к уху Страшилы и прошептал, чтобы не слыхали придворные: - Нужно сказать
волшебные слова: "Бирелья-турелья, буридакль-фуридакль, край неба алеет,
трава зеленеет. Ящик, ящик, будь добренький, покажи мне то или другое..."
Ящик покажет, что вам желательно видеть. Но если вы переставите слова
этого заклинания или ошибетесь хоть в одной его букве, оно не подействует.
А когда вы насмотритесь, следует сказать: "Ящик, миленький, кончай,
благодарность принимай!"
Предводитель Обезьян заставил Страшилу повторять заклинание, пока тот
не запомнил его твердо.
Затем Страшила прошептал волшебные слова и попросил:
- Ящик, ящик, будь добренький, покажи мне фею Элли!
Но матовое стекло осталось темным.
- Э, нет, - рассмеялся предводитель Обезьян. - Фею Элли я и сам бы с
удовольствием посмотрел, но ящик действует только в пределах нашей страны.
Тогда Страшила пожелал увидеть Железного Дровосека. И о чудо! Экран
осветился, и на нем стал виден Дровосек. Добряк проходил очередной курс
лечения. Он стоял, подняв над головой руки, и мастер припаивал ему
заплатку на грудь. Мастер окончил работу, и Дровосек прошелся по комнате.
Фигурки были маленькие, но очень ясные. И более того: из ящика послышался
голос Дровосека, тихий, но хорошо различимый. Дровосек говорил:
- Благодарю вас, друг Лестар, сердце бьется в моей груди, как раньше,
и его по-прежнему переполняет любовь и нежность!
Страшила пришел в неистовый восторг.
- Вот действительно волшебное средство разгонять скуку! - воскликнул
он и тут же пожелал увидеть Льва.
Его желание тотчас осуществилось. Лев, как видно после сытного
завтрака, лежал в глубокой уютной берлоге среди своих семейных.
- Чудо, чудо! - повторял восхищенный Страшила и щедро одарил
посланцев Стеллы лучшими фруктами из своего сада. Он просил предводителя
Обезьян выразить его глубочайшую благодарность госпоже Стелле.
Прощаясь, предводитель Летучих Обезьян потихоньку сказал Страшиле:
- Госпожа Стелла приказала предупредить вас, чтобы вы приглядывали за
Урфином Джюсом.
Это было еще в то время, когда Урфин проводил в изгнании тоскливые
годы, но фея Стелла обладала даром предвидения и догадывалась, что от
Джюса можно ожидать всяких неприятных неожиданностей.
Страшила обеспокоился, выслушав предупреждение доброй феи. Как только
Обезьяны покинули Изумрудный остров, правитель произнес заклинания и
попросил:
- Ящик, ящик, будь добренький, покажи мне Урфина Джюса!
Страшила тотчас увидел далекую Западную страну, унылый дом Урфина и
рядом его самого, с недовольным видом вскапывающего грядку на огороде. На
крыльце сидел медведь Топотун и ссорился с деревянным клоуном. В этой
сцене не было ничего подозрительного, и Страшила перевел ящик на другое.
Первое время его целыми днями нельзя было оторвать от волшебного
телевизора. Вспоминая наказ Стеллы, Страшила по временам проверял, чем
занят Урфин. Причин для беспокойства не находилось никаких. То Урфин полол
грядки на огороде, то ел жареного кролика, то гулял.
- Не понимаю, какая опасность грозит мне от этого угрюмого
изгнанника, - ворчал Страшила.
После первых месяцев увлечения Страшила разочаровался в волшебном
ящике, и он все реже включал телевизор. Его в этом сильно поддерживала
ворона Кагги-Карр.
- Да что это такое, в самом деле! - говорила она. - Ну, посмотрел ты
на Железного Дровосека или Льва! А дальше что? Можешь ты их обнять?
Поговорить с ними? Вот то-то и есть! Давай лучше собирайся, и поедем в
гости в Фиолетовый дворец!
Раза по два Страшила и Дровосек навещали друг друга и жили один у
другого подолгу. Бывал у них и Смелый Лев, хотя с возрастом он стал не так
легок на подъем.
Собираясь компанией, друзья вели нескончаемые споры о том, что лучше:
мозги, сердце или смелость, и вспоминали о тех счастливых временах, когда
Волшебную страну навещала их любимица Элли и они вместе с ней переживали
много опасных приключений.
И в таких встречах Страшила совершенно позабыл о необходимости
наблюдать за коварным Урфином Джюсом. А напрасно! После семи лет
вынужденного бездействия Урфин принялся за осуществление новых
честолюбивых планов.
СЧАСТЬЕ - ЗА ГОРАМИ!
Прошло несколько месяцев с того времени, когда Урфин Джюс появился в
долине Марранов и объявил себя огненным богом.
Недовольство среди простонародья росло с каждым днем. Горожане с
сожалением вспоминали то блаженное время, когда они не знали огня, но зато
и не изнывали под бременем работы, что взвалили на них знатные.
Но роптать Марраны не осмеливались даже в тесном семейном кругу. Не
раз случалось, что хула на огненного бога, высказанная только при жене и
детях, становилась известна властям, и виновный терпел жестокое наказание.
А потом, брошенный в новенькую тюрьму, бедняга думал, почесывая избитые
бока:
"Кто бы мог услышать мои дерзкие слова? Ведь не пересказала же их
Великому Урфину крыса, которая рылась в отбросах у входа в шалаш?"
А на самом деле это была не крыса, а неуловимый шпион Эот Линг,
шнырявший по поселку в одеянии из кроличьих шкурок.
И все же Урфин Джюс чувствовал, что взрыв народного негодования
близится. Взрыв яростный, неукротимый, и подавить его не смогут три
десятка полицейских, которых князь Торм набрал из верных людей.
"Пора! - решил Урфин. - Пора бросить эту жадную, исстрадавшуюся орду
на цветущие области Мигунов и Жевунов! Голодные, обозленные, Марраны
ураганом пройдут по Волшебной стране и все сокрушат на своем пути!"
Деревянный клоун Эот Линг одобрил решение своего повелителя.
- Если мы будем еще медлить, может начаться восстание, - сказал
клоун. - Я уже видел во многих хижинах дубины, запрятанные под соломой.
- Мы направим эти дубины на головы подданных Страшилы и Железного
Дровосека, - угрюмо молвил Урфин.
На следующий день по зову огненного бога все население долины
Марранов собралось на обширной поляне у озера. Впереди стояли сильные
коренастые мужчины; далее толпились старики и старухи, женщины, дети.
Урфин Джюс возвышался над толпой. Он стоял на большом камне, который
приволок Топотун. В алом плаще и красной шапке с перьями, ослепительно
рдея в солнечных лучах, Урфин казался настоящим богом огня.
Джюс поднял руку, и все смолкло.
- Возлюбленные мои Марраны! - начал он глухим сильным голосом. - Я
знаю, что многим из вас живется плохо и вы вините в этом меня... - Мужчины
потупили головы, а Урфин продолжал: - Ваши сердца открыты передо мной, как
на ладони. Вот ты, Бойс, и ты, Харт, и ты, Клем, скажите, на кого
приготовлены дубины, скрытые в ваших шалашах?
У Марранов, которых назвал Джюс, на лбу ярко заалели вертикальные
полосы, следы былого рабства. Полицейские бросились схватить заговорщиков
и отвести в тюрьму, но Урфин остановил их величественным жестом:
- Не надо! Я прощаю их, они поступили так по неразумению. Дети мои,
Марраны! Да, вам трудно, тяжело, но кто в этом виноват? Уж, конечно, не
ваш добрый князь Торм и не его благородные советники! Они хотели бы всем
вам предоставить блага жизни, но не могут, и виной тому - судьба! Да,
судьба! - звучно повторил Урфин. - Посмотрите кругом!
Он широким жестом показал вокруг, и Марраны взглянули на свою долину,
точно видели ее в первый раз.
- В этой тесной бедной местности много камня и очень мало плодородной
земли! Здесь даже не растут прекрасные фруктовые деревья, которыми
изобилует остальная часть страны. Здесь нет лугов, где можно разводить
жирных овец и молочных коров. Но обратите ваши взоры на север и на
запад!..
Головы слушателей разом повернулись.
- Если б не мешали горы, вы увидели бы там плодородные равнины с
фруктовыми рощами и цветущими нивами, со множеством теплых уютных домов.
Туда, туда поведу я вас, дети мои, там вы найдете изобилие всех жизненных
благ! Ваше счастье - за горами!
Дикий рев толпы прервал оратора.
- Веди нас, отец наш! - кричали возбужденные Марраны, и сильнее всех
кричали те из них, кто был отмечен знаком рабства. - Веди нас, великий
бог!!
Урфин взмахом руки восстановил тишину.
- В тех краях живут слабые, изнеженные создания, они не привычны к
борьбе и драке...
- А мы драки не страшимся! - заорал могучий Бойс, скрывавший в шалаше
дубину. - Мы им покажем, этим мозглякам, хо-хо-хо!
Его поддержал хор воинственных голосов.
Так хитро направил Урфин гнев народа на ни в чем не повинных Мигунов
и Жевунов.
Митинг кончился.
Урфин начал отдавать деловые распоряжения. Он назначил командирами
сотен Бойса, Клема, Харта и других любителей подраться, сильных азартных
парней.
- Отбирайте в свои сотни только молодых здоровых ребят. Старья нам не
надо, старье пусть сидит дома и готовится принимать военную добычу.
Грубый хохот был ответом. Эта будущая солдатня уже обожала своего
вождя.
Этим утром Карфакс улетел охотиться в дальние горы. Вернувшись, он
застал в долине необычное оживление. По дорогам маршировали отряды мужчин
под водительством командиров. На гладковыбитых площадках молодые Марраны
фехтовали на дубинках. Слышались воинственные возгласы.
- Что здесь происходит? - спросил Урфина удивленный орел.
- Марраны собираются войной на Мигунов и Жевунов, и я, по совести, не
могу их от этого удерживать, - дерзко ответил Урфин. - Беднягам так плохо
живется в их скудной долине.
- Низкий ты человек! - загремел Карфакс. - Ты, конечно, сам подбил их
на это и теперь хочешь воспользоваться плодами захватнической войны!
Исполинский орел грозно надвигался на человека, разинув крепкий клюв.
Урфин обнажил грудь.
- Что ж, рази! - спокойно сказал он. - Бей, только сразу насмерть!
Карфакс отступил.
- Презренный! - глухо молвил орел. - Ты знаешь, что я не могу
причинить ни малейшего вреда моему спасителю. И ты всегда это знал,
коварный человек! Ты строил козни за моей спиной и даже более того, с моей
помощью... Горе мне несчастному, я стал орудием в руках негодяя. Я смертью
искуплю свой грех, но запомни, Урфин! Добром ты не кончишь, я говорю это в
час предвидения, какие случаются у нас, гигантских орлов.
И, высказав это зловещее пророчество, Карфакс поднялся в воздух и
помчался в Орлиную долину, навстречу своей судьбе. Он знал, что его ждет
гибель от Аррахеса, его заклятого врага, но не хотел оставаться с Урфином
и своим присутствием одобрять и поддерживать его планы.
В ПОХОДЕ
Армия Урфина состояла из двадцати рот, по сто человек в каждой. Джюс
считал, что двух тысяч воинов хватит для завоевания Фиолетовой и Голубой
стран и Изумрудного острова. В поход выступили в полдень. До гор армию
провожало все население долины. Каждый солдат нес пращу с запасом камней,
прочную дубинку да сумку с продовольствием на первое время.
Когда Марраны спустились с горы, полководцу с большим трудом удалось
добиться, чтобы армия двигалась рота за ротой с соблюдением установленных
промежутков. Ряды поминутно расстраивались, потому что то один, то другой
воин отбегал в сторону посмотреть на бабочку, птицу или цветок, каких не
было в долине.
Урфин ехал на медведе и с тоской вспоминал своих послушных
дисциплинированных дуболомов. С Марранами, однако, это были еще цветочки,
а ягодки ждали впереди.
Лишь только вечерний сумрак спустился на землю, ряды Прыгунов
смешались, солдат начал одолевать сон. Урфин едва успел наскоро расставить
часовых, как вся армия беспробудно спала. Помедлив с полчаса, Урфин пошел
проверять посты. Все часовые спали, несмотря на строгий наказ охранять
лагерь. Иные свернулись на земле калачиком, другие храпели сидя, а
несколько человек ухитрились заснуть стоя, обхватив руками деревья.
Рассерженный Урфин приказал медведю перевернуть их вверх ногами, прислонив
к стволам. Они преспокойно продолжали спать!
Всех этих беззащитных вояк можно было перерезать, как цыплят, если бы
ночью напал враг. Но никаких врагов поблизости не было, и Урфин, махнув
рукой на воинские уставы, сам отправился спать в палатку, купленную у
Болтунов. Его покой охранял бессонный Топотун.
Холодный предрассветный ветер разбудил Марранов. Ежась и потягиваясь,
они побежали умываться к ближнему ручью. После скудного завтрака воинство
снова тронулось в поход.
Через несколько часов их остановила Большая река. Когда-то на этой
реке Элли и ее друзей застигло наводнение. Страшилу унесла река, а Лев и
девочка чуть не погибли в волнах. Марраны рассматривали реку с удивлением
и страхом. В своей долине они никогда не видели столько текучей воды:
ручейки начинались на склонах гор и быстро докатывались до центрального
озера.
Река надолго задерживала армию, так как Марраны не умели плавать.
Пришлось строить плоты, и самому полководцу много поработать перевозчиком.
Наконец это серьезное препятствие осталось позади, и нестройные колонны
зашагали дальше. Солдаты были голодны, потому что съели провизию во второй
же день похода.
Но вот дорога привела их во фруктовую рощу, и что тут началось!
Солдаты с хохотом и криками помчались к деревьям, посшибали с них
плоды - и зрелые и незрелые - и началось чудовищное пиршество. Марраны с
обалделыми от наслаждения лицами пожирали непривычное лакомство, и
напрасно Урфин метался среди них, призывая к умеренности: никто его не
слушал.
Урок был жестокий. К вечеру у всей армии разболелись животы. Ни
верховный жрец Краг, сопровождавший войско, ни командиры рот не избежали
общей участи.
На этом месте простояли три дня. И хорошо еще, что обошлось без
жертв: желудки у Марранов были крепкие. Когда солдаты начали поправляться,
Урфин Джюс долгие часы приучал их к строжайшей дисциплине, вдалбливал в их
головы мысль о том, что надо слушаться его приказов.
Но трудно было в короткое время перевоспитать этих людей,
простодушных, быстро все схватывающих и так же быстро забывающих.
На десятый день похода в стороне от дороги показалось селение
Мигунов. Урфину с большим трудом удалось убедить своих воинов, что
бессмысленно нападать на маленькую деревушку целой армией. Для захвата
деревни послали роту Бойса.
Конечно, никакого сражения не получилось. Как только Мигуны увидели,
что на их деревушку мчится с дубинками орава свирепых большеголовых людей,
орущих во все горло, они моментально сдались, и их выгнали из домов.
Начался грабеж. В деревне было двадцать три дома, и во всех двадцати
трех закипели драки.
- Это мое! - кричали разъяренные Марраны, молотя друг друга
здоровенными кулаками и вырывая один у другого какой-нибудь предмет
домашнего обихода - стул, полотенце или подушку.
Время от времени в раскрытое окно или дверь вылетал один из
грабителей, а остальные продолжали потасовку, на удивление столпившихся
поодаль Мигунов. Наконец в комнате оставался один, самый закаленный в
драках. Он победоносно оглядывал завоеванное помещение и провозглашал:
- Это будет мой дом! Сегодня же отправлюсь за семьей, приведу ее
сюда, и мы будем здесь жить.
Когда рота Бойса вернулась к основным силам, она не досчитывалась
командира и двадцати двух бойцов.
- А где остальные? - спросил удивленный Урфин. - Убиты в бою?
- Нет, повелитель, - ответил один из солдат. - Они остались в
деревне.
- Что значит остались? - недовольно нахмурил черные брови Урфин.
- Ведь ты же говорил, что мы будем жить в теплых, уютных домах, когда
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг