отплатил бы я старой ведьме за гибель Страшилы и Железного Дровосека". - И
он сжался в комок, готовясь к прыжку.
Старуха вошла через маленькую дверь.
- Эй ты, лев, слушай! - прошамкала она. - Ты мой пленник! Я буду
запрягать тебя в коляску и кататься по праздникам, чтобы мигуны говорили:
"Смотрите, какая могущественная наша повелительница Бастинда - она сумела
запрячь даже льва!"
Пока Бастинда болтала, Лев разинул пасть, ощетинил гриву и прыгнул на
волшебницу, проревев:
- Я тебя съем!
Он на волосок не достал до Бастинды. Перепуганная старуха пулей
вылетела из клетки и проворно захлопнула дверцу. Тяжело дыша с перепугу,
она крикнула через прутья решетки:
- Ах ты, проклятый! Ты еще не знаешь меня! Я заморю тебя голодом,
если не согласишься ходить в упряжке!
- Я тебя съем! - повторил Лев и яростно бросился к решетке клетки.
Старуха затрусила во дворец, ворча и ругаясь.
...Потянулись скучные тяжелые дни рабства. Элли с утра и до вечера
работала на кухне, помогая кухарке Фрегозе. Добрая мигунья старалась
помочь девочке и при удобном случае с радостью выполняла за нее самую
трудную работу. Но Бастинда зорко следила за тем, что делается на кухне, и
Фрегозе то и дело попадало за ее доброту.
Бастинда жестоко придиралась к Элли и часто замахивалась на девочку
грязным лиловым зонтиком, который всегда таскала с собой. Элли не знала,
что волшебница не может ударить ее, и сердце девочки сжималось, когда
зонтик поднимался над ее головой.
Каждый день старуха подходила к решетке и визгливо спрашивала Льва:
- Пойдешь в упряжке?
- Я тебя съем! - был постоянный ответ, и Лев грозно бросался на
прутья решетки.
Бастинда с первого дня плена не давала Льву есть, но он не умирал с
голоду и был силен и крепок, как всегда.
Дело в том, что старая Бастинда больше всего на свете боялась темноты
и воды. Как только ночная темнота окутывала дворец, Бастинда пряталась в
самой дальней комнате, запирала двери прочными железными засовами и не
выходила до позднего утра. А Элли совсем не боялась темноты. Она
вытаскивала из кухонного шкафа все съестное, что там оставалось, а о том,
чтобы там побольше оставалось еды, заботилась Фрегоза. Держа в одной руке
корзинку с провизией, а в другой большую бутыль с водой, Элли отправлялась
на задний двор. Там ее с восторгом встречали Лев и Тотошка.
Элли и Тотошка очень испугались угроз Бастинды отдать песика на
съедение крысам, и Тотошка с первого же дня плена переселился за решетку,
под защиту Льва. Он знал, что оттуда его Бастинда не достанет, и
безнаказанно лаял на злую волшебницу, когда она появлялась на дворе.
Элли пролезала в клетку между двумя прутьями. Лев и Тотошка
набрасывались на принесенное еду и питье. Потом Лев укладывался поудобнее,
девочка гладила его густую мягкую шерсть и играла кисточкой его хвоста.
Элли, Лев и Тотошка долго разговаривали: с грустью вспоминая про гибель
верных друзей - Страшилы и Железного Дровосека, строили планы побега. Но
убежать из Фиолетового дворца было невозможно, его окружала высокая стена
с острыми гвоздями наверху. Ворота Бастинда запирала, а ключи уносила с
собой.
Поговорив и поплакав, Элли крепко засыпала на соломенной подстилке
под надежной охраной Льва.
Так шли тоскливые дни плена. Бастинда с жадностью смотрела на
серебряные башмачки Элли, которые девочка снимала только ночью, в клетке
льва, или когда купалась. Но Бастинда боялась воды и никогда не подходила
в это время к Элли.
Девочка с первых же дней заметила эту странную водобоязнь волшебницы
и пользовалась ею. Для Элли были праздниками те дни, когда Бастинда
заставляла ее мыть кухню. Разлив по полу несколько ведер воды, девочка
уходила в клетку к Льву и там три-четыре часа отдыхала от тяжелой работы.
Бастинда визгливо кричала и ругалась за дверью, но стоило ей заглянуть в
кухню и увидеть на полу лужи, она в ужасе убегала к себе в спальню,
провожаемая насмешливыми улыбками Фрегозы.
Элли часто беседовала с доброй кухаркой.
- Почему вы, мигуны, не восстанете против Бастинды? - спрашивала
девочка. - Вас так много, целые тысячи, а вы боитесь одной злой старухи.
Накинулись бы на нее целой кучей, связали и посадили бы в железную клетку,
где сейчас Лев...
- Что ты, что ты! - с ужасом отмахивалась Фрегоза. - Ты не знаешь
могущества Бастинды! Ей достаточно будет сказать одно слово, и все мигуны
повалятся мертвыми!
- Откуда вы это знаете?
- Да нам сама Бастинда сколько раз об этом говорила!
- Почему же она не сказала такого слова, когда мы шли к ее дворцу?
Почему она послала на нас волков, ворон, черных пчел, а когда мои храбрые
друзья уничтожили все ее воинство, Бастинде пришлось обратиться за помощью
к летучим обезьянам?
- Почему, почему! - сердилась Фрегоза. - Вот за такие речи Бастинда
нас в порошок испепелит!
- А как она узнает?
- Да уж так! От нее ничего не скроется!
Но беседы повторялись не раз, Бастинда о них не знала, и Фрегоза
становилась все смелее. Она уже охотно соглашалась с Элли, что мигуны
должны освободится от владычества злой волшебницы.
Но прежде, чем решиться на что нибудь, кухарка решила поточнее
узнать, какое еще волшебство осталось у Бастинды. По вечерам она
подкрадывалась к дверям ее спальни и подслушивала ворчание старухи,
которая в последнее время стала разговаривать сама с собой.
Однажды Фрегоза прибежала от дверей Бастинды очень взволнованная и,
не найдя Элли на кухне, устремилась на задний двор. Вся компания уже
спала, но кухарка разбудила друзей.
- Элли, ты была права! - кричала Фрегоза, размахивая руками. -
Оказывается, Бастинда исчерпала все свои волшебства, и у нее ничего не
осталось в запасе! Я слышала, как она причитала и проклинала твоих друзей
за то, что они лишили ее волшебной силы...
Девочка и ее друзья необычайно обрадовались и начали расспрашивать
Фрегозу о подробностях. Но кухарка мало что могла добавить. Она только еще
рассказала, что Бастинда что-то толковала о серебряных башмачках, но что
именно - это мигунья не дослушала, так как от волнения стукнулась лбом об
дверь и убежала, боясь, что волшебница захватит ее на месте преступления.
Важная новость, принесенная Фрегозой, ободрила пленников. Теперь у
них появилась возможность выполнить приказ Гудвина и освободить мигунов.
- Откройте только мне клетку, - зарычал Лев, - и увидите, как я
расправлюсь с Бастиндой!
Но клетка была закрыта на огромный замок, а ключ от него хранился у
Бастинды в тайнике. Посовещавшись, друзья решили, что Фрегоза должна
подготовить к восстанию слуг. Они захватят волшебницу врасплох и лишат ее
свободы и власти.
Фрегоза ушла, а Элли и ее друзья не спали почти всю ночь,
разговаривая о предстоящей борьбе с Бастиндой.
На следующий день кухарка принялась за дело. Слуги были очень
запуганы Бастиндой, и нелегко было уговорить их выступить против
волшебницы. Однако Фрегоза сумела убедить кое-кого из дворцовой охраны, и
посвященные в заговор мигуны стали готовиться.
Прошло несколько дней. Видя, что охранники осмелели и всерьез
собираются свести счеты со злой волшебницей, к ним решили присоединиться и
остальные слуги. Восстание назревало, но тут непредвиденный случай привел
к быстрой и неожиданной развязке.
Бастинда не оставляла мысли о том, что ей необходимо завладеть
серебряными башмачками Элли. Для волшебницы это была единственная
возможность сохранить власть над Фиолетовой страной. И наконец Бастинда
придумала.
Однажды, когда ни Фрегозы, ни Элли не было на кухне, волшебница туго
натянула над полом тонкую веревочку и спряталась за печью.
Девочка вошла, споткнулась о веревочку и упала, башмачок с правой
ноги слетел и откатился в сторону. Хитрая Бастинда выскочила из-за печки,
мигом схватила башмачок и надела на свою старую высохшую ногу.
- Хи-хи-хи! А башмачок-то на мне! - дразнила Бастинда девочку,
онемевшую от неожиданности.
- Отдайте башмачок! - закричала Элли, придя в себя. - Ах ты, воровка!
Как вам не стыдно!
- Попробуй, отбери! - кривляясь, отвечала старуха. - Я и второй с
тебя тоже сниму! А уж потом, будь спокойна, отомщу тебе за Гингему! Тебя
съедят крысы - хи-хи-хи, огромные жадные крысы! - и сгложут твои нежные
косточки!
Элли была вне себя от горя и гнева: она так любила серебряные
башмачки! Чтобы хоть как-нибудь отплатить Бастинде, Элли схватила ведро
воды, подбежала к старухе и окатила ее с головы до ног.
Волшебница испуганно вскрикнула и попыталась отряхнуться. Напрасно:
лицо ее стало ноздреватым, как тающий снег, от нее повалил пар, фигура
начала оседать и испаряться...
- Что ты наделала! - завизжала волшебница. - Ведь я сейчас растаю!
- Мне очень жаль, сударыня! - ответила Элли. - Я, право, не знала. Но
зачем вы украли башмачок?
- Пятьсот лет я не умывалась, не чистила зубов, пальцем не
прикасалась к воде, потому что мне было предсказана смерть от воды, и вот
пришел мой конец! - завывала старуха.
Голос волшебницы становился тише и тише, она таяла, как кусок сахара
в стакане чая.
Элли с ужасом глядела на гибель Бастинды.
- Вы сами виноваты... - начала она.
- Нет, кто тебя надоу... ффффф...
Голос волшебницы прервался, она с шипеньем осела на пол, и через
минуту от нее осталась только грязноватая лужица, в которой лежали платье
волшебницы, зонтик, пряди седых волос и серебряный башмачок.
В этот момент в кухню вернулась Фрегоза. Кухарка была необычайно
удивлена и обрадована гибелью своей жестокой госпожи. Она подобрала
зонтик, платье и волосы и бросила в угол, чтобы потом сжечь их. Вытерев
грязную лужу на полу, Фрегоза побежала по дворцу - рассказать всем
радостную весть...
А Элли вычистила и надела башмачок, нашла ключ от клетки Льва в
спальне Бастинды и поспешила на задний двор - рассказать своим друзьям об
удивительном конце злой волшебницы Бастинды!
КАК ВЕРНУЛИСЬ К ЖИЗНИ СТРАШИЛА И ЖЕЛЕЗНЫЙ ДРОВОСЕК
Трусливый Лев страшно обрадовался, услышав о неожиданной гибели
Бастинды. Элли открыла клетку, и он с наслаждением пробежался по двору,
разминая лапы.
Тотошка явился на кухню, чтобы своими глазами посмотреть на останки
страшной Бастинды.
- Ха-ха-ха! - восхитился Тотошка, увидев в углу сверток грязного
платья. - Оказывается, Бастинда была не крепче тех снежных баб, каких у
нас мальчишки лепят зимой в Канзасе. И как жаль, что ты, Элли, не
догадалась об этом раньше.
- И хорошо, что я не догадалась, - возразила Элли. - А то вряд ли у
меня хватило бы духу облить волшебницу, если бы я знала, что ей от этого
приключится смерть...
- Ну, все хорошо, что хорошо кончается, - весело согласился Тотошка.
- Важно то, что мы вернемся в Изумрудный город с победой!
Возле Фиолетового дворца собралось множество мигунов из окрестностей,
и Элли объявила им, что отныне они свободны. Радость народа была
неописуема. Мигуны приплясывали, щелкали пальцами и так усердно
подмигивали друг другу, что к вечеру у них заслезились глаза и они уже
ничего не видели вокруг себя!
Освободившись от рабства, Элли и Лев прежде всего подумали о Страшиле
и Железном Дровосеке: надо было позаботится о спасении верных друзей.
Несколько десятков расторопных мигунов немедленно отправились на
розыски под предводительством Элли и Льва. Тотошка не остался во дворце -
он важно восседал на спине своего большого четвероногого друга. Они шли,
пока не добрались до места битвы с летучими обезьянами, и там начали
поиски. Железного Дровосека вытащили из ущелья вместе с его топором.
Узелок с платьем и голову Страшилы, полинявшую и занесенную пылью, нашли
на верхушке горы. Элли не могла удержаться от слез при виде жалких
останков своих верных друзей.
Экспедиция вернулась во дворец, и мигуны принялись за дело. Костюм
Страшилы был вымыт, зашит, почищен, набит свежей соломой, и - вот
пожалуйте! - перед Элли стоял ее милый Страшила. Но он не мог ни говорить,
ни видеть, потому что краска на его лице выгорела от солнца и у него не
было ни глаз, ни рта.
Мигуны принесли кисточку и краски, и Элли начала подрисовывать
Страшиле глаза и рот. Как только начал появляться первый глаз, он тотчас
весело подмигнул девочке.
- Потерпи, дружок! - ласково сказала Элли. - А то останешься с косыми
глазами...
Но Страшила просто не в силах был терпеть. Еще рот его не был
окончен, а он уже заболтал.
- Пршт... фршт... стрш... прыбры... хрыбры... Я Страшила, храбрый,
ловкий... Ах, какая радость! Я снова-снова с Элли!
Веселый Страшила обнимал своими мягкими руками Элли, Льва и
Тотошку...
Элли спросила мигунов, нет ли среди них искусных кузнецов. Оказалось,
что страна исстари славилась замечательными часовыми мастерами, ювелирами,
механиками. Узнав, что дело идет о восстановлении железного человека,
товарища Элли, мигуны уверили ее, что каждый из них готов сделать все для
феи спасительной воды - так они прозвали девочку.
Восстановить Железного Дровосека оказалось не так просто, как
Страшилу. Искуснейшие мастера страны три дня и четыре ночи работали над
исковерканным сложным механизмом. Они стучали молотками, пилили
напильниками, склепывали, паяли, полировали...
И вот настал счастливый момент, когда Железный Дровосек стоял перед
Элли. Он был совсем как новенький, если не считать нескольких заплаток,
наложенных там, где железо пробилось о скалы насквозь. Но Дровосек не
обращал внимания на заплатки. После починки он стал еще красивее. Мигуны
отшлифовали его, и он так блестел, что на него было больно глядеть. Они
починили и его топор и вместо сломанного деревянного топорища сделали
золотое. Мигуны вообще любили все блестящее. Потом за Железным Дровосеком
ходили толпы ребятишек и взрослых, и мигая, таращили на него глаза.
Слезы радости полились из глаз Железного Дровосека, когда он вновь
увидел друзей. Страшила и Элли вытирали ему слезы лиловым полотенцем,
боясь, как бы не заржавели его челюсти. Элли плакала от радости и даже
трусливый Лев прослезился. Он так часто вытирал глаза хвостом, что
кисточка на конце его промокла; Льву пришлось бежать на задний двор и
сушить хвост на солнышке.
По случаю всех этих радостных событий во дворце был устроен веселый
пир. Элли и ее друзья сидели на почетных местах и за их здоровье было
выпито множество бокалов лимонада и фруктового кваса.
Один из пирующих предложил, чтобы отныне в честь феи спасительной
воды каждый мигун умывался пять раз в день. После долгих споров
согласились, что трех раз будет достаточно.
Друзья провели еще несколько веселых дней в Фиолетовом дворце среди
мигунов и начали собираться в обратный путь.
- Надо идти к Гудвину: он должен выполнить свои обещания! - сказала
Элли.
- О, наконец то я получу мои мозги! - крикнул Страшила.
- А я сердце! - молвил Железный Дровосек.
- А я смелость! - рявкнул трусливый Лев.
- А я вернусь к маме и папе в Канзас! - сказала Элли и захлопала в
ладоши.
- И там я проучу этого хвастунишку Гектора, - добавил Тотошка.
Утром они собрали мигунов и сердечно распрощались с ними.
Из толпы вышли три седобородых старика, обратились к Железному
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг