- Он в центре страны. Великий мудрец и волшебник Гудвин сам построил
его и управляет им. Но он окружил себя необычайной таинственностью и никто
не видал его после постройки города, а она закончилась много-много лет
назад.
- Как же я дойду до Изумрудного города?
- Дорога далека. Не везде страна хороша, как здесь. Есть темные леса
со страшными зверями, есть быстрые реки - переправа через них опасна...
- Не поедете ли вы со мной? - спросила девочка.
- Нет, дитя мое, - ответила Виллина. - Я не могу надолго покидать
Желтую страну. Ты должна идти одна. Дорога в Изумрудный город вымощена
желтым кирпичом и ты не заблудишься. Когда придешь к Гудвину, проси у него
помощи...
- А долго мне придется здесь прожить, сударыня? - спросила Элли,
опустив голову.
- Не знаю, - ответила Виллина. - Об этом ничего не сказано в моей
волшебной книге. Иди, ищи, борись! Я буду время от времени заглядывать в
мою волшебную книгу, чтобы знать как идут твои дела... Прощай, моя
дорогая!
Виллина наклонилась к огромной книге, и та тотчас сжалась до размеров
наперстка, и исчезла в складках мантии. Налетел вихрь, стало темно, и,
когда мрак рассеялся, Виллины уже не было: волшебница исчезла. Элли и
жевуны задрожали от страха, и бубенчики на шляпах маленьких людей
зазвенели сами собой.
Когда все немного успокоились, самый смелый из жевунов, их старшина,
обратился к Элли:
- Могущественная фея! Приветствуем тебя в Голубой стране! Ты убила
злую Гингему и освободила жевунов!
Элли сказала:
- Вы очень любезны, но тут ошибка: я не фея. И ведь вы же слышали,
что мой домик упал на Гингему по приказу волшебницы Виллины...
- Мы этому не верим, - упрямо возразил старшина жевунов. - Мы слышали
твой разговор с доброй волшебницей, ботало, мотало, но мы думаем, что и ты
могущественная фея. Ведь только феи могут разъезжать в своих домиках, и
только фея могла освободить нас от Гингемы, злой волшебницы Голубой
страны. Гингема много лет правила нами и заставляла нас работать день и
ночь...
- Она заставляла работать нас день и ночь! - хором сказали жевуны.
- Она приказывала нам ловить пауков и летучих мышей, собирать лягушек
и пиявок по канавам. Это были ее любимые кушанья...
- А мы, - заплакали жевуны. - Мы очень боимся пауков и пиявок!
- О чем же вы плачете? - спросила Элли. - Ведь все это прошло!
- Правда, правда! - Жевуны дружно рассмеялись и бубенчики на их
шляпах весело зазвенели.
- Могущественная госпожа Элли! - заговорил старшина. - Хочешь стать
нашей повелительницей вместо Гингемы? Мы уверены, что ты очень добра и не
слишком часто нас будешь наказывать!
- Нет! - возразила Элли, - я только маленькая девочка и не гожусь в
правительницы страны. Если вы действительно хотите помочь мне, дайте
возможность исполнить ваши самые заветные желания!
- У нас было единственное желание избавиться от злой Гингемы, пикапу,
трикапу! Но твой домик - крак! крак! - раздавил ее, и у нас больше нет
желаний!.. - сказал старшина.
- Тогда мне нечего здесь делать. Я пойду искать тех у кого есть
желания. Только вот башмаки у меня уж очень старые и рваные - они не
выдержат долгого пути. Правда, Тотошка? - обратилась Элли к песику.
- Конечно, не выдержат, - согласился Тотошка. - Но ты не горюй, Элли,
я тут неподалеку видел кое-что и помогу тебе!
- Ты?! - удивилась девочка.
- Да, я! - с гордостью ответил Тотошка и исчез за деревьями. Через
минуту он вернулся с красивым серебряным башмачком в зубах и торжественно
положил его у ног Элли. На башмачке блестела золотая пряжка.
- Откуда ты его взял? - изумилась Элли.
- Сейчас расскажу! - отвечал запыхавшийся песик, скрылся и вернулся с
другим башмачком.
- Какая прелесть! - восхищенно сказала Элли и примерила башмачки -
они как раз пришлись ей по ноге, точно были на нее сшиты.
- Когда я бегал на разведку, - важно начал Тотошка, - я увидел за
деревьями большое черное отверстие в горе...
- Ай-ай-ай! - в ужасе закричали жевуны. - Ведь это вход в пещеру злой
волшебницы Гингемы! И ты осмелился туда войти?..
- А что тут страшного? Ведь Гингема-то умерла! - возразил Тотошка.
- Ты, должно быть, тоже волшебник! - со страхом молвил старшина; все
другие жевуны согласно закивали головами и бубенчики под шляпами дружно
зазвенели.
- Вот там-то, войдя в эту, как вы ее называете, пещеру, я увидел
много смешных и странных вещей, но больше всего мне понравились стоящие у
входа башмачки. Какие-то большие птицы со страшными желтыми глазами
пытались помешать мне взять эти башмачки, но разве Тотошка испугается
чего-нибудь, когда он хочет услужить своей Элли?
- Ах ты, мой милый смельчак! - воскликнула Элли и нежно прижала
песика к груди. - В этих башмачках я пройду без устали сколько угодно...
- Это очень хорошо, что ты надела башмачки злой Гингемы, - перебил ее
старший жевун. - Кажется, в них заключена волшебная сила, потому что
Гингема надевала их только в самых важных случаях. Но какая это сила, мы
не знаем... И ты все-таки уходишь от нас, милостивая госпожа Элли? - со
вздохом спросил старшина. - Тогда мы принесем тебе пищи на дорогу...
Жевуны ушли и Элли осталась одна. Она нашла в домике кусок хлеба и
съела его на берегу ручья, запивая прозрачной холодной водой. Затем она
стала собираться в далекий путь, а Тотошка бегал под деревом и старался
схватить сидящего на нижней ветке крикливого пестрого попугая, который все
время дразнил его.
Элли вышла из фургона, заботливо закрыла дверь и написала на ней
мелом: "Меня нет дома"!
Тем временем вернулись жевуны. Они натащили столько еды, что Элли
хватило бы ее на несколько лет. Здесь были бараны, связанные гуси и утки,
корзины с фруктами...
Элли со смехом сказала:
- Ну куда мне столько, друзья мои?
Она положила в корзину немного хлеба и фруктов, попрощалась с
жевунами и смело отправилась в дальний путь с веселым Тотошкой.
Неподалеку от домика было перепутье: здесь расходились несколько
дорог. Элли выбрала дорогу, вымощенную желтым кирпичом и бодро зашагала по
ней. Солнце сияло, птички пели, и маленькая девочка, заброшенная в
удивительную чужую страну, чувствовала себя совсем неплохо.
Дорога была огорожена с обеих сторон красивыми голубыми изгородями,
за которыми начинались возделанные поля. Кое-где виднелись круглые домики.
Крыши их были похожи на остроконечные шляпы жевунов. На крышах сверкали
хрустальные шарики. Домики были выкрашены в голубой цвет.
На полях работали маленькие мужчины и женщины, они снимали шляпы и
приветливо кланялись Элли. Ведь теперь каждый жевун знал, что девочка в
серебряных башмачках освободила их страну от злой волшебницы, опустив свой
домик - крак! крак! - прямо ей на голову. Все жевуны, которых встречала
Элли на пути, с боязливым удивлением смотрели на Тотошку и слыша его лай,
затыкали уши. Когда же веселый песик подбегал к кому-нибудь из жевунов,
тот удирал от него во весь дух: в стране Гудвина совсем не было собак.
К вечеру, когда Элли проголодалась и подумывала, где провести ночь,
она увидела у дороги большой дом. На лужайке перед домом плясали маленькие
мужчины и женщины. Музыканты усердно играли на маленьких скрипках и
флейтах. Тут же резвились дети, такие крошечные, что Элли глаза раскрыла
от изумления: они походили на кукол. На террасе были расставлены длинные
столы с вазами, полными фруктов, орехов, конфет, вкусных пирогов и больших
тортов.
Завидев приближающуюся Элли, из толпы танцующих вышел красивый
высокий старик (он был на целый палец выше Элли!) и с поклоном сказал:
- Я и мои друзья празднуем сегодня освобождение нашей страны от злой
волшебницы. Осмелюсь ли просить могущественную фею убивающего домика
принять участие в нашем пире?
- Почему вы думаете, что я фея? - спросила Элли.
- Ты раздавила злую волшебницу Гингему - крак! крак! - как пустую
яичную скорлупу; на тебе ее волшебные башмаки; с тобой удивительный зверь,
какого мы никогда не видали и по рассказам наших друзей, он тоже одарен
волшебной силой...
На это Элли не сумела ничего возразить и пошла за стариком, которого
звали Прем Кокус. Ее встретили как королеву, и бубенчики непрестанно
звенели, и были бесконечные танцы, и было съедено великое множество
пирожных и выпито великое множество прохладительного, и весь вечер прошел
так весело и приятно, что Элли вспомнила о папе и маме, только засыпая в
постели.
Утром после сытного завтрака, она спросила Кокуса:
- Далеко ли отсюда до Изумрудного города?
- Не знаю, - задумчиво ответил старик. - Я никогда не бывал там.
Лучше держаться подальше от великого Гудвина, особенно, если не имеешь к
нему важного дела. Да и дорога до Изумрудного города длинная и трудная.
Тебе придется переходить через темные леса и переправляться через быстрые
глубокие реки.
Элли немного огорчилась, но она знала, что только великий Гудвин
вернет ее в Канзас, и поэтому распрощалась с друзьями и снова отправилась
в путь по дороге, вымощенной желтым кирпичом.
СТРАШИЛА
Элли шла уже несколько часов и устала. Она присела отдохнуть у
голубой изгороди, за которой расстилалось поле спелой пшеницы.
Около изгороди стоял длинный шест, на нем торчало соломенное чучело -
отгонять птиц. Голова чучела была сделана из мешочка, набитого соломой, с
нарисованными на нем глазами и ртом, так что получалось смешное
человеческое лицо. Чучело было одето в поношенный голубой кафтан; кое-где
из прорех кафтана торчала солома. На голове была старая потертая шляпа, с
которой были срезаны бубенчики, на ногах - старые голубые ботфорты, какие
носили мужчины в этой стране. Чучело имело забавный и вместе с тем
добродушный вид.
Элли внимательно разглядывала смешное разрисованное лицо чучела и
удивилась, видя, что оно вдруг подмигнуло ей правим глазом. Она решила,
что ей почудилось: ведь чучела никогда не мигают в Канзасе. Но фигура
закивала головой с самым дружеским видом.
Элли испугалась, а храбрый Тотошка с лаем набросился на изгородь, за
которой был шест с чучелом.
- Добрый день! - сказало чучело немного хриплым голосом.
- Ты умеешь говорить? - удивилась Элли.
- Научился, когда ссорился тут с одной вороной. Как ты поживаешь?
- Спасибо, хорошо! Скажи, нет ли у тебя заветного желания?
- У меня? О, у меня целая куча желаний! - И чучело скороговоркой
начало перечислять: - Во-первых, мне нужны серебряные бубенчики на шляпу,
во-вторых, мне нужны новые сапоги, в-третьих...
- Хватит, хватит! - перебила Элли. - Какое из них самое заветное?
- Самое-самое? - Чучело немного подумало. - Сними меня отсюда! Очень
скучно торчать здесь день и ночь и пугать противных ворон, которые, кстати
сказать совсем меня не боятся!
- Разве ты не можешь сойти сам?
- Нет, в меня сзади воткнули кол. Если бы ты вытащила его из меня, я
был бы тебе очень благодарен!
Элли наклонила кол и, вцепившись обеими руками в чучело стащила его.
- Чрезвычайно признателен! - пропыхтело чучело, очутившись на земле.
- Я чувствую себя прямо новым человеком. Если бы еще получить серебряные
бубенчики на шляпу, да новые сапоги!
Чучело заботливо расправило кафтан, стряхнуло с себя соломинки и,
шаркнув ножкой по земле, представилось девочке:
- Страшила!
- Что ты говоришь! - не поняла Элли.
- Я говорю: Страшила. Это так меня назвали: ведь я должен пугать
ворон. А тебя как зовут?
- Элли.
- Красивое имя! - сказал Страшила.
Элли смотрела на него с удивлением. Она не могла понять, как, чучело,
набитое соломой и с нарисованным лицом, ходит и говорит.
Но тут возмутился Тотошка и с негодованием воскликнул:
- А почему ты со мной не здороваешься?
- Ах, виноват, виноват! - извинился Страшила и крепко пожал песику
лапу. - Честь имею представиться, Страшила!
- Очень приятно! А я Тото! Но близким друзьям позволительно звать
меня Тотошкой!
- Ах, Страшила, как я рада, что исполнила самое заветное твое
желание! - сказала Элли.
- Извини, Элли, - сказал Страшила, снова шаркнув ножкой, - но я,
оказывается, ошибся. Мое самое заветное желание - получить мозги!
- Мозги!?
- Ну да, мозги. Очень неприятно, когда голова у тебя набита
соломой...
- Как же тебе не стыдно обманывать? - с упреком спросила Элли.
- А что значит - обманывать? Меня сделали только вчера и я ничего не
знаю...
- Откуда же ты узнал, что у тебя в голове солома, а у людей - мозги?
- Это мне сказала одна ворона, когда я с ней ссорился. Дело, видишь
ли, Элли, было так. Сегодня утром поблизости от меня летала большая
взъерошенная ворона и не столько клевала пшеницу, сколько выбивала из нее
на землю зерна. Потом она нахально уселась на мое плечо и клюнула меня в
щеку. "Кагги-карр! - насмешливо прокричала ворона. - Вот так чучело!
Толку-то от него ничуть! Какой это чудак-фермер думал, что мы, вороны,
будем его бояться?.." Ты понимаешь, Элли, я страшно рассердился и изо всех
сил пытался заговорить. И какова была моя радость, когда это мне удалось.
Но, понятно, у меня сначала выходило не очень складно. "Пш... пш...
пшла... прочь, гадкая! - закричал я. - Нс... нс... Не смей клевать меня! Я
прт... шрт... я страшный!" - Я даже сумел ловко сбросить ворону с плеча,
схватив ее за крыло рукой. Ворона, впрочем, ничуть не смутилась и
принялась нагло клевать колосья прямо передо мной. "Эка, удивил, - сказала
она. - Точно я не знаю, что стране Гудвина и чучело сможет заговорить,
если сильно захочет! А все равно я тебя не боюсь! С шеста ведь ты не
слезешь!" - "Пшш... пшш... пшла! Ах, я несчастный, - чуть не зарыдал я. -
И правда, куда я годен? Даже поля от ворон уберечь не могу".
При всем своем нахальстве, эта ворона была, по-видимому, добрая
птица, - продолжал Страшила. - Ей стало меня жаль. "А ты не печалься так!
- хрипло сказала она мне. - Если бы у тебя были мозги в голове, ты был бы
как все люди! Мозги - единственная стоящая вещь у вороны... И у человека!"
Вот так-то я и узнал, что у людей бывают мозги, а у меня их нет. Я весело
закричал: "эй-гей-гей-го! Да здравствуют мозги! Я себе обязательно их
раздобуду!" Но ворона очень капризная птица, и сразу охладила мою радость.
"Кагги-карр!... - захохотала она. - Коли нет мозгов, так и не будет!
Карр-карр!..." И она улетела, а вскоре пришли вы с Тотошкой, - закончил
Страшила свой рассказ. - Вот теперь, Элли, скажи: можешь ты дать мне
мозги?
- Нет, что ты! Это может сделать разве только Гудвин в Изумрудном
городе. Я как раз сама иду к нему просить, чтобы он вернул меня в Канзас,
к папе и маме.
- А где это Изумрудный город и кто такой Гудвин?
- Разве ты не знаешь?
- Нет, - печально ответил Страшила. - Я ничего не знаю. Ты ты же
видишь, я набит соломой и у меня совсем нет мозгов.
- Ох, как мне тебя жалко! - вздохнула девочка.
- Спасибо! А если я пойду с тобой в Изумрудный город, Гудвин
обязательно даст мне мозги?
- Не знаю. Но если великий Гудвин и не даст тебе мозгов, хуже не
будет, чем теперь.
- Это верно, - сказал Страшила. - Видишь ли, - доверчиво продолжал
он, - меня нельзя ранить, так как я набит соломой. Ты можешь насквозь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг