидают Венеру?
Тут мне опять показалось, что она посылает менто. Я умел
различать только простейшие сигналы, самые элементарные. В
сложных сочетаниях посланного матерью менто я уловил лишь
неясное ощущение печали.
- Не понял, - сказал я.
Мать отвела взгляд, потеребила застежку своего комбинезо-
на.
- Что поделаешь, - медленно сказала она. - Мы такие, ка-
кие есть.
Кто-то негромко произнес:
- Внимание,проба!
- Если хочешь, - продолжала мать, помолчав, - пойдем до-
мой, покормлю тебя. У нас выведен новый сорт дыни - порази-
тельный вкус.
Я посмотрел на часы и сказал мягко:
- Мне очень жаль, мама, но времени нет совершенно... Вот
кончу скоро институт - прилечу в отпуск...
- Ну, как хочешь.
В здании станции вспыхнул яркий свет и тут же погас.
- Изоляцию проверьте в третьей группе! - крикнул кто-то.
- До свиданья, мама.
- До свиданья, Алеша. - Мать вдруг кинулась ко мне, обх-
ватила руками шею, головой припала к моей груди. - Ах, Але-
ша, - прошептала она, - если бы ты остался с нами...
Я молча погладил ее по голове. Что было мне ответить? Я
без пяти минут пилот, космолетчик, меня ожидает пилотская
жизнь, о которой я мечтал с тех самых пор, как помню себя.
Никогда я не вернусь на Венеру - разве что действительно
прилечу в отпуск...
Мать, должно быть, уловила мои мысли. Она легонько от-
толкнула меня, поправила волосы,сказала:
- Я расскажу отцу, что ты прилетал, Алексей. Иди. Всего
тебе хорошего.
Рэй Тудор проводил меня до шлюза. Он не задал обычных
после долгой разлуки вопросов - "Как живешь?", "Доволен ли
профессией?",- на мои же вопросы отвечал односложно, иногда
невпопад.
- Значит, заканчиваешь политехническое училище, Рэй? -
спрашивал я.
- Да.
- Будешь конструктором агромашин?
- Нет. Летательных аппаратов.
- Хорошее дело, - одобрил я. - А помнишь, как мы играли в
ручной мяч? Вот команда была! Теперь-то играешь?
- Редко.
- Рэй, - сказал я, когда мы подошли к шлюзу, - хоть бы ты
объяснил мне, что у вас произошло.
Я остановился, ожидая ответа, но Рэй молчал. Опять, как и
в разговоре с матерью, я ощутил непонятный менто-сигнал. За-
тем Рэй сказал:
- Они его не поняли.
- Кто не понял? И кого?
- Отца.
Лицо Рэя смутно белело во тьме, я не мог разглядеть его
выражения. Ничего больше он не сказал.
Спустя полчаса я уже ехал на север, к космодрому. Я не
чувствовал усталости после трудного дня, нет. Но было такое
ощущение, будто я раздвоился. Одна моя половина осталась
там, в пустом белом доме, где раскачивалось в темной кухне
пустое кресло-качалка, другаягнала вездеход по каменистой
дороге, озаряемой мощными сполохами полярного сияния.
На повороте я посмотрел в боковой иллюминатор и увидел:
купол Дубова вспыхнул, налился покойным золотистым светом.
Незадолго перед стартом командир велел мне пройти по ко-
рабельным помещениям, еще раз проверить, все ли в порядке.
- Улисс! - окликнул он, когда я подошел к двери рубки. -
Как же я раньше не вспомнил: в шкиперском отсеке у нас за-
пасные изоляционные маты. Раздай их пассажирам, пусть ис-
пользуют как матрацы. Хоть и тоненькие, а все лучше, чем на
полу.
Кольцевой коридор был забит людьми. Они лежали и сидели
на полу, почти никто не спал. В гуле голосов я улавливал
лишь обрывки речи. Большинство, конечно, говорило на интер-
линге, но некоторые - главным образом люди пожилые - перего-
варивались на старых национальных языках.
- ...Медленное накопление, они сами не замечают перест-
ройки психики, - доносилось до меня.
- ...Подложи под голову надувную подушку, мне она не нуж-
на, уверяю тебя...
- ...Не может быть, чтоб не слышал. Конечно, слышал! Но
даже пальцем не шевельнул, чтобы помочь...
- ...Никуда! Никуда больше не улечу с Земли! Никуда!
Я посмотрел на женщину, произнесшую эти слова. Она была
красива. Резко очерченное меднокожее лицо. Волосы - черным
острым крылом. Глаза ее были широко раскрыты, в них, как мне
показалось, застыл ужас. Рядом с женщиной сидел, привалясь к
переборке, и дремал светловолосый мужчина средних лет. С
другой стороны к нему прижалась тоненькая девочка лет пят-
надцати. Большая отцовская рука надежно прикрывала ее плечо.
Я знал эту семью - они жили в Дубове в доме напротив моих
родителей, несколько часов назад я видел этот опустевший
дом. Их фамилия была Холидэй. Девочку звали Андра. Они посе-
лились на Венере незадолго до моего отлета на Землю. Помню,
эта самая Андра редко играла с детьми, все больше с отцом.
Том Холидэй учил ее прыгать в воду с вышки плавательного
бассейна. Он часто носил ее на плече, а она смеялась. Навер-
но, это было неплохо - сидеть на прочном отцовском плече...
- Никуда с Земли! - исступленно повторяла мать Андры.
Я подошел к ним и поздоровался. Женщина - теперь я вспом-
нил, что ее зовут Ронга, - скользнула по мне взглядом и не
ответила.
- Здравствуй. - Холидэй приоткрыл глаза.
Андра тоже узнала меня и кивнула.
- Ты уже пилот? - спросила она.
- Скоро стану пилотом, а пока - практикант.- Я перевел
взгляд на ее отца. - Старший, почему вы все кинулись на этот
грузовик? Ведь по вызову колонистов сюда уже идут пассажирс-
кие корабли.
- Так получилось, - сухо ответил он и снова закрыл глаза.
- Твои родители остались? - вдруг спросила Ронга.
- Да.
Я подождал, не скажет ли женщина еще что-нибудь. В ее
пронзительном взгляде я прочел странное недоброжелательство.
Она молчала.
Почему Ронга спросила о моих родителях? Мне вспомнились
слова матери: "Мы такие, какие есть..." Что все это означа-
ло?..
Меня окликнул пожилой сухопарый колонист, забывший снять
скафандр. Он так и сидел, в скафандре, скрестив ноги, только
шлем снял. Вот чудак! Рядом стоял старомодный большой чемо-
дан - я давно таких не видывал.
- Ты из экипажа? - спросил он на неважном интерлинге. -
Вы там думаете насчет воды?
- Да, старший, не беспокойся, вода будет, - ответил я. -
Помочь тебе снять скафандр?
- Нет. Меня интересует только вода. - И он добавил по-не-
мецки: - Торопимся, торопимся, вечно торопимся.
Подросток лет тринадцати оторвался от шахмат, посмотрел
на человека в скафандре, а потом на меня и снисходительно
сказал:
- Как будто у них нет установки для оборотной воды!
У него были желто-зеленые глаза, неспокойный ехидный рот
и манера во все вмешиваться. Я это сразу понял - насчет ма-
неры, - потому что видывал таких юнцов.
- Хочешь мне помочь? - спросил я.
- Мне надо решить этюд, - ответил подросток. - А что бу-
дем делать?
- Пойдем со мной, покажу. Этюд потом решим вместе.
- Бен-бо! - выпалил он словцо, которым мальчишки обозна-
чают нечто вроде "как же" или "только тебя тут не хватало".
- Как-нибудь я сам решу.
Он пошел за мной, нарочно задевая бутсами рюкзаки пасса-
жиров, перепрыгивая через их ноги и вызывая недовольное
брюзжание вслед.
- Как тебя зовут? - спросил я.
- Всеволод. Это родительское. Тебе нравится?
- Нравится.
- А я все думаю - оставить или выбрать другое. Мне зна-
ешь, какое нравится? Модест. Как ты думаешь?
- Лучше оставь родительское.
- Бен-бо! - воскликнул он на всякий случай. - А тебя как
зовут?
- Улисс.
- Родительское?
- Нет, собственное.
- Улисс - это Одиссей, да? Подумаешь!
Я подошел к двери шкиперского отсека и отпер ее. Всеволод
тотчас юркнул вслед за мной и принялся хозяйски озираться.
- Видишь эти маты? - сказал я.- Ты поможешь раздать их
пассажирам.
- На всех не хватит... Ладно, ладно, без тебя знаю, что
вначале женщинам.
Он взвалил кипу матов на спину и исчез. Вскоре он снова
появился в отсеке. С ним пришли еще несколько парней пример-
но его возраста.
- Они тоже будут таскать, - сказал Всеволод.
Я отвел его в сторонку:
- Ты, наверно, все знаешь. Ну-ка, скажи, что произошло на
Венере?
- А ты спроси у Баумгартена. Это который в скафандре си-
дит.
- Спрошу. Но сперва расскажи ты.
- Я бы ни за что не улетел, если б не родители. Я-то за
свою психику спокоен.
"Опять психика, - подумал я. - Только это и слышишь вок-
руг..."
- Может, он его просто не услышал, - продолжал Всеволод,
разглядывая мой курсантский значок, - а они из этого такое
раздули...
- Кто кого не услышал? Говори по порядку.
- Так я и говорю. Он ехал с дальних плантаций, и вдруг у
него испортился вездеход. Там, знаешь, привод компрессора...
- Не надо про компрессор. Что было дальше?
- Дальше начался черный теплон. - Парень оживился. - Ух и
теплон был! На нашем куполе все антенны расплавились...
- Стоп! Ты сказал - испортился вездеход. Дальше?
- Вот я и говорю: испортился. А тут теплон начинается,
чернота пошла. И тут он проезжает мимо.
- Кто мимо кого? Говори же толком!
- Тудор мимо Холидэя. Холидэй ему по УКВ - возьми меня,
терплю бедствие. А тот будто и не слышит. Проехал, и все.
- Ну, а Холидэй что?
- А там один самолет удирал от теплона. Так он услышал
вызов Холидэя. Повезло ему, а то сгорел бы.
Тудор! Отец Рэя! Он часто бывал у нас в доме. Вместе с
моим отцом он занимался селекцией венерианских мхов. Мы с
Рэем с детства мечтали о профессии космолетчика, но, когда
дело дошло до окончательного выбора, Рэй решил остаться на
Венере. Я улетел на Землю, поступил в Институт космонавига-
ции, а Рэй остался. И вот теперь его отец, Симон Тудор...
Поразительно!
И еще я вспомнил странные слова Рэя о том, что ктото не
понял его отца.
- Из-за этого случая и началась паника? - спросил я.
- Пойди к Баумгартену, он тебе расскажет.
Баумгартен спал. Но, когда я подошел, он открыл глаза.
- Так хватит воды или нет? - спросил он.
- При жесткой норме хватит. - Я сел рядом с ним. - Стар-
ший, мне рассказали про Холидэя. Может, Тудор просто не ус-
лышал его? Неужели из-за одного этого случая...
- Одного случая? - перебил он, грозно выкатывая на меня
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг